Пой, как голоса в твоей голове. Памяти Дэниела Джонстона, легендарного музыканта-аутсайдера

Термин outsider music является калькой с искусствоведческого термина outsider art, введен в коммерческий обиход диджеем радиостанции WFMU Ирвином Часидом и применяется по отношению к музыкантам, страдающим от расстройств личности или просто педалирующим образ агрессивной или эскапичной наивности. Страдая от биполярного расстройства и шизофрении, Дэниел Джонстон записал более 20 альбомов, сильно повлияв на текущее состояние американской сцены. Некоторые его песни постоянно цитируются наряду с текстами Боба Дилана, Джони Митчелл и Леонарда Коэна. Биография Джонстона также стала сюжетом коммерческого документального кино.

Точка зрения

Любые проявления аутсайдерского характера в творчестве мне близки и понятны. Я шизофреник.

Что же касается аутсайдерской музыки, то я ее терпеть не могу. По понятным причинам — это коммерческая музыка. Слишком коммерческая. Гораздо более коммерческая, чем голоса в моей голове, которые звучат постоянно.

Исключение делаю только для американской аутсайдерской музыки. Уэсли Уиллис, Дэниел Джонстон, Ларри Фишер — всё это в высшей мере прекрасно и трогает меня за душу, зачастую минуя уши.

Почему? Потому что это не музыка, а образ мыслей. И говорить о настоящей коммерции здесь просто смешно.

Трейлер к документальному фильму «Дьявол и Дэниэл Джонстон» (2005), режиссер Джефф Ферцейг

Контекст

Неамериканским аутсайдерам-сочинителям для полноценной работы постоянно требуются маркетинговые костыли.

Так, всё немецкое аутсайдерское музло будто бы нарочито находится в тренде.

В сущности, всё то, что немцы нам выдают за аутсайдеров, — коммерческие поделки.

Ключевое понятие здесь — кабаре (оно с давних лет предназначено для аутсайдеров и в то же время является профессиональным шоу). Поэтому, к примеру, случай, когда человек с жутким именем Шорш Камерун, двадцать лет успешно выдававший себя за асоциального имбецила, становится директором театра «Талия», у немцев в порядке вещей.

Японская аутсайдерская музыка была бы хороша, если бы не обилие дешевых маркетинговых ходов. Скажем, известный аутсайдерский артист, выступающий под псевдонимом Hedoragata, мучал моего приятеля Кристофа Петерманна: дескать, пройдись по Синьюку и изображай, что ты поешь. Для большего аутсайдерства японской авторской песни исполнять ее должен гайдзин.

Что там еще? Все нидерландские музыканты-аутсайдеры безупречны. Но, к сожалению, песен они не поют. Не умеют или еще что. К тому же кто из голландцев не сбрендивший аутсайдер? Они все такие. Например, джазовый пианист Миша Менгельберг.

Британские аутсайдеры настолько трогают душу, что это уже становится невыносимым.

Они давят на жалость так, что, когда ты их слушаешь, очень сильно стесняешься, прячешь глаза и так далее. А потом вытираешь слезы, переживаешь за них, как за кошку, сдохшую у тебя на руках. Слушать их тяжело. Почти каждый из них в той или иной степени инвалид, зачастую с детства.

Трейлер документального фильма о группе Heavy Load (2008), режиссер Джерри Ротуэлл

Почти единственный французский образец жанра аутсайдерской песни Жан-Луи Кост тоже апеллирует к жалости: «Мне семьдесят лет, у меня пятьсот компакт-дисков, шесть фильмов, но я по-прежнему клошар». Дальше он раздевается и просит его почесать. Тут обратная сторона — недопродюсированность, отсутствие коммерческих ходов и замена их патологически некоммерческими.

Отечественная аутсайдерская музыка — тут уже и сказать нечего: одни коммерческие ходы. Заряжай «аутсайдерскую»! И родина слышит.

Сужаем контекст

Вот на фоне отечественных клонов американская аутсайдерская музыка как раз натуральна и хороша, потому что она хотя бы не валится на вас, как из собственной взбесившейся подкорки. Она естественна, как песня, которую тебе кто-то поет, а не диктует подсознание. Это прекрасные песни. И наконец, очень четко можно провести линию между аутсайдерской музыкой и неаутсайдерской.

Следуя сложившейся логике вещей, аутсайдер — это человек, которому обстоятельства не позволяют идти по накатанной схеме. Ковбой поневоле. И он обязан быть неполноценным, социально неадаптированным. Алкоголиком, заикой, обладателем писклявого голоса. Бедным, подневольным или безработным, наконец. И еще он должен быть очень и очень гордым.

Здесь надо сказать СТОП. А потом еще раз перечитать. И перестать приводить в пример якобы социально неадаптированных Дельфина, Машнина и Жильцова, забывшего у меня в квартире заряжалку для телефона стоимостью баксов пятьсот.

После того как вы ознакомились с моей точкой зрения

В отличие от России Америка — страна социальная. Здесь очень хорошо организована моральная поддержка тем, кто не вписывается в общепринятые рамки. Это как само собой разумеется. Помог одному, он поможет другому. Иначе смысла в выпячивании чужого аутсайдерства нет, это выходит за рамки общественной ценности и никакой практической пользы для общего блага здесь не будет.

Вот почему Дэниел Джонстон — король американских аутсайдеров. Потому что это маяк, все равняются на него, и я не удивлюсь, если он спас жизней больше, чем скорая помощь.

Все его интервью кричат о том, что он хочет кому-то помочь морально.

А у нас? У нас это оружие поражения подростков, заблудившихся в лабиринтах массового потребления. Карающая рука знатоков контркультуры. Время срать и тому подобное.

Если у нас вдруг появится музыкант-аутсайдер, купивший себе роллс-ройс, то следом за ним все захотят роллс-ройсы. И добудут их далеко не аутсайдерским методом.

Продукт

Дэниел Джонстон — это превосходный образец утонченного музыкального контента. На человеческом уровне, без мастеринга и сверхпродюсирования. Напоминает он одновременно и те английские группы, которые фотографируются на фоне газонов, и те американские, которые поют про «Полли-хочет-крекер».

Прежде всего, это довольно здорово организовано ритмически. Американская музыка как раз и интересна и разнообразна в первую очередь ритмически (в отличие от британской, где нервная гармония тянет одеяло на себя и усредняет ритм всех жанров от хеви-метала до калипсо).

Что же касается коммерческих ходов в продвижении Джонстона, то что ж — Америка страна высочайшей экономической культуры. В этом контексте феномен профессионального продюсирования аутсайдера Дэниела Джонстона смотрится весьма органично.

Daniel Johnston — I Had Lost My Mind

Пожалуй, сейчас, после того как Дэниел Джонстон умер, можно сказать, что девяностые годы его испортили. Гранжеры взялись за Джонстона основательно. Он начал вытягивать ноты, нудить, как Бек, а альбом, спродюсированный Полом Лири из Butthole Surfers, звучит так, словно вся трагедия Джонстона заключается в том, что его не пустили на «Лоллапалузу».

Daniel Johnston — Happy Time

Но, как я уже говорил, не в музыке дело.

Всё же к музыке можно придираться бесконечно. Зато тексты у Джонстона звучали и правда настоящей лирикой — такая же ловко организованная проникновенная литература, как у Гэри Шмидта, например. Это американский классик подростковой экзистенциальной литературы. У него кончается в гайдаровском стиле: «И вроде бы всё хорошо, да нехорошо», только наоборот.

Сравните, например, текст этой песни с любым окончанием книги Гайдара:

He was smiling through his own personal hell
Dropped his last dime down a wishing well
But he was hoping too close
And then he fell
Now he’s Casper the friendly ghost

He was always polite to the people who’d tell him
That he was nothing but a lazy bum
But goodbye to them he had to go
ow he’s Casper the friendly ghost

No one never treated him nice
While he was alive
You can’t buy no respect
Like the librarian said
But everybody respects the dead
They love the friendly ghost

And now they say we’ll never forget
What he learned us
We were mean to him
But he never burned us, and
Love lives forever
Thank you, the friendly ghost
Thank you, Casper the friendly ghost

And so the legend grew
And all the people that he knew
Go and spread the news of
Casper the friendly ghost

Daniel Johnston — Casper The Friendly Ghost (перевод)

Подытоживая, можно сказать, что песни Джонстона лично выстраданные, без намека на цинизм, зато с нервной предрасположенностью свести всё к хорошему концу.

И всё это очень по-американски.

Аутсайдерство

Ясно, что называть аутсайдером следует человека, который это выстрадал и заслужил.

Но загвоздка в том, что настоящее аутсайдерство невозможно заслужить. Оно дается с рождения.

Направлять кого-то в сторону аутсайдерства бесполезно. Также бесполезно заставлять потенциального самоубийцу вести себя как сексуальный маньяк, а сексуального маньяка — как человек с интоксикационным психозом.

Врожденное биполярное аффективное расстройство, о котором идет речь в случае Дэниела Джонстона, — страшная и удивительная вещь одновременно.

При биполярном расстройстве выходить на публику — это всё равно что совать голову в раскаленную духовку с петардами.

Я не понимаю, как можно функционировать на публике в режиме биполярки. В сущности, это подвиг.

Не летчик Маресьев, конечно, но всё равно подвиг. И тем Дэниел Джонстон мне нравится.

Больше всего я люблю его концерт, возможно, самый известный — в офисе Национального общественного радио США. Кстати, самый коммерчески значимый. Там выступали Pixies, Cranberries и вроде бы даже Radiohead.

Посмотрите этот концерт внимательно, прежде чем окончательно распрощаться с Дэниелом Джонстоном. Он хорошо сражался. Играть на публике он, понятное дело, не мог, поэтому на последних записях рядом с ним стоит безразличный ко всему гитарист. Как мальчик-поводырь у слепого Тимура Новикова.

Сам Дэниел Джонстон кажется лишним на фоне его же собственных песен.

В общем, лучшей пародии на барда Городницкого вам не найти.

Еще о контексте

Добавлю немного информации конспирологического характера. Думаю, она не повредит. Возможно, окажется полезной.

Информационную поддержку аутсайдерам от авторской песни создают всего несколько человек. Это своего рода узкие специалисты, вроде того мужика из фильма «Куб», который занимался исключительно пространством внешнего корпуса. По меньшей мере двое из них больше ничего не умеют.

Вот их имена: Эрик Рид Бушер, Тёрстон Мур, Клиф Нестерофф и программный директор радио WFMU Оливия Брэдли-Скилл. Раньше в их число входил издатель журнала Bananafish по кличке Сеймур Гласс, но он исчез с горизонта, не выдержав груза ответственности.

Вроде бы всем от этого хорошо. Правда, некоторые из объектов их коммерческого интереса сопротивляются вниманию как только могут. Почему — нам никак не понять.

Взгляд изнутри

В контексте аутсайдерской песни весьма известен сейчас Арт Пол Шлоссер, который не брезгует раскидываться ссылками на свои песни в приглашениях на день рождения и при этом слышать не хочет о контракте с фирмой «Шимми Диск». Несколько раз он упоминал имена Уэсли Уиллиса и Дэниела Джонстона с нескрываемой брезгливостью. Говоря о них, он даже вытащил из глубин своих знаний слово «эстрада». Выяснилось, что единственное, что ему интересно, — это стоять и петь рядом с магазином про сухарики, при этом даже не стараясь срубить бабло. И возможно, еще ему интересно — именно интересно! — самому рассылать невероятно назойливые письма, оповещающие, что песня про сухарик теперь снабжена табами и караоке.

Art Paul Schlosser — Pink Pants

Несмотря на то что Арт Пол Шлоссер — мужик и ковбой, я всё же скучаю по той старомодной системе, когда тебя вылавливают, берут за шкирку и ты становишься знаменитым. И поэтому история Дэниела Джонстона кажется мне романтичной.

Скорее всего, Арт Пол Шлоссер сейчас гораздо более актуален, чем Дэниел Джонстон.

Американский классический вариант крутосваренного чувака, селфмейдмена предполагает, что ты должен сделать всё сам. Тем более если ты аутсайдер.

Аутсайдер же в понимании среднестатистического американца — это Джанго.

Имеется в виду тот самый старый классический вариант фильма, где Джанго в ответ на явное превосходство противостоящих сил невозмутимо выкатывает из-за спины пулемет в гробике.

Пулемет, спрятанный в гробике (против, скажем, коммерческой музыки для радиостанций), — это не только расстрел аудитории в тишине. Это еще и когда всё запредельно честно. Наивность — ключ к тому, что тебя услышат. Этот нехитрый принцип знают голоса в голове шизофреника. Песни Дэниела Джонстона — именно такие голоса в голове. И если то, что он шепчет, будет нечестным, то эффект будет сведен к нулю. В общем-то, у него всё получилось.

Постскриптум

Помню Тёрстона Мура, выступавшего на лондонском фестивале No Trend в амплуа автора-исполнителя. После выступления приехали пожарные и сантехники одновременно, и концерт пришлось прекратить.

— Собирайся! Мы едем нюхать кокаин к Дилану и Лизе! — скомандовал Тёрстон Мур, зная, что мне идти некуда.

Под Диланом подразумевался британский артист Дилан Нюкис — его любимое наивное протеже.

А я зачем-то сказал ему:

— И слушать Дэниела Джонстона!

Мур долго смотрел на меня, а потом презрительно хмыкнул.

— Много чести про Джонстона говорить! — сказал он несколько лет спустя, когда его спросили в интервью о том же. — Этот тип поет только о себе.

Слушали в тот вечер всё что угодно. Большей частью то, что называется непритязательной коммерческой автостопной музыкой. Там пели про всё: про меня, про Дилана с Лизой и про Тёрстона Мура. Такие дела.

Присоединиться к клубу