«Любить — значит признаваться в своей нехватке». Что лакановский психоанализ говорит о любви, желании и случайности

Ударом пальца по барабану ты из него исторгаешь все звуки — начало
гармонии новой.
Один твой шаг — и поднимаются новые люди, ведя других за собою.
Отвернулась твоя голова — это новой любви зарождение! Повернулась она —
зарождение новой любви.

Артюр Рембо, «К Разуму»

Пояснения многих из используемых терминов можно найти здесь.

Говорить о сексе современным анализантам, а может быть, и некоторым аналитикам, намного проще, чем о любви. Анализанты рассказывают о тех, кто их возбуждает, о своих сексуальных экспериментах, фантазиях, снах. Мы знаем о собственном способе наслаждаться многое, но часто, очень часто, разговор о любви для нас — самый сложный. Мы говорим: «Искать настоящую любовь немного глупо», «Не могу сказать ей, что люблю ее» и «Вообще, любви не существует, это всё гормоны, эволюция заставила нас влюбляться, чтобы мы не вымерли». Сказать, что любишь, что влюблен, что все твои передряги из-за любви — почти невозможно, это героический поступок, трансцендентный. Проще сказать: «Я ищу только секс», «Мне некогда строить отношения» — и в этом нет ничего плохого, но есть в таких высказываниях рефрен: любовь — это на потом, это сложно, это опасно. И в то же время можно сделать вывод, что любовь кажется нам сейчас более ценной, чем секс. В Семинаре XI Лакан скажет, что область психоанализа — не сексуальность и эротическая техника, значит, рассчитывать на простые ответы особо не приходится.

Мы можем вспомнить афоризм Лакана о любви из Семинара X, согласно которому «только любовь позволяет наслаждению снисходить до желания». Суть высказывания в том, что вместо наслаждения своим телом в одиночестве вы проходите через желание тела Другого; это желание переживается через любовь, то есть встречу с нехваткой, через опыт переживания отсутствия. Но в вышеупомянутых случаях современного анализа происходит короткое замыкание, переворот лакановской максимы, и сейчас ее можно сформулировать так:

«Желание позволяет наслаждению при определенных условиях снизойти до любви».

Что такое любовь? Фрейд, эго

Начнем с начала. Как случается любовь, по Фрейду? В его работах она привязана к эго, и он говорит об этом в статье «О нарциссизме» — мы узнаём здесь матрицу стадии зеркала у Лакана, где совершается логический переход из эго в образ, наделенный либидо. Для Фрейда любовь — инвестиция эго. Фрейд сказал еще одну невероятную вещь:

«Я думаю, что следовало бы — как это ни странно звучит — допустить возможность существования в самой природе сексуального влечения чего-то, что не благоприятствует наступлению полного удовлетворения».

Мы можем рассматривать это замечание как предваряющее формулу Лакана о несуществовании сексуальных отношений.

По сути, вклад Фрейда в любовную жизнь заключается в утверждении, что не каждый мужчина, не каждая женщина подходят друг другу; и мы можем вспомнить, как сложно на самом деле найти партнера просто так: познакомиться на оживленной улице, в социальных сетях или в баре.

То есть познакомиться легко, а влюбиться трудно. По утверждению Фрейда, это потому, что, с одной стороны, выбор объекта вторичен, так как это всегда неадекватное повторение первичной связи с матерью, а с другой — есть разрыв между любовью и сексуальностью. Всё изучение Фрейдом любовной жизни основано на этом расколе, который касается не только выбора объекта, но и самого полового акта. Фрейд продемонстрировал, как невротический субъект оказывается разделенным между тем, что он любит и чего хочет. Коллизия любовной жизни. Единственный подходящий объект, а именно мать, запрещен. Мы видим, как объект, который подходит для наслаждения, не подходит для любви.

Причина, как скажет позже Лакан, всегда одна, и она там, где что-то не клеится. Коллизии затрагивают всех — и мужчин, и женщин. Фрейд отмечал, что между двумя полами существует фундаментальная чуждость — в его время женщины редко нарушали запрет на сексуальность до брака. Но сейчас остается несоответствие между любовью и сексуальностью — и оно стало более радикальным и общим, но коллизия эта другого рода, мы смотрим на нее как на несоответствие под гнетом структуры. Для Фрейда эдипов комплекс, а значит, и запрет на инцест являются источником всех трудностей. Нужно будет дождаться Лакана, чтобы увидеть, что структурная причина находится за пределами эдипова комплекса: между полами нет естественной гармонии, потому что, в отличие от животных, говорящие существа не имеют инстинкта, направляющего их к другому полу. Именно язык нас разделяет.

Любовь — фантазм

И вместо сексуальных отношений, которых не существует, говорящие существа изобрели любовь. Фрейд заметил, что выбор любви всегда определяется частными условиями: простой черты, простой детали может быть достаточно, чтобы возникло чувство. Он понимал важность фантазма в любовных отношениях и разрабатывал это в статье «Фетишизм». Лакан будет развивать эту мысль в семинаре «Желание и его интерпретация». Позже он сделает фантазию точкой отсчета для желания и, следовательно, для романтических отношений.

Лакан заявит, что «сказать кому-то, что я хочу тебя, — это сказать ему: я помещаю тебя в свой фундаментальный фантазм».

Здесь фантазм займет место центра, где локализовано желание.

«Тайна фантазма, поскольку он в некотором роде последняя формула желания, состоит в том, что он всегда проявляется как парадокс», — говорит Лакан.

Фантазм расположен на стыке наслаждения субъекта и Другого, объект а является его стержнем. Он принадлежит телу — краям тела, — но также нацелен на Другого, его же мы будем искать в Другом в поисках любви и довольства. Нацеливаясь на Другого, к которому мы обращаемся и от которого ожидаем отдачи, голоса и взгляда, мы свидетельствуем об этих отношениях между нами и Другим в своих страданиях и симптомах. И фантазм, таким образом, весь оказывается состоящим из наслаждения. Это говорит нам о том, что основной партнер субъекта не Другой, а что-то в нас самих, что-то, что мы потеряли и ищем в самом себе. Фрейд скажет об этом в своей теории нарциссизма, Лакан идет дальше: формулой фантазма он постулирует, что привилегированным партнером субъекта является его объект а.

Следующим шагом в разговоре о несуществовании сексуальных отношений станет еще более радикальная формула — основным партнером субъекта является его симптом.

А как же любовь? Еще один шаг — нашим выбором в любви руководит всё тот же симптом!

Любовь. Симптом, партнер

Можно подумать, что партнер как симптом не очень-то и хорош, но всё наоборот. Симптоматический партнер (partenaire symptomatifié) — лучший, он тот, с кем мы ближе всего к отношениям. Этот шаг сделает Жак-Ален Миллер в «Теории партнера». Здесь он дает обзор пути Лакана от его первой статьи 1958 года «Значение фаллоса» к последним этапам учения. Можно сказать, его теория — свод нынешнего учения о любовной жизни.

Лакан утверждает, что это дело случая, случайности: любовь появляется только как случайное столкновение симптомов одного с симптомами другого. Да будет это сказано не в обиду нейробиологам, которые изучают мозг, чтобы найти область, отвечающую за любовь. По поводу встречи партнеров-симптомов Фрейд действительно имел некоторые догадки, но он приписывал причины эдипову комплексу. Именно он был для него причиной всех встреч, страстей и разочарований, тупиков, миражей, чудес и неудач. Лакан же предложил выйти за пределы эдипова комплекса, чтобы приблизиться к вопросу о самой встрече.

В вышеупомянутой теории о партнере Миллер предлагает варианты лакановской версии партнера субъекта и симптоматической пары. Первый партнер является воображаемым, и это заметил еще Фрейд. С помощью своей стадии зеркала Лакан объяснил, что партнер из воображаемого — путь в никуда, тупик. На уровне этой воображаемой пары центральным понятием будет идентификация.

Второй партнер — это партнер-означающее с тремя парами: Лакан впервые пошел искать его «со стороны большого Другого <…> того, что не обманывает». С помощью его нехватки формируется пара с признанием в качестве центральной концепции. Это знаменитое «Ты моя жена», которое Лакан комментировал на многочисленных семинарах. Первая пара — нулевая степень пары — пара потребности. Пара потребности состоит из того, кто испытывает потребность, кто лишен, и из того, у кого есть что ответить. Пара остается зависимой от потребности.

Далее — пара требования (couple de la demande), она связывает того, кто просит, и того, кто отвечает. Ответ того, кто отвечает, — дать то, что просят. Пара требования уже является истинной означающей парой, поскольку действительно предполагает, что дар имеет значение ответа. Однако то, что в ней передается и циркулирует, то, что связывает одного с другим, остается материальным объектом, а не объектом желания.

Вы догадываетесь, что дальше речь пойдет о любви, как говорится о ней в, возможно, самом знаменитом афоризме о любви в психоанализе: «Давать то, что не имеешь». Мы перемещаемся на уровень любовной пары (couple de l’amour), как о ней пишет Миллер, где есть и тот, кто требует, и тот, кто отвечает, — за исключением того, что тот, кто требует, не просит ничего кроме ответа. На этом уровне исчезает материальность объекта, который циркулировал в предыдущей паре.

Существует не требование объекта и ответ через дар объекта, но безусловное требование ответа как такового, и дар есть не что иное, как дар ответа, то есть дар означающего.

Любовная пара в этом отношении сугубо пара означающего (un couple signifiant). Если мы хотим здесь восстановить раннего Лакана, то именно на уровне любовной пары должно располагаться желание признания, которое не имеет другого удовлетворения, кроме как означающим.

Любить

Всё очень просто: любить — значит признаться в своей нехватке. Сказать «Я люблю тебя» — значит открыться, признаться в том, что мы нуждаемся в другом, и надеяться на ответ. Особенно это трудно для мужчин, так как речь идет о том, чтобы признаться в своей несостоятельности, неуверенности, неидеальности, или, в терминах Фрейда, говорить о кастрации. Поэтому мне так нравится курс в культуре на «новую мужественность», где больше не стыдно быть неидеальным, плакать и говорить о своих переживаниях и страхах.

Третий партнер — это партнер маленькое а. Это пара в фантазме $ ◊ a, но это и пара желаний, где каждый для другого причина желания. Миллер показывает, как Лакан вводит напряжение между парой любви и парой желания, и это то, что мы уже видели у Фрейда выше.

Наконец, Миллер предлагает сделать «партнера-симптома» четвертой парой, которая есть не что иное, как пара jouissance, которую мы запишем так же, как и предыдущую пару, $ ◊ a, за исключением того, что в последнем учении Лакана объект а окажется кажимостью. Партнер-симптом — это следствие того, что сексуальных отношений не существует. Привилегированный партнер субъекта — не сексуализированный Другой, а собственный симптом. И вот поэтому нам так сложно, поэтому мы не можем «выбрать кого угодно» и встречаем всегда одни и те же проблемы в любви.

Жак-Ален Миллер указывает также на то, что «сексуальный партнер никогда не соблазняет кроме как посредством образа» и что любовь, в отличие от сексуального желания, — это не про образ, и она не проходит только через нарциссизм.

Именно случайность правит любовью, а симптом приходит на место отсутствия сексуальных отношений. Психоанализ показывает, что за партнером стоит реальное, невыносимое, то самое, что составляет ткань симптома.

Чудо любви

Но что вызывает любовь? Любовь манит и всегда взаимна, сказал Лакан. Что вызывает взаимные чувства, так это то, что любовь делает знак! Знак любви вызывает взаимность. Это не про то, что любить кого-то достаточно, чтобы тебя любили в ответ. Скорее так: знак любви подразумевает другого, который становится привлекательным, становится причиной любви. Чтобы всё пошло дальше, нужно «определенное общение между двумя бессознательными знаниями». Чудо любви может быть заключено только там, в этом опасном столкновении, где речь идет о бессознательном.

Это чудо на фоне миража, ничто не может его предсказать. Чудо любви не возникнет без неожиданности.

Нет нигде человека, созданного под вас, астрология не сможет предугадать час и точное расположение планет для вашей встречи, как бы она ни старалась и как бы ни хотелось вам вступить в отличные отношения именно в этом году.

Ничто не записывается заранее; нет инстинкта или заранее установленных знаний о том, как быть; ничто не может направить говорящего в его личной или сексуальной жизни. Ни вручную, ни с помощью программного обеспечения субъект никогда не сможет преодолеть бессознательное, которое им управляет: мы все любим через свой фантазм. Фантазм — это монтаж, указывающий на своеобразное отношение к наслаждению, «регулируемый» объектом. Настоящий компас в этом лабиринте — синтом, то есть смесь фантазии и симптома. Анализанты не ошибаются: «Почему я влюбляюсь в фигуристых женщин, ведь я предпочитаю стройных?», «Почему каждый раз я нахожу себя с халявщиком!», «Почему именно тогда, когда я не хочу никаких отношений, я встречаю мужчин, которые хотят управлять моей жизнью?».

Любовь приходит как иллюзия к месту сексуальных отношений, которых не существует. Но любовь должна перейти от случайности к необходимости. Любовь по необходимости, любовь как решение, как выдумка. Она больше не является простой иллюзией и обманом, и возможно совершить переход к партнеру в этой новой любви, как ее называл Лакан, ссылаясь на одно из стихотворений Рембо.