Герои-любовники и борцы с магами. В кого превратились писатели-викторианцы в современных романах

Герои-любовники

Биографии авторов-викторианцев хорошо известны. Важное место во многих из них занимают любовные истории. Вокруг романов Браунинга, Россетти и многих других поэтов и писателей сформировались устойчивые мифы, ставшие частью британской культуры. Любовь викторианцев — всегда мистическая, наполненная тайнами, безумствами и трагическими событиями. Как раз такая, которая может стать основой для романа.

Неудивительно, что если современный писатель обращается к биографии автора XIX века и собирается максимально точно передать ее, то в центре сюжета чаще всего оказываются любовные отношения литератора.

«Флаш», Вирджиния Вулф

Традиция подобных сюжетов зародилась задолго до появления современного неовикторианского романа. Еще в 1933 году вышла повесть Вирджинии Вулф «Флаш». В ней описывается история любви поэтов Роберта Браунинга и Элизабет Баррет Браунинг глазами их кокер-спаниеля.

Тайная страсть молодого человека и сорокалетней женщины-инвалида описана как череда встреч в темной комнате. Поэт проводит часы у постели больной. А собака ревнует хозяйку к нему, хотя со временем и проникается симпатией. История кончается счастливо как для самих влюбленных, так и для пса Флаша. Роберт и Элизабет венчаются в тайне от отца женщины, запретившего ей выходить замуж. Они уезжают в Италию, живут в особняке, где Флаш радуется окружающим просторам.

Как было на самом деле

История любви Браунингов действительно напоминает сказку: Роберт влюбился в женщину, спрятанную в доме, в который никого не пускали. Элизабет была больна и большую часть времени проводила в постели. Ее отец был даже рад этому, потому что хотел, чтобы дочь принадлежала только ему. Он был так ревнив, что запретил своим детям жениться или выходить замуж. Дочь жила с ним до сорока лет, не впуская в свою комнату никого, кроме отца и спаниеля Флаша.

Однако Роберт Браунинг, восхищенный ее стихами, добился встречи с поэтессой. Они долго встречались в темной комнате втайне от отца и остального мира. Роберт возненавидел родителя возлюбленной из-за его тирании и предложил возлюбленной секретно обвенчаться и уехать. Так они и сделали. Их роман отразился в сборнике Элизабет Баррет Браунинг «Сонеты с португальского».

Однако если Вирджиния Вулф изображает совместную жизнь пары безоблачной, то в реальной жизни отношения поэтов были не такими гладкими. Во время брака они стали меньше писать. Элизабет утомляло постоянное внимание мужа, отсутствие свободы. Вскоре они обнаружили, что их представления о мире во многом не совпадают. Роберт писал о жене:

«Что можно сказать о женщине, которая верит в Луи Наполеона и в то, что души умерших стучат по столам?»

Однако всё же супруги были вместе до смерти Элизабет в 55 лет. Она умерла у него на руках от осложнения болезни.

«Бледна как смерть», Фиона Маунтин

Куда печальнее история Данте Габриэля Россетти и его жены Элизабет Сиддал, к которой обращается современная писательница Фиона Маунтин. В романе «Бледна как смерть» соединяются два временных пласта: Викторианская эпоха и современность. Девушка Бетани обращается к генеалогу Наташе, чтобы та изучила дневник, хранившийся у семьи, и узнала его автора. Вскоре Бетани пропадает, а Наташа пытается найти девушку. Она обнаруживает, что ее исчезновение связано с историей самоубийства жены Россетти Элизабет Сиддал.

В книге Маунтин прерафаэлиты — объединение, к которому относил себя Россетти, — изображаются художниками и поэтами, которых манит смерть. Излюбленные ими сюжеты так часто посвящены этой теме, что гибель Элизабет представляется логичным исходом такого взгляда на жизнь.

Как было на самом деле

История любви Данте Габриэля Россетти и Элизабет Сиддал широко известна и часто изображается в британской литературе и кинематографе. Одни восхищаются силой чувства Россетти, который десятилетиями оплакивал потерянную жену. Другие винят его в ее самоубийстве — он постоянно ей изменял.

Достоверно не установлено, была ли смерть девушки самоубийством, или же она просто по неосторожности приняла больше, чем обычно, прописанного ей от болезни опиума.

Однако до всех трагических событий история Данте и Элизабет выглядела очень романтично. Россетти был не только поэтом, но и художником, вместе с другими прерафаэлитами искавшим новый тип женской красоты, достойный изображения. Увидев Элизабет в мастерской друга он влюбился, сделал множество ее портретов, а также научил азам живописи, и вскоре девушка сама стала востребованной художницей.

Увлечение смертью, которое приписывает прерафаэлитам Фиона Маунтин, на самом деле не так часто встречается в их картинах или литературных произведениях. Прерафаэлиты опирались на христианские ценности и воспевали скорее жизнь, чем ее угасание. Восхищение моментом смерти можно найти только в работе Джона Эверетта Милле «Офелия», на которой изображена Элизабет Сиддал. Благодаря ней девушка стала знаменитой.

«Ангел Супружества», Антония Байетт

Иногда в центре сюжета оказываются любовные истории не самих литераторов, а их близких. Так устроен роман Антонии Байетт «Ангел Супружества». Главная героиня в нем — Эмилия Теннисон, сестра известного поэта. Она была помолвлена с другом Альфреда Теннисона Артуром Халламом. После его неожиданной смерти от сердечной недостаточности она с трудом пережила потерю любимого. Байетт описывает попытки Эмилии связаться с Артуром с помощью спиритуализма. Как и многие ее современники, девушка верит, что с душами умерших можно пообщаться.

В произведении появляется и сам Альфред Теннисон. Для него потеря друга так же тяжела. Их отношения с Артуром были так близки, что вместе с сестрой они составляли некий любовный треугольник. Байетт изображает Теннисона отчаявшимся и страдающим человеком. Он, как и сестра, готов обращаться к любым практикам, чтобы вернуть себе Артура.

Как было на самом деле

Артур Халлам действительно был важнейшим человеком как для Альфреда, так и для Эмилии Теннисон. После смерти поэт посвятил ему множество произведений. Главное — In Memoriam. Ему также посвящены стихотворения «Перерыв, перерыв, перерыв» и «Мариана». Некоторые исследователи считают, что даже обращение к фигуре короля Артура в «Королевских идиллиях» связано с памятью об утерянном друге.

Существует мнение, что дружба Теннисона и Халлама имела гомосексуальную составляющую, однако этому нет никаких доказательств.

Зато о романе Артура и Эмилии известно много. В письмах молодой человек признавался близким, как сильно любит невесту. Она отмечала, что очарована его светлой ангельской душой и рыцарскими манерами (возможно, из-за них у Теннисона возникла параллель между другом и королем Камелота?). Узнав о смерти возлюбленного, Эмилия упала в обморок. Она долго не могла оправиться от этого известия. Антония Байетт в романе максимально точно придерживается реальных фактов о жизни Теннисонов.

Что касается кружка спиритуалистов, к которому в произведении принадлежит Эмилия, доподлинно не известно, существовал ли он. Однако это звучит правдоподобно: сам Альфред Теннисон изучал спиритизм, много рассуждал о трудах мистика и ученого Сведенборга, который был популярен среди увлеченных потусторонним. В стихотворениях он часто высказывал идею бессмертия души. В посвященном Артуру In Memoriam он пишет:

Коль смерть равнялась бы концу
И с нею всё тонуло в Лете,
Любви бы не было на свете;
Тогда, наперекор Творцу,
Любой из смертных мог бы смело —
Сатирам древности подстать —
Души бессмертье променять
На нужды низменного тела.

Потому версия Байетт, что брат и сестра пытались найти контакт с духом умершего через спиритизм, может быть недалека от истины.

«Любовница Бронте», Финола Остин

История любви брата сестер Бронте Бренуэлла не менее известна, чем дружба Теннисона и Халлама. Причиной его трагической судьбы и ранней смерти считают роман с Лидией Робинсон, замужней дамой, у которой они с сестрой Энн работали гувернерами. Однако писательница Финола Остин в романе «Любовница Бронте» дает право голоса самой миссис Робинсон.

Женщина, пережившая смерть ребенка и несчастная в браке, делится историей своего романа с Бренуэллом Бронте. В ее описаниях он предстает не невинным юношей, а мужчиной, увлеченным кутежами, алкоголем и сексом. Она отвечает на его ухаживания, потому что отчаялась и не видит просвета в собственной жизни. Однако сестры Бронте после этого изображают миссис Робинсон в своих романах так, что ей никогда не смыть с себя клеймо позора.

Как было на самом деле

Образ Лидии Робинсон как коварной соблазнительницы молодых мальчиков прочно закрепился в массовой культуре. Так в англоязычной культуре называют любую зрелую женщину, которая пытается соблазнить юношу. Ей посвящена песня Mrs. Robinson дуэта Simon and Garfunkel. Ее фамилию носит героиня фильма «Выпускник», сюжет которого тоже отсылает к роману Лидии и Бренуэлла. Однако такое восприятие миссис Робинсон распространилось благодаря одной книге.

Спустя два года после смерти Шарлотты Бронте Элизабет Гаскел выпустила ее биографию, в которой описала пагубное влияние Лидии на брата Шарлотты:

«Брэнвелл… понравился замужней женщине <…> эта дама была настолько смела и самоуверенна, что действовала на виду у своих детей, уже почти взрослых; <…> Брэнвелл был околдован этой зрелой и порочной женщиной, <…> это ужаснуло его любящих сестер; слепой отец был ошеломлен и горько проклинал развратную женщину, которая соблазнила и увела на путь смертного греха его мальчика, его единственного сына. <…> В день возвращения Шарлотты он получил письмо от мистера ***. В резких выражениях мистер *** сообщил, что <…> увольняет его. Все позорные подробности вышли наружу <…> Чтобы заглушить угрызения совести, Брэнвелл пристрастился к спиртному».

Имя коварной соблазнительницы нигде не упоминалось, но было очень легко сопоставить факты из жизни писательниц и понять, о ком идет речь.

Элизабет Гаскел изобразила миссис Робинсон в таком виде намеренно. Она писала в письме от октября 1856 года:

«Я хочу пригвоздить Леди Скотт (ту недобрую женщину, которая развратила Брэнвелла Бронте)».

Подлинных сведений о том, что на самом деле произошло между Лидией и Бренуэллом, не существует. Известно только, что долгое время после того, как молодой человек покинул дом Робинсонов, женщина присылала ему небольшие суммы денег: то ли он шантажировал ее, то ли Лидия действительно привязалась к непутевому поэту и пыталась поддержать.

Борцы с магами

Писатели становятся персонажами не только биографических романов. Феномен неовикторианского романа включает в себя также фантастические произведения, сюжет которых разворачивается в Англии XIX века. Мрачные улицы Лондона или провинция, полная суеверий, становятся органичным пейзажем для историй о магах, богах и перемещениях во времени. А появление в книге реального исторического лица добавляет действию реалистичности.

Во многих подобных произведениях фантастическое основывается на мистических воззрениях самих викторианцев. Реально существовавшие встречи спиритуалистов или тайные общества для изучения магии часто становятся отправной точкой для самых необычных сюжетов.

«Список семи», Марк Фрост

В романе Марка Фроста «Список семи» совсем молодой Артур Конан Дойл, не ставший еще знаменитым писателем, а только начавший практику врача, отправляется на спиритический сеанс. То, что случается там, приводит к нескольким убийствам. Желающий во всём разобраться Конан Дойл и его обладающий дедуктивным мышлением новый друг (по логике автора, именно с него литератор позже спишет Холмса) в своем расследовании сталкиваются со множеством неожиданных препятствий, даже ожившими мертвецами. Только пройдя через все эти испытания, Артур Конан Дойл становится тем человеком, который сможет написать великие детективы.

Как было на самом деле

Интерес к спиритизму был широко распространен в викторианском обществе. После того, как в 1848 году сестры Фокс заявили, что переговариваются с умершими с помощью постукивания, у них появились тысячи последователей. Стали выпускаться популярные газеты и журналы на эту тему: Spiritual Magazine, Medium and Daybreak, The Two Worlds (последний выходит до сих пор). Образовалась даже спиритуалистическая церковь, которая к концу XIX века насчитывала 8 млн последователей в Европе и США.

К последователям спиритуализма примкнул и Артур Конан Дойл. Роман Марка Фроста частично осмысляет путь автора детективов к вере в потустороннее.

В начале произведения он посмеивается над участниками спиритических сеансов, но потом убеждается в существовании призраков. Реальный Конан Дойл тоже изменил свое мнение по этому вопросу.

Он писал:

«Когда в 1882 году я закончил свое медицинское образование, то, как и большинство врачей, оказался убежденным материалистом… Я всегда смотрел на эту тему как на величайшую глупость на свете; к тому времени я прочитал кое-какие рассказы о скандальных разоблачениях медиумов и поражался тому, как человек, будучи в здравом уме, мог вообще в такое поверить. Однако некоторые из моих друзей интересовались спиритуализмом, и я вместе с ними принял участие в сеансах с верчением стола. Мы получили связные сообщения».

Со временем писатель стал одним из главных адептов спиритизма. Он издал двухтомное исследование «История спиритуализма», а также стал президентом Британской коллегии оккультных наук и Лондонского спиритического общества.

«Врата Анубиса», Тим Пауэрс

Роман Тима Пауэрса «Врата Анубиса» основывается на другом известном явлении викторианской эпохи — оккультных обществах. Главный герой, филолог Брендан Дойль, отправляется в прошлое вместе с группой людей из конца XX века, чтобы подготовить их к посещению лекции поэта Сэмюэла Кольриджа в 1810 году. Однако в Лондоне XIX века он сталкивается с подпольной организацией, желающей воскресить египетских богов. Их жертвами становятся Кольридж и Байрон, которых Дойль должен спасти.

Как было на самом деле

В Великобритании XIX века действительно существовали оккультные организации, члены которых собирали и изучали информацию о потустороннем. Общество, описанное Тимом Пауэрсом, похоже на самый влиятельный «магический орден» того времени — «Золотая заря». В нем практиковали магию и алхимию, изучали герметическую каббалу, астрологию, оккультное таро.

На взгляды членов ордена «Золотой зари» оказала значительное влияние религия Древнего Египта. Даже отделения ордена получали названия по именам египетских богов: храм Исиды-Урании в Лондоне, Осириса в Уэстон-сьюпер-Мэр, Гора в Брадфорде и Амон-Ра в Эдинбурге. Вероятно, Тим Пауэрс решил использовать это увлечение ордена в романе.

Однако как орден «Золотой зари», так и другие подобные организации (например, «Теософское общество» Елены Блаватской) появились только в 1870–1880 гг. Пауэрс помещает сюжет в 1810-е, почти за тридцать лет до начала Викторианской эпохи.

В конце произведения главный герой упоминает, что Кольридж списал все увиденные странности на эффект опиума. Поэт действительно был зависим от этого наркотика, разрушившего его здоровье и брак. Считается, что необычный, таинственный стиль письма Кольриджа не в последнюю очередь связан с потреблением опиума.

В викторианской Англии очень многие имели зависимость от опиума: его выписывали как лекарство при многих болезнях. Кольриджу его выписали от ревматизма. Иногда случалось, что опиум даже давали детям, чтобы те лучше спали. Что люди обойтись без наркотика уже не могут, обнаруживалось лишь некоторое время спустя.

«Милосердные», Федерико Андахази

Иногда авторы неовикторианских романов оказываются изобретательнее и основывают совершенно новый фантастический сюжет на отдельных фактах из биографий великих литераторов. Например, Федерико Андахази в романе «Милосердные» создает мир, в котором писательский мир полон пугающих тайн. А в центре сюжета существо неведомой природы, которое в прямом смысле питается пороками литераторов: женщина, вместо еды потребляющая мужское семя. Ее жертвой становится секретарь Байрона, а затем и не только он.

Как было на самом деле

Важную роль Байрона в подобном сюжете можно объяснить тем, какие слухи ходили о нем при его жизни и остались в биографической литературе. Считалось, что Байрон имел роман с замужней сводной сестрой. Уничтожение мемуаров Байрона его друзьями, считавшими, что те навсегда испортят его репутацию, только усилило миф о развратности и беспринципности поэта. Да и сам Байрон писал:

«Я играл, пил и сдал экзамены на большинство пороков».

Сюжет о женщине, физически не способной обходиться без секса ни дня и попавшей в окружение поэта, органично вплетается в ряд историй об изменах и инцестах, приписываемых реальному Байрону.

---

Продолжение читайте здесь.