Ковид уйдет, QR-коды останутся. Эксперты — о том, каким будет мир после пандемии

Юваль Ной Харари

автор книг «Sapiens: Краткая история человечества», «Homo Deus: Краткая история завтрашнего дня» и «21 урок для XXI века», Тель-Авив

В течение следующих нескольких месяцев политики заново перекроят мир, который в этот период будет мягким и пластичным. Возможно, они выберут для борьбы с нынешним кризисом путь солидарности и сотрудничества, вследствие чего человечество станет более сплоченным. Возможно, они выберут путь изоляции и соперничества, что, скорее всего, лишь углубит кризис и усугубит нашу разобщенность.

Возможно, они решат противодействовать кризису, установив тоталитарные режимы, основанные на всеохватной слежке, а возможно — предоставив гражданам большую власть и обеспечив прозрачность деятельности госструктур. Возможно, правительства будут спасать могущественные корпорации и разгонять профсоюзы, а возможно, приструнят корпорации и поддержат профсоюзы. Возможно, человечество сделает транспортную систему и энергетический сектор более экологичными, а возможно, сосредоточится на восстановлении экономики в ущерб окружающей среде. Все эти и многие другие дилеммы нам предстоит решить в ближайшее время.

Нынешний кризис застал политиков врасплох. У них нет готовых ответов. Поэтому они как никогда открыты для новых идей — даже самых безумных.

Но после того, как выбор будет сделан, новый порядок быстро упрочится, и будет очень трудно встать на иной путь.

Хелле Торнинг-Шмитт

бывший премьер-министр Дании, Лондон

Больше всего нас должно беспокоить то, что когда пандемия закончится, всё останется на своих местах.

Именно так произошло в 2008 году. Мы выиграли битву в том смысле, что полный крах экономики удалось предотвратить, — но проиграли войну. Мы получили пакеты финансовой поддержки, более высокие требования к банковскому капиталу, более активную политику центробанков, но никаких улучшений в страховании и очень мало коренных изменений в функционировании глобального рынка.

С какой стати в этот раз что-то будет иначе?

В 2008 году существовала группа лидеров, которые могли и хотели действовать сообща. Сегодня международное сотрудничество почти полностью отсутствует.

Мы знаем, что нам необходимо:

• обеспеченная всеми необходимыми ресурсами система здравоохранения;
• ответственное социальное страхование;
• компании, обслуживающие интересы граждан, а не наоборот;
• сотрудничество между правительствами и международными институтами ради всеобщего блага.

Ясно, что мы уже не можем вернуться к своим делам как ни в чем не бывало. Вопрос в том, изберут ли люди лидеров, способных построить дивный новый мир после пандемии?

Эрик Шмидт

бывший главный исполнительный директор Google, Майями

Чтобы противодействовать распространению вируса, нужно изолироваться. Но для создания вакцин, восстановления мировой экономики и предотвращения новой пандемии необходимо тесное сотрудничество.

Впервые в истории, столкнувшись с глобальным кризисом, мы имеем в своем распоряжении технические средства, позволяющие противостоять ему на глобальном же уровне.

Данные, полученные в одном уголке мира, можно проанализировать в другом и использовать для разработки вакцины. Приложения для отслеживания контактов мгновенно передают информацию, что позволяет предотвратить следующую эпидемию. Проблему нехватки товаров медицинского назначения можно решить при помощи 3D-печати, а искусственный интеллект способен эффективно распределять ресурсы.

Пандемия предоставляет нам возможность углубить сотрудничество на базе общих технологий. Но есть и противоположный вариант развития событий.

Мы уже видели, как меры по противодействию пандемии вели к усилению геополитической вражды. Проблемы с цепочками поставок медицинской продукции заставили некоторые правительства искать решения внутри страны или на уровне блоков. То же самое может произойти и по отношению к другим категориям стратегических товаров. Вирус вынудил отдельные демократические страны прибегнуть к усилению государственного вмешательства, обычно практикуемому авторитарными странами. Случается, что временные меры превращаются в постоянные.

Пандемия стала для нас напоминанием о неравенстве. Те, кто имеет доступ к качественному интернету, намного лучше подготовлены к требованиям социального дистанцирования. Они могут удаленно работать, а их дети — учиться. А тех, кто не имеет такого доступа, социальное дистанцирование заставляет рисковать либо здоровьем, либо средствами к существованию. Все страны мира должны поставить себе цель обеспечить каждого человека цифровой инфраструктурой, которая необходима во многих сферах современной жизни.

Лоррейн Дастон

историк науки и директор Института истории науки Общества Макса Планка, Берлин

Вирус внезапно отбросил нас назад в XVII век. Сегодня вновь сделанные открытия доступны всем — так же, как это было в 1660 году, когда на большинство базовых вопросов естествознания еще не было готовых ответов.

В моменты неопределенности мы временно возвращаемся в эпоху эмпиризма.

Случайные наблюдения и гипотетические взаимосвязи, которые в любой другой ситуации едва удостоились бы упоминания, не говоря уже о публикации в рецензируемых научных журналах, порождают сегодня поток догадок от терапевтов, вирусологов, эпидемиологов, микробиологов и заинтересованных неспециалистов.

В моменты неопределенности метод наблюдения, который ученые привыкли ставить ниже экспериментального и статистического, выходит на первое место. Необычные единичные случаи, очевидные отклонения от нормы, ненадежные закономерности и совпадения — всё приветствуется в поисках ответов.

Сафия Нобл

доцент информационной науки и содиректор Центра интернет-исследований при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, Лос-Анджелес

Постепенное и незаметное рядовому человеку ограничение прав, сокращение прежних социальных, экономических и политических свобод — всё это отличительные черты капитализма катастроф.

Как пишет Наоми Кляйн, капитализм катастроф позволяет усилить контроль, умножить состояния и расширить власть за счет простых трудящихся. Меры по противодействию COVID-19 последуют тому же сценарию, если мы не будем начеку.

Недопустимо заставлять наименее защищенных расплачиваться за наше всеобщее безразличие. Смертность от коронавируса среди афроамериканцев намного выше, чем среди белого населения, потому что афроамериканцы намного чаще живут за чертой бедности и в районах, испытывающих нехватку ресурсов, в то время как их соседи на другом конце города имеют всего вдоволь. Недопустимо оставлять людей наедине со своими проблемами, ведь пандемия несет угрозу для всех. Пандемия — это судный день для нашей безнравственной системы. Но это также возможность расплатиться по счетам, исправив ситуацию.

Джон Грэй

почетный профессор европейской мысли Лондонской школы экономики, Бристоль

Мировой порядок, существовавший до пандемии, был чрезвычайно хрупким. Если бы не возник вирус, то какое-нибудь другое событие — крах экономики или первые признаки того, что изменение климата вышло из-под контроля, — рано или поздно положило бы конец эпохе пиковой глобализации.

Пандемия ускорила многие процессы, которые начались задолго до нее, например, снижение влияния Запада, ослабление международных организаций и фрагментация ЕС. Взятые вместе, они кардинально меняют международную сцену. Если добавить к этому расцвет в Китае и США массовой слежки под предлогом экологического мониторинга, отказ от физического контакта в пользу виртуальной связи и усиление государственного вмешательства в экономику, мы получим необратимую смену ландшафта.

В современной политической мысли нет направления, которое ностальгировало бы по прошлому так же сильно, как прогрессивный либерализм. Либеральный проект — это попытка восстановить мировой порядок, который существовал после окончания холодной войны и до начала финансового кризиса.

Вирус как будто говорит нам: «Забудьте о прошлом». Какими бы ни были его достоинства и недостатки, тот мир ушел навсегда. Лидеры Китая, России и Индии, похоже, осознали этот факт. Осознают ли его западные лидеры или же будут и дальше действовать в духе отрицания и либеральной ностальгии, покажет время.

Давиде Казаледжо

один из лидеров итальянского «Движения пяти звезд», Милан

Наше поколение живет во время войны наоборот — когда на передовой находятся врачи, а солдаты носят гробы. У этой войны есть свои герои, которые ежедневно ведут борьбу, и свои дезертиры, которые при помощи поддельных пропусков покидают окопы, чтобы свободно передвигаться по городу; свои ежедневные сводки и списки погибших; фабрики, которые перешли на производство военной продукции; люди, чьим величайшим вкладом в эти битву может заключаться в пребывании дома, чтобы не провоцировать новые случаи заражения.

Когда человечество переживает эпохальные изменения, то, что ранее считалось невозможным, вдруг становится нормой.

Новые экономические системы обычно строятся после катаклизмов. Так было, например, с бубонной чумой. Когда люди поняли, что молитвы не помогают, и начали искать научные решения, религиозному обществу пришел конец.

Затем они начали исследовать неизвестные места, обозначенные на карте пометками вроде «здесь обитают драконы», и обнаружили, что мир намного обширнее, чем считалось раньше.

Нынешняя пандемия — еще один такой катаклизм. То, что ранее считалось невозможным, теперь должно быть исследовано.

Онора О’Нил

почетный профессор философии в Кембриджском университете, член палаты лордов, лауреат Премии Берггрюна 2017 года, Кембридж, Англия

Сегодня одни рассуждают о том, как нам вернуться к нормальной жизни после пандемии, другие — о том, что должно измениться. Но рассуждения и практические решения — это совершенно разные вещи.

То, что называют нормальным положением вещей — не лучший вариант для будущего. Глобализация принесла с собой увеличение доходов, усиление неравенства, удлинение цепочек поставок и усложнение экономической системы — а также глобальное потепление и пандемию. Но всё ли это нормально?

Укрепление международных связей приносит блага частным лицам, ведя к росту доходов и потребления. Но рыночные решения не обеспечивают общественных благ и того уровня солидарности, который необходим для охраны здоровья и окружающей среды. Многие практические вопросы, стоящие перед нами, связаны с общественными благами — в частности, верховенством закона и эффективными нормативными стандартами. Для общественных благ нужны скоординированные действия государственных органов и гражданского общества.

Вместо того чтобы рассуждать о том, когда и как возвращаться к нормальной жизни, нам нужно строить будущее, в котором самые важные общественные блага будут гарантированы.

Джаред Даймонд

автор книги «Ружья, микробы и сталь: Судьбы человеческих обществ», Лос-Анджелес

Главный урок пандемии — это расширение национальной идентичности.

Чувство глобальной идентичности очень важно для борьбы с глобальными проблемами, но большинство людей его лишено. Нынешний кризис может помочь выработать это чувство благодаря осознанию того, что мы все в одной лодке. Мы начинаем понимать, что COVID-19 — так же, как изменение климата, истощение природных ресурсов, неравенство и ядерное оружие — это общая проблема.

Ли Цзинлинь

преподаватель Пекинского педагогического университета, Пекин

В период Вёсен и Осеней (с 722 по 481 год до н. э.) в Китае жил просвещенный правитель по имени Цзы-чань. Однажды власти государства Чжэн приказали Цзы-чаню уничтожить школу, в которой местные жители собирались и критиковали государственную политику. Цзы-чань же считал, что свободное обсуждение полезно, так как помогает власть имущим узнать мнение общественности. Он отказался выполнять приказ и школа осталась открытой.

Цзы-чань руководствовался политической философией конфуцианства, согласно которой на первом месте стоит народ, а цель политики — обеспечить благополучие граждан. Легитимность политических лидеров зависит от их способности действовать в согласии с волей народа. Чтобы политики узнали волю народа, люди должны иметь возможность говорить свободно.

Конфуцианское представление о добродетельном правлении должно лечь в основу политического мышления в эпоху после пандемии.

Дамбиса Мойо

экономист и автор книги «Бесполезная помощь», Нью-Йорк

Несмотря на то что многие страны, скорее всего, введут иммиграционные ограничения, пандемия может спровоцировать всплеск неконтролируемой миграции, особенно из развивающихся стран в развитые.

По данным Международного комитета спасения, сегодня в мире насчитывается 70 миллионов беженцев. Большое количество людей живут в странах, где экономический рост и уровень жизни низкие, а последствия изменения климата разрушительны. Пандемия покажет слабость систем здравоохранения в малообеспеченных странах и уязвимость местного населения.

Патрик Синьсян

хирург, изобретатель, ученый и владелец газеты «Лос-Анджелес таймс», Лос-Анджелес

Пандемия коронавируса — это ночной кошмар для системы здравоохранения, но мечта для ученых. Она подтолкнула деятелей науки по всему свету к сотрудничеству и объединила их пониманием того, что мы имеем дело с общей проблемой и в равной степени нуждаемся друг в друге для разработки вакцины против вируса, охватившего целый мир.

Паскаль Лами

бывший генеральный директор ВТО, Париж

Одним из последствий пандемии, вероятно, будет переоценка национальной самодостаточности, а она в свою очередь приведет к перестройке глобальных цепочек поставок и формированию резервных запасов. Предусмотрительность придет на смену парадигме протекционизма. Здравоохранение частично перейдет на рельсы гиг-экономики.

На смену прежней Вестфальской системе, основанной на принципе государств-наций, придет более дифференцированный порядок: нации станут более крепкими, Европейский Союз — текучим, а глобальное — летучим.

Дэвид Брин

физик и писатель-фантаст, Сан-Диего

Жил однажды парень по имени Хайман Мински, чьи идеи о нестабильности экономики приобрели популярность в последнее время.

Коротко говоря, его мысль состоит в том, в периоды стабильности многие люди, думая, что всё и дальше будет продолжаться в том же духе, идут на всё большие риски, не страхуясь от потерь. Рано или поздно наступает так называемый момент Мински — внезапное возвращение к нестабильности. Люди либо адаптируются, избавляясь от плохих привычек и принимая более взвешенные решения, либо всё идет так, как предсказывал Карл Маркс, и экономический коллапс разоряет рабочий класс, приводя к революции.

Элиф Шафак

турецкая и британская писательница, Лондон

Это начало конца глобализации, какой мы ее знаем. Парадоксально, что в период, когда мы сталкиваемся со всё более серьезными проблемами мирового масштаба — другими словами, в период, когда мы больше всего нуждаемся в международном сотрудничестве и солидарности, — мы наблюдаем усиление противоположного тренда, то есть изоляционизма.

Вместе с тем стоит ожидать усиления регионализации. Многие страны, вероятно, сформируют региональные блоки для сотрудничества по самым разным вопросам. Параллельно некоторые люди будут агитировать за интернационализм — не экономическую глобализацию предыдущего столетия, а за новый вид сотрудничества, ограниченный несколькими вопросами, такими как здравоохранение и охрана окружающей среды. В остальном это, к сожалению, блестящая возможность для сторонников старых и новых форм национализма.

Оптимизм конца 1990-х и начала 2000-х годов остался в далеком прошлом. Мы вошли в эпоху пессимизма. Ничто больше не кажется стабильным. Утрата доверия к основным общественным институтам будет иметь последствия, которые мы еще не можем себе представить.

На какое-то время европейские популисты затихли, и это создает ложное впечатление, будто их эпоха подошла к концу. На самом же деле в разгар пандемии и после ее окончания будут происходить деструктивные процессы в общественной и экономической жизни, которые предоставят популистам и демагогам второй шанс.

За последнее время мы убедились в том, насколько важен труд медсестер, водителей скорых, работников супермаркетов и служб доставки. В Великобритании в преддверии Брексита систематически недооценивался вклад иммигрантов в жизнь Европейского Союза, а теперь все аплодируют им. Теперь политикам стоит дважды подумать, прежде чем говорить о «низкоквалифицированных» или «неквалифицированных» работниках.

Мы также должны быть начеку, чтобы не допустить возникновения любых форм авторитаризма. В Европе теперь есть авторитарная страна — Венгрия. Премьер-министр Виктор Орбан использовал пандемию, чтобы еще сильнее сосредоточить власть в своих руках и заставить замолчать своих оппонентов.

ЕС переживает трудные времена из-за потери баланса между центром и периферией. Важно не забывать либерально-демократические идеалы, лежащие в основе европейской политики.

Тем временем в Турции Реджеп Тайип Эрдоган тоже хочет воспользоваться неопределенностью и готов использовать беженцев в качестве разменной монеты, чтобы укрепить свою власть. Китай, полуавторитарный Сингапур и Индия — это примеры стран, в которых государство ущемляет гражданские свободы. Мы все должны более активно выступать в защиту прав человека.

Джозеф Най

бывший декан Гарвардского института государственного управления им. Джона Ф. Кеннеди, Кембридж, штат Массачусетс

Пока что США и Китай, первая и вторая экономики мира, борются с пандемией коронавируса краткосрочными методами с нулевой суммой, уделяя крайне мало внимания сотрудничеству. Их лидерам стоит отказаться от враждебной пропаганды, признать важность совместных усилий и способствовать двустороннему и многостороннему сотрудничеству. Из гуманитарных соображений, а также из соображений собственной выгоды, США и Китай должны подать пример остальным странам Большой двадцатки своими щедрыми вкладами в COVID-фонд ООН, который станет новым планом Маршалла, доступным для всех стран.

Если мы пойдем по этому пути, COVID-19 положит начало новому, лучшему миру. Но если мы оставим всё как есть, вирус лишь усилит существующие тренды националистического популизма и использования технологий для укрепления авторитаризма.

Билл Джой

изобретатель и со-основатель Sun Microsystems, Лос-Анджелес

Немецкий врач и теолог Альберт Швейцер однажды сказал: «Человек утратил способность предвидеть и предсказывать. Он кончит тем, что уничтожит Землю».

Нас не раз предупреждали, что мы выходим за пределы возможностей планеты, и это несет угрозу нашему существованию. По мере того, как мы продолжим нарушать границы реально возможного, ситуация всё больше будет выходить из-под нашего контроля.

До сих пор нам удавалось пренебрегать такими предупредительными сигналами, как таяние ледников и сокращение тропических лесов Амазонии. Но теперь на нас обрушилась угроза, которую мы не можем игнорировать — пандемия коронавируса, отчасти обязанная своим возникновением разрушению естественной среды обитания животных.

Восстановить экономику и вернуться к нормальной жизни будет очень трудно, и если нам это всё же удастся, нас будет ожидать еще больше катаклизмов. Лишь переход на более экологически устойчивый образ жизни, переоборудование транспорта, электросетей и всего прочего поможет предотвратить широкомасштабный крах экономики и уничтожение окружающей среды.

Настало время сделать экологичность новой нормой.

Бин Сун

директор китайского отделения Института Берггруена, Гонконг

Меры большинства западных стран по противодействию пандемии отражают подход, основанный на ответственности перед вовлеченными сторонами: правительство предоставляет полный отчет о принятых решениях и предупреждает о шансах на успех и потенциальных рисках. С другой стороны, действия патерналистских государств, например Китая, характеризуются принятием экстренных решений втайне от общественности, последующей спланированной информационной кампанией и постоянной сменой курса с учетом меняющейся ситуации и колебаний общественного мнения.

Патерналистская модель и модель подотчетности имеют свои преимущества и свои недостатки. Патерналистская модель подразумевает универсальные меры и непрозрачность в принятии решений, что может быть контрпродуктивным. Модель подотчетности, подразумевающая прозрачность и уважение к частной жизни, соответствует духу демократии и влияния общественности на государственную политику. Но ее эффективность с точки зрения принятия и исполнения решений в периоды кризиса вызывает сомнения.

Ни одна система не идеальна, поэтому важно учиться друг у друга. Идеологический фанатизм с любой стороны неприемлем и опасен.