Ни связи, ни истины. Почему ничто в этом мире не может считаться правдой и что мы выиграем, приняв этот факт

Философы столетиями размышляли над тем, что такое истина. Они спрашивали себя: что такое истина как понятие? Что значит думать о чем-то как об истине? Что из себя представляет истина как таковая? Можем ли мы недвусмысленно описать, что такое истина на самом деле? Например, будет ли истиной простое описание фактов? Каким образом истина соотносится с другими философскими категориями — знанием, рассуждением и утверждением? Всё это важные вопросы, но проблема, на которой я хотел бы сосредоточиться, обсуждается гораздо реже. Ее можно сформулировать так: способны ли мы вообще быть уверены в истинности чего бы то ни было.

В повседневности мы легко, на первый взгляд, можем различить истину и ложь. Прежде всего это касается наших убеждений и утверждений. Например, самая длинная река в Ирландии — Шеннон, поэтому любой, кто считает, что самая длинная река в Ирландии — Шеннон, верит во что-то истинное. Суть в том, что существует множество истинных убеждений и утверждений.

Теперь давайте критически рассмотрим подобный взгляд. Есть две причины, почему это так интересно. Если окажется, что ничто не является правдой, то нас ожидают, мягко говоря, огромные последствия. А если окажется, что не только существуют утверждения, соответствующие действительности, то есть истинные, но и что они более или менее соответствуют нашим представлениям об истине, это позволит нам лучше понять, что такое эта самая истина.

Чтобы внести ясность в этот вопрос, можно взять все утверждения, которые мы считаем истинными, и очень тщательно изучить их, одно за другим, чтобы увидеть, истинны ли они. Я считаю, что меня зовут Дэвид, но истинное ли это убеждение? Когда люди спрашивают меня, какая самая длинная река в Ирландии, что, в общем, случается не очень часто, я отвечаю им, что это Шеннон, но истинное ли это утверждение? При этом существует так много утверждений, которые мы считаем истинными, что пытаться исследовать их одно за другим было бы пустой тратой времени.

Лучше всего в данном случае размышлять теоретически.

Давайте начнем с предположения, что ничто не истинно: не существует ни истинных верований, ни истинных утверждений, ни чего-либо истинного. Поскольку обычно мы предполагаем, что существует множество истинных утверждений, эта гипотеза противоречит нашим обычным взглядам на мир.

Это радикальная гипотеза. Но можно ли что-то сказать в ее пользу? Имеет ли эта гипотеза какие-либо преимущества по сравнению с нашим обычным взглядом на этот вопрос?

Здесь возникает особая проблема. Как выразился философ Джамин Асай: «Тезис о том, что ничто не является истинным, долгое время считался парадоксальным и не заслуживающим серьезного философского рассмотрения». И если возможно будет доказать, что этот тезис парадоксален, что он отрицает сам себя, то у нас нет причин не верить этому доказательству. Однако не всё так просто.

Позвольте мне выложить свои карты на стол. Я действительно серьезно отношусь к предположению о том, что ничто не является правдой. Я не думаю, что это предположение парадоксально. По крайней мере, аргументы относительно того, что это утверждение отрицает само себя, не так уж убедительны. И я думаю, что утверждение, что ничто не является правдой, дает нам некоторые преимущества. В частности, я думаю, что оно поможет решить некоторые давние философские проблемы. Всё это сложные и противоречивые вопросы, поэтому я не могу положа руку на сердце сказать, что искренне верю, что ничто не является правдой. Но я искренне верю, что к предположению о ложности всего стоит отнестись серьезно, даже если философы редко обсуждают его. Я называю свою теорию «алетическим нигилизмом» — «алетический» от греческого слова, означающего «истина», и нигилизм от латинского слова, означающего «ничто».

Но прежде чем выяснять, имеет ли алетический нигилизм какие-либо преимущества, нужно выяснить, не стоит ли сразу отказаться от этой теории. Почему мы можем допустить, что эта теория отрицает саму себя? Один из аргументов заключается в том, что алетический нигилизм подразумевает отрицание абсолютно всех утверждений. Предположим, кто-то утверждает, что человеческая деятельность является главной причиной глобального потепления. Что бы об этом утверждении сказал алетический нигилист, то есть тот, кто верит, что ничто не является истинным? Наверное, что-то вроде этого: «Ну, если человеческая деятельность является основной причиной глобального потепления, то это утверждение верно. Но ничто не истинно. Таким образом, человеческая деятельность не является основной причиной глобального потепления». В данном случае аргумент заключается в том, что алетический нигилизм заставляет нас отрицать то, что мы никогда не стали бы отрицать, поскольку это со всей очевидностью может иметь негативные последствия.

Также логично было бы сконцентрироваться на человеке, убеждающем нас в том, что ничто не истинно.

«Если вы пытаетесь заставить нас поверить в алетический нигилизм, вы сами должны думать, что алетический нигилизм истинен. Но, если это так, то таким образом вы считаете, что есть что-то истинное, а именно ваша собственная теория!»

Эти аргументы представляют серьезную угрозу алетическому нигилизму, но я не думаю, что они так уж убедительны. Скорее, я думаю, что урок, который мы можем извлечь из подобных утверждений, заключается в том, что теория алетического нигилизма в ее нынешнем виде слишком слабо разработана. Чтобы понять, как обогатить ее, давайте рассмотрим другой аспект нашего обычного представления об истине. Как я отмечал ранее, наша обычная логика предполагает, что, поскольку самой длинной рекой в Ирландии является Шеннон, любой, кто верит, что это так, верит во что-то истинное. Это пример предположения, которое мы можем резюмировать следующим образом: утверждение верно, если то, что в нем говорится, имеет место. Например, предположим, я верю, что в моем супе есть муха. Если в моем супе есть муха, значит, я верю во что-то истинное. Назовем это «связью реальности и истины».

Помимо связи между реальностью и истиной, мы обычно верим в связь между правдой и реальностью. Связь истины с реальностью означает, что если мое убеждение верно, то в моем супе есть муха. В более общем смысле связь истины с реальностью — это убеждение в том, что если что-то истинно, то так оно и есть. Таким образом, связь реальности с истиной позволяет сделать вывод о том, что ваше убеждение истинно, основываясь на существовании мухи, а связь истины с реальностью позволяет вам сделать вывод о том, что в вашем супе есть муха, основываясь на истинности вашего убеждения.

Связь реальности с истиной здесь важна, поскольку на ней основаны оба аргумента против алетического нигилизма. Первый аргумент отсылает к алетическому нигилисту, думающему: «Если человеческая деятельность является главной причиной глобального потепления, то утверждение о том, что человеческая деятельность является главной причиной глобального потепления, верно». Второй отсылает к нигилисту, думающему: «Ничто не истинно. Таким образом, утверждение, что ничто не истинно, является истинным». Оба этих аргумента являются примерами связи реальности с истиной. Значит, алетический нигилизм был бы более убедительным, если бы мы включили в него отрицание связи реальности с истиной: тогда эти два возражения были бы невозможны. Конечно, алетический нигилист должен утверждать, что люди обычно верят в связь реальности с истиной. Но сказать, что что-то имеет место, недостаточно, чтобы это было правдой.

Мы не можем не обратить внимание, насколько странно разрывать связь между правдой и реальностью. Приведем другой пример: мы обычно предполагаем, что существует корреляция между тем, идет ли на улице дождь, и тем, верно ли убеждение, что на улице идет дождь.

Либо дождь идет, и убеждение верно, либо дождя нет, и мое убеждение ложно. Отрицая связь реальности с истиной, алетический нигилист отрицает подобные корреляции.

С его точки зрения, убеждение в том, что дождь идет, не соответствует действительности, какой бы на самом деле ни была погода. В мире не может случиться ничего, что сделало бы это убеждение истинным. Это весьма далеко уводит нас от наших обычных предположений о том, как работает истина. Таким образом, отрицание связи реальности и истины делает алетический нигилизм еще более радикальным, чем он был раньше.

Эта линия аргументации в пользу алетического нигилизма не отрицает саму себя. Теперь давайте перейдем к рассмотрению того, какие преимущества могут быть у этой доктрины. Чтобы выяснить это, нужно обратиться к некоторым давним философским проблемам, которые эта теория могла бы помочь разрешить. Первая проблема — проблема аргумента, который кажется верным, пока мы рассматриваем его шаг за шагом, но который оказывается ошибочным, поскольку приводит к противоречию.

Парадокс, о котором идет речь, известен с IV в. до н. э. — это так называемый парадокс лжеца. Допустим, кто-то утверждает: «То, что я утверждаю прямо сейчас, не соответствует действительности». Верно ли их утверждение или нет? Давайте предположим, что это неправда. Если это неправда, значит то, что говорит человек, имеет место, так что в конечном итоге он говорит правду. Другими словами, предположение, что это неправда, приводит к противоречию, то есть его утверждение верно. Но тогда то, что он говорит, должно быть ложным, поэтому это неправда. Но мы уже пришли к выводу, что это правда! Противоречие налицо.

Парадокс лжеца и другие парадоксы, подобные ему, были в центре философских исследований на протяжении веков. Эти исследования продолжаются и сегодня, и нет единого мнения о том, как разрешить эти парадоксы. Все предложенные модели выглядят крайне сомнительными в том или ином отношении.

Часть решений представляются слишком радикальными: например, некоторые философы считают, что лучшее решение — пересмотреть общепринятые правила логики и признать, что утверждение одновременно истинно и не истинно.

Это означает, что парадокс лжеца далеко не самоочевиден: он бросает вызов методам, которые мы используем для рассуждений о чем бы то ни было.

У парадокса лжеца есть вариации. Одна из них называется «Рассказчик правды». Предположим, кто-то утверждает: «То, что я сейчас утверждаю, истинно». Но выяснить, говорят ли они правду, трудно. Неясно, какие доказательства можно привести в пользу того, что он говорит правду, и столь же неясно, какие доказательства можно привести в пользу противоположной точки зрения.

Теперь позвольте мне показать, какие у алетического нигилизма есть преимущества в связи с приведенным выше примером. Итак, кто-то говорит: «То, что я сейчас утверждаю, — правда». Является ли это утверждение истинным или ложным? Алетический нигилизм дает незамедлительный ответ на этот вопрос: утверждение неверно, поскольку ничто не истинно. Общий философский принцип, согласно которому ничто не истинно, является непосредственным ответом на данный вопрос.

Теперь давайте обратимся к парадоксу лжеца. Кто-то утверждает, что то, что он утверждает, не истинно, и наша задача состоит в том, чтобы выяснить, является это утверждение истинным или нет. Как и в случае с правдолюбцем, алетический нигилизм дает быстрый и прямой ответ на этот вопрос: утверждение лжеца неверно, потому что ничто не истинно. Алетический нигилизм также указывает, где аргумент парадокса лжеца ошибочен. Вспомните эту часть рассуждения: «Если это неправда, значит то, что говорит человек, имеет место быть, так что в конечном итоге он говорит правду». Это всего лишь еще один пример связи реальности с правдой. Но данная форма нигилизма отрицает эту связь. Теперь мы видим, что тотальное отрицание не только полезно для устранения возражений против алетического нигилизма — оно также помогает разрешить парадокс лжеца.

Таковы предлагаемые алетическим нигилизмом решения для парадоксов лжеца и правдолюбца. Чтобы доказать, что они превосходят другие предлагаемые решения, потребуется много специальной аргументации, от которой я вас избавлю. Я считаю, что алетический нигилизм — серьезный соперник. Если окажется, что он помогает решить эти трудные философские проблемы, это одна из причин доверять ему.

Иногда трудно обосновать радикальные требования именно потому, что они слишком радикальны: чтобы отказаться от многого, нам нужны веские причины.

Поскольку алетический нигилизм — это радикальная теория, подобные требования представляют собой проблему. Одним из возможных решений является пересмотр общепринятых правил рассуждения. И это даже более радикально, чем алетический нигилизм.

Алетический нигилист должен объяснить, как мы пришли к убеждению, что некоторые вещи истинны. Если сделать это невозможно, теория будет не очень правдоподобной, поэтому в заключение я набросаю алетический нигилистический отчет о том, как мы пришли к тому, чтобы думать и говорить в терминах истины.

Одна из особенностей разговоров об истине заключается в том, что они позволяют нам говорить больше. Например, если мы хотим отрицать всё, сказанное кем-то, мы можем просто заявить: «Ничего из этого не было правдой». Это намного быстрее, чем разбирать все утверждения и опровергать их одно за другим. Как только мы сможем говорить в терминах истины, мы сможем сказать что-то вроде: «Если кейнсианская экономика верна, из этого следует такое-то и такое-то следствие», — что избавит нас от трудоемкого изложения всех аспектов кейнсианской экономики.

Я предполагаю, что мы начали с выражения вроде «да». Когда кто-то говорит то, с чем мы согласны, один из нас способов показать, что мы согласны с этим утверждением, — это сказать «да», а затем повторить то, что было сказано. Демонстрация согласия в виде «да» существенно отличается от разговора о правде. Мы используем слово «истина» для описания, например, когда мы характеризуем чье-то убеждение или утверждение как истинное.

Но если я говорю: «Да, погода вчера была великолепной», я не описываю какое-либо убеждение или утверждение как истинное. Я не упоминаю ни о каком убеждении или утверждении.

Скорее, я описываю вчерашнюю погоду и в то же время показываю, что согласен с человеком, который говорил о ней то же самое.

Допустим, что некто стал экспериментировать с выражениями типа «да» более творчески. Чтобы показать, что он полностью не согласен с утверждениями предыдущего оратора, возможно, он начал говорить что-то вроде: «Ничто из этого не является истинным». Если говорящий согласен с утверждением, то утверждение описывается как «да».

В свою очередь выражение «Ничто из этого не означает „да“» не имеет грамматического смысла, но всё же это выражение легко понять: наш ответ «да» помогает нам сказать больше. Старый способ использования «да» не позволял нам выразить полное несогласие, но теперь мы можем сказать: «Ничто из этого не означает „да“». И есть множество более изощренных утверждений, которые позволяют выразить новый способ использования «да». «Большая часть того, во что она верит, — это „да“, так что слушайте ее», — это всего лишь один пример.

Я предполагаю, что разговор о правде возник таким образом. У нас был способ для выражения согласия, который был преобразован в способ описания вещей. Подобная трансформация оказалась полезной, поскольку позволяла сказать больше.

Но всё имеет свою цену. С этого момента мы должны были верить, что некоторые вещи правдивы. И мы должны были верить, что что-то считается правдой, если то, о чем в нем говорится, действительно так. Другими словами, мы должны были поверить в связь реальности с правдой. Конечно, наши предки были счастливы принять эти предпосылки, не прибегая к философскому исследованию, чтобы проверить, действительно ли некоторые утверждения истинны. И таким образом предположение, что утверждения истинны, вошло в человеческую культуру вместе со связью реальности и истины. Эти предположения передавались нам из поколения в поколение, и продолжают передаваться и в данный момент.

Обычно философы исходят из предположения об истинности чего бы то ни было при обсуждении множества тем: знания, рассуждения, утверждения. Если мы обнаружим, что ничто не истинно, все эти обсуждения придется пересмотреть. Похоже, что открытие того, что ничто не истинно, будет иметь огромные последствия для того, как мы проживаем нашу жизнь. Например, это, по-видимому, подразумевает, что лгать — это нормально.

Никого нельзя обвинить в том, что он не говорит правду — потому что нет правды, которую можно было бы сказать. Мне было бы очень неловко, если бы теория, которую я исследую, имела такие последствия.

На самом деле, я думаю, что это не так. Что действительно подразумевает моя теория, так это то, что наше понимание лжи должно измениться. Проще всего объяснить это на примере. Предположим, я ограбил банк. Мой друг лжет, чтобы обеспечить мне алиби: он говорит, что я был дома во время ограбления. Почему это утверждение ложно? Можно сказать: потому что утверждение не соответствовало действительности. Но нигилист не может этого сказать. Вместо этого он должен сказать, что это заявление ложно, потому что меня не было дома. Если ложь понимается таким образом, то нигилист может сказать, что лгать неправильно — хотя нет ничего плохого в том, чтобы не говорить правду.

Любое краткое обсуждение алетического нигилизма неизбежно поднимает больше вопросов, чем дает ответов. Но я надеюсь, что это иллюстрирует одну из целей самой философии — мы должны мыслить по-настоящему критически. Иными словами: одна из целей философии состоит в том, чтобы взять предположения, о которых мы почти никогда не задумываемся, и рассмотреть их под микроскопом, чтобы увидеть, действительно ли они заслуживают того, чтобы в них верили.