«Кому-то это кажется стремительной славой, но я ждала этого десять лет». Интервью с украинской рэпершей Alyona Alyona

— Многие узнали о тебе благодаря ютубу. И хотя с момента выхода первого альбома прошло совсем немного времени, ты уже выступаешь на фестивалях и сборных концертах. На сцене тебе комфортно?

— Слушать свои треки — совсем не то же самое, что исполнять их вживую. Я всё еще боюсь людей, выступать перед ними — это как выйти и раздеться. Но когда я начала регулярно репетировать, стала чувствовать себя свободнее. Страха сцены у меня нет, здесь помог опыт КВН.

Когда я работала в детском саду, то вела все утренники — и это тоже сцена. Перед своим первым утренником страшно переживала. Тряслись и колени, и второй подбородок.

Я пока еще не ловлю какой-то кайф, потому что на сцене думаю о работе, о том, чтобы сделать всё качественно. Мне хочется, чтобы люди прокачивались моей музыкой, чувствовали мой вайб.

Между сценой и садиком, по сути, небольшая разница. И там и там я работаю, и делать это нужно изо всех сил и качественно. Я точно не рок-звезда, на сцене я не позволяю себе расслабляться, фальшивить и быть разгильдяйкой.

— Даже не верится, что ты не получаешь удовольствия от выступлений.

— Наверное, начну, когда наберусь опыта. Сейчас обращаю внимание на то, знают ли люди мои тексты. Когда вижу, что повторяют, — расслабляюсь. На видео с концертов, которые мне присылают в инстаграме, я слышу, что зал мне подпевает, — и это радует.

— В интервью Дудю Скриптонит сказал, что для него записать новый трек намного интереснее, чем давать концерты. Насколько это про тебя?

— Солидарна с ним на 90 %. Выступления — это в первую очередь работа. А написание трека не работа, а чистый кайф. Когда ты записываешь демку, переслушиваешь и понимаешь — да, всё получилось.

Конечно, может пройти два дня, и ты скажешь, что это говно, выбросишь трек и забудешь о нем навсегда. Но сам момент создания, когда ты творишь, когда к тебе приходят интересные слова, когда хочешь что-то передать и развиваешь свою тему, нравится мне больше всего.

— Сколько человек в твоей команде?

— Нас трое, включая меня, мы друзья-единомышленники. Вместе мы — мозг, сердце и нервная система проекта Alyona Alyona. Но кроме нас есть ноготки, пальчики, волосы — это люди, с которыми мы сотрудничаем, чтобы снять клип, выпустить релиз или дать концерт.

— Насколько саунд-продюсер помогает тебе писать музыку?

— Он допиливает. Меня могут вдохновить три гармонии — но с таким продуктом к людям не пойдешь. Битмейкеры часто присылают мне биты, а я уже сама выбираю, что взять в работу. Всё упирается во вкус. Когда мне не хватает чего-то, подключается саунд-продюсер. Я очень доверяю его музыкальной чуйке. Бывает, что я записываю демку, уже считаю ее гениальной, а он может раз послушать и сказать: «Алена, тут некрасивое слово». Или в лоб спросить: «А какой у тебя тут посыл, как ты дальше разовьешь эту тему»? И я понимаю, что никак, я уже поставила точку на этом.

— Насколько другим было бы творчество Alyona Alyona без команды?

— Трек «Рыбки» я написала без них, но без команды мое творчество осталось бы там, где были все мои 50 с лишним треков до этого: в соцсетях. Я не знала, как распространять свою музыку, как искать слушателя, как доносить ее. Я бы точно не смогла снять такой клип.

Тогда в моем представлении рэп-клип был чем-то связанным с граффити, тачка на фоне могла бы еще стоять. Мыслила клише. Когда в жизни появилась команда, эти грани размылись. Я вдруг поняла, что упиралась в потолок, которого нет.

— Биты, сведение, мастеринг — разбираешься в этом?

— Я присутствую на всех этапах создания трека, но помню, что одна голова хорошо, а две лучше, и касается это всего (фотосессий, съемок клипов, выступлений, образов, одежды). Но там везде есть я. Всё происходит добровольно, а не так, что во что меня одели, в том я и пошла.

— А музыку пишешь сама?

— К сожалению, нет. У меня нет музыкального образования — есть слух. С апреля начала ходить на вокал, чтобы готовиться к концертам. Все-таки выступления — это не просто встал на студии и запел, как Монсеррат Кабалье: ты параллельно двигаешься. Мне, например, часто не хватало воздуха. Сейчас занимаюсь с педагогом, она помогает поставить дыхание.

— Почти все отзывы на твой альбом положительные, я не видела ни одной разгромной статьи, все профильные медиа писали о нем с восторгом. С чем ты это связываешь?

— Большого негатива я действительно не видела, но уверена, что где-то в сети гуляют негативные отзывы каких-то журналистов, возможно, не очень известных. Не знаю, объективная ли это критика или субъективное мнение, что кто-то техничнее, чем я? Я никогда ни от кого не скрывала, что мой рэп простой, я не пишу трехмерных супербаттловых панчей, чтобы кого-то зарубить.

— Есть ли у тебя хейтеры?

— Хейтеры есть. Они мне часто пишут в инстаграме. Иногда я могу даже ответить, пошутить.

Кто-то напишет «говно» — я отвечаю: «хорошо, это к деньгам». Я читаю все комментарии. Иногда в их негативе может затеряться перл или какой-то важный вопрос.

Я считаюсь со слушателями, но не беру их мнение за основу.

— Многим трудно поверить в твою историю. Считается, что даже очень талантливому человеку без денег и связей ничего не светит.

— Я никогда не скрывала, что я десять лет делала рэп. Кому-то это кажется стремительной славой, но я ждала этого десять лет. А что касается продвижения, на любом ресурсе, где мы сидим — в YouTube, в Facebook или «ВКонтакте» — каждый может запустить рекламу. Сколько у тебя есть денег, столько ты и вложишь.

Многие украинские рэперы говорили мне, что я вложила в свою раскрутку миллионы. И если бы в них столько вложили, они тоже прославились бы. Я в таких случаях говорю, что вам никто не мешает делать хороший рэп.

— Как работали над продвижением?

— Я раньше думала: ну зачем мне навязываться? Если судьба, то люди сами меня услышат. При этом не выступала и ничего для этого не делала. Никто не мешал нам отправить по разным порталам клип. Понравится — да. Нет — нет.

Просто без денег шлешь, говоришь, что есть у тебя такая вот история. А они берут и публикуют это на следующий день.

Даже если ты аматор — у тебя же перед глазами истории успеха западных рэперов. Да возьми ты и изучи хоть три!

Многие люди готовы работать за идею. Если твое творчество вдохновляет, то тебе всегда помогут. История успеха «Рыбок» — это не история, как мне дали чемодан денег. Это съемка клипа на арендованный телефон, вещи из секонд-хенда и люди, которые взяли и поверили в меня.

— Медиа начали говорить о тебе сразу после выхода «Рыбок». Но между записью и выходом трека прошло два года. Что с тобой произошло за это время?

— Я знала, что если его услышат рэперы, они скажут: «Ты какая-то колготочница», «Продалась», «Фу, попса». Но трек мне так нравился. И по своим друзьям я видела, что их тоже качает.

Я поняла, что если сниму клип на фоне граффити под фонарем — это будет еще один клип на фоне граффити под фонарем. Я начала думать, искать разные знакомства. Тогда мне показали работы Дельта Артура, и они мне очень понравились. Есть треки, в которых есть тройное дно, такие можно трактовать как хочешь.

Можно подумать, что трек просто о рыбках в аквариуме. Можно подумать, что трек о девушках. А можно подумать, что он [по словам режиссера Дельта Артура] о женщинах за стеклами в квартале красных фонарей.

Поскольку я баба из провинции, я не знала, что где-то там, за стеклом, могут быть такие штуки. Я вообще впервые в жизни полетела в Германию в октябре прошлого года. И там сразу попросила отвести меня в такое место, чтобы увидеть всё своими глазами. Мне нравится противоречие, которое есть в этом клипе. А люди пусть гадают.

— На чьих лайвах ты уже побывала и на какие хочешь попасть?

— Мне очень понравился Томми Кэш. У него такой вижуал на заднем плане был, что мы просто рты пооткрывали. Недавно была на большом сольном концерте Little Big и скажу, что они очень по-особенному работают на сцене. Меня качало. Я же вообще очень скромная, не позволяю себе сильно колбаситься, но тут не сдержалась.

— Насколько для тебя в рэпе важен посыл?

— Для меня рэп начинается с музыки. У некоторых исполнителей сильнейшие тексты, но просто ужасные биты. И я не могу это слушать, потому что не качает. Текст — вторичен, он тоже важен, но главную роль играет всё же посыл.

У меня старая закалка, я наслушалась грустного и глубокого рэпа. Так что теперь иногда хочется просто почилить, расслабиться, идти по улице и радоваться.

— А язык важен? Я очень люблю американский рэп, но я понимаю процентов 40. Ты читаешь на украинском. С таким материалом можно завоевать внимание зарубежной аудитории?

— Я читаю на том языке, на котором мне удобно. На котором мне есть что сказать. И я считаю, что, если моя музыка качает, она раскачает человека любой национальности, любого пола и любого вероисповедания. Никто не отменял Genius. Есть тексты и есть их переводы. Хоть половину, но ты поймешь.

Мне бы хотелось показать и Европе, и Америке, что украинский рэп тоже существует. Я пробовала читать на английском. Но пока на этом языке мне нечего сказать. Я мыслю на украинском и не хочу бежать за модой. Она очень быстро проходит.

— Часто предлагают фиты?

— Было смешно, когда писали: «Сколько денег ты хочешь за фит»? Я всем отвечаю, что не пишу фитов на коммерческой основе.

Мне важно быть на одной волне с человеком, с которым я что-то делаю вместе. Рэп на политические темы, например, мне не близок. Пока не знаю, с кем могла бы зачитать, но рано или поздно попробую.

— Еще в ноябре ты не знала, когда выйдет альбом и будешь ли давать концерты. Теперь планы стали яснее?

— Точно поеду на фестиваль Iceland Airwaves в Рейкьявике. Уже села писать второй альбом. Уже есть желание сделать фиты. Думаю, что их будет несколько. Хочется чего-то разного.

— Ты занимаешься хип-хопом уже десять лет. Твои первые работы сложно найти, но «ВКонтакте» всё помнит. Как сейчас смотришь на свое творчество периода Алена Al.kaida?

— Я признаю, что это было. Это были попытки найти свой звук и видение того, какой я должна быть. Потом я решила, что либо я несу этот рюкзак на своих плечах, либо я выбрасываю его, иду дальше и пишу с чистого листа. Так в итоге и случилось. Со своих официальных страниц я все эти треки удалила. На остальных ресурсах не рылась, не искала.

Для многих прошлое — это попытка поковыряться в твоем грязном белье. Мне это не нужно.

— Зачем человеку нужна популярность?

— У меня в творчестве есть цель — продвигать какие-то мысли в массы. Не хочу говорить, хочу делать.

Например, в моей жизни большую роль играет благотворительность. Я всем советую отдавать какой-то процент от своего дохода, сколько можно и не жалко. Надо вкладывать и надо делиться.

---

Фото: Андрей Бойко для журнала «Нож»