Криптоолигархия, мультипаспорта, оккупация метавселенной: 5 главных технотрендов 2021 года

Космос всё ближе

В июле 2021 года два миллиардера — Ричард Брэнсон ($4 млрд) и Джефф Безос ($200 млрд) — опробовали аппараты своих аэрокосмических компаний. Эксперты, правда, заявили, что высота, на которую они поднялись — это еще не совсем космос, но это мало кого заинтересовало. В глазах инвесторов и общественности эти полеты сделали космос ближе: раз не боятся летать олигархи, которым есть, что терять, — значит скоро туда полетят вообще все.

Для обоих миллиардеров космос — не первый и даже не пятый бизнес в их жизни: предпринимательская карьера Брэнсона началась пятьдесят лет назад в музыкальной индустрии, а Безоса — тридцать лет назад в книжной. Сейчас оба считают космос самым важным своим делом, и готовы рисковать жизнью ради продвижения своих компаний Virgin Galactic и Blue Origin. Безос даже ушел с поста CEO Amazon, чтобы все время посвящать своему космическому детищу.

Коммерческий космос в этом году доказал, что он как минимум не уступает государственному космосу, а в чем-то даже его превосходит: например, SpaceX последние два года доставляет на орбиту Земли больше тонн груза, чем все остальные компании и страны вместе взятые.

В 2022 году SpaceX проведет серию запусков ракеты Falcon («Сокол») — самой мощной ракеты в истории человечества. Главная фишка Falcon в том, что он многоразовый: доставив дроны и оборудование в космос, ракета приземляется на землю и вскоре снова готова ко взлету. Многоразовость ракет с большой грузоподъемностью впервые в истории делает доставку в космос дешевой и коммерчески выгодной.

Сразу после полета в космос, сидя в костюме космонавта и ковбойской шляпе, Безос обратился к работникам и клиентам Amazon: «Вы, ребята, заплатили за все это». Многие посчитали заявление издевательством. Пока миллиону американцев, трудящихся на складах Amazon, не хватает на бытовые расходы, основатель компании развлекается дорогими полетами в космос, да еще и бравирует этим.

Сейчас в публичном пространстве есть несколько главных космических нарративов:

• прогрессивный нарратив обвиняет космические программы в том, что они крадут деньги у бедных и загрязняют атмосферу выхлопами ракет;
• романтический нарратив, главным апологетом которого является Маск, рисует космос как пространство для завоеваний и свободы — далекие планеты манят сокровищами и приключениями;
• апокалиптический нарратив делает из космоса необходимость: мы довели планету до ручки, и если не разберемся, как отсюда улететь в ближайшее время, мы все погибнем.

Но кто бы что ни говорил, мы все равно летаем в космос и будем делать это все чаще и чаще.

А Безос хочет устроить на земле заповедник: туристы будут иногда прилетать посмотреть на колыбель нашей звездной цивилизации — но по-настоящему жить на «бледно-голубой точке» уже никто не будет.

Децентрализация

Весь год правительство США чинило публичные расправы над представителями правящих техноэлит, вроде Цукерберга, но благосклонно слушало дельцов из крипто- и блкочейн-секторов. Представители мира криптовалют стали завсегдатаями в кабинетах чиновников и объясняют блокчейн на пальцах в ходе публичных слушаний.

В основе блокчейна и криптовалют лежит идея децентрализации власти: убрать из системы управляющие органы, сделать всех участников равноправными, предоставить всем шанс разбогатеть и поучаствовать в управлении обществом — все это части сложившегося крипто-нарратива.

В нем есть свои мифы (например, истории о барменах или безработных, за одну ночь разбогатевших на крипте) и свои герои (вроде 29-летнего владельца криптообменника FTX Сэма Бэнкмана-Фрида, чье состояние в $22 млрд сделало его самым богатым миллиардером до тридцати лет со времен Марка Цукерберга). Криптомиллионеры уже составляют треть миллионеров среди миллениалов. Так что в 2021 году интернет был переполнен людьми, торговавшими криптовалютами и мечтавшими пополнить список новых богачей.

Список криптоэнтузиастов пополнили даже видные чиновники. Мэр Майами Френсис Суарез запустил криптовалюту MiamiCoin. Жители города (и мира) могут майнить городскую валюту на своих компьютерах: город забирает 30%, а 70% намайненного идет пользователям. А когда Китай ввел криптобан (аналогичные запреты действуют еще в восьми странах), мэр Майами предложил китайским майнерам переезжать в его город: там для добычи криптовалют отведена отдельная электростанция.

Суарез хочет, чтобы криптовалюта стала альтернативным источником бюджета для города: тогда не нужно будет вводить дополнительные налоги и просить денег у бизнеса.

В Сальвадоре этой осенью благодаря президенту Найибу Букеле биткоин получил статус законного платежного средства наравне с американским долларом. С тех пор 41-летний президент строит всю финансовую политику страны вокруг криптовалют: каждый раз, когда цена биткоина падает, он покупает на деньги налогоплательщиков еще больше биткоина для страны.

Когда общество попривыкнет к блокчейну и криптовалютам, мы увидим небывалый всплеск народных инициатив — ведь извлечь ценность можно будет из чего угодно. Например, южнокорейский профессор добывает крипту из туалета: сделал дело — отсканируй QR-код и получи 10 единиц криптовалюты Ggool («мед» по-корейски). На территории университета, где преподает этот профессор, на Ggool можно купить кофе, фрукты или книги.

Блокчейн-экономика — наше будущее. Но она не станет тем чудом, в которое до сих пор верят миллионы криптоэнтузиастов: в первую очередь, она не ликвидирует неравенство. Уже сейчас 0,01% владельцев биткоина контролируют 27% этой валюты. А вся концепция web3 — децентрализованного блокчейн-интернета — это только мечты. По словам Джека Дорси, бывшего главы Twitter и главы компании Block, web3 уже принадлежит группе венчурных фондов.

Роботизация

Роботы на колесах, т.е. беспилотные автомобили, стабильно развивались весь уходящий год. Крупные ИИ-игроки, вроде Uber и Waymo, запустили пробные программы с беспилотными такси и грузовиками. И хотя Маск признался летом, что создать совершенные автономные машины сложнее, чем думали в Tesla, уже сейчас можно запустить на трассы сотни тысяч автономных автомобилей.

Но правительства сдерживают подобные инициативы — в том числе потому, что это лишит работы множество людей: в Америке одних только дальнобойщиков 3,5 млн человек. Они вряд ли тут же переучатся на специалистов по большим данным.

Сегодня роботы следят за общественным порядком и развозят еду. Они принимают заказы в фастфуде, пекут пиццу, жарят картошку фри и собирают бургеры. Они даже строят инженерные конструкции в космосе и сами выбирают, в кого стрелять на поле боя.

ИИ-компании разрабатывают роботов, которые понимают команды на человеческом языке и ориентируются в окружающем пространстве достаточно хорошо, чтобы подать нужный гаечный ключ и принести из супермаркета заказанные продукты.

Нейросети теперь умеют обрабатывать большие массивы текста весьма сложным образом: они способны обобщать прочитанное, выделять в нем ключевые идеи и даже «читать между строк». Популярная нейросеть от Джейсона Рорера переписывалась с живыми людьми от лица их умерших возлюбленных: по ходу общения она становилась все правдоподобнее, а через некоторое время «умирала».

Роботизация переживает бум в том числе из-за американского «великого исхода с работы»: люди массово увольняются с низкооплачиваемых должностей, освобождая тем самым место для роботизации. Пожалеют ли они о своих решениях — покажет время: вполне возможен сценарий, когда они все же попытаются вернуться и обнаружат, что их место занято нейросетью.

По словам Маска, роботы освободят людей от опасной, монотонной и скучной работы: «В будущем физическая работа будет выбором. Поэтому в долгосрочной перспективе нам все же понадобится безусловный базовый доход». Другими словами, роботы заменят людей на миллионах рабочих мест, многие не найдут себе новую работу, поэтому государство (и, возможно, корпорации) на всякий случай будут поддерживать всех.

В любом случае, наискорейшее развитие в ближайшем будущем получат профессии, где человек работает в симбиозе с нейросетью. Например, в Лас-Вегасе можно взять напрокат машину, которой совместно управляют ИИ и удаленный водитель из офиса компании. Вскоре понадобятся сценаристы для ИИ, корректоры для ИИ, инспекторы ИИ и еще сотни других специалистов: человекоработнику не нужно будет понимать, как устроен алгоритм, чтобы быть его напарником.

Цифровой паспорт

В обычный паспорт записывают довольно скудный набор сведений о личности, в нем ограниченное количество строк и граф. А в цифровом паспорте количество этих строк неограниченно — и чем их больше, тем точнее сведения о человеке. Можно сказать, что в 2021 году в наших воображаемых цифровых паспортах появилась графа «ковидный статус». Воображаемыми я их называю потому, что пока у нас нет условного мультипаспорта из фильма «Пятый элемент» — единого цифрового документа, где была бы собрана вся информация о человеке, которая может пригодиться ему в мегаполисе будущего.

Мы находимся на этапе формирования цифровой идентичности — чего-то гораздо более широкого, чем наши логины в сервисах, порядковые номера в государственных службах и рабочие профили. Цифровая идентичность, в основе которой лежит цифровой паспорт, формируется по кусочкам прямо сейчас.

Социальный рейтинг в Китае больше всего напоминает проект цифрового паспорта будущего. Рейтинг жителей Поднебесной основывается на сведениях, которые собрало государство: можно представить, что за некоторые поступки в виртуальный паспорт ставят красные и черные штампы. Потом эти отметки подсчитываются и из них складывается статус человека.

Миллионам китайцев с низким рейтингом уже несколько лет запрещают покупать билеты на самолеты и путешествовать. Хорошим гражданам с высоким рейтингом государство предоставляет субсидии и без очереди устраивает их детей в школы.

Создание похожего рейтинга на Западе ускорилось на фоне пандемии: наличие связанных с ковидом цифровых справок стало обязательным требованием для путешественников. Рядовой европеец по сути теперь не сильно отличается от китайца: без отметки в цифровом документе ни тому, ни другому нельзя пересекать границы государств.

Европейский цифровой ковид-сертификат (и его аналоги) — это код, свидетельствующий о том, что гражданин совершил требуемое действие (привился). В дальнейшем список требуемых действий легко может расшириться и цифровых сертификатов станет много: одни будут проверять на входах в общественные места и самолеты, другие будут обязательны при приеме на работу или поступлении в учебное заведение. А затем появятся и черные метки по-европейски — начать можно с тех, кто не выплачивает алименты.

Цифровой паспорт будущего многолик. Например, шведская компания устанавливает клиентам под кожу микрочипы, на которых записаны данные ковидного сертификата. Когда правительство объявило, что для посещения собраний от ста человек обязательно нужен ковидный сертификат, спрос на микрочипы резко вырос. Сейчас у 6000 шведов в руках есть такие микрочипы, их можно использовать и как пропуск в офисные здания, и как визитку, и как проездной.

Цифровой документ, удостоверяющий личность, могут выдавать не только государственные органы, но и частные компании. В этом году Amazon платил пользователям за снятие отпечатков их ладоней, а компания Worldcoin выдавала криптовалюту за сканирование сетчатки глаза.

Just Walk Out (англ. — «просто выход») — технология Amazon, которая позволяет покупателям брать продукты с полок амазоновского супермаркета и сразу выходить из магазина. Система по камерам распознает человека и продукты, которые он берет с полок, а затем списывает нужную сумму со счета, когда покупатель покидает магазин. Чтобы войти туда, нужно отсканировать ладонь, вставить кредитную карту, привязанную к амазоновскому аккаунту или отсканировать QR-код в приложении Amazon. Короче, чтобы войти, нужно быть гражданином Amazon.

Цифровой паспорт делает человека гражданином мира: пользователь получает множество цифровых паспортов (заводит аккаунты в сервисах) и как бы становится гражданином Netflix, Blizzard или Instagram. Он получает доступ в их виртуальное пространство — но другие виртуальные страны для него закрыты. Цифровые паспорта, в отличие от обычных, обычно требуют ежемесячной оплаты.

Метаверс

Летом Цукерберг дал программное интервью и заявил, что теперь основной фокус Facebook — метаверс, или метавселенная. Осенью на его компанию обрушилась новая волна критики: сенаторы заговорили о том, что корпорация «потеряла доверие» политиков и народа. Короче, на компанию обрушился реальный мир, но, игнорируя его, Цукерберг еще глубже погрузился в метареальность и переименовал корпорацию Facebook в Meta.

Цукербергу дейстивительно удалось заразить мир темой метавселенных (даже Путин о них заговорил). Но многие коллеги не одобрили владельца Facebook и обвинили его в присвоении работы сотен блестящих инженеров, которые десятилетие трудились над виртуальной реальностью. Meta делает вид, что метаверс принадлежит одной компании и она его как бы придумала, но на самом деле он принадлежит всем (по крайней мере, другим технокомпаниям тоже).

По сути, метаверс — это не только отдельный виртуальный мир, не связанный с физической реальностью, но и дополнительная виртуальная прослойка между человеком и реальным миром. Чтобы попасть в метаверс, пользователю нужно устройство: сейчас это шлемы виртуальной реальности и очки дополненной реальности.

Метавселенная вовсе не позволит нам убежать от действительности: все происходящее в виртуальном мире будет реальным — в социальном, экономическом и юридическом смыслах. Люди будут занимать место в общественной иерархии через достижения в метавселенной, там же будут зарабатываться настоящие деньги, а виртуальные преступления станут предметом реальных судебных разбирательств.

Концептуально метавселенная существует уже минимум тридцать лет, и за это время ее основательно продумали. Но сейчас, как и тридцать лет назад, все эти мечты не реализуются из-за чисто инженерных проблем — технологии все еще не могут дать нам ту метавселенную, которую мы себе вообразили.

Поэтому, как говорит Цукерберг, главным инженерным вызовом на ближайшие годы станет попытка затолкать как можно более мощные компьютеры в как можно более компактные корпуса. В обычную оправу для очков нужно поместить компьютер в разы мощнее текущих настольных ПК. В компании Intel говорят, что для полноценного обслуживания метавселенной компьютеры должны стать в сто раз мощнее. Да что уж там, людей все еще тошнит в VR-шлемах, когда они пытаются ходить внутри виртуальной реальности.

Тем не менее, метаверс уже живет и здравствует: в виртуальных мирах торгуют виртуальной недвижимостью, разрабатывают технологии, посещают концерты и играют в спортивные игры.