«Плоть» (1968)
Flesh
Джо работает хастлером в Нью-Йорке, продаваясь любому, кто желает его купить, вне зависимости от пола и возраста. Самым обычным утром его будит жена и ругает за то, за что обычно ругают жены: почему дрыхнешь? Почему так долго смотрел вчера телек? И не пора ли тебе, милый, на заработки? Джо отправляется на улицы города — ловить удачу и общаться с людьми.
Режиссер-экспериментатор Пол Моррисси снял фильм на знаменитой «Фабрике» Энди Уорхола, и здесь появляется множество его любимцев, всех этих трансвеститов, богемных наркоманов и профессиональных красавиц, которых Уорхол сделал суперзвездами на 15 минут.
Главный красавец — конечно, Джо Даллесандро, который в юности действительно зарабатывал проституцией, поэтому сыграл со знанием дела. Он стал первым актером, снявшимся полностью обнаженным в художественной ленте, хотя в 1968 году «Плоть» причислили к порнографии и лишь сорок лет спустя назвали в числе 500 величайших фильмов всех времен. Сложно сказать, кто был прав — шестидесятые или двухтысячные. Но камера с интересом изучает не только пенис актера, но и то, как он возится с младенцем в подгузниках и как шумит вокруг мегаполис, а в середине фильма звучит лекция пожилого художника, который рассказывает о Микеланджело. Каким был бы мир, если бы все порно было таким?
«Вальсирующие» (1974)
Les valseuses
Два приятеля-хулигана крадут машину у буржуа, заодно забирая с собой фригидную девушку в розовой шубе, с которой спят вдвоем, пытаясь ее расшевелить. Совершая преступления покрупнее и помельче, компания колесит по Франции времен сексуальной революции, угоняет новые тачки, встречает новых женщин и радостно направляется в солнечное никуда.
Романтичное название эпохальной картины Бертрана Блие на жаргоне означает «яйца», и одним из его переводов является «Мудозвоны».
Критики любят искать в фильме экзистенциальный кризис, но за него отвечает разве что вечно прекрасная Жанна Моро, вызывающая у себя последние месячные выстрелом в промежность. В остальном это скорее «Заводной апельсин», только без антиутопии и в розовой шубе.
Ребятам хорошо. Им нравится воровать, заниматься доступным сексом, пить, курить, да и просто жить. Вот молодой Депардье мчится в ночи, чем-то белым сверкая. Вот голая Миу-Миу испытывает множественные оргазмы. Вот беззастенчивый мужской шовинизм, потому что всегда так было, а феминизм еще не наступил. Он наступит, 80-е принесут с собой СПИД, который окончит сексуальное вальсирование, Депардье станет старым, толстым и попросит российский паспорт. Ну, а пока их ковер — цветочная поляна, на которой резвятся, как дети, беспечные ездоки.
«Империя чувств» (1976)
Ai no korîda
В Токио 1930-х годов обеспеченный господин знакомится с молоденькой гейшей. Все сильнее прикипая друг к другу, они исследуют границы дозволенного сначала на уровне шлепков и щипков, а затем эротической асфиксии. Ища мифического единения душ через ненадежное слияние тел, они приходят к финалу, зафиксированному в токийской криминальной хронике.
Японский бог Нагиса Осима, снявший такой предмет культа, как фильм «Счастливого рождества, мистер Лоуренс» с Дэвидом Боуи, четыре года судился за «Империю чувств» со своей страной. Результат был довольно комичным: сажать или штрафовать режиссера японцы не стали, но фильм выпустили в укороченной версии, и на экране стыдливо прикрывали интимные места мультяшными белыми облачками.
В Америке и Европе его запретили. У нас показали в 1990 году в ограниченном прокате с бурным скандалом. Спорили до хрипоты: порнографический хоррор, шедевр, то и другое сразу? Не вредно ли для нервов? Вредно. Репутация шок-контента, сопровождающая фильм с момента появления, оправдана. Это очень страшная история о том, что любовь побеждает все. Буквально — все. Ничего не остается.
«Калигула» (1979)
Caligula
В Древнем Риме догнивает свои последние дни император Тиберий, которого все ненавидят. Развлекаясь, он играет на нервах и без того неустойчивого племянника Калигулы и доигрывается до преждевременной кончины (которой, судя по всему, и добивался just for lulz). Молодой император принимает золотой венец, и Рим облегченно вздыхает: ему обещают веселую жизнь. Немного веселья, и римляне понимают, что при Тиберии было еще очень даже неплохо.
Самое интересное, что пресловутого несимулированного секса в «Калигуле» — несчастные шесть минут. Но этого хватило для успешной цензурной кампании по запрету, до сих пор действующему в нескольких странах, клейма отвратительной непристойности и скандала с автором сценария Гором Видалом, который потребовал убрать свое имя из титров.
Увидев окончательную версию картины, исполнители главных ролей тоже попытались из нее удалиться. Но хозяин порноимперии Penthouse Боб Гуччионе, финансировавший фильм, послал недовольных к чертям и никого не убрал.
Отстранив от съемок режиссера Тинто Брасса, он сам снял сексуальные сцены, и с тех пор «Калигула» существует в «аморальном» виде. Можно подумать, без лесбийского куннилингуса была сплошная высокая мораль. Безумие императора пухнет в каждом кадре, он наслаждается бессмысленной жестокостью, а люди гнутся под тоталитаризм. Порнография духа в очередной раз оказалась ужаснее голых поп.
«Разыскивающий» (1980)
Cruising
В Нью-Йорке орудует маньяк, убивающий своих партнеров из «кожаных» гей-баров. Офицер полиции Стив Бернс, чтобы отыскать его, уходит в глубокое прикрытие. Такое глубокое, что можно не найти обратного выхода.
Уильям Фридкин, режиссер великого фильма о бездне «Экзорцист», похоронил «Разыскивающим» свою карьеру.
На проект обрушились еще до его выхода. Его равно критиковали гомофобы и гей-активисты, устраивая демарши на месте съемок, а затем его номинировали на «Золотую малину». Фридкину пришлось вырезать 40 минут, чтобы получить с натяжкой рейтинг R, но фильм все равно провалился в прокате. Одних смущал публичный фистинг, других — Аль Пачино с подкрашенными глазами, третьих — моральная амбивалентность. В политкорректной современности картину ругают за отсутствие «позитивных» образов, разжигание ненависти и так, по привычке. Отважный Джеймс Франко снял в 2013 году документальную ленту «Интерьер. Кожаный бар», реконструирующую вырезанные из фильма сцены. Его тоже раскритиковали. За шумихой пропало само это неудобное для общественности кино — история нисхождения в ад без проводников, где ходит по кругам клубного инферно дуреющий Аль Пачино, который все сильнее двоится в зеркале, потому что бездна — Фридкин знает — всегда смотрит оттуда на тебя.
«Горькая луна» (1992)
Bitter Moon
Пара благовоспитанных англичан, Найджел и Фиона, встречают в морском путешествии странноватых супругов — американского писателя Оскара под пятьдесят и француженку Мими слегка за двадцать. Оскар втягивает Найджела в откровенные беседы и рассказывает о своей жене: как они познакомились, влюбились, как у любви села батарейка, и почему он сейчас в инвалидном кресле.
«Горькую луну» Романа Полански не громил в 90-х только ленивый. За пошлость, китч и садомазохизм.
За возрастную разницу между персонажами (Полански связан со скандалом на почве педофилии). За то, как сыграла Эмманюэль Сенье и ее наряды из сексшопа. И наверняка за танцы под Slave to Love, после которых режиссеру падать, конечно, уже некуда. А на что Полански надеялся? Он не попал ни в один тренд. В том же году вышел «Основной инстинкт», введший в моду холодную эротику с ножом под подушкой. Едва отгремела карамельная эпопея «Диких орхидей», промелькнули сладкие кадры с телами, обмазанными медом, клубникой и другими продуктами. Только что был Микки Рурк (до операций и алкоголизма) и Шэрон Стоун вся в белом, а тут какой-то мужик с мятым лицом, какая-то официантка в латексе, маска свиньи вместо клубники.
И только сейчас, когда садомазохизм на экране представляют «50 оттенков серого», можно понять, что такое настоящая пошлость и как это круто — Эмманюэль Сенье в латексных сапогах.
«Автокатастрофа» (1996)
Crash
Продюсер Джеймс Баллард и его жена Кэтрин, идеальные блондины со скулами и ленивыми взглядами, до того охладели друг к другу, что возбуждаются, только пересказывая свои сексуальные эскапады на стороне. Однажды Джеймс врезается в машину, где сидят муж и жена. Муж умирает на месте, жена случайно обнажает грудь. В больнице Джеймс встречает эту женщину и ее приятеля, одержимого автомобилями, авариями и Джеймсом Дином.
Многие усматривают в «Автокатастрофе» влечение к смерти. Но Дэвида Кроненберга всю его творческую биографию интересуют патологии, мутации и метаморфозы. Трупное разложение с этой точки зрения — не самый богатый материал. Труп способен перейти в единственное состояние, без альтернатив.
Не хотелось бы сводить Кроненберга и к трансгуманизму: не будем забывать, что случилось, когда человек с помощью технологии случайно «улучшился» в «Мухе». Как у интеллектуального фантаста Джеймса Балларда, по чьему роману поставлен фильм, герои Кроненберга глубинно одиноки, и это выглядит не сознательным выбором, а всеобщим проклятием.
Совершенно непонятно, что могло связывать раньше мужа с женой, а сейчас их связывает лишь сексуальный фетиш. В начале фильма Кэтрин томно стонет, прикасаясь к холодному металлу автомобиля, чье-то теплое тело, пристроившееся у нее за спиной, волнует ее значительно меньше. Здесь вершина чувственности — преклонение перед чужими шрамами и переломами, а близкие контакты возникают только в момент крушения, последнего радикального способа вдохнуть в себя жизнь.
«Интим» (2001)
Intimacy
Джей когда-то был музыкантом, отцом и мужем, теперь развелся и зачем-то работает в баре. Клэр — актриса, все еще жена и мать маленького сына. Ничего этого они друг о друге не знают. Они встречаются по средам в его обшарпанной квартире ради анонимного секса, после которого она одевается и уходит домой. И однажды это перестает его устраивать.
Это не голливудское кино с картинными позами, зарифмованными стонами и проэпилированной сексуальностью. «Интим» здесь означает то же, что в жизни. Как неудобно снимать трусы. Как неопрятна куча барахла на полу. Этот неловкий момент надевания презерватива.
И даже самое страшное — выражение ее лица, когда он кончил, а она не успела. Возможно, настоящая любовь, это когда он говорит: «Извини». Возможно, это ненастоящая любовь, возможно, любви не существует, только секс и одиночество, лекарство от которого обреченно ищут персонажи. Патрис Шеро (режиссер «Королевы Марго» с Изабель Аджани) звал на главную роль Гэри Олдмана, но тот испугался. Марк Райлэнс, несмотря на свои театральные шекспировские регалии, не испугался. Показал все, включая самое интимное — испуганные глаза человека, который сам не понимает, что с ним по жизни не так.
«9 песен» (2004)
9 Songs
Исследователь полярных льдов Мэтт летит над белым безмолвием Антарктиды и вспоминает, как жил в Лондоне с американкой Лизой: она была прекрасной, беззаботной, не любила сахар в чае, но, наверное, любила его. Они ездили один раз на природу и один раз в стрип-клуб, ходили на рок-концерты и перед финалом — на лиричного Майкла Наймана, готовили еду, разговаривали и очень много занимались сексом.
А вот и порно.
Можно долго рассуждать о сердце красавицы, подобном полярным льдам, или юной любви, эгоистично не замечающей остального мира, но факт остается фактом: примерно 50 минут часового фильма занимает секс.
С проникновением и эякуляцией, оральными ласками и связыванием, вибратором, кокаином и чувствами, как-то тонко, нежно и слегка надрывно разыгранными актерами, у которых не было сценария. Режиссер велел импровизировать, и они импровизировали при естественном освещении в ванной, на кухне, в кровати и на концертах, ненавязчиво снятых оператором из толпы. Получилось почти документальное кино, изысканное в своей простоте и очень похожее на жизнь: ходили, разговаривали, слушали музыку, целовались, а потом — Антарктида.
«Интимные места» (2013)
Тяжеловесная правительственная дама готовит законопроект по запрету эротики в искусстве, сожительствует с вибратором и видит голыми окружающих ее депутатов. Сергей не хочет детей, Ева не хочет делать аборт, и оба они засматриваются на фокусника из цирка. Алексей не может спать с женой и несет эту проблему к сексопатологу, а тот любит мыть волосы проституткам.
Людям неудобно от самих себя, они закомплексованы и несвободны. Свободен только фотограф Иван, да и то в основном потому, что уже умер.
При жизни он рассказывает журналистам о том, чем занимается:
— Я просто фотографирую х*и и пе*ды. Ну, или пи*ды. Я не знаю, как правильно.
И кто знает, как правильно? Столько фильмов сняли, столько книжек написали, столько разговоров переговорили, а человечество до сих пор застывает в немом ужасе и восторге перед проблемой, озвученной поэтом Мандельштамом: «Дано мне тело — что мне делать с ним?»
Вот каждый и делает, что может, и это выглядит очень грустно, особенно если снимать в прохладных скандинавских тонах, в меланхолии большого города, и очень смешно — такой истерически смешной смерти в кино еще не было. Главная революционность фильма не в количестве гениталий и великого русского мата, даже не в вызове государству, которое опять борется за нравственность.
А в спокойном, без манифестов и сложных щей разговоре со зрителем на равных, глаза в глаза: все под одеждой голые, нелепые, беззащитные, и все там будем. Как обещает группа Tiger Lillies на титрах:
Скоро будет
Страшный суд.
Скоро будет
Страшный суд.
Ха-ха-ха-ха.
Ха-ха-ха-ха.