С сердцем, но без эмоций: как заниматься благотворительностью

Кому и как помогают сегодня в России

Исследования показывают, что благотворительностью в России занимаются всё активнее: по данным фонда развития филантропии CAF, 49% россиян в 2019 году совершали пожертвования (в 2014-м этот показатель составлял 40%). Медианная сумма пожертвования или спонсорского взноса в 2020 году составила 3000 рублей.

По данным исследований, самые распространенные формы помощи в России — милостыня на улице (64%), жертвование напрямую конкретным людям (36%), смс-пожертвования по короткому номеру (40%), деньги в ящики для пожертвований в магазинах и торговых центрах (45%). Ежемесячные автоматические пожертвования в пользу благотворительной организации — пока наименее распространенный способ помощи: им пользуются всего 3% опрошенных. Медленно, но верно растет популярность волонтерства в благотворительных организациях: с 11% в 2017 году до 14,5% в 2020-м.

К сожалению, от всего остального мира мы по-прежнему заметно отстаем: согласно исследованию CAF «Рейтинг мировой благотворительности», по уровню развития частной благотворительности Россия сегодня занимает лишь 117 место. Однако за последние годы наша страна всё же улучшила позиции в рейтинге (в 2009-м Россия занимала 138-е место).

Почему мы помогаем…

Люди часто пытаются рационально объяснить свое желание помогать: говорят, что хотят сделать мир лучше, поддержать тех, кому повезло меньше, восстановить справедливость. Однако, по мнению психологов, истинные причины зачастую лежат глубже и основаны на эмоциях. Во-первых, помощь воздействует на нашу систему вознаграждения. Сделав пожертвование, мы ощущаем то, что психологи называют «чувством теплого свечения»: возбуждаются те же области мозга, что и, например, при получении подарка или поедании любимого блюда. Во-вторых, нам важно общественное одобрение: исследования показывают, что на Западе люди охотнее жертвуют на благотворительность, когда их действия видимы и могут произвести впечатление на других. (В России, впрочем, часто встречается обратная ситуация — когда люди стесняются публично рассказывать о своих добрых делах.)

В каком-то смысле благотворительность в последние годы была предметом моды, вернее, даже предметом доступной роскоши. Но с недавних пор, по мнению учредителя фонда «Вера» Нюты Федермессер, ситуация начинает меняться:

«Благотворительность становится не модой, а нормой. И здесь важно, что весь пафос уходит. Для нас всех благотворительность сейчас уже становится гигиеной. Вот как мы понимаем, что нельзя не почистить зубы утром, не посмотреть фильм „Лето“, так же понимаем, что нельзя не быть подписанным на рекуррентные платежи того или иного фонда».

…и что нас останавливает

Нам трудно помогать тем, кого мы не видим и не знаем. Психологи называют это эффектом опознаваемой жертвы: мы скорее поможем отдельному человеку, чья история нам известна, чем неопределенной группе людей с теми же проблемами. Почему? Потому что в этом случае нам проще отождествить себя с тем, кому нужна поддержка.

За конкретного человека с личной историей мы чувствуем бо́льшую ответственность и, как следствие, бо́льшую вину за свое бездействие. Именно поэтому так распространена адресная помощь: подавляющее большинство людей охотнее поучаствует в сборе денег конкретному ребенку, чем пожертвует фондам, которые занимаются паллиативной помощью. Помимо адресной существует системная благотворительность, когда фонд ставит перед собой задачу существенно повлиять на решение проблемы. Такой вид помощи сегодня гораздо менее популярен среди благотворителей именно потому, что редко дает результат здесь и сейчас (хотя и эффективен в долгосрочной перспективе).

Нам трудно помогать, когда проблема кажется слишком масштабной. Мы испытываем приятные эмоции, если можем увидеть результат своей помощи, а когда проблема кажется бесконечной и нерешаемой, у нас опускаются руки. Какой смысл жертвовать свои 100/500/1000 рублей, ведь нуждающихся так много, а мой вклад — лишь капля в море?

Мы менее активно помогаем, когда видим, что никто из наших знакомых не занимается благотворительностью. Возникает искаженное чувство справедливости: «Если никто больше не помогает, почему я-то должен?». Проблема усугубляется тем, что в России люди, которые занимается благотворительностью, не спешат рассказывать о своих добрых делах: мы так воспитаны, что это кажется хвастовством или личным пиаром (да и религия предписывает делать добрые дела тайно, а не напоказ). Между тем рассказывать очень важно: так вы становитесь ролевой моделью для окружения, показываете, что благотворительность на повседневной основе — норма. Чем больше люди видят благотворителей вокруг себя, тем охотнее сами будут помогать.

Следующая причина, казалось бы, противоречит предыдущей, но на самом деле они существуют параллельно. Речь о распылении ответственности — иллюзии, что «и без меня найдется кто-нибудь, кто поможет». Это известный феномен: если на улице человеку стало плохо, а вокруг собралась толпа, то каждый в ней будет думать, что скорую помощь вызовет кто-то другой. Примерно так же это работает и с благотворительностью.

В противопоставление эмоциональному подходу к благотворительности сегодня всё чаще говорят об эффективном альтруизме. Его основная идея в том, что существует множество способов помогать другим, но эти способы не равны между собой. Важно проанализировать ситуацию и выбрать те виды помощи, при которых каждый вложенный рубль принесет максимум пользы. На первый взгляд идея кажется слишком прагматичной — мы не привыкли подходить к добрым делам с калькулятором, — но она приносит больше пользы в долгосрочной перспективе.

Как помогать эффективнее?

Поддерживать благотворительные фонды

Да, эмоциональное желание помочь конкретному человеку вполне понятно и такая поддержка тоже очень важна, но не стоит забывать, что в стране еще тысячи людей с точно такими же проблемами. Поэтому часть средств стоит направлять и на поддержку фондов, которые занимаются решением проблемы в целом. Во-первых, благотворительные фонды могут решать ее более эффективно: у них есть информация, кому сейчас нужна помощь в первую очередь, есть эксперты и опыт. Во-вторых, переводя деньги в фонд с хорошей репутацией и открытой отчетностью, вы можете быть уверены, что средства будут использованы во благо, а не окажутся у мошенников.

Очень важно поддерживать работоспособность фондов. Обычно люди неохотно соглашаются часть пожертвования направлять на административные потребности благотворительных организаций, а ведь именно эти деньги позволяют им работать, нанимать сотрудников, платить зарплаты. Важно понимать, что главный «капитал» фондов — это люди: квалифицированные, часто уникальные специалисты в медицине, социальной сфере, экологии, которые должны получать достойную оплату за свой труд. Кроме того, нужны специалисты по маркетингу, пиару, SMM, финансам, и здесь фондам еще труднее соперничать с бизнесом за кандидатов с востребованными компетенциями.

Оказывать помощь на регулярной основе

Зачастую мы отправляем деньги, откликнувшись на призыв, а потом забываем о благотворительности до следующего случая. Но регулярность важнее, чем сумма. Залог долгосрочного функционирования любого фонда — не разовые, а именно регулярные, или рекуррентные, пожертвования. Именно они позволяют фондам быть уверенными в завтрашнем дне, платить зарплату сотрудникам, снимать помещение, закупать оборудование, переживать периоды, когда поток разовых пожертвований сокращается. А главное — планировать и своевременно оказывать помощь своим подопечным. Поэтому важно помогать на ежемесячной основе, пусть и небольшими суммами: 50 рублей каждый месяц для фонда эффективнее, чем 600 рублей раз в год.

Определять, кому нужнее помощь

Последователи эффективного альтруизма считают, что результативность каждого пожертвования поддается количественному подсчету и анализу. Исследования показывают, что некоторые благотворительные программы эффективнее других даже не в полтора-два, а в десятки и сотни раз. Уильям Макаскилл, автор книги «Ум во благо. От добрых намерений — к эффективному альтруизму», предлагает при выборе, кому и как помочь, руководствоваться, во-первых, масштабом проблемы (каково ее значение, сильно ли она влияет на жизнь людей), а во-вторых, запущенностью (сколько ресурсов тратится на ее решение и насколько активно ею занимается государство или рынок).

Чтобы оценить, какие области в российской благотворительности имеют наибольший потенциал для вложения ресурсов, нужно выявить зоны роста — те проблемы, в решении которых Россия значительно отстает от других стран. Фонд «Друзья» попытался определить такие зоны роста, сравнивая показатель YLL (years of life lost, число потерянных лет жизни) в нашей стране и в государствах с сопоставимым уровнем развития экономики, образования и медицины. Согласно их исследованию, среди основных зон роста (областей, где разрыв с другими странами максимален) — ВИЧ, проблемы, связанные с употреблением алкоголя (кардиомиопатия, рак печени, желудка), туберкулез, инсульт и ишемическая болезнь сердца. А между тем эти сферы получают минимум средств: 76% фандрайзинговых сборов приходятся на фонды, занимающиеся поддержкой тяжелобольных детей, и только 24% — на все остальные НКО вместе взятые.

Это, конечно, не означает, что надо перестать помогать больным детям. Как не означает и того, что нужно полностью отказываться от эмоций, занимаясь благотворительностью. Эмоции — это отлично: они мотивируют нас на добрые дела. Но по-настоящему эффективной помощь станет тогда, когда добрые порывы будут сочетаться со здоровым расчетом.

Помогать на регулярной основе сегодня совсем несложно. Пользователи приложения Яндекс Go могут сделать доброе дело, просто используя такси. Для этого достаточно подписаться на округление стоимости поездок, и приложение будет округлять стоимость в большую сторону. К примеру, с 362 рублей до 370. Разница пойдет на оплату поездок для подопечных благотворительных организаций, с которыми сотрудничает проект Яндекса «Помощь рядом». Сервис предоставляет фондам доступ к бесплатным тарифам Яндекс Go, благодаря чему маломобильные люди, которые не могут передвигаться на общественном транспорте или самостоятельно оплачивать такси, получают возможность добираться на лечение, учебу или культурные мероприятия. До конца 2020 года Яндекс удваивал все пожертвования, а в этом году добавил еще 5 миллионов рублей в копилку проекта. Все вместе мы сможем помочь маломобильным людям стать полноправными участниками городской жизни.