На «Винзаводе» разгромили выставку Василия Слонова «Небесный Иерусалим»: комментирует философ Михаил Климин

12 сентября в Москве в галерее «11.12» на «Винзаводе» разгромили выставку «Небесный Иерусалим» художника Василия Слонова. По словам директора галереи Александра Шарова, неизвестные испортили пять или шесть произведений, залили помещение едкой жидкостью и унесли один из портретов.

Ответственность за нападение взяли на себя активисты консервативного движения SERB. Шаров написал заявление в полицию, где уточнил размер ущерба от разгрома выставки: он составил от 20 000 до 25 000 евро.

По просьбе «Ножа» философ и куратор Михаил Климин комментирует происшествие:

«В последнее время всё чаще и чаще происходят события, когда на выставку современного искусства приходят грубые люди и портят работы. К сожалению, практически всегда это происходит из-за политически обусловленного экстремизма, который с трудом переносит иные координаты ценностей. В сущности, это классическая ошибочная позиция преступника, когда человек считает, что может что-то решить, применяя насилие. Такой человек может украсть, может избить, может убить и в каждом случае не сможет осознать свою вину, так как будет считать, что борется за правое дело.

Если мы вспомним историю искусства, погромы на выставках — это часть развития художественного процесса. Вспомнить хотя бы массовую драку на премьере фильма Антонена Арто, которую устроили инвалиды Первой мировой войны. В этих ситуациях поводом к насилию служит не художественная рефлексия, а интерпретация знаков.

Представим себе ограниченного обывателя, для которого границы мышления тождественны границам его невежества. Естественно, ему проще понять и отреагировать на выставку, где обыгрываются работы с изображением доступных для понимания обывателя Путина и Гагарина, эксплуатируются формы топоров и вил. Сложно представить, что такой обыватель, стремящийся к деструктивному высказыванию, зашел бы в соседнюю галерею, например, на выставку Ивана Новикова, где работы представляют собой абстрактные пятна, а объекты кажутся вырванными из своего контекста потерянными вещами. Ясное дело, он пойдет громить то, что может интерпретировать, иначе его борьба будет бессмысленной и безумной.

При этом наличие делинквентных групп, агрессивно настроенных по отношению к художникам, не пугает. Ведь художественная среда — это замкнутое сообщество цеховиков-кустарей, и память об их выставках живет примерно как память о жизни насекомого. Тривиальные с точки зрения высказывания, работы Василия Слонова жили бы столько же, потерявшись в ежемесячной массе открывающихся выставок. Но, если у них появился зритель, прочитавший знаковое высказывание работы и агрессивно на него отреагировавший, значит, выставка удалась, какой бы малоинтересной она ни была. Удалась она во многом благодаря примитивной банальности высказывания.

Художник — это творец, который постоянно преподносит обществу дар своего творения и подобен фрейдовскому ребенку, преподносящему в дар родителям самое дорогое — собственное дерьмо, справедливо считая его золотом. В большинстве случаев работы художников так и остаются не принятыми зрителем, и лишь наиболее примитивные и ограниченные высказывания, эксплуатирующие мейнстримные темы, способны в зрителе пробудить ответ, который не всегда будет адекватен ожиданиям художника».