Патриотичные и прогрессивные: как в Китае воспитывают молодежь

Церемония поднятия флага на площади Тяньаньмэнь каждое утро собирает толпы молодых людей, многие из которых специально для этого приезжают в Пекин. Очереди выстраиваются даже в сильный мороз. Зрелище длится всего несколько минут: красный флаг поднимается на флагштоке под звуки гимна, исполняемого военным оркестром. Первые лучи солнца освещают висящий на площади портрет Мао Цзэдуна.

В одном обращении, известном каждому молодому китайцу, Мао сказал: «Мир принадлежит вам и в то же время нам, но в конечном счете вам. Вы, молодежь, полны бодрости и энергии, находитесь в расцвете сил и подобны солнцу в восемь-девять часов утра. На вас возлагаются надежды».

Именно молодежь будет определять облик Китая в ближайшем будущем. В течение следующих десяти лет эти люди займут места на уже существующих предприятиях, другие создадут свои собственные (больше половины двадцатилетних китайцев заявляют о желании организовать собственный бизнес), третьи вольются в ряды правящей партии.

Молодость часто ассоциируется с бунтарством. Но молодым людям в Китае противостоят особые обстоятельства — авторитарное государство и основанная на духе безжалостного соперничества система образования.

Они родились, когда государство проводило политику «одна семья — один ребенок». Это значит, что на каждом из них лежит весь груз ожиданий старших родственников, который раньше распределялся между несколькими детьми. В соответствии с этими ожиданиями они должны хорошо учиться, получить надежную работу, жениться или выйти замуж и завести детей — и всё это до наступления тридцатилетия.

Поколение двадцатилетних китайцев, которые уже некоторое время живут самостоятельно, но еще не завели собственную семью, называют jiulinghou (то есть те, кто родился между 1990 и 1999 годами). Их в общей сложности 188 миллионов — больше, чем граждан Австралии, Британии и Германии, вместе взятых.

Многие из них не стремятся оправдать ожидания своих родителей.

Jiulinghou — самое образованное поколение китайцев. В прошлом году университеты страны выпустили рекордные девять миллионов студентов. Многие из них выбирают государственную службу, но другим не по душе такая монотонная работа, даже если она хорошо оплачивается. Молодые люди хотят, чтобы профессия соответствовала призванию.

Кроме того, молодое поколение китайцев отличается свободолюбием в выборе брачного партнера. Старшие родственники утратили свой авторитет в этом вопросе. В 2019 году количество пар, вступивших в брак, было самым низким за десять лет. Средний возраст замужества шанхайских женщин — двадцать девять лет, то есть на шесть лет больше, чем десять лет назад. Даже в сельской местности возраст вступления в брак достиг отметки в двадцать пять лет и продолжает расти.

Многие геи и лесбиянки, которые раньше вынуждены были скрывать свои сексуальные предпочтения, теперь вступают в фиктивные «лавандовые браки» через специальные приложения. Так они одновременно успокаивают своих консервативных родителей и сохраняют возможность выбирать партнера.

Но это не единственная сфера, где новые формы коммуникации влияют на формирование личностей молодых китайцев. В соцсетях они задают новые тренды, обмениваются мемами, выражают недовольство. Несмотря на вездесущую в китайском интернете цензуру, им удается продвигать феминизм, энвайронментализм и национализм. Когда молодым китайцам кажется, что иностранцы — будь то K-pop-группы или игроки NBA — нанесли им оскорбление, многомиллионный хор интернет-пользователей призывает бойкотировать «обидчиков». Это может испугать даже транснациональные корпорации.

Патриотические настроения всегда были сильны в Китае. Но сегодня молодежь всё реже подвергает сомнению утверждение, что страна и партия — это одно и то же.

Когда-то молодые китайцы были враждебно настроены по отношению к правительству и армии. Они помнили о студенческом протесте на площади Тяньаньмэнь, подавленному танками в июне 1989 года. По мнению многих китайцев старшего поколения, нынешней молодежи недостает некоторых качеств, которыми они обладали в этом возрасте, а именно идеализма, бунтарства и смелости.

Считается, что jiulinghou аполитичны, а их патриотизм — наивный и показной. Они прагматичны и избалованы. Они хотят преуспеть в карьере — но только чтобы купить новый айфон. Иногда их называют поколением «маленьких императоров».

Но есть факты, свидетельствующие об обратном. Когда в 2014 году полиция арестовала правозащитника и адвоката Пу Чжицяна за одиночный пикет по случаю годовщины тяньаньмэньских событий, многие студенты опубликовали в соцсети Weibo свои фотографии с плакатами в его поддержку.

Пусть молодежь и не противостоит режиму в открытую, она всё же не боится высказываться на наболевшие темы. Многие из них занимаются волонтерством и жертвуют средства на благотворительность. Ни одно другое поколение не было так единодушно в поддержке прав женщин и ЛГБТ-людей. Нынешние студенты участвуют в создании независимых профсоюзов фабричных рабочих и устраивают уличные протесты против изменения климата. Это требует определенной смелости, ведь при Си Цзиньпине аресты и запугивание активистов стали нормой.

При этом молодежь не оспаривает статус правящей партии. Либеральные настроения среди молодых граждан КНР растут вместе с лояльностью к властям.

Jiulinghou гордятся растущим влиянием Китая в мире, и партия умело использует этот факт в свою пользу: государственные СМИ не устают подчеркивать успех Поднебесной в борьбе с пандемией и фиаско президентской администрации Трампа. Всё больше китайских студентов, поступивших в заграничные университеты, разочаровываются в западном мире и возвращаются домой.

Но не все молодые китайцы в восторге от партии. Молодые протестующие в Гонконге дали пекинскому правительству понять, что они недовольны ограничением свобод. Молодые тибетцы и уйгуры в ярости от того, что государство уничтожает их культуру и язык. В Синьцзяне более миллиона уйгуров были заключены в тюрьму без суда. Их молодым родственникам сказали, что от их поведения зависит, выйдут ли эти люди на свободу.

В прошлом году представители не-китайских народов Внутренней Монголии организовали несколько протестов против закона об использовании китайского языка в школах. Сотни из них были арестованы. Один молодой монгол признается, что «крайне зол» на правительство, но в то же время «очень боится».

В Китае принято делить поколения по десятилетиям. Для поколения 1970-х (qilinghou) определяющим событием стала смерть Мао в 1976 году, а для поколения 1980-х (balinghou) — реформы Дэн Сяопина и открытие границ. Сегодня можно встретить утверждения, что поколения сменяются каждые пять лет или даже каждые три года. Уже сейчас говорят о поколении linglinghou, большинство представителей которого всё еще школьники. Поэтому если на Западе мы называем всех рожденных между 1981 и 1996 годами миллениалами, то в Китае в этом временном отрезке умещается четыре разных поколения.

Разница между поколениями очевидна. Во времена молодости нынешних родителей хорошую должность можно было получить только через партию, а вступить в брак или развестись — только с разрешения даньвэя. Женщины обязаны были сообщать о своих месячных, чтобы доказать, что они следуют «политике одного ребенка». Даньвэй также предоставлял жилье, образование для детей и медицинские услуги.

Жизнь их детей отмечена прежде всего возможностью личного выбора и следующим из нее индивидуализмом. В формировании этого поколения определяющую роль сыграли два исторических фактора.

Во-первых, jiulinghou родились уже после подавления демократических протестов 1989 года. Государство тщательно вычищает из интернета любые упоминания о кровавых событиях на площади Тяньаньмэнь, и родители, как правило, боятся затрагивать эту тему.

Многие молодые китайцы знают только официальную версию этих событий, в которой студенты выступают провокаторами, а об их смерти умалчивается. Некоторые считают, что эта искусственная амнезия может подтолкнуть молодежь к новому восстанию. Другие утверждают, что, так как студенты не знают о расстрелах и видят в Китае только силу и процветание, они склонны воспринимать партию скорее как положительную силу.

Во-вторых, подростковые годы тех, кто родился после 1991 года, прошли под влиянием Си Цзиньпина. В образовании, которое они получили, делался невиданный со времен Мао акцент на патриотизме. Сегодняшние студенты проходят обязательные курсы по марксизму, национализму и маоизму, а с прошлого года еще и по политике Си Цзиньпина. Всё это становится частью их мировоззрения.

Исследование, проведенное в 2019 году «Ежедневником китайской молодежи», показало, что трое из четырех китайцев, рожденных после 1995 года, считают, что «страна становится лучше из года в год».