Социальное производство пространства. Как классовые интересы, политика и капитал определяют облик города

Введение и методология

Этнографический пример парка Сентраль в исторической части Сан-Хосе (см. ил. 3.2) демонстрирует, каким образом в социальном производстве этого знакового городского пространства участвовали конкурирующие и конфликтующие классовые интересы, инвестиции глобального капитала и политические идеологии. В этом примере прослеживается, как история Сан-Хосе в колониальный период и после обретения Коста-Рикой независимости, переход от аграрной к индустриальной экономике, политическая трансформация от либерализма к неолиберализму, приход глобальных инвестиций капитала на смену национальным, а также идеологические и культурные сдвиги в градостроительстве и технологиях проектирования произвели многие пространственные характеристики парка, модели нахождения людей в этом пространстве и образцы его застройки. Благодаря этнографическому исследованию, подкрепленному историческими, архивными и фотографическими документами, появилась возможность описать эволюцию города, нарастание социального неравенства между его жителями и неравномерное развитие этого ключевого и значимого для местного сообщества публичного пространства. Методы и техники, использованные в данном исследовании, можно применить к любой пространственной форме или модели застройки, получив аналогичные результаты.

Методология, которая использовалась на протяжении полутора десятилетий моих полевых исследований городских площадей, опиралась на множественные эмпирические кейсы (multisited), имела мультидисциплинарный характер и включала четыре накладывавшихся друг на друга этапа. Первый, этнографический, этап заключался в протоколировании повседневной жизни на двух городских площадях при помощи наблюдения за поведением людей в отдельных их частях, включенного наблюдения, поведенческого картографирования (behavioral mapping), интервью с посетителями площадей, местными жителями и владельцами расположенных в округе зданий и организаций. К этой же стадии относились фотодокументирование архитектурного облика двух площадей и по дробное картографирование коммерческих предприятий, свободных земельных участков и различных видов деятельности, окружавших изучаемые локации и составлявших их архитектурный и социальный фон. Включенное наблюдение перерастало в более глубокие отношения с отдельными обычными посетителями площадей и давало более детальное понимание их рутинных занятий, намерений и повседневных практик. С некоторыми посетителями и «персонажами» площади установить отношения было сложнее, поэтому для понимания их историй назначались формальные интервью и фотосъемки. Также были взяты глубинные интервью у местных антропологов и историков, сотрудников архитектурного факультета Университета Коста-Рики, архитекторов и городских планировщиков, которые разрабатывали проекты площади.

Следующим шагом первого этапа исследования был подсчет посетителей площади и описание их локаций и пространственных практик. На ряде карт перемещений (ил. 3.3) зафиксированы движения, напоминающие танец, и траектории посетителей площади и прохожих. С помощью этих карт оказалось возможным уловить элементы невербальных и неосознаваемых аспектов социальной и материальной жизни. К количественным процедурам также относился подсчет численности людей на площади в сутки, в час, за неделю и в выходные дни. Также фиксировались гендерный состав, количество людей в той или иной группе и их возраст. Эти подсчеты придали обоснование многим этнографическим находкам наподобие гендерно дифференцированного и временнóго характера занятий в течение дня и в рабочие/выходные дни.

Второй этап проекта был сфокусирован на истории пласы в Испанской Америке и включал архитектурные и этноисторические стратегии архивного и документального исследования. Собранные в Библиотеке Джона Картера Брауна тексты, относящиеся к периоду после испанского завоевания Америки, карты 1492–1501 годов и оригиналы писем представляют собой документы, отражающие планирование и проектирование первых площадей, которые появились после Конкисты. Исследователи, занимающиеся археологией Мезоамерики, обнаружили археологические памятники периодов до и после Конкисты, изучение которых предоставило альтернативные интерпретации процессов городского планирования, строительства и проектирования пласы в ходе завоевания Нового Света и раннего колониального периода.

В ходе третьей стадии исследования состоялась серия поездок в Сан-Хосе и появился ряд дополнений в виде новых посетителей парка, изменений в городской среде и новых пространственных моделей. Для понимания логики политических решений, которые принимались в части финансирования общественного пространства и стилистики проектирования, были выполнены экспертные интервью с министром культуры Коста-Рики, директором Национального театра, председателем Центрального банка, а также с президентом страны Оскаром Ариасом.

В определенный момент исследования городские власти решили закрыть парк Сентраль для перепланировки и перемещения большинства его посетителей в другие общественные пространства.

Эта перепланировка потребовала третьего раунда полевой работы, который включал проведение интервью с лицами, участвовавшими в принятии данного решения, документирование протестов против продолжавшегося проекта и осуществление «оценки после сдачи объекта». Эта методика часто используется в психологии среды в качестве стратегии оценки воздействия нового дизайна того или иного места как на его прежних посетителей, включая тех, кому пришлось переместиться в другие общественные пространства, так и на новых «пользователей», которые считают, что в новом обличье место стало более привлекательным. Подобная оценка также открывала перспективу для начала четвертой — публичной антропологической — стадии проекта, в ходе которой полученные мною результаты в году были представлены и вызвали интерес у городских чиновников и новостных СМИ.

Таким образом, для исследования социального производства парка Сентраль в Сан-Хосе потребовался многоуровневый набор методологий, которые пересекаются в пространстве и времени. Для того чтобы выяснить, каким образом происходило производство этого пространства совместными усилиями государства, граждан и посетителей площади, такую же важность, как длительная полевая работа, имели этноисторические документы и отчеты об археологических раскопках, а также архитектурные чертежи и проекты. Ниже представлено краткое изложение полевой работы и архивных исследований с 1985 по 2013 год.

История и городской контекст

Первое упоминание парка Сентраль относится к 1761 году и связано с первоначальным зданием городской администрации в северо-восточной части площади, на которой находится парк. Исходно это было поросшее травой и деревьями общественное пространство, которое по выходным использовалось в качестве рынка и представляло собой городской квартал квадратной формы, ограниченный улицами, протянувшимися с севера на юг и с запада на восток. Вокруг быстро возникли гражданские и религиозные организации испанских переселенцев: в 1776 году в восточной части площади была построена Иглесия Паррокиаль («первая церковь»), которая в 1851 году стала Кафедральным собором (DeMora 1973). Далее в северной части площади были возведены военные казармы, а в северо-восточной части в 1799 году появилась новая ратуша (Каса дель Кабильдо). Одновременно строились частные здания: еще в 1761 году дом на площади возвел капитан дон Мигель Хименес, а в дальнейшем оставшиеся места под застройку заполнялись частными резиденциями богатых табачных плантаторов и мелкими коммерческими объектами, включая аптеку Botica Francesa и небольшой отель в южной части площади (González Viquez 1973, Vega Carballo 1981).

Облик парка Сентраль, возникший в колониальную эпоху, сохранялся до обретения Коста-Рикой независимости от Испании и превращения Сан-Хосе в столицу новой республики в 1821 году. Зарождающаяся элита кофейных плантаторов и избираемые должностные лица инициировали ряд улучшений, направленных на то, чтобы презентовать Коста-Рику как современную республику, и парк Сентраль и окружающая его муниципальная архитектура должны были служить этим целям. В 1825 году Сан-Хосе состоял из шести кварталов вокруг парка Сентраль, но уже к 1849 году на окраинах города по ту сторону улицы Калле де ла Ронда проживали семьи бедняков, промышлявшие случайными заработками или работавшие ремесленниками, тогда как специалисты из верхних и средних слоев, деловые люди и кофейные плантаторы по-прежнему селились вдоль главных улиц. Самые влиятельные лица жили к северу от Второй авеню и парка Сентраль, а также к северо-востоку от центра города (Vega Carballo 1981). К 1850 году у элиты кофейных плантаторов сформировались европейские вкусы, которые нашли материальное воплощение в расширении городской инфраструктуры и сферы услуг: уличного освещения, мощеных дорог и процветающих магазинов и аптек (Molina and Palmer 2007).

В 1861 году по инициативе губернатора Рамона Кироса, начальника полиции и главы муниципалитета была создана общественная пешеходная улица, вдоль которой напротив собора было высажено 44 больших фикусовых дерева, 24 молодых фикуса и четыре горных апельсиновых дерева. Президент Кастро Мадрис распорядился полностью перепроектировать и переоснастить площадь с использованием всевозможных соблазнительных элементов европейской буржуазной элегантности. Франсиско Мария Иглесиас на свои средства в 1869 году установил привезенный из Англии фонтан для обеспечения города водой, а в 1870 году была установлена затейливая железная ограда из Франции. В 1890 году соорудили деревянную эстраду в стиле японского викторианства, на которой по воскресеньям играл военный оркестр.

Благодаря этой перепланировке парк Сентраль стал средоточием социальной жизни кофейных плантаторов.

Для защиты прогуливающихся состоятельных людей от рабочих и бедных жителей города, которые также пользовались этим пространством, появилась охрана, а по вечерам по парку расхаживали надзиратели, сообщавшие точное время и зажигавшие газовые фонари. В 1889 году появилось электрическое освещение, а к 1907-му грязные тропинки были замощены дуговыми дорожками. В 1908 году была предпринята еще одна полная реновация парка, в результате которой обветшавшая эстрада в викторианском стиле была заменена копией, находившейся в том же месте, а вдоль дорожек была уложена мозаичная плитка. Элита плантаторов все больше присваивала парк Сентраль, чтобы демонстрировать собственный подход к городской жизни и задавать стандарты порядка для низших слоев (Quesada 2006).

Однако эта модернизация в интересах элиты и дисциплинирующие начинания не смогли скрыть нараставшее в Сан-Хосе классовое неравенство и социальную гетерогенность большинства посетителей парка. Например, на фотографиях, сделанных в 1870 году, мы видим находящихся на площади рабочих в расстегнутых рубашках и босоногих мальчишек, а на одном хорошо известном, сделанном в 1915 году портретном изображении сидящих на бортике фонтана мужчин из среднего класса со своими детьми с краю сцены стоит босоногий мальчик (Banco Nacional de Costa Rica 1972). На сделанных в 1917 году фотоснимках дорожек вдоль обнесенного забором края площади обнаруживаются не только хорошо одетые деловые люди, но и босые кампесинос (крестьяне) (Banco Nacional de Costa Rica 1972). В костариканских романах этого периода описываются уличная детвора и бедняки, включая женщин, которые жили на окраинах парка (Trullás y Aulet 1913). Ремесленники и рабочие, а также представители субкультуры секс-индустрии и мелкие криминальные элементы, известные как «апачи», также заполоняли общественное пространство и стали восприниматься как проблемная публика из-за нелегального употребления опиума и марихуаны (Molina and Palmer 2007).

Ориентированная на элиту модификация парка Сентраль оставалась неизменной до конца 1930-х годов, когда забор и ограда были снесены в процессе мощения городских улиц. В 1944 году убрали фонтан и викторианскую эстраду, а на их месте появилось модернистское бетонное сооружение, подаренное никарагуанским промышленником Анастасио Сомосой. В цокольной части этой новой эстрады находился ночной клуб, а затем вместо клуба открылась детская библиотека Кармен Лиры (ил. 3.4).

На протяжении этого периода и вплоть до 1950-х годов по краям парка Сентраль еще оставались некоторые из первоначальных частных резиденций элитных семей, аптека Botica Francesa и военные казармы, переоборудованные в школу. Вдоль северо-западного угла парка находились кафе, а представители элиты и среднего класса по-прежнему приходили воскресными вечерами на ретрету послушать военный оркестр (описание ретреты см. в главе 5). В то же время искусственная среда парка начинала меняться под влиянием интересов промышленников и экономических альянсов Коста-Рики со странами Центральной и Северной Америки.

Впечатляющие экономические изменения 1950-х годов привели к еще большему уплотнению города, появлению скученности, преступности и загазованности от автомобилей и автобусов. Большинство семей из высших и средних слоев перебрались в западную часть Сан-Хосе или в пригороды, оставив центр города беднякам и трудящимся. На месте резиденций элиты появилась архитектура, характерная для нового типа глобальной экономики, основанного на долговых обязательствах, банковском контроле во всемирном масштабе и зависимости от иностранного капитала. Теперь парк Сентраль окружали вытеснившие прежнюю жилую застройку площади здания национальных и международных банков, кинотеатры, где показывали фильмы на английском, магазины с прохладительными напитками, североамериканские сети фастфуда и конторы мелких предприятий.

Рост безработицы, вызванный падением доходов от сельскохозяйственного экспорта и нарастающей миграцией в город деревенских жителей, способствовал увеличению неформальной экономики — этот процесс был заметен и в парке Сентраль. Общественные пространства все больше использовались в качестве рабочих мест: чистильщики обуви контролировали северо-восточную часть парка, торговцы, не имевшие стационарных точек, использовали обочины и тропинки, скамейки превращались в «офисы» коммивояжеров, строители-шабашники ждали в беседке, пока их наймут на разовую работу, представительницы сексиндустрии стояли на эстраде или сидели на скамейках, а сквозь толпу пробирались люди, продававшие краденое или предлагавшие сыграть в азартные игры. Приток беженцев из Никарагуа, Сальвадора и Гватемалы привел к росту количества уличных торговцев и конкуренции между ними, а также внес свою лепту в присутствие в парке бездомных взрослых и беспризорных детей.

В ответ бизнесмены из среднего класса и средства массовой информации организовали политическое давление с целью увеличить полицейский контингент для удаления из парка «нежелательных» лиц, и государство реагировало на это разными способами.

Все большее распространение получила расистская риторика, мишенью которой становились никарагуанцы — именно на них возлагалась ответственность за подъем преступности. Угрозы в адрес никарагуанцев и ксенофобия нарастали вместе с увеличением количества мигрантов, искавших работу и живших в захудалых поселениях на самозахваченных землях, что подрывало костариканский миф об исключительно «белой» стране (Sandoval Gracía 2004, Alvarenga 2004). Общественные пространства центра Сан-Хосе, такие как парк Сентраль, стали местами, где собирались, особенно по выходным, никарагуанцы — они присваивали эти локации, вытесняя костариканцев, для которых это было привычное место общения.

Благодаря состоявшемуся в 1990 году увеличению государственного финансирования полиция начала панорамное наблюдение за территорией парка с верхней части бетонной эстрады. Кроме того, с целью искоренения наркоторговли и сбыта краденого в парке появились переодетые полицейские. Муниципальные служащие стали требовать от торговцев вразнос платить за право продавать свой товар на улицах или в границах парка. Если у торговцев не было денег, чтобы заплатить за лицензию (что было нередким случаем), у них конфисковали дневную выручку.

Хотя изменения в парке Сентраль объяснялись преимущественно ростом безработицы, сокращавшимися возможностями для капиталоемкой модернизации и расширением сервисного сектора, одновременно разворачивались конфликты классового характера, в центре которых находилась архитектурная репрезентация городской жизни. Например, весной 1992 года группа граждан организовала движение за снос модернистской бетонной эстрады и восстановление предшествовавшей ей викторианской постройки. Конфликт был настолько острым, что спровоцировал ряд городских митингов, на которые приходило много людей. Бетонная эстрада и существовавшие на тот момент способы ее использования не соответствовали представлениям многих горожан из среднего класса об архитектуре, подобающей торжественному и цивильному центру города. Граждане, стремившиеся восстановить элитный образ парка Сентраль первых лет XX века, были не просто его каждодневными посетителями или муниципальными проектировщиками, а профессионалами и представителями среднего класса костариканской столицы, тосковавшими по идеализированному прошлому. Тем самым конфликт вокруг архитектурной формы эстрады обнажил подспудную символическую борьбу между представителями средних и верхних групп среднего класса, которые хотели, чтобы парк отражал культурные вкусы элиты начала века, и повседневными его посетителями из трудящихся и бедноты — им было комфортно и в том парке, к которому они привыкли.

К началу 1990-х годов парк Сентраль оказался частью самого густонаселенного района Сан-Хосе, где проживало 10 669 человек на квадратный километр (данные Министерства экономики, промышленности и торговли Коста-Рики на год). Парк занимал территорию в 7569 квадратных метров, вокруг которой находились многочисленные банки, заведения типа Burger King и традиционных Soda Palace и Soda La Perla. Перенаселенность, высокий уровень загрязнения от дизельных автобусов и рост мелкой преступности способствовали представлению о том, что именно парк Сентраль является причиной ухудшения качества жизни в центре города, и это привело к еще одной его перепланировке.

Реновация парка Сентраль (ил. 3.5) мало способствовала облегчению проблем, порожденных реструктуризацией экономики и неолиберальной урбанистической политикой и практикой. Пресловутая эстрада в конечном итоге была перестроена, также появилась копия старого фонтана; одновременно были спилены деревья, демонтированы беседка, рабочие зоны и удобные каменные скамейки, с тем чтобы парк соответствовал цивильному образу среднего класса и не был благоприятным местом для занятий его прежних посетителей. На обновленной площади разместилась галерея для выставок костариканских художников, расположенная в пространстве под эстрадой, где до этого находилась детская библиотека. По восточному краю парка были установлены телефонные будки, а также появилось отделение муниципальной полиции для защиты граждан от нарастающей подростковой преступности. Чистильщиков обуви и цветочные лотки убрали в другое место за несколько кварталов. Когда парк вновь открылся, в нем стали действовать новые правила, предполагавшие запрет на торговлю вразнос, ограничение высотности зданий по периметру размером первоначальных строений (7 метров), а на смену остановкам автобусов, которыми пользовались бедняки и трудящиеся, пришли стоянки такси.

Цель проекта заключалась в оздоровлении общественного пространства за счет вытеснения его прежних посетителей. Предполагалось, что удаление торговцев и появление дополнительных нарядов полиции сделают его чистым и безопасным, а маленькие резные скамейки и повсеместная плитка изменят его характеристики и повысят уровень комфорта. Муниципалитет явно хотел создать общественное пространство нового типа, куда не будут допускаться многие традиционные посетители парка, а коммерческая деятельность в нем будет ограничена. Новый проект с открытыми планами казался более безопасным многим местным жителям из среднего класса и туристам, а благодаря реконструкции фонтана, мощеным дорожкам и аллеям он выглядел более современным и европейским.

Читайте также

Город для всех. Что такое феминистская урбанистика и для чего она нужна

Однако из-за меняющейся социальной среды Сан-Хосе цели проектировщиков воплотились лишь частично. Парк Сентраль превращался в место, где беженцы из Никарагуа все чаще встречались со своими семьями и друзьями, а подростковые шайки зависали здесь неподалеку от точек, где продавались ворованные вещи и кредитные карты, к тому же поблизости находились магазины исторического центра Сан-Хосе, которые любили посещать богатые туристы. В ходе полевой работы 2008–2009 годов антрополог Джереми Рейнер, посещавший парк Сентраль дважды в неделю, подтверждал, что большинство его посетителей были бедняками, немало было и никарагуанцев, хотя так или иначе в парк приходило много людей.

Перепланировка парка Сентраль во многом была попыткой замаскировать желание муниципалитета очистить это общественное пространство в исторической части города, устранив архитектурные объекты — беседку, деревья и скамейки, — которые обеспечивали привлекательные возможности для проведения времени пенсионерам и безработным. Эта очистка территории вытесняла коммерческую деятельность в другие районы города, из парка были удалены торговцы и чистильщики обуви, которые работали здесь более полувека. Благодаря их присутствию более опасные формы преступности концентрировались в границах торговой зоны на почтительном расстоянии от парка, однако с введением ограничений в общественное пространство ворвались новые противоправные занятия, включая торговлю наркотиками и другие виды организованного криминала (Molina and Palmer 2007).

Скрытые классовые предубеждения породили проект, который, как надеялись муниципалитет, его разработчики и министерство культуры, восстановит прежнее представление о жизни городской элиты в парке Сентраль. Но вместо этого более мощными факторами оказались политико-экономические реалии растущей бедности и безработицы, дестабилизация государства всеобщего благосостояния посредством неолиберальных практик и неравномерное развитие города, порожденное инвестициями глобального капитала, которые не учитывали потребности живущих в центре бедняков и трудящихся. Парк Сентраль превратился в социально фрагментированное и разъединенное пространство, обитаемое маргинализированными и выделяющимися в расовом отношении никарагуанскими иммигрантами, опасное из-за присутствия молодежных банд и избегаемое представителями костариканского среднего класса и туристами в связи с частыми ограблениями.