«Кусочек счастья для бездомной кошки» — фонд, помогающий больным и бездомным кошкам

Важно! В историях, размещенных во всплывающих окнах, описаны сцены насилия и издевательств над животными. Если у вас хрупкая психика, подумайте, готовы ли вы читать детали, прежде чем нажимать на описание того или иного дела.

О жестокости к животным в регионах

Я с детства болела помощью животным и всегда была «человеком без кожи»: воспринимала их страдания как личную драму. С юности переводила часть зарплаты на лечение больных или попавших в беду кошек, забирала их с улиц и устраивала на платную передержку, возила к врачам. Поначалу у меня было мало подопечных — не больше десяти одновременно, и среди них не было особенно тяжелых. Когда кошек стало в разы больше, я поняла, что дело нужно поставить на другой уровень. Так два года назад появился наш фонд.

К сожалению, меня давно не шокирует человеческая жестокость.

Я более двадцати лет была волонтером, и иногда мне в голову приходит мысль, что если бы маркиз де Сад или Владимир Сорокин взялись создать сцену невиданно жестокого обращения с животным, то они не смогли бы придумать ничего, что не случалось бы в российских реалиях XXI века.

Даже самая извращенная фантазия не переплюнула бы то, что мы наблюдаем воочию.

Год назад в Северодвинске было очень резонансное дело кота Кузи. Самая страшная человеческая жестокость выглядит примерно так — вопиющий садизм в обыденной, размеренной провинциальной жизни на фоне тотального равнодушия тех, кто мог и обязан был вмешаться, но не вмешался. Это не герои хорроров Стивена Кинга, не монстры, не вампиры — обычные люди, которые среди нас.

Сейчас на главной странице сайта висит история кота Феди — мы собираем для него средства на лечение.

Федю, когда он был на самовыгуле, укусил клещ. Хозяева пробовали его чем-то мазать, а когда поняли, что это не помогает, просто выгнали «паршивого» кота из дома. Федя не понимал, что происходит, и целыми днями сидел у двери в надежде, что его впустят. Чтобы кот не возвращался, его начали бить. Об этом узнал неравнодушный человек — он забрал кота и передал его фонду. У Феди много в шрамов, рубцов, ожогов, сломаны челюсть и две лапы, подбит глаз

То, что случилось с Федей — рядовой случай. Так у нас в России очень многие относятся к питомцам. Хотя, казалось бы, русский человек должен быть добр к животным, потому что мы издревле жили рядом с кошками и собаками. Собака охраняла дом и за это получала еду. Кошка ловила мышей, с ней играли дети. Мы не исламская страна, мы всегда делили кров с животными. Люди жестоки из-за непросвещенности, необразованности и равнодушия. В любом гражданском обществе гуманизм является фундаментом.

Огромная часть наших подопечных прибыли к нам с Северного Кавказа. В исламских регионах бывших советских республик уровень жизни и образования в среднем ниже, совершенно другой общественный строй и иные реалии. Думаю, вы знаете, какое отношение в той же Чечне, например, к женщинам, что уж говорить о животных. Кошек отправляют на улицу при малейших проблемах со здоровьем, поведением или если они просто надоели. Даже породистых, которых покупали за деньги, — местные улицы и рынки наводнены благородными шотландцами, бенгалами, мейн-кунами и их метисами, больными и голодными, с трудом выживающими в таких условиях.

Мусульманам нельзя держать собаку в доме, потому что любые ее выделения — слюна, моча, шерсть — это наджас, осквернение, после которого на этом месте нельзя молиться. А вот почему плохо относятся к кошкам — непонятно. Пророк Мухаммед их любил и уважал.

Существует предание, которое известно даже немусульманам. Однажды, когда Мухаммед молился, на краю его одежды уснула кошка. Ему нужно было уйти, но он не стал ее будить: по одной версии, Мухаммед отрезал кусок ткани, на котором спала кошка, по другой — снял плащ и оставил его. Тем не менее мы видим, что сегодня отношение к кошкам совершенно другое.

Волонтеры на Кавказе, которые спасают животных — почти все женщины, мужчины там, как правило, этим не занимаются. У чеченских зоозащитниц есть выражение «отправить за пределы»: звучит так, будто они считают себя проживающими в эпицентре зла. Они всеми силами и любой ценой пытаются отправить животных подальше от мест, где живут, считая, что так у кошки появится шанс вылечиться и найти людей, которые будет относиться к ней как к члену семьи.

Кот Альф был найден в Чечне. Кто-то обмотал его лапы проволокой и долго держал их связанными, в результате чего кровообращение полностью прекратилось и произошел некроз конечностей. Лапы пришлось ампутировать. Альфа взяли под опеку фонда, хотели сделать ему протезы, но увы, кости осталось слишком мало и протезирование оказалось невозможным. Сейчас котик ищет семью

В регионах сложности с оборудованием: МРТ или даже УЗИ в клиниках для животных — редкость. Но главная проблема — нехватка профессионалов, потому что специалистов нужно выращивать в большом сообществе, чтобы они впитывали знания и опыт. Ветеринарное образование в России заточено на сельское хозяйство, а деятельность ветврачей не лицензируется. Чтобы стать ветеринаром, необязателен даже диплом: можно зарегистрировать ИП, снять квартиру на первом этаже в какой-нибудь девятиэтажке и начать оперировать. С этим пытаются бороться, но успехов пока нет.

О том, как лечат животных в России

Когда речь заходит о спасении бездомных животных, многие люди представляют себе некие «зоозащитные центры» — огромные, прекрасно оснащенные современные здания, где множество специалистов оказывают животному всестороннюю квалифицированную помощь. Тут вам и стационар с реанимацией, и уютный шелтер, где тепло, сытно, безопасно и где работают няни и зоопсихологи, где собеседуют потенциальных хозяев, вереницей тянущихся ко входу в надежде получить котика в добрые руки. Таких центров у нас в стране нет, и, я думаю, появятся они нескоро. Бездомных животных лечат в обычных ветклиниках на общих основаниях, а после лечения содержат на платных передержках до пристройства в семью — кто какую сможет найти.

Что касается ветпомощи, то регионы испытывают жесткий дефицит как узкопрофильных специалистов, так и оборудования. В Москве это всё доступно лишь в крупных клиниках с очень высокими ценами. Часто людям не по карману лечение, поэтому они вынуждены выбирать для больного питомца эвтаназию.

Медицинские страховки для животных появились недавно, но особо ничем не помогают. Покрываемые ими услуги — это в лучшем случае 10% от того, что обычно требуется волонтерам. А требуется обычно очень много.

Например, у нас на сайте есть котик Кум Тыква. Он упал у нерадивого хозяина с седьмого этажа — на окне не была установлена сетка-«антикошка». У кота был перелом двух лап, разрыв мочевого пузыря, контузия всех внутренних органов, отрыв крестца от позвоночника, сам крестец был раздроблен на пять частей. Кум Тыква провел в реанимации клиники «Белый клык» месяц, перенес несколько операций и восемь переливаний крови. Итоговый чек: 750 000 рублей. Сейчас кот жив, он веселый и очень ласковый. А хирург Павел Мисько продемонстрировал чудеса мастерства и все возможности современной медицины.

Мы сотрудничаем с тремя клиниками в Москве, где есть врачи, которым мы доверяем. «Белый клык» — одна из самых дорогостоящих, реанимация у них может доходить до 40 000 рублей в сутки. Все эти клиники изначально заточены под домашних животных. Если в семье всего один кот, то даже миллион на его спасение иногда вполне реально собрать — взять кредит, занять у друзей и родных, что-то продать. А когда у вас несколько таких котов? Где взять такие суммы волонтерам на Северном Кавказе, например?

Один из выходов — регистрировать НКО, выходить на крупные организации и доноров, заниматься маркетингом, продвижением. Но в НКО работают те же законы, что и в бизнесе: это постоянный поиск средств, бухгалтерская отчетность, найм и контроль сотрудников. Активисткам на Кавказе это не по силам. Сегодняшние потребности в специалистах они закрывают в Москве, отправляя кошек туда.

Проблемы, с которыми к нам попадают кошки, — разные, но почти по всем подопечным видно, что они когда-то были домашними. Они приучены к лотку и знают, что такое человеческое жилье. Совсем диких котов у нас нет. Исключение — котята, которые родились на улице, но они совсем малыши и быстро становятся ручными. Часть подопечных — отказники из клиник. Их оставили владельцы, узнав цены на ветеринарию. Не обратились в фонд за помощью в оплате лечения, а просто написали отказ.

О том, как изменилось отношение к животным после нового закона

Раньше жалость и милосердие к скитающимся по улицам кошкам и собакам считались странными, постыдными и свойственными только «старым девам» и неудачникам, не сумевшим реализовать себя ни в чем другом. Сейчас образ «кошкобабки» в общественном сознании померк, и уже не стыдно говорить, что ты помогаешь животным. На этом пути много молодых людей с активной гражданской позицией, а также тех, кто наделен богатством и властью.

В 2018 году в силу вступил закон «Об ответственном отношении к животным». Чаще стали говорить о правах животных, прошло множество просветительских мероприятий. Зоозащитники стали активнее делиться опытом и поддерживать друг друга, появились юристы, которые оказывают квалифицированные консультации, и даже адвокаты, которые занимаются уголовными делами. Депутат Бурматов даже сделал себе имя на зоозащите — он работает в тесной связке с волонтерами, не отказывает в депутатских запросах.

За это время было вынесено три приговора по 245-й статье УК РФ, хотя добиться возбуждения уголовных дел было сложно. Первый случай — дело живодерок из Хабаровска. И хотя изначально это дело возбудили не из-за жестокого обращения с животными, статья о живодерстве там фигурировала. Затем живодер Корсуков из Новосибирска, который надругался над собакой Шанти. Его посадили непосредственно по 245-й. Третий случай — живодеры из Северодвинска. Конечно, это не так уж и много. Но если сравнить с тем, что было десять лет назад — динамика однозначно положительная.

О том, почему ОСВВ — не всегда эффективная мера

У кошки смысл жизни может быть разным в зависимости от среды обитания. Первый смысл жизни обретается в диком состоянии, когда они существуют сами по себе, пусть даже на городских улицах. Для такой кошки смысл жизни — забеременеть, родить котят, вырастить и выпустить их в самостоятельную жизнь. Для дикого кота смысл жизни — кошки и владение территорией. Такими их создала природа, так они живут.

Но есть и другой смысл: по неизвестной пока причине кошки очень любят людей и получают от общения с ними что-то настолько важное, что зачастую добровольно отказываются от первого смысла, выбирая нас, нашу любовь.

Новый закон легализует ОСВВ. Мое мнение однозначно: эта мера не соответствует ни одному из смыслов жизни кошки. Они одиночки по природе, не живут прайдами или семьями. Стерилизованная кошка на улице быстро погибает, ибо остается совсем одна в огромном мире: у нее нет ни стаи, ни семьи, а теперь не будет и детей. Запускается механизм самоуничтожения: ей не для чего больше жить. Я ни разу не выпустила ни одну стерилизованную кошку обратно на улицу. Они могли много лет жить на передержках, которые я оплачивала, и считали их своим домом.

Лишь за редким исключением ОСВВ подходит кошкам — например, в Москве (особенно в центре) есть огороженные со всех сторон дворики, где живут небольшие кошачьи прайды. Все котики стерилизованы, спят в теплых подъездах, домиках с инфракрасным обогревом или в подвалах, которые благоустраиваются и обрабатываются от паразитов. Кошки чипированы, жильцы двора их кормят и лечат. Но это условно безнадзорные животные, и таких двориков очень мало.

На улице кошка долго не живет. Особенно после какой-нибудь дешевой стерилизации, когда ей безо всякого обследования распарывают живот, а после операции выпускают обратно на холодную и грязную улицу, не заботясь о том, что с ней будет дальше. Всё это делается не во благо кошки, а для того, чтобы у человека не было неприятных ощущений, когда он видит несчастных тощих больных котят.

Для собак ОСВВ подходит больше — они стайные животные, для них важно образовать сообщество и занять там свое место согласно иерархии. Но, насколько мне известно, ОСВВ в России пока не прижилось: на местах меру саботируют, пилят гранты и бюджетные деньги, а беспризорных животных убивают как раньше.

Что делать, если вы стали свидетелем жестокого обращения с животными

Кот Федя попал к нам из города Курганинск Краснодарского края. Парень, который вызволил его из горе-семьи, был там проездом. Чтобы привлечь к ответственности бывших владельцев Феди, потребовалось бы время: собрать доказательства, свидетелей, написать заявление в полицию. Фонд в этом случае может выступить только свидетелем обвинения. Парня, спасшего кота, признали бы потерпевшим как представителя животного, потому что кота потерпевшим признать нельзя — у него нет гражданских прав. Это длительный процесс, и было бы проще, если на стороне обвинения выступало бы государство.

Если вы видите, что с животными жестоко обращаются, нужно вызывать полицию — у вас обязаны принять заявление, но есть вероятность, что вы получите отказ из-за отсутствия состава преступления.

В одиночку вы вряд ли добьетесь наказания для живодера. Нужно найти единомышленников, которые большой инициативной группой заставят полицию работать, фиксировать все детали происшествия. Фотографируйте доказательства сами, собирайте людей, которые могли бы подтвердить, что над животным действительно издевались.

Если полиция узнает, что где-то бьют ребенка, в семью сразу же нагрянет толпа из различных надзорных органов, но будьте морально готовы к тому, что сигнал о такой же жестокости в отношении кошки или собаки будет проигнорирован.

Вы обязательно найдете единомышленников, которые вам помогут — и онлайн, и офлайн. В крайнем случае животное всегда можно выкупить или даже забрать бесплатно. Правда, при этом следует помнить, что завтра эти люди заведут себе другого питомца и история продолжится.

Можно обратиться в «Зооправо» — они рассказывают подробно, как составить заявление и протокол осмотра места преступления, как заставить полицию принять ваше заявление, что делать в случае отказа, как собирать доказательства (которые кроме вас вряд ли кто-то соберет).

Это трудный путь, но в России уже есть три прецедента с приговорами, а значит, всё возможно.

Что касается бездомных кошек, то в идеале надо изымать их с улиц и агитировать окружающих делать то же самое. Лечить, отмывать, откармливать и пристраивать в семьи.

Отдавать животных в приют — не лучшее решение, потому что большинство приютов держат кошек в клетках, чего делать категорически нельзя, ибо в клетке кошка сходит с ума. Лучше попросить какую-нибудь соседскую бабушку за прибавку к пенсии взять на передержку пару котиков. Кошке не место на улице ни при каких обстоятельствах, если речь идет о России.

Прокоп родился в питомнике шотландских кошек. У него кривые задние лапки — у шотландцев эта особенность встречается часто. Разведенцы кота забраковали и выбросили на улицу. Прокоп уже очень давно ждет новых хозяев

Прежде чем отдать кота в новую семью, мы предлагаем соискателям заполнить анкету, а после проводим собеседование. У нас есть насмотренность, опыт — своеобразный радар, распознающий утаивание и ложь.

Лгут почти все, кто к нам обращается. Например, что на окнах в доме якобы уже установлены защитные сетки-«антикошки» или что они готовы их поставить, что будут кормить мясом и не стричь им когти. Но мы научились распознавать таких людей до того, как отвезти им кошку. Просим прислать фото квартиры, привозим котиков самостоятельно, осматриваем жилье, условия.

Было такое, что в квартире оказывался алкоголик или психически больной родственник. Недавний случай: вроде нормальные люди, но им не хотелось ставить на окна «антикошку» за 6000 рублей, и они решили сделать ее сами. Слепая кошка по имени Загрейка, которую они хотели забрать, оказалась у нас после того, как выпала у многодетной семьи из окна с 17-го этажа и выжила только потому, что ее прооперировали в ту же ночь. Соискатели знали ее историю. Когда мы приехали к ним домой, выяснилось, что самодельная «антикошка» не закреплена. Я чуть-чуть на нее надавила — и мы проводили глазами сетку, летящую с девятого этажа на асфальт. Решили, что в этот раз кошку не оставим, приедем, когда всё исправят. Приезжаем в другой раз — сетка та же самая, заботливо принесенная обратно с асфальта.

У нас есть условия, мы не продаем наших кошек как товар и никому не навязываемся. Люди, которые с нашими условиями не согласны, могут взять кошку в любом другом месте, но они почему-то порой тратят недели на то, чтобы нас обмануть.

Когда-то Илюша был домашним, но его семья переехала, а котика выгнали на улицу, где он, ласковый и доверчивый, очень быстро стал жертвой изуверов. Восстановился после операций и ищет новых хозяев

Ответственное отношение к животным можно привить только с помощью государства.

В Швейцарии, кажется, хотят рассмотреть законопроект, признающий кошек гражданами другого биологического вида.

А у нас на нынешнем этапе ключевую роль могут сыграть только большие штрафы. Одновременно с этим необходим и целый комплекс просветительских мер: социальная реклама, лекции, фильмы о гуманном отношении к животным, поднятие престижа волонтерской деятельности.

Какой помощи не хватает фонду

У фонда нет государственной поддержки — мы пытались получить президентский грант, но не прошли конкурс, так как плохо составили заявку. Будем пытаться снова. Сейчас главная проблема — пожертвования (как у любого фонда), пиар наших ресурсов и устройство кошек в семьи.

Неоценимой помощью для нас будет распространение информации о пристройстве котиков: друзья фонда опрашивают свое ближайшее окружение, тех, в ком они уверены, потому что в этих случаях риск отдать кошку безответственному хозяину существенно снижается. Мы можем откачать, выходить даже, казалось бы, такого безнадежного подопечного, как Кум Тыква, собранного буквально по кусочкам, а вот с устройством в семьи всё сложнее. Кума Тыкву уже давно можно отдать новым родителям, а на его место взять другого нуждающегося в помощи котика. Когда мы находим подопечным новых любящих хозяев — это самое большое счастье.

Помочь фонду «Кусочек счастья для бездомной кошки» можно сделав пожертвование на сайте или купив мерч. Возможно, вы хотите и готовы и взять к себе питомца — напишите об этом волонтерам.