Легкий способ сделать шуму. Зачем люди аплодируют и почему им так трудно остановиться

После показа в Каннах фильма «Горизонт: Американская сага» овации длились семь минут. Но это не самые продолжительные аплодисменты в истории фестиваля. Главный приз за ошеломительные овации в 22 минуты достается «Лабиринту фавна», показанному в 2006 году.

Когда я услышал об этом, я не смог удержаться и решил попробовать, каково это — так долго аплодировать? Я не был уверен, что справлюсь, но сегодня утром попросил дочь включить мне таймер и поучаствовать в моем эксперименте.

«Папа, зачем мы это делаем?» — спросила она в одну из первых минут. Не зная, что ответить, я сказал: «Это для науки».

60 секунд, всё идет хорошо. «Это пустяки, — думаю я. — Я бы мог делать это вечно!»

Однако вскоре я начал задаваться вопросом: почему мы вообще аплодируем? Как люди впервые начали хлопать ладонями, чтобы выразить признательность? Делают ли это другие животные? И почему бы нам не найти другие средства выражения эмоций — свист, щелчки или что-то в этом духе?

Алан Кроули считает, что хотя наши предки-приматы не смотрели кино, они производили разнообразный шум, чтобы сигнализировать о присутствии хищников, запугивать противников или играть.

В настоящее время замечено, что некоторые приматы используют аплодисменты, чтобы привлечь внимание своих сородичей или общаться на больших расстояниях. Тюлени же, находясь под водой, хлопают ластами, чтобы продемонстрировать свою силу.

Мы хлопаем уже две минуты. Эксперимент привлекает внимание моей собаки, у которой, как я понимаю, нет возможности хлопать конечностями.

Я бы объяснил ей, что занимаюсь важным исследованием человеческих социокультурных норм, если бы говорил по-собачьи. Но я не умею, поэтому она начинает на меня лаять.

Неясно, когда именно люди начали хлопать в ладоши в знак признательности за выступление. В Библии аплодисменты упоминаются несколько раз как способ радоваться или поклоняться. Возможно, древние египтяне тоже так делали. Однако практика аплодировать театральному представлению или речи, похоже, стала нормой в Древнем Риме.

Для римских лидеров аплодисменты также были важнейшим показателем популярности, сродни лайкам в социальных сетях. Некоторые платили за то, чтобы аплодисменты были громче.

Наемные зрители вернулись в 1500-х годах, когда французский поэт предложил зрителям бесплатные билеты в обмен на громкие аплодисменты. В течение следующих двух столетий профессиональные «клакеры» во Франции регулярно вызывали овации за деньги.

Мы хлопаем четыре минуты… Я задаюсь вопросом, чем зарабатываю на жизнь.

У меня болят руки, и я сожалею, что надел обручальное кольцо. Вспоминаю, как однажды актрису Николь Кидман высмеяли за то, что на церемонии вручения «Оскара» она аплодировала, как тюлень. Позже она объяснила, что не хотела повредить кольца на пальцах. Умно.

Хотя младенцы, как показывают исследования, недостаточно хорошо координируют свои действия, чтобы хлопать в ладоши, чуть более взрослые дети легко могут это делать. Хлопать очень просто. Это может объяснить популярность аплодисментов в различных культурах (особенно по сравнению с более сложными действиями, такими как щелканье пальцами). При небольших усилиях вы получаете громкий шум.

«Хлопки — это превосходный невокальный сигнал с высочайшей акустической громкостью… простое, быстрое и эффективное действие», — замечает Кроули.

Вы можете ударить рукой по другой части тела, например по бедру, но соотношение шума и усилия будет иным.

Наконец, аплодисменты, возможно, более социально приемлемы, чем крики, гудки или улюлюканье. Хотя даже в опере люди порой кричат «браво», аплодисменты могут быть вежливыми и легкими, восторженными и продолжительными.

Есть у них и более легкая форма — удар пальцами по ладони, она предназначена для того, чтобы продемонстрировать более тихую оценку, не отвлекая выступающего.

Мы хлопаем 5 минут. Мои мысли путаются.

Кажется, примерно на той же стадии актер Адам Драйвер закурил сигарету во время продолжительной овации в Каннах в 2021 году. Я решаю не делать этого: курить и хлопать одновременно — опасно.

Некоторые исследователи отмечают, что аплодисменты могут сигнализировать не только о признательности: в некоторых случаях они позволяют зрителям коллективно отмечать ритуальные переходы во время мероприятия, например: «Государственный гимн закончился, давайте смотреть футбол».

Важно отметить, что аплодисменты могут способствовать укреплению социальных связей. Например, во время пандемии практика организованных аплодисментов в определенное время дня на первый взгляд была проявлением признательности тем, кто вынужден работать, несмотря на карантин. Возможно, этот праздничный шум еще и сближал людей, давал им чувство принадлежности и единства.

Иногда аплодисменты осуждаются обществом. Например, дурным тоном считается хлопать в коротких паузах во время концерта классической музыки.

Мы хлопаем 7 минут. Моя дочь хочет уйти.

Я умоляю ее остаться. «Я вернусь позже», — говорит она и выходит из комнаты. Говорят, что звук хлопка одной ладони — это тишина. Я думаю, это одиночество.

В аплодисментах есть элемент социального подражания. Любой знает, что даже пара хлопков может спровоцировать на аплодисменты толпу людей. Кроули замечает, что иногда люди могут аплодировать не из-за внутреннего выбора, а скорее из-за социального давления.

В 2013 году группа под руководством Ричарда Манна, работавшего тогда в Упсальском университете в Швеции, обнаружила, что никто не хочет, чтобы он был замечен как человек, который остановился первым.

Так почему же мы хлопаем? Если коротко, ответ таков: это самый эффективный способ наделать много шума, показать свою признательность и укрепить социальные связи, возникающие в результате совместного наслаждения чем-то. Но как насчет сверхдолгих аплодисментов в стиле Каннского фестиваля?

Еще в 2013 году Манн рассказал BBC News, что продолжительность аплодисментов не обязательно коррелирует с качеством выступления:

«Вы начинаете аплодировать под социальным давлением, а затем оно же заставляет вас продолжать, пока кто-то не инициирует остановку».

Применив эту гипотезу к долгим овациям в Каннах, можно сделать вывод: никто в зале не хочет, чтобы его видели (а в эпоху социальных сетей снимали на видео) как того, кто остановился первым.

Я хлопаю уже больше 10 минут. Звук становится чуждым и абстрактным.

Как будто мои руки принадлежат кому-то другому. Я представляю себе зрителей в Каннах — что они чувствовали в 2006 году на 22-й минуте оваций? Предполагали ли они, что это будет продолжаться бесконечно, пока они не умрут? Достигли ли они какого-то измененного состояния сознания?

Сам я никогда этого не узнаю. Я решаю остановиться, пока у меня не одеревенели руки, потому что мне еще нужно написать эту статью. Тем не менее я заканчиваю свой эксперимент, зная, что хлопал дольше, чем когда-либо прежде. И пусть мою дочь это не впечатлило, неужели мои усилия не заслуживают аплодисментов?