Биполярное расстройство: как жить с той болезнью

«Я смотрела в зеркало и не узнавала своего лица»

С детства я помню опустошающее ощущение тоски и тревогу, которая не давала мне спать. Я шарахалась от всего и ненавидела себя.

В подростковые годы я часто хотела умереть и несколько раз предпринимала попытки. <…> Со школьных лет злоупотребляла алкоголем, чтобы заглушить тревогу.

Врачи общей практики, к которым я часто попадала, советовали мне обратиться к психиатру. Но моя мать была категорически против. Она говорила, что в психбольнице из меня сделают овоща, и старалась не допустить этого любыми способами.

В 17 лет, после блестящих экзаменов и поступления в Театральную академию, меня накрыло. Было ощущение беспросветного тупика. У меня начались галлюцинации — казалось, что люди на улице шушукаются обо мне или смеются надо мной.

Из-за тревоги я не могла спать, в моей голове прокручивались картинки медленной мучительной смерти, и я не могла их остановить. Я пыталась уснуть на многоярусной фанерной кровати почти под потолком, но закрывала глаза и видела, как кровать падает и доски втыкаются мне в спину.

На свадьбе подруги я напилась и влезла в драку, а наутро решила, что мне нужна помощь. Меня отправили к психиатру. Врач сказала, что у меня нет выбора, я должна лечь в больницу, хотя на самом деле я имела право отказаться и лечиться амбулаторно.

Меня отвезли в Скворцова-Степанова, психбольницу, которая считалась хорошей. Но на деле порядки и бытовые условия в этом заведении мало отличались от тюремных. Медсестры заставляли пациентов мыть полы и вовсю использовали более сильных и агрессивных больных, чтобы управлять слабыми. Они требовали, чтобы пациенты любыми средствами приводили к обеду тех, кто в плохом состоянии и лежит целыми днями. Больных поднимали тумаками. За это медсестры награждали своих «помощников» сигаретами.

Даже моего отца испугало происходящее. Он дал персоналу взятку, увез меня домой и даже предложил оплатить сессии с психотерапевтом. Правда, оплатил он только первые три сессии, а дальше мне пришлось устроиться на первую работу, чтобы позволить себе психотерапию.

Поначалу я страдала только от депрессий. И была немало удивлена, когда в 24 года, после публикации книги и свалившейся на меня известности, психика выдала психотическую манию. Бабочки в животе порхали с такой силой, что аж тошнило.

Начались серьезные проблемы с вниманием, иногда я забывала, какой сегодня день и нужно ли идти на работу. Очертания цифр и букв перед глазами менялись. Я могла сесть не в тот автобус из-за того, что видела другой номер, заговаривала с незнакомцами на улицах, видя в них лица друзей. Лекции в университете казались мне настолько потрясающими, что я перебивала преподавателей десятками вопросов.

От ощущения будоражащей эйфории сводило подбородок и дрожали зубы — это делало сон почти невозможным. Я похудела на 10 кило, потому что в хаосе дел просто забывала поесть, и при этом была очень активна. Меня стали раздражать звуки, которых я слышала слишком много.

Все предметы казались будто бы подсвеченными изнутри, а в воздухе среди феерии невероятно ярких красок я видела разложение белого цвета на спектр. Если я с кем-то ссорилась, то не могла остановиться, пока не доведу человека до слез, я разучилась останавливаться.

После двух месяцев эйфории я невероятно зациклилась на мюзикле «Иисус Христос — суперзвезда». Поначалу меня завораживала его красота, но потом мне стало казаться, что я и есть хиппи-Иисус во втором пришествии, и я должна умереть на кресте ради спасения человечества. Я смотрела в зеркало и не узнавала своего лица.

Галлюцинации сильно напугали меня, и я с огромным стыдом и страхом обратилась к психиатру повторно. Он посоветовал начать курс антипсихотических препаратов. Они замедлили мою жизнь и со временем вернули адекватное восприятие мира, но не спасли от сильнейшей апатичной депрессии, которая обрушилась на меня после.

Позже я поняла, что у меня с подростковых лет случались легкие мании — периоды эйфорической продуктивности и вдохновения, которые длились месяцами. Но я относилась к ним, как к должному, думая, что у всех бывают черные и белые полосы. Судя по схеме лечения, врачи и раньше подозревали у меня биполярное расстройство, но почему-то мне об этом не сообщили.

Опыт лечения: удачный и неудачный одновременно

Я долго искала и ищу до сих пор действенные способы поддерживать душевное равновесие. Любой опыт лечения был для меня удачным и неудачным одновременно: разные методы помогали какое-то время, а потом переставали действовать. Мне приходится бесконечно адаптироваться к изменениям в жизни и психике: мании и депрессии становятся сильнее, деньги заканчиваются, увлечения теряют свою привлекательность…

Я перепробовала множество вариантов, как традиционных, так и не очень. Сначала перечислю то, что НЕ помогло: депривация сна, голодание, расстановки по Хеллингеру, тета-хилинг, галлюциногены.

Польза психотерапии для меня тоже пока не очевидна. Я долгое время ходила на сеансы психоанализа, позже — на гештальт-терапию, всего почти 10 лет с небольшими перерывами!

Психотерапевты говорили, что мне нужно перестать подавлять свои эмоции, выразить их, признать свое право на злость, и тогда кошмарные воспоминания меня отпустят. Но это не работает. Сколько я ни говорю о своем ужасном детстве, родителях, двоюродных братьях и сестрах — я становлюсь только злее, эта боль не собирается меня отпускать.

Таблетки и консультации психиатра дают самый лучший результат, и для меня они остаются основным средством лечения. Но терапия тоже идет непросто.
Каких только странных и пугающих побочных эффектов я не испытала в попытках подобрать действующую схему лечения!

От одного препарата у меня неделями держалась температура 37,3; от другого я начала стремительно терять вес и похудела до 43 килограмм; от третьего дрожали руки, из-за чего я не могла заниматься музыкой. А еще были тошнота, фобии, головная боль, расстройства желудка, апатия, аноргазмия, акатизия (это когда не можешь спокойно сидеть или даже стоять на одном месте).

Выбирая и отсеивая препараты, каждый раз приходилось взвешивать на одной чаше весов тяжесть депрессии, а на другой — отвращение от побочек. Когда нужно пережить острый приступ, все средства хороши. Но когда пьешь лекарства годами, то даже те последствия, которые врачи считают безобидными, могут доконать.

С годами росли дозировки, потому что толерантность к препаратам возрастала, а приступы становились мощнее. Мне часто не хватало денег на оригинальные препараты и приходилось покупать дженерики, многие из которых не помогали вовсе.

Надеюсь, когда-нибудь мой кошелек станет чуть потолще, и я смогу позволить себе дорогие импортные препараты.

Я не могу решиться принимать литий из-за панического страха перед больницами и обследованиями, который внушила мне мать. При постоянном приеме лития нужно регулярно сдавать анализы, чтобы контролировать его уровень в крови. Я знаю, что буду саботировать эти анализы до последнего.

От образа жизни тоже зависит многое. Бессонные ночи или подъемы в шесть утра могут сильно подорвать мое самочувствие, так что я стараюсь их избегать. Еще меня спасает бег, особенно с самого утра, чтобы почувствовать свое тело и дать ему нагрузку. Шесть лет назад я полностью отказалась от алкоголя, а позже — от никотина и амфетаминов. Я перестала читать новости и ленты соцсетей, потому что они только усиливали мою тревогу.

Самая суровая стигма была дома и в больнице

С самыми жесткими проявлениями стигмы я столкнулась, как ни странно, в семье, дома и в больнице — то есть в тех местах, где человек должен чувствовать себя безопасно.

В психлечебнице я испытала презрительное и грубое отношение персонала и врачей: прозвища, издевки, приказной тон. Когда я выписывалась из районного ПНД (психоневрологического диспансера), заведующий заявил: «Посмотрите на себя в зеркало, да вы сами к нам приползете через пару месяцев».

Отношение соседей по коммуналке, в которой я прожила 29 лет, тоже было ужасным. Сосед по любым поводам орал на меня матом, а если я пыталась что-то возразить, его излюбленным аргументом было: «Совсем кукушкой поехала? У тебя очередной приступ, сейчас дурку вызову». Так что открытый разговор о болезни сделал мою жизнь только лучше.

Большую часть жизни у меня было совсем не поддерживающее окружение, если не сказать враждебное. Я выживала в депрессии не благодаря родным, а вопреки им.

Может быть интересно

Как строить отношения, если у одного из вас (или у обоих) психическое расстройство

Почему не нужно бояться психиатра и как найти того, который действительно поможет

Я была вынуждена общаться с людьми, которые меня не понимали и гнобили. Только после многих лет психотерапии появилась уверенность, что можно по-другому.

Со временем я нашла людей, которые серьезно относятся к моим проблемам. Мне удалось отчасти повлиять и на многих старых друзей, и мы стали лучше понимать друг друга. Я научилась принимать помощь и поддержку и формулировать, какая конкретно помощь мне нужна. С моим характером это было очень непросто!

Сейчас я живу вместе с моей девушкой Соней. Когда мы решили съехаться, мы сильно переживали, что не сможем ужиться, ведь мы обе обладаем непростыми характерами и психическими особенностями. Но нас доконала гомофобия, от которой никак не спрятаться в коммуналке.

Сосед, огромный злобный мужик, постоянно оскорблял меня и мою девушку. Первое, что он сказал, когда увидел Соню: «Ты, сука, вали отсюда!» Его жена прибежала поддакивать: «Что она вообще тут делает? Кто она тебе?» Соседи орали и грозились вызвать ментов, чтобы выгнать из квартиры «посторонних».

Соня знакома с депрессией не понаслышке. У нее хроническая депрессия, да еще и резистентная, то есть ей не помогают почти никакие таблетки. Мы понимаем друг друга в этом на все 100 процентов и поддерживаем, как можем.

Забавно, что Соня раньше была психиатрической медсестрой и даже успела поработать в тюремной больнице! Если бы мне в юности кто-то сказал, что я полюблю человека «со стороны врага», я бы пришла в ужас.

Как ужиться двум людям с хронической депрессией. Советы Саши

Самое главное — поддержка

Поддержка любимого человека помогает пережить депрессию. Она дает силы жить. Она позволяет отвлечься от тягостных физических ощущений и раздумий. Но поддерживать человека в депрессии очень трудно! Ответственно заявляю вам, как человек с депрессией и как партнерша человека с депрессией. Вам может казаться, что ваши добрые слова игнорируют, их сносят волной бескрайнего пессимизма. Ощущение отчаяния и безысходности в этом состоянии так сильны, что человек просто не способен поверить в то, что будет лучше.

Выслушать, а не поучать

Не нужно наставлять и советовать. Чаще всего достаточно просто выслушать или пожалеть.

Запастись терпением

Нужно запастись терпением. Ваши слова, ваши объятия, ваша бытовая помощь и забота не приносят результата? Это не ваша вина. Все это сработает тогда, когда ваш близкий будет способен такую помощь принять. Его или ее пессимизм не означают, что ваши усилия тщетны!

Не принимать на свой счет

Важно научиться не принимать неприятное поведение близкого в депрессии на свой счет. Человек в таком состоянии не всегда добр: иногда его раздражает и вымораживает буквально все, в том числе ваши попытки ему помочь. Близкий может быть несправедлив и слеп в собственном горе, и это не его вина.

Иногда нужно оставить человека в покое

Тем не менее, если вас настойчиво просят чего-либо не делать или не говорить (в конце концов, у каждого свои представления о поддержке), то просто оставьте человека в покое. Когда настанет время, она или он сами вас обнимут и поблагодарят за то, что вы делали.

Не забывать о себе

Самое важное: не забывайте заботиться о себе. Если чувствуете, что тоже сломались, то не прячьте этого. Возможно, ваш близкий и сам вас поддержит, как сможет, открыв новые внутренние резервы, которые дает любовь.

Терпеть хамское поведение вы тоже не обязаны. Постарайтесь мягко, но настойчиво определять границы своей помощи и беречь свой собственный ресурс.

Подключайте других людей

Поддерживать человека в депрессии длительное время очень непросто, поэтому лучше не взвешивать на себя всю эту ношу, а по возможности подключать друзей и знакомых.

«Мне казалось, что я хиппи-Иисус во втором пришествии»: автор комикса про депрессию — о личном опыте жизни с биполярным расстройством