Боже, спаси Америку! 7 фильмов в жанре южной готики, которые страшнее обычных хорроров
На американском Юге самое яркое солнце и самое темное наследие. Дети кукурузы бродят по обломкам исчезнувшего мира. Трагедия Гражданской войны, которая изменила Юг, возможно, давно пережита в реальности, но в искусстве, начиная с творчества Уильяма Фолкнера и Теннесси Уильямса, находит отражение по сей день. Южноготические фильмы доказывают, что без монстров под кроватью можно прекрасно обойтись, если у тебя есть скелеты в шкафу. Не под покровом викторианской ночи, а на самом солнцепеке, среди гнилостных испарений Луизианы, Роберт Де Ниро терроризирует семью Ника Нолти, Бетт Дейвис сходит с ума, а Мэттью Макконахи рассказывает об очень непростом детстве.
Настоящих пророков толпа обычно побивает камнями. Пророков ложных, как преподобный Гарри Пауэлл (Роберт Митчем), люди любят. Вот и у Гарри Пауэлла после пяти прирезанных жен появилась обожающая его шестая (Шелли Уинтерс, многострадальная мама Лолиты у Кубрика), а заодно целый городок, которому он промыл мозг. Преподобный приехал в очередное загибающееся поселение времен Великой депрессии не просто посеять религиозную панику. У его новой жены есть двое маленьких детей, которые знают, где их отец спрятал украденные деньги перед тем, как отправился на эшафот. После маминой смерти малыши предусмотрительно сбегают. Гарри Пауэлл отправляется по их следу — неумолимый, как чума.
Современный кинематограф принято ругать за тягу к насилию. Но по отношению к детям он, за редчайшим исключением, не жесток. Может быть, потому, что ни над одним современным ребенком не нависает «принц нуара» Митчем, не меняющий благодушного выражения красивого лица ни когда преподобный врет, ни когда убивает. Дети прячутся от него в лесу, где живет добрая фея с ружьем (легенда немого экрана Лилиан Гиш), как в страшной сказке, и, наверное, ни одна сказка не была страшнее. Митчем творит что-то жуткое в виде одной экспрессионистской тени на стене. Но страшнее всего не его беспощадность, а власть над людьми. Девочка, которую он назвал «отвратительной идиоткой», угрожая сломать ей руку, бросается к нему в объятия. Мальчик, который противостоял ему полтора часа экранного времени, защищает его от полиции. Бойтесь волков в овечьей шкуре — их легко любить.
«Мыс страха» (1991)
Cape Fear
Адвокат Сэм Боуден (Ник Нолти) живет в белоснежном особняке, занавешенном зеленой вуалью луизианского мха, с красивой женой (Джессика Лэнг), милой дочкой (Джульетт Льюис) и воспитанной собакой. Тем временем насильник Макс Кейди (Роберт Де Ниро), адвокатом которого Сэм неудачно выступил четырнадцать лет назад, качает в камере мускулатуру, глядя на фотографии Сталина и томики Ницше. Выйдя на свободу, Кейди преследует единственную цель, связанную с Сэмом. Начнет он с собаки.
На свете немного ремейков великих фильмов, которые не уступают оригиналу, но от Мартина Скорсезе трудно было не ожидать чего-то грандиозного на основе материала, от которого кровь стыла в жилах еще в далеком 1962 году, когда цензура изрезала черно-белый триллер Джей Ли Томпсона в лоскуты, а он всё равно всем показал. Конечно, труднее всего пришлось Роберту Де Ниро, который страстно мечтал сыграть эту роль. «Заполнять ботинки» классических актеров — неблагодарная работа, а Де Ниро нужно было «заполнить» самые большие ботинки на свете. Но он по справедливости может разделить с великим Робертом Митчемом одно место на пьедестале лучших злодеев в кино.
Де Ниро — сила природы, которой невозможно противостоять. Финальный шторм кажется буквальным воплощением его ярости, как в «Короле Лире». Если персонаж оригинала еще сохранял отдаленное сходство с человеческим существом (в основном благодаря ямочке на подбородке, из-за которой из Митчема невозможно до конца вытравить обаяние), то Де Ниро играет ржущее, рычащее, кусающее людей животное в избрызганной татуировками шкуре. Но есть что-то большее, чем страх, который вызывает этот маньяк. Страхом пропитан каждый миллиметр экрана.
«Юг изначально развивался в страхе. Перед индейцами, перед рабовладельцами, перед Союзом. У нас на Юге страх в почете».
«Тише… тише, милая Шарлотта» (1964)
Hush…Hush, Sweet Charlotte
Богатая старая дева Шарлотта (Бетт Дейвис, которая выперла со съемок свою соперницу Джоан Кроуфорд, хотя в макабрическом продолжении «Что случилось с Бэби Джейн?» Роберта Олдрича должны были участвовать обе дивы) живет в старинном поместье, оплакивая несостоявшийся двадцать лет назад побег с женатым любовником, в чьем убийстве ее подозревали. Местные, которые уже принадлежат новому времени, считают ее сумасшедшей и хотят снести ее обветшалый дом. Чтобы поддержать Шарлотту, из Нью-Йорка приезжает ее «бедная родственница» Мириам (Оливия Де Хэвилленд), у которой когда-то был роман с врачом Шарлотты (Джозеф Коттен). Присутствие кузины должно было подбодрить бедняжку, но Шарлотта стремительно теряет хрупкий рассудок.
Где в Америке творятся самые странные дела? Вовсе не в одноэтажных городках Стивена Кинга, как нас приучило думать неоновое кино с ностальгическим вайбом 1980-х. Загляните в особняки плантаторов, где обитают «южные красавицы» с манерами герцогинь, талией Скарлетт О’Хары и сундуком драгоценностей в будуаре, — вот где настоящий гран-гиньоль. Мраморные коридоры со старинными полотнами на стенах полны призраков прошлого. Бальные платья замараны кровью. От взаимной ненависти трудно дышать. Психически стабильные люди бегут оттуда в Нью-Йорк (но всегда возвращаются со зловещей тайной). Кроме того, Бетт Дейвис автоматически превращает любой фильм в хоррор, затем в кэмп, а потом — обратно в хоррор. Зрелище абсолютно неправдоподобное, но притягательное. То, как все эти обладательницы «Оскаров» и богини золотой эры во французском кутюре разбираются с отрубленными головами и выбрасывают трупы в болото, — практически отдельный жанр кинематографа.
«Отражающая кожа» (1990)
The Reflecting Skin
В сельской местности в условных 1950-х посреди золотых полей творится зло. Маленький Сет (Джереми Купер) — такая же его часть, как и все остальные, возможно, поэтому он не боится разъезжающих на черном блестящем авто набриолиненных чертей, крадущих его друзей, с которыми пацан издевается над жабами. Но зло Сета пока проистекает из невинности, которая может быть настоящим адом, как отмечает его утонченная соседка Дольфин Блю (Линдси Дункан). Вот ее Сет боится, потому что она вампирша. Одевается в черное, живет в одиночестве в окружении чучел животных и говорит, что ей двести лет. Точно ведьма! Когда домой возвращается старший брат мальчика, Кэмерон (Вигго Мортенсен), который сражался на «красивых островах», Сет пытается спасти его от опасности: тот влюбился в вампиршу и тает на глазах.
«Британский Дэвид Линч», как его называла пресса, Филип Ридли на самом деле не нуждается в сравнениях с американским мэтром. Он сам себе Дэвид Линч — со своим видением изнаночной стороны реальности, где на красивом золотом фоне кишат хтонические чудовища, так удачно замаскированные под людей, что сами в это верят. Потому что они, в общем-то, люди и есть. Ридли собрал в своем странном, болезненном гротеске все приметы американской готики, но ни одну из них не использовал. Злые проповедники, религиозные фанатики, готические вампиры ни к чему в мире, в котором не нужно придумывать ни педофилов, ни Хиросиму.
«Порок» (2001)
Frailty
К агенту ФБР, который ловит маньяка по прозвищу Рука Бога, заявляется человек с небывалым именем Фэнтон Мейкс (Мэттью Макконахи), утверждающий, что серийным убийцей, тронувшимся умом на религиозной почве, был его младший брат Адам. В доказательство он рассказывает историю из своего детства, которое было счастливым, пока отцу братьев (режиссер фильма Билл Пэкстон) не начал являться Бог и все его ангелы с вестью о том, что демоны заполонили планету и пора с этим разобраться с помощью топора.
Вдовец-механик, который сообщает своим растущим без матери маленьким сыновьям, что их семья избрана для борьбы с тьмой, ибо конец мира близок… Создатель «Сверхъестественного» Эрик Крипке никогда не называл «Порок» в числе источников вдохновения, но фанатская теория, отмечающая сходство фильма и сериала, более чем убедительна. Тем более что Крипке иногда заимствовал идеи для «Сверхъестественного», например, из «Благих знамений» Терри Пратчетта и Нила Геймана: так в сериале появились «хороший» демон Кроули (Крипке даже сохранил оригинальное имя персонажа) и ангел, которые помогают людям остановить апокалипсис. Фильм Пэкстона, раскрывающий подноготную маньяков-«миссионеров», страшнее «Сверхъестественного», как любая история, где зло есть, а сверхъестественного нет. Важнейшим источником ужаса в американской готике всегда была семья, похожая на секту. После хитрого триллера Пэкстона на белозубых красавчиков Сэма и Дина Винчестеров, верующих в свою миссию, невольно начинаешь смотреть с подозрением.
«Избавление» (1972)
Deliverance
Четверо друзей-бизнесменов (Бёрт Рейнолдс, ставший после фильма звездой, Джон Войт, которому фильм спас карьеру, а также театральные актеры Нед Битти и Ронни Кокс, дебютировавшие на экране) отправляются на каноэ покорять природу Аппалачей. Природа надирает им зад так, как не снилось герою «Выжившего». В душном, влажном зеленом аду горожан ждет столкновение с главными пугалами американской готики — немытыми хиллбилли, родившимися от десяти поколений инцеста, которые благополучно живут в своей внутренней довоенной Америке и не рады чужакам.
Зритель, не знающий, что фильм снимал автор великого «Экскалибура» Джон Бурмен, решит, что его снимал Сэм Пекинпа, и будет почти прав. Автор сценария Джеймс Дикки, адаптировавший для экрана собственный роман, изначально видел в Пекинпе идеального режиссера, потому что никто не умел так стравливать до крови мужчин. Бурмен, вероятно, решил, что его задача — переплюнуть короля старого доброго ультранасилия, поэтому «Избавление» выглядит еще более лютой версией «Соломенных псов» с примерно той же идеей: флер цивилизации слетает быстро, под офисным костюмом скрыт пещерный человек. Атмосфера съемок способствовала гудению в крови тестостерона. Дикки подрался с Бурменом, сломал ему нос и выбил зуб. Четверо актеров, сыгравших главные роли, мужественно исполняли собственные трюки без страховки, в результате Битти почти утонул, а Рейнолдс сломал копчик. Природа взяла свое.
«Шепоты мертвого дома» (2022)
What Josiah Saw
На обочине мертвого городка стоит холодный дом, по которому шляется старый пропойца Иосия (Роберт Патрик), изводящий младшего сына Томми (Скотт Хейз), который разговаривает с трактором. Иногда вроде бы появляется призрак матери-самоубийцы, но Томми ее не видит. В округе обнаруживают нефть, и для продажи земли домой возвращаются другие дети старика — близнецы Илай (замученный сильнее обычного Ник Стал) и Мария (Келли Гарнер). Команда американской трагедии в сборе, можно начинать.
Несмотря на постмодернистские декорации, режиссер Винсент Грэшоу не вспахал ни одной новой борозды на старом поле. Близнецы, суицид и абьюз — всё это понятно любому, кто знаком с жанровыми канонами. Библейские имена и разделение на «главы» кажутся ненужным кокетством. Можно подумать, без религиозной токсичности в такой семейке мало проблем. Стереотипное изображение цыган (гадают, воруют, гуляют), импортированных из какой-то темной версии Гая Ричи, выглядит безбожно устаревшим. Обновить фасад жанра удалось, например, режиссерке Стэйси Пассон, которая экранизировала южноготический роман Ширли Джексон «Мы всегда жили в замке» в конфетной эстетике Тима Бёртона. Грэшоу даже не пытается что-нибудь переосмыслить в XXI веке. С другой стороны, когда Роберт Патрик с бутылкой косится тяжелым взглядом, обещающим Судный день, об остальном как-то забываешь. Все несчастливые семьи в американской готике несчастливы одинаково, но Грэшоу впечатляюще мутузит персонажей и нагнетает атмосферу, а финальный твист на самом деле хорош.
