Минойские артефакты, игры авангарда и детское письмо Маяковского. Как европейские поэты сворачивали стихи в спираль
Первые спиральные стихи были написаны 2,5 тысячи лет назад и посвящены одному из сюжетов Троянской войны. Впрочем, вплоть до начала ХХ столетия такая визуальная поэтическая форма встречалась редко, будучи то изысканным развлечением, то ученической забавой. Всё изменилось с пришествием авангарда, когда новые возможности печатного набора открыли дорогу множеству текстовых экспериментов. Филолог и переводчик Татьяна Бонч-Осмоловская рассказывает об истории спиральных текстов-лабиринтов — от нерасшифрованного Фестского диска с древнего Крита до стихов-мошек Андрея Вознесенского и арт-мантр Шарвей Цай.
Идея визуальной поэзии, как и многие идеи европейской цивилизации, пришла из Древней Греции. Традиционно ее историю отсчитывают от трех стихотворений Симмия Родосского (V–IV век до нашей эры).
Впрочем, если говорить о спирали как концепции и о стихотворении как общекультурном предмете, можно посмотреть дальше в прошлое, когда стихи существовали без слов или те давние слова были утрачены за прошедшие тысячелетия. Но эти объекты были чрезвычайно важны, иначе зачем люди вырезали их в камне!
Около 32 столетий до нашей эры на территории современной Ирландии был сооружен Бру на Бойн, или, как его называют сегодня, Ньюгрейндж. Древние жители острова специально собрали и привезли туда камни из разных мест, чтобы укрепить внутренний свод и кладку хода внутрь холма и установить вокруг в сооружении, которое древнее и шире знаменитого Стоунхенджа.
В самой глубине внутренней камеры находится «купель», а на стене вырезана тройная спираль. Ее значение было утрачено вместе со пониманием значения всего сооружения, открывающегося солнцу один раз в год, в день зимнего солнцестояния. Впрочем, за прошедшие тысячелетия наклон Земли изменился, и лучи солнца на рассвете дня солнцестояния уже не освещают «купель» и тройную спираль, но ложатся поблизости от стены камеры. Еще одна тройная спираль расположена на большом камне у входа:
Полагают, что тройная спираль здесь символизирует единство жизни — смерти — перерождения. Позже в кельтской культуре такие знаки стали называться трискелионы и приобрели множество смыслов. К уже названному добавились триединство сознания — духа — тела, матери — отца — ребенка, прошлого — настоящего — будущего, силы — ума — любви, создания — сохранения — разрушения…
Спираль Ньюгрейнджа — первое известное изображение спирали в европейской истории, а смыслы, заложенные в трискелионе, так или иначе отразились в будущих спиралях.
Смысл еще одной спирали также утрачен со временем. Этот объект найден в минойском городе-дворце Фесте в 1908 году. Фестский диск датируется серединой второго тысячелетия до нашей эры и принадлежит к среднему или позднему минойскому периоду. Он представляет собой глиняный диск около 15 сантиметров в диаметре и около сантиметра в толщину. Знаки минойского линейного письма А выдавлены по спиральным дорожкам на обеих сторонах диска.
Читайте также
Считается, что информации, содержащейся на Фестском диске, недостаточно для расшифровки надписи, однако попытки понять его продолжаются. На нем, несомненно, представлен значимый текст, вероятно, гимн, записанный в форме спирали, которая расходится на одной стороне и сходится на другой стороне диска.
Наконец, идя вслед за спиралями в хронологическом порядке, читатель подходит к стихотворениям Симмия Родосского. Он происходил с острова Родос, но жил и работал, как и многие греческие ученые эллинистической эпохи, в Александрии, городе-библиотеке, где хранилось 700 000 свитков, в которых содержались все знание о мире.
Создав визуальные стихотворения, Симмий сделал нетривиальный шаг. К его времени алфавит древнегреческого языка уже утратил акрофоническое значение, которым обладал при возникновении Phoinikeia Grammata, когда буква A (алпу) изображала голову вола или быка, буква B (бету) — дом, буква K (каппу) — ладонь, буква M (майума) — водную поверхность и т. д.
К эллинистической эпохе буквы давно объединились в слова, слова в предложения, предложения в развернутые философские и поэтические тексты, а связь между визуальной и семантической составляющими письма была утрачена.
Симмий Родосский, создавший стихотворения об объектах в форме этих объектов, восстановил эту связь.
Теперь читатель, даже неграмотный или незнакомый с языком текста, мог понять, о чем идет речь в стихотворении. С другой стороны, дополнительная визуальная составляющая создавала внутреннее напряжение, порождая различение и сопоставление с семантической компонентой текста.
Объектами, которые выбрал Симмий, были двойной топор (лабрис), крылья и яйцо.
Крылья Эроса, греческого бога любви, должны способствовать соединению влюбленных. Яйцо — символ начала, из которого появилось на свет всё сущее. Согласно учению орфиков, Вселенная была создана Фанесом, сияющим подобием Солнца, из первичного яйца, плавающего в вечном море.
А двойной топор еще с минойских времен был символом власти. Симмий написал стихотворение об определенном топоре — том, которым был срублен деревянный конь, преподнесенный троянцам. Топор принадлежал воину Эпию Фоссидскому, а стихотворение изначально было вырезано на копии этого топора, хранящейся в храме Афины:
«Эпий из Фоссиды передает великой богине Афине, в ответ на ее благотворный совет, этот топор, с которым он в прошлом низверг возведенные богами высокие башни, когда огненным жаром обращены были в пепел стены священного города Дарданидов и сброшены с тронов позолоченные цари, человек, не сидевший среди вождей ахейцев, но один из простых людей, кто приносит воду из чистых источников. А теперь он ступил на тропу Гомера, благодаря тебе, Паллада великая многих благих советов. Трижды благословен, на кого ты взглянула с милостью. С этим счастьем он пребудет всегда».
Оригинал стихотворения Симмия не сохранился, и хотя в различных копиях расположение и порядок чтения строк различаются и даже заключительная, записанная на топорище строка может отсутствовать, в некоторых из копий строки читаются по спирали: по непрерывной линии слева снизу вверх, затем по правой стороне вниз, продолжаясь слева снизу вверх, и т. д. Эта разновидность бустрофедона — самый логичный порядок чтения стихотворения. Таким образом, спираль могла находиться в самом начале европейской визуальной поэзии.
Может быть интересно
«Аменхотеп IV — Евклид — Ачария — Хлебников». Как поэты-футуристы создавали межпланетный язык
После Симмия, заложившего основы европейской фигурной поэзии, стихотворения об объектах в форме этих объектов сочиняли и другие греческие, а за ними — латинские поэты. Досиад написал стихотворение в форме алтаря, Феокрит — в форме пастушьего рожка, Вестин — снова в форме алтаря:
Эти фигурные стихотворения на долгое время стали образцами, которые повторяли и развивали поэты следующих эпох. В IV веке Публилий Оптациан Порфирий писал тексты в форме алтаря, трубы, гидравлического органа (с помощью этого изображения можно понять, как инструмент был устроен), пальмы, призмы и корабля.
Рабан Мавр и Святой Бонифаций создавали стихотворения-лабиринты, получившие название carmen cancelletum, в которых подчеркивался ряд букв внутри текста. Рабан Мавр сочинил 28 таких стихотворений, объединенных в книгу Lieber de laudibus sanctae crucis.
Были созданы фигурные стихотворения в форме треугольника и звезды, солнца и сердца, музыкальных инструментов, цветочных горшков, кораблей, бутылок, пирамид. Изображения узлов и музыкальных инструментов предназначались для любовных посланий и посвящений, бутылок и бокалов — для стихотворений о пиршествах, алтарей и крестов — для текстов на религиозные темы и эпитафий.
Спустя несколько веков фигурные стихотворения стали популярны в эпоху барокко, которая пристально вглядывалась в эмблемы и символы. Авторам эпохи барокко всё сущее представлялось системой знаков божественного творения, тайной, понять которую невозможно. И всё же поэт мог творить сам, следуя за вечным непостижимым образцом. Читатель же следовал по определенным линиям внутри текста-лабиринта, которые прокладывали извилистый путь в пространстве стихотворения.
В XIX веке фигурные стихотворения рассматривались как развлечение, ученическая забава, они стали проще и встречались реже. Новый всплеск интереса к визуальной поэзии возник в начале XX века с появлением авангардных практик, когда в поиске нового поэтического языка поэты рассматривали старые приемы, играли с графикой, с размерами и формами букв, с расположением строк на листе. Во второй половине ХХ века появилась конкретная поэзия, наконец, в XXI веке новые технологии привели к возникновению новых жанров: видеопоэзии, медиапоэзии, веб-поэзии.
За 25 веков существования европейской фигурной поэзии, если считать от Симмия Родосского, были написаны сотни и тысячи стихотворений в форме кругов, звезд, лабиринтов, солнца, месяца, кубка, дерева, фонтаны, птицы… При этом стихотворения в форме спирали встречались чрезвычайно редко, их буквально можно перечислить по пальцам, если считать до последнего времени.
После Симмия Родосского прошло почти две тысячи лет, пока в XVI веке было создано следующее стихотворение в форме спирали:
Имя автора, или точнее — писца, Иеронима Совико, можно прочесть на ленте, обвивающей буквицу слева. Надпись в верхней части листа прочитывается как заголовок: «La dificulta e nel fine» («Сложность до конца», итал.). На свивающейся внутрь спирали на латыни записано «последнее Евангелие», являющееся частью заключительной службы римской мессы. Это Евангелие от Иоанна, I:14:
«В начале было слово, и слово было у Бога, и Бог был словом. Это было в начале у Бога. Всё было создано Им; и без Него не было сделано ничего, что было сделано. И Он был жизнью, и жизнь была светом человеческим; и свет во тьме светит, и тьма не объяла Его. Был один человек, посланный от Бога, по имени Иоанн. Этот человек пришел для свидетельства, чтобы дать свидетельство света, чтобы все могли уверовать через него. Он не был светом, но свидетельствовал о свете. Это был истинный свет, который озаряет каждого человека, который приходит в этот мир. Он был в мире и он был сотворен им, и мир не знал его. Он вошел в свое собственное, а его собственные не приняли его. Но столько, сколько получили его, он дал им силу стать сынами Божьими, тем, кто верит в Него. Имя. Кто не от крови, ни от воли плоти, ни от воли человека, но от Бога, рождены. И слово стало плотью, и обитало в нас, и мы увидели славу Его, славу единородного Отца, полную благодати и истины. Слава Богу».
Текст записан от периферии к центру и после многих оборотов приходит к восхвалению Господа — Deo gracias. Это своего рода технопегния, шедевр каллиграфического письма, тщательно спланированный и аккуратно выполненный. Иеронимо Совико здесь выступает графиком, переписчиком текста известной и очевидной истины. Дело мастера — воспроизвести ее наилучшим образом, без отсебятины.
Следующая спираль — совсем иного содержания. Это надпись, вырезанная в 1510 году мастером-плотником Эрхартом Фалькенером на одной из скамей для конгрегации в паломнической церкви Святого Валентина в Кидриче (Гессен, Германия). Она известна под названием Gerechtigkeitsspirale («Немецкая спираль правосудия») как одно из первых визуальных стихотворений на немецком языке.
В противоположность предыдущей работе эта спираль написана на местном, немецком, языке. Запись начинается в центре и продолжается к периферии, что позволяет художнику разворачивать спираль настолько, насколько позволяет пространство.
Созданная в канун Реформации, в эпоху, отмеченную обнищанием, болезнями и постоянным страхом адских мук после гибели, эта работа представляет собой декларацию несовершенства и греховности мира и напоминание о грехах человеческих, за которыми непременно последует наказание.
Читайте также
Постгуманизм, средневековая чума и поющие кактусы. Альтернативный и бодрый гид по наркоискусству
До следующего стихотворения в форме спирали пройдет еще почти 400 лет. И это будет легкая необязательная записка, из озорства выполненная в виде спирали. Это письмо мальчика сестре:
Полное имя автора — Владимир Маяковский. Ему 12 лет, он учится в гимназии. Времена еще мирные, и письмо по спирали выглядит ученическим упражнением, но мальчик готовится ко взрослой жизни, бунтам и революциям.
Это время скоро настанет, но сначала придет большая война. Она навсегда изменит мир, принесет миллионы смертей, болезни, революции. И два стихотворения в форме спиралей. Французский поэт Гийом Аполлинер напишет «Стихи о мире и войне (1913–1916)» и придумает новое название для визуальных стихотворений — каллиграммы. Среди каллиграмм Аполлинера — изображения автомобиля, фонтана, того же сердца, дерева, птицы… В одной из каллиграмм под названием Lettre-Océan появляется спираль:
Это стихотворение на французском языке, однако в нем предстает немецкая реальность, Рейн — поэт пребывает в окопах Первой мировой. Стихотворение напечатано на развороте. Среди его графических элементов — различные типы шрифтов, запись по ломаным, изображения стрел, волн, лучей. Рассказчик пишет письмо другу: «Я был на Рейне, когда ты уехал в Мексику… Здесь всё спокойно, и мы ждем начала действия». Всё кажется тихим и мирным, однако упоминание индейцев майя, девушек Чапультепека и изображение солнца заставляют задуматься о поклонении солнечному божеству и принесении девственниц ему в жертву.
Спираль начинается в центре правого изображения строчкой «Haute de 300 mètres» («Высота 300 метров») и продолжается четырьмя разворачивающимися кругами. Начало круга обозначено заглавными буквами, за которыми следует звукоподражание:
«Haute de 300 metres / Sirenes ou ou ou ou ou ou hou hou hou / Autobus ro ro ro ro ting ting ro o changement de section ting ting / Gramophones z z z z ou ou ou o o o o o o o o o o o de vos jardins fleuris fermez les portes / Les chaussures neuves du poete / cre cre cre cre cre cre cre».
(«Высота 300 метров. Сирены или или или или или или или как вы сами / Автобус ро ро ро ро ро ро тинг тинг тинг тинг смена тин тин / граммофоны zzzz или или или оооооооооооооооооооооооооооора ваши цветущие сады закрывают двери / новая обувь поэта / сотворил сотворил сотворил сотворил сотворил сотворил сотворил».)
Слова разорваны в клочья. Жертвоприношение не помогло. Мир застыл накануне тотального разрушения. Слова и звуки разрываются, искажаются и обессмысливаются. Поэт ищет средства выражения мыслей и чувств в распадающемся мире.
Примерно в то же время, в 1915 году, в Италии художник-футурист Паоло Буцци публикует научно-фантастический роман по фильму L’ellisse e la spirale («Эллипс и спираль»). Последняя часть книги состоит из наполовину бессмысленных строк. На этих изогнутых кривых, пересекающихся диаграммах, среди других геометрических и математических символов можно увидеть спираль:
Спираль здесь — траектория падающей бомбы, готовой взорваться при столкновении с землей. Текст написан от центральной E к периферии:
«E se a spirale montano nuvole da qualche parte sono fosse rosse rosseeeeee rossissimeeee veri sacchi d’uova piene di sangue che cozzando eterne nei palpiti del vuoto piovono i germi della guerra eterna dovunque sono microbi e microbi a fornicare».
(«И если где-то у спиральных горных облаков был красный получатель, то настоящие мешки с яйцами, полные крови, с вечным столкновением с избиением пустого дождя по семенам вечной войны — повсюду микробы и микробы для прелюбодеяния».)
В соответствии с идеями Маринетти автор мечтает о взрыве смыслов, доказывающем, что продолжающаяся война есть благо для человечества и «единственная гигиена для мира». Возможно, Паоло Буцци не бывал в окопах, как автор предыдущего стихотворения.
Рассматривая приведенные примеры, можно предположить, что редкое появление формы спирали среди фигурных стихотворений прошлого было обусловлено ее динамичностью, неустойчивостью. Авторы Средних веков скорее искали стабильности в хаосе, чем желали создавать хаос из стабильности. Однако накануне значительных социальных изменений, во время войны появляется спираль.
Может быть интересно
В следующий раз она возникнет уже после Первой мировой, в новом, кажется, пришедшем в норму мире, где растят детей и обучают их науке математике. Вместе с письмом юного Маяковского этот текст обрамляет две «военные спирали» Аполлинера и Буцци и так же, как письмо Маяковского, представляет собой забавное упражнение. Это визуальное стихотворение о спирали Архимеда, сочиненное немецким популяризатором науки Вальтером Лицманом:
Стихотворение входит в книгу «Lustiges und merkwurdiges von zahlen und formen: Allerlei unterhaltungsmathematik von den zahleh von geometryrischen formen» («Забавные и странные вещи о числах и формах: всевозможные занятные математические выражения о числах и геометрических фигурах»), которая многократно переиздавалась.
Лицман предлагает юным читателям познакомиться со спиралью Архимеда, спев и станцевав ее, вращая листок бумаги и кружась вокруг него:
«Как все здесь знают, изобретая спираль, Архимед, как и мы, знал об увеличении кривизны спирали при движении снаружи внутрь. Чтобы продемонстрировать нашим гостям быстрое увеличение кривизны при вращении спирали, мы будем петь песню, и, как бы это ни было сложно, мы будем вращать текст в руках, когда будем петь. Мы рады усердно работать, чтобы дойти до конца: сложно следовать ритму при чтении сложного текста. Если по ходу движения по спирали у вас закружится голова, лучше оставьте ее и идите танцевать».
Текст читается от периферии к центру, так что при постоянном уменьшении радиуса и увеличении локальной кривизны читать его всё сложнее, пока читатель не устает настолько, чтобы бросить чтение и, следуя совету автора, пуститься в пляс.
А сама спираль не устает и останавливаться не собирается. Она становится больше изображением, чем текстом, у немецкого художника и поэта Фердинанда Кривета, создавшего в 1960–1963 годах серию визуальных работ в форме кольца, круга и спирали:
А следующее стихотворение в форме спирали написано Леонидом Аронзоном в 1969 году. «Пустой сонет» существует в нескольких графических репрезентациях — и во всех текст следует по краю листа, вокруг пустого центра:
Стихотворение написано традиционным для сонета шестистопным ямбом. Однако при такой записи разбивка на строки пропадает, сменяясь необычной ломаной графикой. Оно адресовано возлюбленной или возлюбленному, в поисках которого лирический герой следует по извилистым тропам сада. Рассказчик никогда не достигнет предмета своей любви. Образ идеального сада всегда отсылает к утраченному Эдему. Неназванным и неопределенно гендерным возлюбленным может быть как человек, так и иная сущность.
Как убедительно показывает И. Кукуй, множественное число обращения нехарактерно для романтических стихотворений Аронзона, что говорит в пользу версии божественной, а не человеческой природы возлюбленного. Однако внутри страницы ничего нет.
Стихотворение представляет собой раму иконы, но сама икона исчезла. Лирический герой следует по опустелому лабиринту, ничего не обретая в центре.
Другой образец спирального стихотворения представлен Андреем Вознесенским:
В спиралях, разворачивающейся слева и сворачивающейся справа, повторяется слово «мошкара», которое превращается в анаграмматическое ему слово «ромашка». Под изображением спиралей — текст:
«Мошки, похожие на золотую закаленную пыльцу, порхающую от букв, вращались перед фарой, кошмарная ромашка памяти».
Рой мошек, вьющихся у фар автомобиля, превращается в ромашки, золотые искры крутятся, наводя оторопь, и наконец из водоворота памяти выпрыгивает еще одно анаграмматическое слово: «кошмар».
Цикл Андрея Кнышева «Частушки философские» был создан в 1982 году. А в 2020-м австралийский поэт Всеволод Власкин переработал одну из частушек в визуальное стихотворение в форме спирали:
Отсюда остается сделать маленький шажок, чтобы прийти к детской поэзии. Визуальное стихотворение My lollipop ученицы 4-го класса Кристы Прескотт, представленное в коллекции Poetry Everywhere (Teachers and Writers Collaborative, 1994), изображает леденец на палочке и рассказывает о леденце (не без грамматической ошибки). Читатель может вообразить, что ест леденец, следуя за строками этого забавного стихотворения, от периферии к центру, и останавливаясь, когда конфета заканчивается.
Высокая тайна спирали растворилась в детской сладости и вылизана до палочки леденца.
Это можно рассматривать как конец истории, но спираль никогда не заканчивается, только продолжается на новом витке. В 1990-х, с развитием цифровых технологий, появились новые возможности графического воспроизведения текстов, и поэты воспользовались ими.
В 1996 году на веб-странице альманаха KOJA появилось стихотворение Circular Karma Игоря Сатановского — не просто графическое, но динамическое, вращающееся против часовой стрелки:
В том же году статическая версия стихотворения была опубликована в первом выпуске нью-йоркского альманаха KOJA. Позже она вошла в книгу стихотворений И. Сатановского «american poetry (free and how)» (Koja Press, NY, 2001). Интересно, что спираль разматывается вращением против часовой стрелки, навстречу порядку чтения от центра к периферии:
«circular karma / makes you smarter / bitten by clouds / going under / shining in speaking / my shimmering armor / rumors forbidden / dying from wonder / resting in alleys / learning on carpets / toys of the flowers / landlords of puppets / trimming the birds / rubbing nipples of chances / seniors humans / avoiding quick glances / stalking with vigor / breathing the glamour / breeding / what follows is curcular karma».
(«круговая карма / делает тебя умнее / укушенная облаками / похороненная / блистающая в беседах / мои мерцающая броня / запрещенные слухи / умирающая от удивления / расслабляющаяся в переулках / обучается на коврах / игрушки цветов / хозяева кукол / обрезка птиц / натирание сосков удачи / старшие человеки / избегая быстрых взглядов / преследуя со страстью / вдыхая гламур / размножаясь / что последует — круговая карма».)
В оригинале это стихотворение традиционной поэтической структуры, открывающееся и закрывающееся словосочетанием «круговая карма».
Через два года в «Журнале ПОэтов» было опубликовано спиральное стихотворение Анатолия Кудрявицкого:
В авторском переводе на русский оно было представлено на персональной странице А. Кудрявицкого:
«По спирали, да, по спирали. Сегодня здесь, а завтра во множестве точек, составляющих „там“, вчера дыра и хандра, а поутру знаки пространства складываются в некоторое подобие холмика, и забываешь, что с другой стороны покатый склон, и вот уже соскальзываешь в то, о чем мог бы написать вполне верленовское стихотворение, но, слава Богу, пишешь его только во сне. Спираль — кельтский символ жизненной силы и вдохновения, но где они, жизненная сила и вдохновение? На другом конце спирали, тем более что у кельтской спирали нет концов».
Читайте также
Автор обращается к кельтской спирали, сходной с той, которая была вырезана на камнях Ньюгрейнджа, в попытке обрести вдохновение и жизненную силу. В отличие от трискелиона это одинарная спираль, сходящаяся от края к центру и застывающая там в молчании.
Следующие работы хранились в черновиках Михаила Вяткина со времени написания в 2004–2006 годах и были найдены специально для коллекции спиральных стихотворений:
Оба текста начинаются в центре словами «ЩЕПКИ» И «НАРЕЗКА» и продолжаются по сторонам квадрата в совершенно разные стихотворения, демонстрируя вариативность творческого процесса.
В 2012 году Арсен Мирзаев преобразовал свое стихотворение из цикла «Крусты» в спираль и включил его в книгу «Чу-ку-рюк! Книга „формальной“ лирики: палиндромы, тавтограммы, танкетки, крустры, анаграммы, ракодрамоходы, палиндрозаумь, перевертесса etc.». Madrid: Ediciones del Hebreo Errante, 2012).
Прежде это стихотворение, входившее в цикл «Хазарско-нигерийские мантры», записывалось линейно по строкам, как при публикации в альманахе «Черновик» (№ 9, 1993). По словам автора, долгое время оно существовало исключительно как звуковое и исполнялось на поэтических вечерах вместе с другими «мантрами» или же в качестве визуального объекта. Так, на выставке в питерской галерее «Борей» на Литейном, 58, в 1996 году картонка с наклеенной на нее «Мантрой № 1» насаживалась на гвоздь, торчащий посередине белого куба, чтобы посетители галереи вращали ее. Требовалось прокрутить картонку три с половиной раза, чтобы прочесть текст до конца.
Следующие визуальные объекты были показаны Эмануэлой Пульвиренти в обзорной статье «Когда текст превращается в образ» (DIDATTICARTE, III 16, 2014). Американская художница Шерил Сорг распечатывает весь текст «Божественной комедии» Данте на длинной узкой ленте и сматывает ее в двух- и трехмерные клубки-спирали, как клубки Ариадны, служащие для демонстрации пути из преисподней — или погружения в нее:
Здесь, как и в работе Иеронимо Совико, автор преобразует уже существующий текст в художественное высказывание, в случае Шерил Сорг, впрочем, дальше отходящее от оригинала.
Художница тайваньского происхождения Шарвей Цай показывала работу «Спиральная воскурительная мантра из ста слогов» на Сиднейской биеннале в 2016 году.
Как и в случае Арсена Мирзаева, образ спирали привел автора к мысли о медитации.
Шарвей Цай записала «Сутру сердца» на травяной спирали, которую поджигают на буддийских погребальных церемониях, и сняла на видео ее долгое тление и обращение в пепел, таким образом увязывая в художественной практике личные эмоции с буддийской концепцией постоянства в непостоянстве.
Работы «Супреманальные фиксации» были созданы петербургским автором Димой Передним в 2016–2017 годах:
Тексты начинаются снаружи и стремятся к центральной точке. Здесь авторская расшифровка «Супреманальной фиксации № 1»:
«Остро почувствовал оффлайн. По берегам Яузы росли сказочные грибы, мои узы, мои союзники, друзья и любовники. Ты что, из этих? Да, я и из этих тоже. Почему вы отложили личинку? Меня за это привлекли, не придумали ничего серьезнее. Органза. Это тебе не игра, спермы лунная дорожка, я тебе не игрушка. В Атриуме молодая мать выгуливает белобрысую дочку в 3D-пространстве, на мраморном отражающем до блеска полу. На девочке черная маска без глазниц, больше ее собственной головы — водит перед собой руками, как ослепла, но завороженная — она что-то видит. Оступается, совсем потеряв чувство реальности, а мать коротким движением ее поддерживает и косится на меня, то ли смущенная неловкостью дочери, та только вступает в тридэ-мир, ее обращают, то ли мать скучала, а тут заметила заметившего их мужчину, и была сама молода, была молода. Я вижу тебя. Ю.С. вышел из душа. Ю.С. — тело. У Ю.С. тело. Неваляшки. Я обнаженный? Прологин. Ю.С. вышел из душа. Шаффл (ресайкл). Мозг(а). Окажись со мной на излете кольца. Я обнаженный? Спрашиваю сто раз на дню. Д. — чучело на развалинах вашего Вавилона. 92 — спи, моя Москва. Дырка и Пакля сидели на снегу и играли в ладушки. «Мне видна твоя глубина», — сказал Пакля. Они соприкасались мягкими, маленькими ладошками. Дырка смущенно глянула из-под меховой шляпки. «Что ты, Пакля. Разве такое может нравиться?» Пакля положил ладошку на сутулое плечико дырки, чтобы ободрить ее, и уверенно ответил: «Когда я наполнял тебя собой, сестрица дырочка, я видел, какая ты глубокая, совсем бездонная, как ночь, мне в тебе это очень нравится!» Дырке всё равно не верилось. «Неужели совсем не пугает?» — спросила она. Пакля разулыбался всей своей золотистой бородой, всеми своими пшенично-медными многочисленными усами. «Самую малость, — ответил он, — но больше нравится, чем пугает. Ведь мы друзья». Они были молоды и влюблены, под снегом Московии. The world in 2016 can often be a scary place, particularly for the marginalized. Иисус — первый зомби. Планета-спутник Соловей. На нас мягкая спортивного кроя спецодежда, однотонная, светло-серая. Внутри монастыря хайтек, гул литургии просачивается сквозь стены моей палаты. Иногда в коридоре я слышу отдаленный женский плач, то ли перфомансистки, то ли правозащитницы какой…«
Визуальное стихотворение Валерия Панфилова из альбома «Иерогрифы» (2019) состоит всего из одной строки, записанной тонкими белыми линиями по черному фону по направлению из глубины к зрителю:
Это почти тавтограмма, со словами, начинающимися с буквы П, с анафорическими повторами и аллитерациями. Автор создает образ тонкого дыма, поднимающегося в черную пустоту неба.
Еще одна серия была представлены Митей Безыдейным на его странице в фейсбуке:
Тексты записаны на сворачивающихся круговой, треугольной, квадратной и звездчатой пятиугольной спиралях — всё же по спирали, а не лабиринту, потому что каждая из двух, трех, четырех или пяти линий каждого из визуальных стихотворений приближается к центру без самопересечений.
Последнее стихотворение подборки было создано австралийским художником Марком Вингрейвом специально для проекта «Стихи по спирали».
Работа выполнена акварелью в черно-белой гамме. Она создана во время пандемии COVID-19, когда перемещения вне дома и личное общение были ограничены. Это медитация в ситуации вынужденного пребывания дома и потери ощущения времени, когда рассветы сменяются закатами, а закаты рассветами в кажущемся бесконечным круговороте дней самоизоляции. Разбиение стихотворения на ячейки приводит на память Фестский диск с аналогичной визуальной структурой, а чередование английских и русских слов показывает интерес автора к русской культуре.
Читайте также
Немые стихи от Пушкина до Пригова. Краткий гид по молчанию и пустоте в российской и западной поэзии
Европейская визуальная поэзия существует, развиваясь и меняясь, радуя и удивляя, на протяжении веков. Спиральная визуальная поэзия, встречавшаяся чрезвычайно редко до начала ХХ века, стала неожиданно популярной в последние годы. Спираль означает постоянное развитие и рост при движении изнутри наружу или же увеличение напряжения при приближении к центру. При этом сворачивающиеся спирали содержательно более позитивны и гармоничны, чем разворачивающиеся в бесконечность.
История стихотворений по спирали в целом повторяет общую историю европейской визуальной поэзии — от гимна богам и героям к скрупулезной молитвенной практике, грозному эсхатологическому предостережению накануне серьезных общественных перемен, затем через века к игре и ученической забаве, потом к новой авангардистской эсхатологии, к новой молитве — теперь обращенной к утраченному и недостижимому, снова к игре слов и детской забаве и далее, к поиску нового языка и использованию новых технологий…
Была ли спираль чересчур динамичной для средневековых любителей изысканных словесных забав, ценящих устойчивость и традицию? Возникала ли спираль во времена больших перемен, когда поэты предчувствовали надвигающуюся катастрофу или же устремлялись к ней? Возможно ли, что спиральная форма более соответствует открытой и гибкой современности или же множество созданных в наши дни стихотворений в форме спирали знаменуют новый канун кризиса, войн и разрушений? Будь то спираль страсти, спираль ненависти или спираль любви, она постоянно вращается вокруг центра, меняется и развивается.