«Непонятно, как подступиться: ребенок боится вас, а вы — его»: четыре будущих учителя — о своей профессии

Стас Ноний

тренер по карате, будущий преподаватель физической культуры

В юности я занимался карате, выступал на соревнованиях высокого уровня и был абсолютно счастлив. Потом выяснилось, что у меня врожденные проблемы со зрением, и на фоне больших физических нагрузок оно стало ухудшаться. Из-за этого с профессиональным спортом пришлось завязать.

Я пережил болезненный момент, но продолжал любить карате — во многом благодаря тренеру. Он был мне как второй отец. Тогда я решил, что единственный способ продолжить спортивную жизнь — пойти по его стопам, преподавать. Так я поступил на факультет физической культуры. Это было одним из самых важных решений в моей жизни.

Нагиев из сериала «Физрук»

Со временем я начал склоняться к тому, чтобы стать преподавателем физической культуры. Хороших педагогов очень мало, а детей, которым нужен спорт, — много. К сожалению, у нас сложился стереотипный образ мужика в олимпийке со свистком, который запирается у себя в коморке и ничего толком не делает или преподает очень грубо — такой Нагиев из сериала «Физрук».

Сейчас в школу иногда берут людей без высшего педагогического образования. Они не знают, какую нагрузку дать детям, не понимают, как скорректировать учебную программу. Это, конечно, неправильно.

Главная задача преподавателя физкультуры — подобрать программу, которая максимально подходит для определенной группы детей, в зависимости от специфики класса. Если в нем есть ребята с ограниченными возможностями здоровья, это тоже нужно учитывать.

Ребенка необходимо готовить не только физически. Ученик должен не просто подтягиваться или приседать, но и понимать, как ему это поможет.

Перед каждым занятием следует объяснять цель и задачи на ближайшие 45 минут. Например, сказать детям: «Сейчас мы будем прыгать через козла. Это гимнастическое упражнение, которое развивает плечевой пояс, прыжковые способности и координацию. Если справитесь — сможете паркуром заниматься или рассекать на скейте».

Физкультура — это в первую очередь не развитие физических качеств, а программа оздоровления организма. Знания, которые дети получают на уроках, пригодятся им на протяжении всей жизни.

Как решать конфликты с детьми

Порой даже специального образования для этого недостаточно. Например, не всегда учат, как правильно выстраивать свои аргументы, как вести себя в конфликтных ситуациях. Допустим, ребенок говорит: «Я не буду прыгать через козла — хочу играть в баскетбол». И я не могу возразить: «Я здесь главный, и ты будешь делать то, что я скажу!» Нельзя кричать и повышать голос.

Надо вести диалог с ребенком как со взрослым человеком и выстраивать аргументацию по модели «для тебя это будет полезно, потому что…».

А если ученик говорит: «Я не хочу прыгать через козла, потому что мне неинтересно», — возможно, стоит пересмотреть программу.

Это всё нужно изучать самостоятельно, а потом отрабатывать на практике. Поначалу приходится сложно. После первого рабочего дня я вышел с мыслью: «Хорошо, что он закончился». Потом дома всё обдумал и начал корректировать учебную программу. Передо мной встал простой вопрос: что делать завтра? Как видоизменить уроки, чтобы они стали интересными? Корректировкой я занимался каждый вечер.

Уйти из профессии никогда не хотел, как бы сложно ни приходилось. В любой работе есть то, что тебя подпитывает, — и в моей тоже: если ты ведешь класс несколько лет и видишь результаты — хочется продолжать и продолжать. Ты знаешь, что два года назад ребенок прыгал 1,10, сейчас — 2,10. Получается, ты развил физические качества человека настолько, что он смог буквально превзойти себя.

Перспективы в педагогике и примерная зарплата

Одна из перспектив в моей профессии — разработать хорошую учебную программу, которую будут использовать в школах на федеральном уровне. Это не учебник (его как раз написать не так уж и сложно), а более серьезный педагогический труд.

Потом можно окончить магистратуру, получить докторскую степень — причем не обязательно ограничиваться одной физкультурой. Нельзя грамотно развить себя и других, избежать травм, не зная физиологии, биологии, физики. Важна и химия: нужно понимать, как правильно вырабатываются гормоны, что под их действием происходит с организмом. То есть направлений для развития масса, и мне бы хотелось всё это освоить.

Работать буду в московской школе, но устроиться хочу туда, где есть спортивные секции, чтобы можно было вести их и преподавать карате, как и планировал. Примерная зарплата — около 100 тыс. рублей с учетом дополнительной нагрузки.

Валентина Ширнина

будущий преподаватель немецкого языка

Стать преподавателем я решила во многом благодаря моему школьному учителю, который вдохновил меня на это. Он всегда умел нас заинтересовать — чтобы мы не просто зубрили, а стремились изучать предмет самостоятельно. Например, узнавал о наших хобби и внедрял эти темы в урок. Еще мы часто слушали музыку на английском и немецком, а потом разбирали тексты песен.

Благодаря учителю я полюбила не только иностранные языки, но и сам процесс преподавания. Я могла бы пойти учиться на лингвиста или переводчика, но первый работает с языком, а не с человеком, а труд второго ближе к машинальному: тебе дают информацию, ты проделываешь с ней ряд операций и воспроизводишь. Профессия педагога мне ближе — это взаимодействие с личностью. Чтобы научить языку, нужно понять, о чём думает ребенок и что его заботит. Эмоциональный аспект работы для меня всегда был очень важен.

Репетиторство: «Гарри Поттер» и красивая ручка

Сейчас я занимаюсь репетиторством, но пока не могу в полной мере пользоваться теми же приемами, которые применял наш преподаватель. Когда он с нами работал, мы были уже довольно взрослыми, а мой ученик сейчас в третьем классе. Несмотря на это, я стараюсь: например, он любит смотреть «Гарри Поттера», и на последнем занятии мы с ним разбирали лексику из фильма.

Во время первых уроков мой подопечный на меня практически не реагировал — очень стеснялся. И это понятно: пришел незнакомый взрослый человек и еще учить тебя чему-то собирается. Выуживала по одному слову. Я этого не ожидала. Мне почему-то всегда казалось, что дети должны быть активными, даже гиперактивными.

На первых порах часто вообще непонятно, как подступиться, потому что ребенок боится вас, а вы — его.

Помню, после первого урока шла по улице и так гордилась собой: я все-таки сделала это и могу работать! Я снова и снова вспоминала, что уже к концу занятия у нас наладился контакт.

Потом начались будни, я столкнулась со стандартной проблемой: реальность разошлась с моими ожиданиями. Например, иногда ребенок отвлекается на что-то и вообще тебя не слушает. Помню, на одном занятии у моего ученика была очень красивая ручка, с несколькими стержнями. Он ее разобрал, а потом пытался вставить их обратно. Я с ним разговариваю и вижу, что он вообще меня не слушает и интересует его только ручка. Мне хотелось сорваться, но я понимала, что не имею на это права. Надо уметь держать себя в руках.

Городская или деревенская школа?

Скорее всего, после выпуска я пойду работать в городскую школу. Сколько буду получать, не знаю — надеюсь, тысяч 70 (если в мегаполисе).

Я часто езжу в деревню к бабушке и дедушке, поэтому представляю, что такое сельская школа, какие там зарплаты и условия. Меня это не то чтобы пугает, а скорее расстраивает.

Дух авантюризма во мне есть: порой хочется уехать в сибирскую деревню и преподавать там, а по вечерам расчищать лопатой тропинку от дома до калитки. Но надолго ли меня хватит?

Сомневаюсь, что на одном энтузиазме молодой педагог продержится больше года или двух, если его труд не будет хорошо оплачиваться.

Что радует в профессии

Когда ребенок занимается в свое удовольствие — это чудесно. И больше всего я люблю свою профессию за те мгновения, в которые мой подопечный действительно понимает изученное. Ты включаешь, например, тот же самый фильм, герой произносит знакомое ему слово — и глаза загораются: это иностранный язык — а я понял, что сейчас услышал!

Я бы хотела открыть в школе языковой клуб, в котором дети занимались бы после уроков. И мы бы там не просто сидели в кругу, а ставили пьесы на немецком, слушали современную музыку, чтобы ребята увидели, что язык — это не учебники, а то, что нас окружает и что нам интересно. На мой взгляд, лучший преподаватель — тот, кто прививает детям любовь к саморазвитию и самообучению.

Екатерина Ковалевская

будет работать с детьми с особыми потребностями

Уже в школе я работала волонтером. Мы ездили в разные учреждения и однажды посетили дом малютки, это было в 9-м классе. Тогда я впервые встретилась с особенными детьми. Шока не было: нас к этому готовили, а еще я самостоятельно смотрела документальные фильмы о подобных учреждениях. Тогда меня настолько впечатлило, как преподаватели работают с детьми с особенностями, что в 11-м классе я решила учиться не на стоматолога, а на дефектолога — и поступила в Институт специального образования и комплексной реабилитации в МГПУ.

Как работает дефектолог

Вообще это очень приятная работа: ты всегда находишься в уютной атмосфере, вокруг дети, и ты видишь результаты своего труда уже через день или через неделю, постоянно чувствуешь собственную причастность к успехам и достижениям ребят. Это дорогого стоит.

Работу в каждом случае приходится выстраивать по-разному. Я не могу просто поздороваться с ребенком и сразу приступить к объяснению материала. Даже когда занимаешься семь раз в неделю, начинать всегда надо с игры — чтобы войти в доверие.

Если это не первая встреча, то после игры вы повторяете пройденный материал. Потом следует узнать, что у ребенка произошло за день или даже за неделю. Дальше разбираем тему урока, например цифры, опять-таки в игровой форме. В конце повторяем пройденное и прощаемся тоже очень тепло: например, пьем чай, снова во что-то играем или делимся небольшими историями.

Это работа на несколько часов, но иногда и на целый день. У меня, правда, такого не было, но я знаю, как эти занятия выстраивать.

Победа для дефектолога (как и для любого преподавателя) — когда ребенок осваивает материал.

Если он выучил пять деревьев, а по дороге на дачу говорит: «Мама, смотри, вот осина, она растет здесь», — это абсолютный успех.

Сейчас я провожу мастер-классы для детей с особенностями. Например, для ребят с нарушениями опорно-двигательного аппарата мы устраиваем кинект-уроки: включаем приставку, и все играют в подвижные игры, в том числе в футбол. Дети пинают мяч в ворота и так тренируют опорно-двигательный аппарат.

Еще мы выезжаем в детские дома, проводим с их воспитанниками творческие мастер-классы: делаем аппликации, рисуем, затем берем все поделки и устраиваем благотворительную ярмарку, а средства переводим в фонд этого учреждения.

Тьюторство, «Учитель для России» и собственный центр

После завершения обучения можно пойти работать тьютором или в государственное учреждение, где стажер получает 25 тыс., а профессиональный дефектолог — в среднем 80. Сейчас меня больше привлекает первый вариант — тьюторство, потому что так я смогу сама составлять рабочий график и быть более свободной.

В будущем я бы с радостью поработала в деревне. Хочу в самую глубинку, чтобы лошади ходили по полю. Сейчас много программ поддержки молодых преподавателей в регионах, например «Учитель для России». Я не знаю, на сколько меня хватит, но мне кажется, что мои знания ребятам из села очень пригодились бы.

Когда накоплю опыт, я бы хотела открыть собственный центр по работе с детьми с особыми образовательными потребностями. У нас в университете есть акселератор студенческих инициатив, и там о моем проекте уже знают, я всё расписала. Хочу сделать это вместе с одногруппниками и единомышленниками. Потому что прежде всего необходимо собрать команду, в которой будет царить взаимопомощь. Сейчас далеко не все коллективы такие.

Ника Парфимович

возможно, будущий учитель начальных классов

Работать в школе я хотела с детства. Думаю, всё дело в моих сестрах: в какой-то период жизни мне было очень интересно их учить. Например, мы писали диктанты по русскому языку. Еще любили игру «Кто быстрее посчитает»: переворачивали карточку с примером, выполняли арифметические действия, называли ответ. Кто первый — получал наклейку/печать/галочку на поля в тетрадку. Похожим образом учили и английский.

Ролевой моделью для меня стала преподаватель начальных классов Мария Прохоровна Дроздова, мой вдохновитель, вторая мама, пример для подражания. Это педагог старой закалки, с собственными методиками, практикумами, теорией. Мы учились по нескольким программам одновременно, по школьной и дополнительной, всегда ездили на экскурсии, устраивали походы.

Мой учитель начальных классов — лучший из тех, кого я знала. И только она была за то, чтобы я пошла в педагогический. Родители всегда поддерживали меня, но не считали, что преподавание — это то, чем я должна заниматься. По их мнению, профессии, связанные с финансами, более высокооплачиваемые и востребованные.

Атмосфера счастья в школе

Атмосфера счастья в моем понимании — гармония во всём: в обучении, во взаимоотношениях, в общении. Ее должен поддерживать каждый сотрудник школы. Мне, например, не нравится, когда директор позиционирует себя как человека строгого и дистанцируется от остальных.

Наш директор играла на переменах с детьми в коридоре в кошки-мышки, «Море волнуется раз…», «Золотые ворота».

Она не бегала с ними, но выступала модератором. Могла прийти в столовую и пожелать всем детям и преподавателям приятного аппетита. Часто приглашала к нам в школу театральные труппы, выездной планетарий, проводила музыкальные спектакли, устраивала научные эксперименты. Конечно, это было не бесплатно, но всегда не дороже 150 рублей.

Сомнения в выборе профессии

На третьем курсе я начала задумываться, действительно ли хочу быть педагогом. Не могу однозначно ответить на этот вопрос. Сейчас работаю со студентами: я тренер неформального образования в МГПУ. Пока могу создавать и реализовывать проекты в университете и городе, не пойду в школу. Наверное, это как с водительскими правами: если нет крайней необходимости ездить на собственной машине — они не нужны.

Интерес к профессии я не потеряла — просто сейчас, наверное, мне комфортнее работать со взрослыми. Это тоже обучение, только не педагогика, а андрогогика.

Я хотела учить детей, потому что думала, что с ними проще и интереснее. Когда появилась возможность работать со студентами, поняла, что ошибалась.

Основу моей профессии — процесс преподавания — я до сих пор люблю. Возможно, на первом этапе все проходят через педагогику. Нужно хотя бы окончить первый курс, чтобы точно понять, можешь ли ты работать учителем начальных классов. Мне казалось, что заниматься с детьми — это здорово, потому что я сама была ребенком. Теперь я учусь в вузе — и мне интересно работать со студентами. Возможно, в будущем мое мнение поменяется еще раз.