«Во-первых, это не так безумно, как кажется»: русская культура бессмертия от Серебряного века до миллениума
Социально-политическая обстановка в России начала ХХ века оказалась наиболее благоприятной для развития философии. Многие воззрения, сформировавшиеся в то время, стали основой непрекращающихся споров об истинной национальной идее. О русском космизме многие до сих пор не составили четкого мнения: кто-то продолжает причислять его сторонников к сектантам, а кто-то связывает его возникновение с переходом на новый этап развития человечества. Споры спорами, но космическая эпоха, начавшаяся задолго до первого полета в космос, оставила гигантский след в культуре. Подробнее об этом читайте в материале Марии Ивановой.
Космическая эволюция
Первые представления о Вселенной в традиционных культурах основывались на мнении о том, что космос играет определяющую роль в существовании человека. Миф был первым этапом развития космического мировоззрения и формирования космизма как явления.
В общем смысле космизм — это тенденция развития мифологической, религиозной, философской, научной и художественно-эстетической мысли, стремящейся к синтезу представлений о человеке и космосе и отражающей умонастроения и идеи людей тех или иных исторических эпох.
Первые теоретические исследования космоса появились у натурфилософов еще в античную эпоху. Тогда же началось развитие отдельных научных областей, таких как космология и космогония.
Космология — раздел астрономии, изучающий свойства и эволюцию Вселенной в целом. Основу этой дисциплины составляют математика, физика и астрономия.
Космогония — наука, изучающая происхождение и развитие космических тел и их систем: звезд и звездных скоплений, галактик, туманностей, Солнечной системы, включая Солнце, планет со спутниками, астероидов, комет, метеоритов.
Вплоть до XVIII века космизм был тесно связан с эзотерикой и оккультизмом, однако наступление эпохи техногенной цивилизации расширило рамки явления.
В общемировом контексте космизм Нового времени представлял собой синтез гипотез о рождении и эволюции Вселенной и тезисов из научного материализма и рационализма.
Точкой отсчета космической эпохи в России принято считать вторую половину XIX века, но ряд важных идей для этого направления впервые высказали Михаил Ломоносов и Александр Радищев еще в XVIII веке. Русский космизм, в отличие от западноевропейского, всегда носил религиозно-мистический оттенок. Будь то научно-фантастические романы писателя Владимира Одоевского, футурологическая философия Николая Федорова или полноценные научные теории ученого-естествоиспытателя Владимира Вернадского — всё было направлено на внутренний биологический прогресс человека в узком контексте особого эсхатологического понимания жизни.
Эсхатология — система религиозных взглядов и представлений о конце истории, искуплении и загробной жизни, о судьбе Вселенной и ее переходе в качественно новое состояние.
Космизм ловко мимикрировал под христианскую образность: победа Иисуса Христа над смертью, по мнению адептов направления, должна была стать главной целью человечества. Но церковь критиковала данную философию за отождествление Бога и человека, а также за отсутствие грани между живым и мертвым и за веру в то, что душу возможно переселять в атомарные формы. Ученое сообщество тоже не жаловало космистов, уличая их в тесной связи с псевдонаучными течениями и в отсутствии терминологической определенности. В целом всю русскую философию нередко критиковали за несистематичность. Суть отечественной мысли тонкой иронией сквозила в классической литературе конца XVIII — начала XIX века, где преисполненные западной мудрости лирические герои по обыкновению гибли на дуэлях.
Поэтичность русской философии чаще преобладала над рационализмом, и, возможно, поэтому музыка, литература и искусство не просто отражали, а дополняли ее.
Космизм как сформировавшееся и в достаточной мере изученное направление русской философии достиг пика популярности в 1980-е годы. В первую очередь это было связано с появлением собирательных исследований, структурирующих все ранее написанные труды. Тогда же советский философ Федор Гиренок использовал понятие «русский космизм» в книге «Экология. Цивилизация. Ноосфера» и вывел его характерные черты. Исследователи выделяли несколько периодов активного существования космизма в России: естественнонаучный, религиозно-философский, поэтико-художественный и биокосмический. Так как все этапы были связаны плавным переходом парадигм, рассматривать культурные процессы, происходящие в каждом из них, лучше комплексно.
Проективный космизм Серебряного века
Труды Михаила Ломоносова и Александра Радищева предвосхитили тенденции раннего религиозно-философского (или проективного) периода (вторая половина — конец XIX века), который развивали известные отечественные философы Николай Федоров и Владимир Соловьев. В это время начала формироваться теоретическая основа космизма, характеризующаяся особой духовностью, соборностью и философской созерцательностью. Одним из ярких культурных деятелей второй половины XIX века был Федор Достоевский. Писатель, хорошо знакомый с идеями Федорова, часто говорил о «всемирно-вселенском предназначении русского народа» и о «долге воскресенья прежде живших предков». Сочетания природного и космического в образной форме наблюдались практически во всех произведениях классика. О творчестве Достоевского нередко вспоминал в своих работах один из идеологов русского космизма ученый Владимир Вернадский, а известный последователь направления философ-богослов Сергей Булгаков в своих трудах регулярно цитировал поучения старца Зосимы из «Братьев Карамазовых», считая его мысли точным выражением сути гносеологического пафоса.
Писатель и религиозный мыслитель Лев Толстой тоже общался с Федоровым и Соловьевым, но, несмотря на то, что относился к деятельности основоположников русского космизма с большим уважением, всё же проявлял некоторую осторожность к их идеям. В письме своему другу В.И. Алексееву он рассказывал о встрече с Федоровым:
«Помнишь, я говорил тебе о нем. Он составил план общего дела всего человечества, имея целью воскресение всех людей во плоти. Во-первых, это не так безумно, как кажется. (Не бойтесь, я не разделяю и никогда не разделял его взглядов, но я так хорошо их понял, что чувствую себя способным защищать эти взгляды от любого другого кредо, имеющего внешнюю цель.)».
К лагерю космистов относили и «буревестника революции» Максима Горького. Наиболее ярко свой протест против устоявшегося уклада жизни он манифестировал в сказке «Девушка и смерть», о которой Сталин как-то выразился: «Эта штука сильнее „Фауста“ Гете».
Абстрактный космизм и начало атомной эры
Отечественная культура начала ХХ столетия переживала самую многогранную революцию в истории: бунт того времени был одновременно и художественным, и научным, и социально-политическим. Эволюция космического мировоззрения была связана с рядом открытий. У истоков новой эпохи стоял отец российской космонавтики Константин Циолковский, который еще в конце XIX века опубликовал первые труды о расселении человечества за пределы планеты и резком повышении продуктивности Земли. В первые десятилетия века Владимир Вернадский ездил в экспедиции с целью изучения радиоактивных минералов, результаты которых дали начало развитию ядерной энергетики. Вернадский также создал науку биогеохимию и посвятил исследования ранее не рассматриваемым в научном сообществе сферам взаимодействия человека и природы: биосфере и ноосфере.
Всё это служило мощным катализатором творческих идей: изобразительное искусство, литература, музыка и театр как никогда раньше стали близки к науке.
Мечты о будущем, в котором люди заселят Вселенную и преодолеют смерть, будоражили умы творческой интеллигенции.
В 1906 году в стихотворении «Во славу человечества» Валерий Брюсов первым использовал федоровский образ планеты как космического корабля. В поэзии Николая Клюева, Владимира Маяковского, Михаила Пришвина, Велимира Хлебникова и других также звучали мысли о восстановлении всечеловеческого родства и необходимости бороться за всеобщее бессмертие. В изобразительном искусстве началась эпоха абстрактного космизма. Казимир Малевич описал свой «Черный квадрат» как «огромное пустое пространство Вселенной», а позже создал знаменитые эскизы «Будущие планиты (дома) для землянитов (людей)».
«Земля брошена, как дом, изъеденный шашлями. И на самом деле, в человеке, в его сознании лежит устремление к пространству, тяготение „отрыва от шара земли“», — говорил Малевич.
Позже принципы работы с композицией и особенности мировоззрения основоположника супрематизма переняли его ученики: Лазарь Хидекель, Эль Лисицкий, Иван Клюн и Михаил Матюшин.
В 1913 году в Петербурге состоялась премьера оперы-мистерии «Победа над Солнцем». Анархистские фантазии о взятии Солнца под арест и торжестве революционной мысли над традиционным космическим порядком стали апофеозом обозримого будущего.
В создании «Победы над Солнцем» принимали участие крупнейшие фигуры русского авангарда: Михаил Матюшин, Алексей Крученых, Велимир Хлебников и Казимир Малевич.
Одновременно находясь под влиянием технократических настроений итальянского футуризма и агрессивной риторики русских революционеров, многие художники, писатели и поэты трактовали идеи русского космизма с позиции будущих завоевателей. Об этом писал Андрей Платонов в одной из своих статей:
«Сначала русский народ пропоет свои любимые песни, полные любви и неизмеримых пространств. Потом русский народ, в лице своего пролетариата, выйдет вооруженный машиной и точной мыслью на завоевание вселенной. <…> Русскому мужику тесны его пашни, и он выехал пахать звезды. Рабочему малосильны двигатели, и он надевает приводной ремень на орбиту Земли, как на шкив».
Философия космизма оказывала влияние на новые направления, формирующиеся под влиянием социально-политических тенденций. Внутри идеологии анархизма зародился так называемый биокосмизм — явление, в рамках которого актуализировались проблемы свободы не только от политики и власти, но и от смерти и каких бы то ни было границ. Биокосмисты первыми объединили все подходы для достижения бессмертия — в их работах упоминались и способы омоложения, и анабиоз, и практики физического воскрешения. Идеи направления отразились и в литературе: в 1920-е годы появилось полноценное объединение поэтов-биокосмистов, выпускавших свои журналы и сборники.
Фантазии о космических достижениях освобожденного человечества стали чуть ли не главными темами поэзии, публицистики и изобразительного искусства первых послереволюционных лет. Желание победить природу было естественным этапом развития, во многом продиктованным политической повесткой. В то же время оно не имело ничего общего с философией космизма: мыслители и ученые не ставили главной целью именно подчинение стихии, они верили в то, что прогресс можно контролировать и использовать науку лишь во благо общества. В 1922 году в книге «Очерки и речи» Вернадский писал:
«Мы подходим к великому перевороту в жизни человечества, с которым не могут сравниться все им раньше пережитые. Недалеко то время, когда человек получит в свои руки атомную энергию, такой источник сил, который даст ему возможность строить свою жизнь, как он захочет… Сумеет ли человек воспользоваться этой силой, направить ее на добро, а не на самоуничтожение? Дорос ли он до умения использовать ту силу, которую неизбежно должна дать ему наука?»
Как мы знаем, ожидания ученого оправдались не в полной мере.
Современный космизм
С 1920–1930-х годов в русском космизме параллельно со всеми перечисленными направлениями начал формироваться особый тип мышления, характеризующийся «общепланетарным подходом» и прогнозами в сфере экологии. Его живо восприняли культурные деятели. Писатель Александр Беляев в то время публиковал очерки «Гражданин Эфирного острова» о Циолковском и «Нетленный мир», посвященные опасности необдуманных волюнтаристских вторжений человека в природу. Чижевский выпустил книгу «Эпидемиологические катастрофы и периодическая активность Солнца», в которой подвел итоги исследований связи между возникновением и распространением эпидемий и циклами солнечной активности.
Вторая половина XX века становится периодом еще большего расширения идей русского космизма и их выхода за пределы Советского Союза. Есть предположение, что учение Федорова оказало влияние на труды французского антрополога Тейяра де Шардена, а также легло в основу теорий Джулиана Хаксли, вставшего у истоков философии трансгуманизма. В целом труды идеолога русского космизма приобретают мировую популярность: сборники начинают печатать многие европейские издательства.
Тем временем космос стал новой реальностью: в 1957 году в СССР был запущен первый искусственный спутник Земли, а уже через четыре года состоялся первый полет человека в космос, после которого космические достижения Советского Союза в буквальном смысле стали новой религией. Казалось бы, не этого ли добивались философы-космисты? Но важно понимать, что государственный советский культ космонавтики сильно искажал космическую утопию безграничного свободного передвижения. В идеологизированных ритуалах, парадах и торжествах, культивируемых советской властью, с трудом просматривалась первоначальная мечта о свободном полете, о невесомости, об экстазе, способном преодолеть силу гравитации. Истинный же космизм, невыгодный системе, продолжал жить в советском неофициальном искусстве периода хрущевской оттепели. В это время появилось геометрическое и кинетическое искусство, восходящее к конструктивизму и фигуративным экспериментам первой волны авангарда. Например, участники группы «Движение» (Лев Нуссберг, Франциско Инфанте-Арана, Вячеслав Колейчук и другие) стремятся связать воедино технику, интерес к космосу и искусство.
Один из наиболее известных представителей московского концептуализма Илья Кабаков создал инсталляцию «Человек, улетевший в космос из своей квартиры». Работа была посвящена не только коллективной мечте о космосе: в задорной и даже несколько наивной форме художник передал всю суть отчаянного эскапизма свободного человека в плену авторитарной системы. Эта мысль стала промежуточным итогом, фиксирующим обратное движение: в начале столетия люди мечтали освободиться от смерти, теперь же смерть не виделась им главным источником ограничений.
Тем временем мечты Федорова о сохранении тел умерших для их последующего воскрешения активно воплощались: к 1970-м годам в ряде стран мира обрела популярность крионика.
Крионика — технология сохранения в состоянии глубокого охлаждения (криоконсервация, криосохранение) людей и животных в надежде на то, что в будущем их удастся оживить и при необходимости вылечить. (По состоянию на 2014 год в Соединенных Штатах было крионировано около 250 тел, и 1500 человек приняли меры для криоконсервации после своей смерти.)
В конце ХХ века то, что казалось полным безумием еще столетие назад, превратилось в повсеместный тренд: литературу, искусство, кинематограф и науку захватила мысль о потенциальной возможности достижения физического бессмертия.
В Стэнфорде начали активно изучать труды Федорова и Соловьева, а также классическую русскую поэзию и прозу — Достоевского, Горького, Заболоцкого и т. д. — с религиозной точки зрения всеобщего спасения. Ученые открыли вид в буквальном смысле слова бессмертных микроорганизмов — медуз Turritopsis dohrnii. В Шотландии успешно завершился эксперимент по клонированию млекопитающего (история знаменитой овечки Долли), который породил активные дискуссии в области биоэтики. В начале XXI века стал возможен космический туризм (первым обычным человеком, ступившим на борт МКС, стал российский предприниматель Денис Тито). В мире всё больше говорят о биоинженерии, набирающей обороты в развитых странах. В первое десятилетие миллениума было предложено хронологически зафиксировать начало новой геологической эпохи — антропоцена, — характеризующейся коренным изменением природы под влиянием деятельности человека. В ХХI веке уже никого не удивить тем фактом, что ряд ресурсов, используемых в коммерческих целях, добывают в космосе (вспомним закон США о конкурентоспособности коммерческих космических запусков SPACE Act, подписанный Бараком Обамой в 2015 году). Можно продолжать этот список еще очень долго.
Всё вышеперечисленное — лишь малая часть открытий, ставших возможными во многом благодаря футурологической философии (в частности, русской). В череде искажений и интерпретаций критиков космического направления мысли, безусловно, можно заблудиться. Согласиться с тем, что отечественная философия слишком иррациональна и неприменима к реальной действительности, пожалуй, тоже можно. Но если посмотреть на то, куда движется наука сейчас, и составить простую цепочку причинно-следственных связей, станет сложно спорить с тем, что русский космизм второй половины ХIX века определил интеллектуальный климат современности. В таком случае чем идеи Федорова — не истинная национальная идея?