Скульптор Роберт Траскотт живет в Винчестере, в 100 км от Лондона. Большинство его работ посвящены Второй мировой войне: люди, бегущие от бомбежек, замерзающие блокадники, советские солдаты, немецкие военнопленные и офицеры. Траскотт, учившийся живописи и скульптуре в петербургском Институте им. Репина, в сюжетах о Восточном фронте опирается на традиции советского реализма. Его историю рассказывает «Медуза».
Траскотт родился в Плимуте — городе, пострадавшем от бомбежек во время Второй мировой войны. Он вспоминает свою тетю Эдриан: она была художницей, училась в Лондоне, и даже в убежищах продолжала рисовать. «Среди работ моей тети военного времени сохранились только пасторальные сюжеты: фермы, животные — как будто никакой войны не было. Я же в своих работах показываю, что она была», — рассказывает Траскотт.
Когда начал разваливаться Советский Союз, в Англии был большой интерес к теме России, и Траскотт, который увлекался русской литературой и историей, поехал узнавать загадочную страну. Первый раз он приехал в Москву в 1994 году. «Вышел на Ленинградский проспект и встретил коллекционеров, продававших военные реликвии. Купил гимнастерку, военную форму — в итоге вернулся в Англию с рюкзаком, полным старых вещей», — вспоминает художник.
Петербург произвел на него впечатление города, в котором остановилось время: «Я буквально мог почувствовать связь с прошлым. Мне кажется, это особенный талант Петербурга — не забывать прошлое и историю. Еще эта низкая линия горизонта!»
Траскотт поступил в Академию им. Репина как вольный слушатель, приезжал в Петербург на несколько месяцев, ходил на все занятия, а когда заканчивались деньги — возвращался домой. Так продолжалось несколько лет. По его словам, этот опыт сделал его стиль более академичным. В числе любимых скульпторов он называет Веру Мухину, Павла Трубецкого, Владимира Цигаля.
На вопрос, почему он так много работает с военной темой, скульптор отвечает: «Через войну так или иначе прошли миллионы — это большая часть нашей культуры, может быть, для кого-то настолько большая, что про нее просто устали слушать. Но сейчас меняется перспектива, все в конце концов встает на правильные места. Люди становятся более бережны к прошлому, защищают то, что они выстрадали и через что прошли».
