Берите с нас пример: чем планируют заняться на карантине редакторы несгибаемого журнала «Нож»
В то время как другие медиа ограничиваются полумерами и вымучивают списки книг и фильмов, которые помогут скоротать время на карантине, «Нож» по своему обыкновению делает шаг вперед и предлагает комплексное решение. Редакторы и редакторки нашего интеллектуального журнала делятся с вами личными планами на время невольного затворничества, в которых найдется место труду, отдыху, чтению Пауля Целана, творчеству, осознанному саморазвитию, личностному росту, йоге, прослушиванию группы «Кьюр» и многому другому. Можете взять за образец любого из наших сотрудников или придумать собственное решение, позаимствовав у каждого из нас то, что наиболее соответствует вашему темпераменту и пытливому уму. Главное — не бездельничайте и не унывайте.
В Киеве, где я провожу весну, закрыли детсады, школы и университеты. В первые дни карантина на улицах было много счастливых детей и подростков (они, между прочим, злостные переносчики всяких вирусов!). Но сейчас, несмотря на солнышко, со двора они пропали: не слышно дикого утробного смеха, грязных ругательств, истошного визга и прочих очаровательных проявлений детства.
Мою жизнь карантин не изменил: последние несколько лет я работаю на всех своих работах удаленно — благо ни редактура, ни написание текстов, ни визуальное искусство не требуют офиса. Организуйте мне доставку еды, и я не буду выходить из квартиры две недели безо всякого коронавируса. А то и месяц! У меня даже есть необходимый спортинвентарь, который спасет меня в ближайшие дни, когда закроются спортзалы (без спорта я жить отказываюсь)!
Всех беспокоит пребывание в замкнутом пространстве с близкими, в голову лезет образ бытового ада из пьесы Жана-Поля Сартра «За закрытыми дверями»: утверждают, что темы для разговора заканчиваются через четыре дня, а маска цивилизованности спадает с домочадцев к началу второй недели карантина.
Для меня это не новость: мой партнер тоже работает исключительно из дома, причем часто мы работаем за одним и тем же столом и над одним и тем же проектом — и оба мы очень говорливы!
Вот написала же я однажды для «Ножа» инструкцию о том, как выжить в одной квартире с партнером — но читатели сказали, что эти правила обычным несовершенным людям не подходят. Тогда мы сделали другую инструкцию по отношениям — «Как строить отношения, если у одного из вас (или у обоих) психическое расстройство» Маши Пушкиной, — и вот эти правила уже зашли читателям на ура.
Особенно строгий интроверсивный карантин у меня последние несколько месяцев, так как я пишу свою первую книгу — о мозге. Сокращать количество выходов на улицу уже невозможно (должна же я порой выносить мусор), так что я отказалась от просмотра кино. Сериалы и так терпеть не могу, если это только не «Луи» или «Хорас и Пит» Луи Си Кея, но сколько же можно их смотреть. Освободившееся время я посвящаю чтению и писательству.
Мои планы на коронавирус
Планы на оставшуюся половину весны у меня исключительно книжные. Сейчас я дочитываю книгу Карла Циммера об истории и актуальном состоянии генетики под неуместно сентиментальным названием «Она смеется, как мать», изданную на русском в 2020 году, и книгу научной журналистки Донны Джексон Наказавы о недавнем открытии иммунной системы мозга The Angel and the Assassin: The Tiny Brain Cell That Changed the Course of Medicine (на русском пока не выходила).
Еще я планирую перечитать книгу «Я. Мозг и возникновение сознания» Антонио Дамасио, потому что в первый раз воспринимать его язык было так сложно, что я мало что поняла — а его концепции очень важны для тех, кто размышляет о проблемах отношений тела и сознания. А в апреле я обещала себе наконец осилить работу Кристофера Райана и Касильды Жета «Секс на заре цивилизации», до которой не могу добраться уже несколько лет.
Серое Фиолетовое,
научная редакторка
Я терпеть не могу сидеть дома — последний раз я долго находилось на одном месте чуть больше трех лет назад, это были две недели в секретной тюрьме спецслужб ДНР. Впрочем, и там находились развлечения вроде регулярных диалогов с психиатрами, сотрудниками спецслужб, оперативниками, а также с другими заключенными — проигравшими во внутренней борьбе романтиками «Русской весны». Так что впечатлений было много.
Перспектива сидеть взаперти, пусть даже и дома с любимым человеком, вдохновляет мало. Да и в целом — печальная самоизоляция от не самого смертельного заболевания в мире, где мы можем умереть или, хуже того, сильно покалечиться в любой момент и по любой — самой непредсказуемой и глупой — причине, выглядит как проявление не самого близкого мне отношения к жизни. В идеале опасность хотелось бы встречать подобно бельгийцам — пирами, весельем и безумствами, не превращаясь в напуганных животных, замерших в норах в ожидании хищника. Впрочем, нельзя не думать и о множестве людей из групп риска, которым хочется жить дольше и счастливее (хотя это еще большой вопрос, что хуже — задохнуться за несколько дней от коронавируса или годами медленно умирать от рака, погружаться в нейродегенеративные пучины Альцгеймера и Паркинсона — подобная участь ждет почти всех, кто избежит более быстрой смерти).
Впрочем, занять карантинное время будет не так уж сложно: на теплеющем весеннем балконе надо оборудовать место для чтения и письма, чтобы отвлекаться от них на созерцание неба, солнца и парка, а уж что читать и писать — найдется. Запертые по домам читатели «Ножа» будут ждать новых текстов их любимого медиа; аскетичное погружение в чувства, слова и грезы предоставит возможности для новых поэтических исследований, а документация искусства, созданного в ходе работы нашей летней арт-лаборатории, всё еще требует обработки и осмысления.
С книгами тоже проблем не будет: домашняя библиотека из нескольких тысяч изданий вряд ли даст расслабиться. Среди текущих и отложенных на потом текстов: записи лекций Бибихина и поэтичные философские трактаты Федора Гиренка, необходимые для ряда поэтических экспериментов учебники и монографии по лингвистике, повести и романы Аркадия Драгомощенко, Павла Улитина, Владимира Аристова, классические произведения Гегеля и Хайдеггера, эпические полотна Эзры Паунда, антропологические книги о шаманизме, еврейские и буддистские религиозно-философские трактаты, многочисленные тексты и документы авангардных движений.
Есть и то, к чему обязательно возвращаешься время от времени: поэзия Осипа Мандельштама, Пауля Целана, Елизаветы Мнацакановой и Геннадия Айги, мрачные и чувственные произведения Габриэль Витткоп и Антонена Арто…
Можно, наконец, вспомнить о текстах прошлой — и всё еще вдохновляющей на художественные практики — профессии математика: меня интересуют и неизученные когда-то, но эстетически вдохновляющие теории, и свежие препринты, и обзоры c arxiv.org.
Есть что смотреть и слушать: мы с Викторией Мирошниченко уже давно проводим вечера за прослушиванием опер, а теперь это занятие станет более регулярным. Мы еще не раз насладимся Begehren Беата Фуррера или досмотрим наконец впечатляющий театральный сериал Ромео Кастеллуччи Tragedia Endogonidia. Сайты вроде OperaVision, онлайн-трансляции ведущих театров, перечисленные на ClassicalMusicNews, да и прочие известные всем ресурсы для скачивания и стриминга видео отлично в этом помогут. Ряд фильмов тоже ждет своего часа, к примеру, я до сих пор не смотрело Dandy Dust выдающегося австрийского квир-художника Ханса Шайрля, да и с общепризнанной классикой вроде Бергмана или Висконти знакомо явно недостаточно. Паблики типа Surrealism/Experimental/Avant-garde Art Cinema или каналы в духе Paracinemascope всегда помогут развлечься экспериментальными произведениями или (в соответствующем настроении) откровенным трешем.
Когда же захочется расслабиться и не заполнять голову лишними потоками информации — то можно будет прислушаться к шуму улиц, взглянуть на облака — ну или выйти в фейсбук и пообщаться с людьми.
Артем Нижник,
руководитель отдела легкого юмора
Перспектива условный месяц не выходить на улицу меня не пугает. Я и так провожу дома пять дней в неделю, а чем-то «социально-активным» начинаю заниматься только в выходные: встречаюсь с друзьями или на концерт иду. В будний день могу разве что вырваться в кино или прогуляться в парке/ у моря.
Занятий на такой случай у меня полно. Хочу почитать книги о мифах и легендах разных народов (добавил их скопом в «Букмейт», но так и не добрался). Особенно «Мифы русского народа» Елены Левкиевской: там есть, например, про воробья, который выдал Христа чириканьем. Или «Мифы индейцев Южной Америки» Юрия Березкина — там треш вообще, люблю такое. Например, есть миф о попугае (опять про птиц), который клюнул бога смерти в пенис, оттуда брызнула кровь и забрызгала попугаю клюв: считалось, что именно поэтому у некоторых попугаев черный клюв. Мне еще Библию недавно подарили, но на нее более долгосрочные планы.
С музыкой сложнее: каждый раз планирую то переслушать дискографию «Продиджи», то «Кьюр», а потом забиваю. Приходят и идеи типа послушать гимны всех стран (отчасти даже получилось, у Палау очень красивый). Сейчас хочу разобраться в металле. В частности, прочувствовать разницу между направлениями блэк и дэт. Еще бы хорошо разобраться в дарквейве.
В фильмах я разбираюсь очень слабо: примерно на 1 балл из 100, если округлить. То есть, многие так называемые шедевры кинематографа прошли мимо меня. Только недавно, например, глянул «Нимфоманку» Триера и «Королевство полной луны» Андерсона. Сейчас вообще настроение смотреть какие-нибудь старые слэшеры.
Иногда заглядываюсь на более серьезные каналы вроде «Цифрового геноцида» с кучей лонгридов об интерфейсах. Мне эта тема не близка, просто захожу посмотреть на работу, которую делает автор — это как Hardcore Hegel, только не про Гегеля. Еще из прекрасного: «Инициал» о русском языке, lil words make magic о ux-тексте и канал «Культурный», о котором я даже рассказывать не буду, потому что считаю, что о нем и так все должны знать.
Иногда захожу на Reddit в поисках интересной музыки. Одна из последних находок — сабреддит траурной музыки r/dirgemusic, мечтаю найти там что-либо хоть слегка похожее на альбом Pornography от «Кьюр».
Анна Аскарян,
редактор новостей
Я в Испании, и тут третий день карантина, всего он продлится пятнадцать суток. За окном солнце, температура выше +25, но позагорать можно только на балконе. Еще можно сгонять в магазин за едой, в аптеку или к врачу и выгулять собаку. Штраф за прогулку или поездку на велосипеде без цели и без документов — от 600 евро (полицейские на улице останавливают, просят предъявить документы и интересуются, куда идешь).
Но никто не унывает — в первый же день испанцы устроили тотальную дезинфекцию, откупорив бутылки с вином. В супермаркете какой-то мужчина подбодрил жену: «На оливках и вине продержимся». Тут уже организуют виртуальные вечеринки через Google Hangouts и Houseparty, а меня даже пригласили на день рождения по скайпу.
По вечерам местные жители проводят флешмоб: в 20:00 все выходят на балконы и аплодируют врачам, которые из-за коронавируса работают без выходных. Так договорились делать каждый день.
Карантин — как первые десять дней нового года в России, и неизбежно спрашиваешь себя: чем заняться, когда надоест пить? Люди, работающие на удаленке, меня поймут: в самоизоляции есть плюсы. К затворничеству мы привыкли, а теперь наконец никто не шеймит за сидение перед ноутбуком.
У меня много планов: посмотреть кучу классики и фильмов-которые-все-смотрели-ну-а-ты-нет, чтобы было о чем говорить с друзьями-киноманами (по скайпу, конечно). Буду заниматься йогой по ютуб-роликам Yoga with Adriene — там есть классные плейлисты для лентяев. Хорошо бы найти какие-нибудь уроки танцев, потому что после вина и одиночества безумно хочется танцевать!
Еще планирую брать уроки английского у моего препода, который живет в глухой деревне под Кембриджем, но при этом такой истинный британский интеллектуал. Будем теперь обсуждать не Джереми Корбина, а пандемию. Кстати, как по-английски «самоизоляция»?
Иван Ильяхов,
начальник отдела изящного слога
Карантина я, как и многие мои коллеги, скорее всего, не замечу, поскольку и так покидаю дом лишь в случае крайней нужды и безо всякого удовольствия. Уединение — одна из главных ценностей, которых лишает нас современная цивилизация, но оно не становится менее желанным лишь потому, что вышедшая из-под контроля ситуация вынудила его повсеместно санкционировать.
Напротив, приятно думать, что для кого-то вынужденное затворничество может стать временем больших открытий: выяснится, что у самостоятельно приготовленной пищи разнообразный и необычный вкус, что заброшенная много лет назад старая книга полна острых мыслей и метких выражений и что прослушанная не на бегу музыка в состоянии наполнить ваше очерствевшее сердце теплом и светлой грустью (или черной ненавистью — зависит от ваших вкусов).
Повседневный кордебалет мертвецов, привязанных к чертям, на неопределенный срок отменен. Теперь можно заняться чем-нибудь по-настоящему важным: перечитать Гомера и собрание сочинений Пушкина, освежить в памяти дискографию группы Laibach и проповеди епископа Петроградского и Гдовского Григория (Лурье), посмотреть фильм о красотах родной природы и прислушаться к плеску вечности, набегающей волнами на стены вашей обшарпанной девятиэтажки. Апокалипсис будет русским, пора начинать к нему готовиться.
Таня Коэн,
главный редактор
Карантин сорвал мои грандиозные планы: я хотела посетить вечеринку Алены Долецкой на Капри, куда намеревалась прибыть в платье из кожи крокодила под руку с Тимой Белорусских. На самом деле нет, карантин ничего особо не поменял в моей жизни, как и в жизни «Ножа» — самого прогрессивного русского медиа, которое с момента основания работает в режиме удаленной редакции и которому никакая чума не страшна.
Хотелось бы верить, что изоляция послужит поводом дочитать «Сандро из Чегема», 600-страничный том о теориях личности и первую русскоязычную биографию The Cure, а также начать читать что-нибудь из свежекупленного, например, «Сказки и легенды пушкинских мест», How To Be a Medieval Woman путешественницы и духовной писательницы XV века Марджери Кемп, оригинал «Охоты на Снарка» Льюиса Кэрролла, «Жития убиенных художников» Александра Бренера и десятки любопытных новинок нонфика, которыми редакцию любезно снабжают ведущие российские издательства. Было бы неплохо перечитать архивы великого журнала «Столица» под песни группы «Тупые», а также ознакомиться с не менее великим, по отзывам коллег, самиздатом «Паддингтон». Давно пора подтянуть испанский, вспомнить французский и начать учить венгерский.
Конечно, всего этого не произойдет, потому что мне давно интереснее создавать, чем потреблять, а творческой и прочей работы в нашем маленьком коллективе всегда предостаточно. Например, одному независимому издательству я обещала отредактировать две книжки о недооцененных героях русской культуры, и еще давно пора по многочисленным просьбам читателей написать свою. Спасаться от дурашки в результате такого образа жизни помогают мемы (среди моих любимых каналов — Lenin Street и Howtowashacat) и новости «Тупого ножа». Когда читаешь о том, как свинья устроила пожар на ферме, испражнившись съеденным шагомером, а екатеринбуржцы стали чаще вытаптывать пенисы на замерзшем городском пруду, как-то сразу становится легче дышать — даже через черную маску крота, которые мы выдали всем членам редакции, заботящимся о своем здоровье.
