Клоуны: теперь их не боятся, а хотят

Освобождение внутреннего клоуна

«Быть клоуном — это сексуально, весело и чувственно. Забудьте о том, что было раньше, забудьте про клоунов-убийц. Мы больше не страшные», — говорит Шарлотт (она же Чарли), клоун и организатор тематических вечеринок в одном из бруклинских ночных клубов. К ней в гости пришел корреспондент Vice Джексон Гарретт, чтобы расспросить про новое поколение клоунов и попасть на их тусовку.

Клоунские вечеринки — это иммерсивное варьете, где стирается грань между артистами и зрителями. Каждый здесь — своего рода перформер, у которого есть возможность выйти на сцену и… эпично облажаться на глазах у всех. «Это пространство, где можно быть странным и чудаковатым», — объясняет Шарлотт/Чарли. Философия проста: чтобы выпустить на волю внутреннего клоуна, нужно разрешить себе оказаться в неловкой ситуации и не бояться показаться нелепым.

Clown Cult вырос из среды художников, бурлеска и ночных тусовщиков в целом. Своим ключевым ориентиром они называют Дурака из карт Таро, который символизирует свободу, начало нового пути и спонтанность решений. Такое вот возвращение к истокам и чувственной непосредственности.

Милота-крипота

Параллельно оффлайну в американском TikTok набирает обороты новый тренд — видео-гайды «как быть клоуном». Участники коммьюнити, в основном зумеры, осваивают не только танцы, но и учат наносить грим, подбирать костюмы и даже разучивают простые цирковые трюки. В основе лежит философия эмпауэрмента: через намеренно глупые поступки вы так или иначе обретаете уверенность в себе.

До российского сегмента этот тренд, кажется, пока не добрался. Но на наших просторах не первый год цветут так называемые альтушки — образ, выросший скорее из готической эстетики, чем из цирковой традиции. Однако эволюция прослеживается, хоть и движется в сторону… dark clown (англ. «темного клоуна»). В роликах девушки наносят густой грим: мертвенная белизна кожи, черная помада, искусственные синяки под глазами. Под ритмы техно они истерично танцуют, дергаются или пилят взглядом камеру. Получается гибрид Харли Квинн и Изабель Аджани из «Одержимой» — мрачный, театральный и по-своему сексуальный образ. Но опять же все это скорее поддерживает стереотип, что образ клоуна должен быть пугающим, нездешним.

От ярмарочного балагана до убийств

Слово clown впервые появляется в английском в середине XVI века в значении «деревенщина, невежда». Его происхождение неясно — возможно, от родственного слова clumsy (неуклюжий). Именно в этом значении Шекспир использовал имя сlown для паяцев в «Отелло». К началу XVII века слово обрело современный смысл — профессиональный шут или комик. Но лишь в начале 1800-х годов Джозеф Гримальди, суперзвезда лондонской сцены, задал канон циркового клоуна: белый грим, ярко-красные румяна на щеках, эксцентричный костюм и физический юмор в репертуаре.

В клоунской традиции можно выделить два ключевых архетипа: Арлекин — хитрый трикстер и плут, и Пьеро — меланхоличный романтик. Гримальди воплощал образ первого. Однако в XX веке этот арлекиновский типаж начал стремительно «темнеть», оборачиваясь то жестоким социопатом (Джокер), то чистым злом (Пеннивайз). 

Такая эволюция не случайна. В постиндустриальную эпоху цирк стал восприниматься как пережиток прошлого. Оставшись не у дел, клоуны словно затаили обиду на весь мир. И вот, по законам психоанализа, вытесненное вернулось — но уже в новой, пугающей ипостаси.

Кинематографисты подхватили тренд. С конца 1980-х пошла волна культовых фильмов ужасов на тему: например, телевизионная экранизация Стивена Кинга «Оно» (1990) Томми Ли Уоллеса, сай-фай-хоррор «Клоуны-убийцы из Космоса» (1988) Стивена Чиодо, триллер «Дом клоунов» (1988) Виктора Сальвы, слэшер «Маска призрака» (1999) Жана Пеллерина. И по сей день образ клоуна-убийцы монетизируется хоррормейкерами. Серия фильмов «Ужасающий» (2016 — 2024) уже практически десять лет бьет рекорды в прокате.

Но в противовес популярной культуре развилась традиция клоуна-Пьеро. Эти трагические фигуры словно застыли во времени: цирк ушел, а они остались грустно топтаться на месте. В отличие от своих собратьев по ремеслу, они не стали терроризировать людей. Их запечатлели ведущие арт-фотографы второй половины XX века. Брюс Дэвидсон в меланхоличной серии «Цирк» (1958) создал пронзительные портреты Джимми Армстронга, клоуна-карлика. Примечательно, что Джимми всегда изображен вне арены: вот он играет на трубе в обшарпанной спальне, в одиночестве жует сэндвич в закусочной или курит, потупив взгляд.

Клоуны и сексуальность

«К черту Стивена Кинга», — говорит один из клоунов бруклинской вечеринки. Арлекиновский тип клоуна вновь трансформируется. Clown Cult меняет восприятие — от пугающего и жуткого к сексуальному и раскрепощенному. Этот тренд можно понимать как ответ на эпидемию одиночества, захватывающую весь мир. Неслучайно адепты Культа делают акцент на единении и взаимодействии, в том числе телесном.

Также феномен можно рассматривать и как очередной триумф поп-культуры, мастерски перекодирующей старые и как бы «отслужившие» образы. Эксцентричный гламур, фетишизация атрибутов и обаяние «опасного» — все эти триггеры работают на то, чтобы сделать образ притягательным и, кажется, продаваемым. Интересно посмотреть, как сильно подскочила цена на клоунские секс-аксессуары на маркетплейсах.

Наверняка в скором времени и киноиндустрия предложит свою версию нового тренда. Почему бы не представить серию ромкомов об эксцентричных клоунах, исследующих свою сексуальность? С другой стороны, все это может оказаться «минутным» трендом, который будет забыт прежде чем его кто-нибудь осмыслит.