День российской науки: ученые рассказывают, как решили связать жизнь с наукой и чем вдохновляются в своих поисках
Если вы не представляете, каким образом раздолбаи-студенты превращаются в ученых, занятых сложными расчетами, изучением механизмов работы Вселенной или ищущих лекарства от смертельных болезней — самое время узнать. В День российской науки — монологи физика-теоретика, специалиста по спектроскопии, генного инженера и биофизика о том, чем наука их вдохновляет, почему она похожа на художественную литературу, можно ли совмещать ее с материнством и что самое интересное в их работе.
Ольга Митяева, 39 лет
научный сотрудник лаборатории геномной инженерии МФТИ
Я закончила факультет молекулярной и биологической физики, затем работала и защищала диссертацию в Институте молекулярной биологии РАН, это был 2007 год. Потом случился 9-летний перерыв — декретный отпуск, когда я занималась только детьми. После долгого перерыва было трудно вернуться в большую науку, но прошел год, я уже пришла в форму и чувствую себя на своем месте.
Сейчас я работаю в лаборатории геномной инженерии Физтеха, занимаюсь несколькими темами, одна из них — создание кур, устойчивых к птичьему гриппу. Другая — исследование роли генов AMH и AMHR2 в развитии и злокачественной прогрессии немелкоклеточного рака легкого, а еще курирую студентов.
В работе ученого мне нравится, что всё время приходится решать разноплановые задачи, нет рутинной одинаковой работы изо дня в день. Атмосфера у нас очень комфортная: все обмениваются опытом, учат друг друга.
Когда я была в декрете, то пробовала применить себя в других областях, но это оказалось довольно скучно. За время работы здесь я ни разу не пожалела, что пошла в науку, и с каждым днем всё больше уверена, что сделала правильный выбор.
Думаю, современным абитуриентам гораздо легче принять решение, чем они хотят заниматься, легче сориентироваться в профессии, ведь вся информация есть в интернете. В мое время это было сделать гораздо сложнее: приходилось ориентироваться уже в процессе: смотреть, что больше нравится, ходить по лабораториям, изучать, чем люди занимаются, как наука выглядит на самом деле.
Молекулярная биология — это перекапывание прозрачной жидкости из одной маленькой пробирки в другую, со стороны выглядит примерно так.
Мой рабочий день начинается рано. Если есть растущие клеточные культуры, сначала смотрю на них и стараюсь сразу провести с ними манипуляции и процедуры. После 11 утра приходят студенты, работа с ними тоже занимает время: советы, вопросы, обсуждение результатов. Иногда можно неделю заниматься только теоретической работой: читать статьи, планировать эксперименты; а бывает только и делаешь, что ставишь эксперименты.
Что сейчас происходит в генной инженерии? Конечно, у всех на слуху китайские близнецы. С точки зрения биологии этот эксперимент не особо удивителен — на очень близких к людям животных эти эксперименты уже были проведены.
Сейчас появляется генная терапия: в конце прошлого года поступил в практику препарат для лечения слепоты. Мы живем в удивительный период, когда фундаментальные исследования переходят в клинику — это очень интересно и подстегивает к дальнейшей работе, потому что это перестает быть просто фундаментальной наукой и приходит непосредственно в нашу жизнь.
У меня трое детей, поэтому на хобби времени особо не хватает, но меня спасает близость работы и автоняни. В целом материнство и наука — это не взаимоисключающие вещи.
Вячеслав Мещеринов, 25 лет
аспирант, младший научный сотрудник лаборатории прикладной инфракрасной спектроскопии МФТИ
До 9 класса я был спортсменом, но позже стало понятно: нужно пойти на какие-то дополнительные курсы, чтобы куда-то поступить — уровень преподавания естественнонаучных дисциплин в нашей школе был низким.
Спасибо моей учительнице по физике, она рассказала о вечерней физико-технической школе. Там нас учил студент с факультета проблем физики и энергетики, он был очень обаятелен и упорно готовил нас, балбесов, сначала к физтеховской олимпиаде, а потом и к экзамену. Насмотревшись на него, я, конечно же, решил поступать на тот же факультет.
На меня всегда огромное впечатление производила художественная литература.
В 10-м классе я прочитал «В круге первом» Солженицына. При всей оторванности от окружавшего меня мира, при всех ужасах того времени сквозь призму юношеского восприятия я увидел в том тексте определенную романтику. Работа советских инженеров в шарашке — странная история про внутреннюю свободу и внешнюю несвободу. Меня эта история тогда вдохновила.
Уже когда учился в институте, посмотрел фильм «9 дней одного года»: снова та же удивительная история про свободу и несвободу советских ученых. Меня этот фильм убедил в том, что я сделал правильный выбор.
Почему меня вдохновляла физика? Физика — это про всё. Это способ понять мир вокруг, он требует параллельного понимания математики, проявления инженерных наклонностей. Если про сегодняшний день говорить, то перечень навыков, который необходим для работы в области прикладной физики, может неподготовленного человека ошарашить.
С одной стороны, конечно, тяжело, когда нужно знать и уметь кучу всего. Но, когда ты с этим справляешься, это очень приятно осознавать — и еще более приятно использовать свои навыки для дела.
Во время учебы на бакалавриате я работал в Институте спектроскопии РАН. Нашел там хорошую лабораторию — мне нравилось, чем мы занимались, особенно подкупала возможность работать с аспирантами, у которых я многому успел научиться. В то время на Физтехе уже открылось довольно много лабораторий, и мы с другом просто ходили и знакомились с работающими там людьми, расспрашивали, чем они занимаются. Так мы зашли в чуть ли не единственную имеющую отношение к космосу лабораторию Физтеха.
Космос — это же такая романтика, как приключения из книжек Жюля Верна, только про наш век. Особенно если заблаговременно перечитать от корки до корки всех Стругацких, сомнений возникнуть точно не могло. Космос — это то самое, с чем стоит связать свою жизнь. Как минимум научную карьеру.
Сейчас я отношусь к науке как к работе — со своими недостатками, конечно, но как к хорошей и интересной работе. За многими трудоемкими исследованиями стоит долгая рутина, в то же время нам приходится постоянно разбираться с чем-то новым, разбираться с непредвиденными проблемами, которые, на первый взгляд, могут быть связаны вообше с чем угодно. Это и утомительно, и увлекательно.
Для такой работы, конечно, нужен определенный темперамент, не всем комфортно пребывать в условиях большого количества неизвестных.
Дмитрий Свинцов, 30 лет
заведующий лабораторией оптоэлектроники двумерных материалов МФТИ
Когда я поступал на Физтех, все вокруг считали, что обязательно нужно идти в индустрию, чтобы приносить пользу обществу. Родители же хотели, чтобы я поступил в ВШЭ: мол, экономика — это много денег. Но если уж Физтех, то надо хорошо зарабатывать, желательно в крупной высокотехнологичной компании.
На третьем курсе — при выборе базовой кафедры — я серьезно рассматривал работу в такой компании (IPG Photonics). Но каким-то чудом попал в другое место, которое теперь называется Центром коллективного пользования уникальным научным оборудованием МФТИ.
В лаборатории я стал заниматься экспериментальной наукой. Мы разрабатывали газоанализатор — «электронный нос».
Но где-то через полтора я года понял, что у меня не очень хорошо получается. Прикладной проект, которым мы занимались, требовал много рутинной работы: однотипные измерения, составление методик и протоколов измерений, оформление отчетов по ГОСТу — это занимало очень много времени. И тогда, на пятом курсе, я в неформальной обстановке познакомился с научным руководителем моей кандидатской Владимиром Владимировичем Вьюрковым.
Он был необычным физиком-теоретиком… Точнее, не таким, как я их представлял. Преподаватели на семинарах и лекциях по теоретической физике казались мне хмурыми и недовольными. А он был веселым, жизнерадостным и каким-то солнечным.
Когда мы стали общаться, у меня как будто началось пробуждение: я понял (или вспомнил), что мне нравится решать, постигать что-то новое, пытаться объяснить реальный мир с помощью минимально простых игрушечных моделей и правильно ухватить суть явлений. Я осознал свое призвание и стал физиком-теоретиком.
Иван Гущин, 30 лет
руководитель лаборатории структурного анализа и инжиниринга мембранных систем
Я много участвовал в олимпиадах, в старших классах школы и на первых курсах интенсивно занимался физикой. Стало возникать ощущение, что в ней более-менее всё понятно.
Одновременно с этим начал задумываться, что совершенно не понимаю, как устроена реальная природа вокруг — вроде как и физика, но — смотрел даже на свою руку и осознавал, что ничего не понимаю: это же не газ, не жидкость, и не твердое тело.
Так начал интересоваться биологией, а в итоге молекулярной биологией и биофизикой и с 2007 года стал заниматься наукой в лаборатории Валентина Горделия. Тогда это была единственная биолаборатория на ФОПФе, в которой при этом была бóльшая свобода и много возможностей попробовать любые методы, которые мне были интересны.
В 2015 году в МФТИ был конкурс молодежных лабораторий. Я как раз думал о старте собственных проектов, и, поскольку уже руководил одним студентом и одним аспирантом, были все условия для этого. Решил участвовать и, к счастью, выиграл.
Всерьез особо никогда не задумывался и очень долго не был уверен, что буду заниматься именно наукой. Просто так получалось, что самые интересные задачи и возможности на каждом этапе жизни оказывались связаны с ней.
Несомненно, также повлияло и то, что папа работал в Ярославском политехническом институте и очень сильно помогал с освоением физики и математики.
Поскольку я молодой руководитель молодой лаборатории, то вокруг меня всё время происходит что-то новое, нет установившегося распорядка. Почти каждый день общаюсь со студентами и аспирантами об их работе, с коллегами о проектах, с начальством о поддержке и финансировании исследований. Иногда немножко работаю в лаборатории, чаще — обрабатываю данные за компьютером и еще чаще занимаюсь чтением чужих статей и подготовкой собственных.