С молоком (чужой) матери: краткая история института кормилиц

Античность: кормилицы как необходимость

Практика отдавать своих детей на вскармливание другим женщинам существовала, судя по сохранившимся документам, еще в Древней Месопотамии. Правда, тогда причины обращения к кормилицам были сугубо утилитарными: высокая смертность при родах, отсутствие у матери молока, ее слабость или болезнь, появление в семье приемного ребенка. Кроме того, согласно распространенному мнению, кормление грудью предохраняло от беременности. Поэтому семья, желавшая иметь как можно больше наследников (а учитывая невысокую продолжительность жизни и огромный уровень детской смертности, каждый год был на счету), могла нанять кормилицу, чтобы пропустить период лактации.

Взаимоотношения заказчиков с кормилицами прописаны даже в законах Хаммурапи. Один из членов семьи заключал с женщиной полноценный договор, где оговаривался срок кормления, оплата труда, права и обязанности.

Например, кормилицам нельзя было заниматься сексом в период «оказания услуг», а также кормить «дополнительных» детей (своих или чужих) без ведома заказчика.

Как правило, кормилицы происходили из низших классов, но сам статус был почетен. А уж если ее нанимала знатная (и тем более царская) семья, для кормилицы и ее собственных детей это могло стать мощным социальным лифтом.

В Древней Греции и Риме философы и медики впервые заговорили о том, что связь между матерью и младенцем устанавливается в том числе через грудное вскармливание — а значит, отказ от него может нарушить эту связь. Несмотря на это, обеспеченные гречанки и римлянки охотно отдавали процесс кормления «на аутсорс». Здесь эту профессию тоже уважали: нередко случалось, что рабыня, которую привлекали в качестве кормилицы, впоследствии получала свободу.

Кстати, именно в Древней Греции и Риме появились первые тесты на качество молока. Например, тест с лавровым листом: если капелька молока сохраняла форму после падения на лист, его считали оптимальным. Другой тест, «ногтевой», благополучно дожил до XIX века: помещенная на ноготь капля молока не должна была растечься по всей его поверхности, когда палец двигался, и не должна была прилипать к ногтю, когда палец указывал вниз. Так проверяли, что молоко не слишком водянистое, но и не слишком густое: и то, и другое считалось вредным.

От Средневековья до XIX века: когда кормить самой «не по статусу»

В Средние века приветствовалось самостоятельное кормление. Кормилицы, конечно, никуда не исчезли, но теперь с ними связывали массу суеверий. Например, если у ребенка впоследствии обнаруживалось заболевание или просто дурные наклонности, винили в этом именно кормившую его женщину. Даже в относительно просвещенном XVII веке французский врач Жак Гийемо писал, что кормилица может передать ребенку болезнь или «несовершенства собственного тела». Другие авторы того времени и вовсе утверждали, что через молоко могут передаваться черты характера и привычки кормилицы, так что со временем ребенок может стать более похожим на нее, чем на биологических родителей.

Золотым веком для кормилиц стали XVII–XVIII столетия: тогда женщины из высших слоев общества пользовались их услугами практически повсеместно. Пуритане, правда, протестовали, проповедники клеймили эгоистичных матерей, но помогало это мало.

Для обеспеченных женщин иметь кормилицу было вопросом удобства и престижа (в конце концов, даже выходная одежда тех времен была абсолютно несовместима с кормлением грудью), а для бедных это занятие было одной из немногих возможностей стабильного заработка.

К этому моменту действительно можно говорить о выкармливании детей как о полноценной профессии: скажем, во Франции в эпоху Возрождения кормилицы уже регистрировались в муниципалитете и существовали законы, которые регламентировали их трудовую деятельность — например, обязывали проходить медосмотры.

Как правило, кормилица находилась при младенце неотлучно и не только собственно кормила, но и купала, пеленала, укладывала спать. Грудное вскармливание длилось иногда до 2–3 лет, и можно представить, какой травмой для ребенка становилось отлучение.

Интересно, что с конца XVIII века кормилиц стали повсеместно нанимать не только богатые, но и бедные родители. Правда, не от хорошей жизни. Дело в том, что с началом промышленной революции многие крестьянские семьи мигрировали в города, а там, чтобы выжить, женщинам приходилось искать работу наравне с мужчинами. Кормить собственных детей у них при таком образе жизни возможности не было — приходилось отдавать их на попечение еще более бедных крестьянок.

Во второй половине XIX века это явление переросло в так называемые детские фермы: частные учреждения, куда родители могли отдать ребенка на вскармливание и воспитание с единовременной или ежемесячной платой. У «бэби-ферм» была дурная репутация, и не зря: уход там был обычно небрежным, а смертность — чудовищной, причем в некоторых случаях «бэби-фермеры», получив от родителей единовременную выплату, просто убивали младенца или оставляли умирать без ухода.

Детская смертность в те времена и так была высокой, а клиентами «детских ферм» были самые бедные и незащищенные слои населения, которые редко жаловались, поэтому такие преступления почти не расследовали. Только когда число смертей на конкретной «ферме» становилось вопиюще большим, дело все-таки доходило до суда. В период с 1870 по 1909 годы в одной только Великобритании повесили восемь «бэби-фермерш», обвиненных в массовых убийствах вверенных им младенцев.

Кормилицы в России: «не царица, а лишь мать»

В Российской империи уже начиная с XVIII века обеспеченные женщины, следуя европейскому тренду, редко кормили сами. И это несмотря на то, что медицинские труды тех времен советовали матерям отказаться от услуг кормилиц и кормить самостоятельно — апеллируя и к физиологии, и к законам природы, и к чувствам матери, и к порочности самого института кормилиц. «Женщина, которая кормит чужого ребенка вместо своего, дурная мать: как же может она быть хорошей кормилицей?» — писал по этому поводу Руссо. Желание аристократки кормить самостоятельно в те времена воспринималось как вызов обществу; только сильные духом женщины были на это способны. Вот как об этом говорится у Толстого в «Войне и мире»:

«Так, в тяжелое время, навсегда памятное Пьеру, Наташа, после родов первого слабого ребенка, когда им пришлось переменить трех кормилиц и Наташа заболела от отчаяния, Пьер однажды сообщил ей мысли Руссо, с которыми он был совершенно согласен, о неестественности и вреде кормилиц. Следующим ребенком, несмотря на противудействие матери, докторов и самого мужа, восстававших против ее кормления, как против вещи тогда неслыханной и вредной, она настояла на своем и с тех пор всех детей кормила сама».

Отдельная история — кормилицы в царской семье. Жены российских императоров и великих князей не кормили грудью с петровских времен — и даже если хотели, им запрещалось.

Только во второй половине XIX века великая княгиня Мария Павловна все-таки «пошла против системы» и начала кормить детей сама — и это воспринималось, мягко говоря, с недоумением.

А когда жена Николая II, императрица Александра Федоровна, решила кормить детей самостоятельно — хотя для подстраховки кормилицы при ней все-таки были, — при дворе неодобрительно говорили, что она «не царица, а только мать».

Кормилиц для членов императорской семьи практически всегда брали из крестьянок. Историки считают, что это имело в том числе политическое значение: так поддерживался миф о неразрывной духовной связи царя и народа. За несколько недель до предполагаемых родов губернские власти получали указания по поиску кормилиц в подведомственных деревнях. Подходящих кандидаток осматривал местный медик, лучших из них отправляли в Петербург и уже там, на месте, оставляли одну или нескольких девушек. Так, в 1806 году, когда искали кормилицу в семью Александра I и его супруги Елизаветы Алексеевны, в Новгородской губернии отобрали 34 кормилицы, в Петербург отправили 8 из них, а при дворе оставили троих.

Положение кормилицы в царской семье было почетным. Большинство из них потом получали огромные — 100 рублей в год и даже больше — пенсии (это при том, что пенсии в начале XIX века отнюдь не были повсеместной практикой: скажем, они были далеко не у всех чиновников), приданое, ценные подарки. У них были и другие преференции: например, их собственные дети — «молочные» братья и сестры великих князей и княжон — могли впоследствии получить вольную.

Но и ограничения были жесткими: кормилице запрещали не только видеться с собственными детьми, но и просто выходить в город самостоятельно: вдруг подхватит заразу и передаст ее венценосному младенцу! Во второй половине XIX века правила смягчились: собственным детям кормилицы иногда позволялось жить с ней при дворе. После тщательного медосмотра, конечно.

«Мамушки» в США

На американском Юге тем временем широко распространилась практика, когда чернокожие рабыни выкармливали детей своих белых хозяек. Некоторые историки считают, что корни этого обычая нужно искать в 1600-х годах, когда белые поселенцы массово умирали от малярии: якобы считалось, что молоко чернокожих способно обеспечить иммунитет.

Но, скорее всего, американки прибегали к услугам кормилиц по тем же причинам, что и европейки, — полагая, что кормить грудью и неудобно, и не статусно. И потому, что так можно было чаще рожать: лактация всё еще считалась надежным контрацептивом.

Эта практика была по-настоящему жестокой. Кормилицу-рабыню вырывали из семьи, и ее собственных детей выкармливали коровьим или козьим молоком (сегодня доказано, что такое молоко не только не заменяет материнское, но и вообще вредно детям до года). Выживали после этого далеко не все. А когда белого ребенка отнимали от груди, кормилицу зачастую отправляли обратно на плантации (хотя иногда и оставляли в доме в качестве няни).

После отмены рабства эта практика на Юге не сошла на нет — хотя теперь бывшие рабыни становились кормилицами все-таки добровольно. Постепенно это явление оформляется в профессию: во второй половине XIX века в крупных американских городах появляются специальные «бюро кормилиц», своего рода агентства по трудоустройству. Семьи обращались в такие бюро, платили 5 долларов, и им подбирали девушку. Каждая кормилица, сотрудничавшая с бюро, проходила медосмотр и получала справку о состоянии здоровья.

Инструкция: как выбрать кормилицу

Критерии выбора кормилиц в разные времена и разных странах различались в деталях, но в целом совпадали.

Хорошая кормилица:

• достаточно, но не слишком молода (оптимальный возраст — 20–35 лет);
• родила 6–7 недель назад;
• родила сына: в некоторых культурах таким женщинам отдавали предпочтение — считалось, что молоко у них лучше;
• родила только одного ребенка (или, наоборот, нескольких). В вопросе, должна ли быть идеальная кормилица первородящей, случались расхождения. В некоторые периоды считалось, что да; позже стала преобладать точка зрения, что нет;
• не занимается сексом (считалось, что это влияет на качество молока). При этом в отношении семейного статуса мнения расходятся: в одних культурах считали, что предпочтительнее незамужняя кормилица, в других — что замужняя надежнее, чем та, которая «принесла в подоле»;
• кормит только одного ребенка;
• не рыжая! По поводу цвета волос кормилицы в разных регионах мнения расходились: где-то считалось, что предпочтительнее брюнетки, где-то — блондинки. Но по поводу рыжих все были единодушны;
• в идеале — похожа на мать ребенка (не во всех культурах);
• «в теле», не слишком худая;
• с крепкими ровными зубами и здоровыми розовыми деснами;
• с большой грудью (голубые вены — дополнительный плюс);
• без вредных привычек;
• с хорошим, добродушным, спокойным характером. Во-первых, считалось, что черты характера можно передать через молоко. Во-вторых, молоко раздраженной или рассерженной кормилицы якобы могло вызвать у младенца колики и другие болезни.

Молоко тоже оценивалось: оно должно было быть не слишком водянистым (тогда ребенок будет голодать), но и не чересчур густым (это может привести к несварению). Для улучшения качества молока кормилицам предписывалось специальное питание: в некоторых странах их закармливали сладким (считалось, что это улучшит вкус и качество молока), в других — в меру, но регулярно поили пивом.

Критика института кормилиц

Первые голоса в пользу самостоятельного кормления стали раздаваться еще в Древней Греции и Риме. В Средние века и Новое время духовенство и медики тоже неоднократно высказывались о вреде кормилиц — по разным причинам. Но особенно часто об этом стали говорить начиная с XIX века.

Первое возражение — этического характера. Невозможно было игнорировать, что кормилицы выкармливали чужих детей в ущерб своим.

«Сам институт кормилиц — недостойный торг людьми, ограбление бедного ребенка богатым, который, так сказать, из уст бедного младенца выдергивает пищу, предназначенную ему самим Богом», — писал по этому поводу немецкий врач А. Вертэймбер.

Действительно, в подавляющем большинстве случаев и в России, и в Европе кормилицу брали в дом без ребенка. Собственного младенца она оставляла в лучшем случае родственникам, в худшем — в воспитательном доме (где просто выжить было большой удачей).

Но практика обращения к кормилицам вредила, по мнению некоторых врачей, и вскармливаемым детям. Как отмечает историк Александра Плетнева, кормилица всегда принадлежала к более низшему социальному слою, чем родители ребенка, была менее образованной — а поэтому придерживалась крестьянских практик и игнорировала более современные (и подкрепленные наукой) теории по уходу за младенцем. А так как именно кормилица, а не мать, зачастую проводила с ребенком большую часть времени, то именно ее воззрения на уход были определяющими.

«Нигде, быть может, нет такой массы нелепых и вредных предрассудков, как в детской, кормилица имеет полную возможность приведения их в жизнь, если за ней буквально день и ночь не следит подозрительное око матери. Делание соски, <…> растирание половых органов ребенка с целью успокоения, употребление разных секретных успокоительных порошков и настоев (мак) и проч. — всё это мы встречаем ежедневно. <…> Кормилица смотрит на запрещения как на прихоть родителей, вредящую ребенку, и при удобном случае пустит свои приемы в ход», — писал один из основоположников российской педиатрической школы Михаил ван Путерен.

Практика отдавать детей кормилицам начинает сходить на нет ближе к концу XIX века — именно тогда, когда начали появляться первые более-менее качественные смеси для искусственного вскармливания. Первая запатентованная смесь, разработанная немецким химиком Юстусом ван Либихом, появилась уже в 1865 году: она представляла собой коровье молоко с добавлением солодовой муки, пшеницы и карбоната калия. Активно развивавшиеся во второй половине XIX века методы консервации пищевых продуктов тоже способствовали переходу на искусственное вскармливание.

Впрочем, в XIX веке всё еще считалось, что искусственное вскармливание — самая крайняя мера, и если уж выбирать между ним и кормилицей, то второй вариант однозначно лучше. Но в начале XX века случился перелом. К этому времени и выбор смесей стал больше, и качество их — лучше, повсеместно стали доступны стеклянные бутылочки с резиновыми сосками — искусственное вскармливание стало более доступным и безопасным.