Что такое свобода и почему она бывает позитивной и негативной

Приверженцы всех политических взглядов — от коммунистов до либертарианцев — любят утверждать, что именно они борются за свободу. На первый взгляд, это кажется примитивным риторическим приемом, созданным для привлечения новых сторонников, однако на деле такое противоречие может легко объясняться разницей в трактовках этого термина.

Человеком, который смог наиболее точно описать эту разницу, считается английский философ Исайя Берлин, а его лекция «Две концепции свободы» и по сей день остается классикой политической философии. А среди современных мыслителей на тему свободы пристально взглянул ирландский философ Филипп Петтит в своей книге об идеологии республиканизма. Их работы и помогут нам разобраться в том, что разные люди понимают под этим словом.

Два понимания свободы

Согласно Берлину, у свободы есть два значения, которые вобрали в себя основные позиции философов, разбиравших это понятие.

Первое значение — негативная свобода. Оно подразумевается в ответе на вопрос «Насколько волен человек делать то, что он считает нужным, не подвергаясь вмешательству со стороны других?». То есть под негативной свободой имеется в виду отсутствие принуждения. Это понимание свободы часто ассоциируется со свободой отдельного индивида.

Второе значение — позитивная свобода. Оно связано с вопросом «Что вынуждает человека подчиняться другим, а также мешает вести ему желаемый образ жизни?». Можно сказать, что позитивная свобода — это наличие ресурсов для того, чтобы быть автономным и мочь действовать по собственной, а не чужой воле. Такой тип свободы часто считают достоянием групп или индивидов, являющихся частью этих групп.

Теперь, разобравшись в основных понятиях, можно перейти к их более детальному разбору, дабы лучше уяснить то, что имел в виду Берлин.

Негативная свобода

Представьте, что вы едете на велосипеде. Когда вам нужно, вы сворачиваете на другую улицу или снижаете скорость. Никто не пытается стащить вас с велосипеда, и вам не нужно изменять маршрут из-за того, что кто-то огородил дорогу. Вы можете даже внезапно остановиться и бросить велосипед в ближайшем переулке. Это и есть свобода в ее негативном понимании.

В случае с негативной свободой главным критерием угнетения служит то, насколько другие люди ограничивают нас в осуществлении наших желаний.

«Чем шире область невмешательства, тем больше моя свобода».

Из лекции Исайи Берлина «Две концепции свободы»

Свобода, понимаемая в этом ключе, лежит в основе идей классического либерализма и либертарианства.

Сторонники этих идеологий считают, что для государства недопустимо слишком сильно вмешиваться в экономику и личную жизнь людей. Право на частную собственность для них является ключевым правом человека: собственность, с их точки зрения, — это продолжение личности, продукт ее творческих усилий и работы. По этой причине сторонники негативной свободы выступают против высоких подоходных налогов, а иногда и вовсе требуют их отменить: ведь никто не заключал добровольного контракта на то, чтобы отдавать государству часть своих ресурсов. То есть, на их взгляд, изъятие налогов — тоже инструмент принуждения. Поэтому помощь бедным в этой оптике должна предоставляться лишь в виде благотворительности, чтобы не нарушать ничьих свобод.

«Без экономической свободы никакой другой свободы быть не может».

«Не бывает никаких государственных денег. Бывают лишь деньги налогоплательщиков».

Маргарет Тэтчер

Однако не стоит считать, что все сторонники негативной свободы хотят полного уничтожения любого правительства. Многие из них считают, что государство и налоги нужны как раз для того, чтобы одни люди не отнимали путем насилия свободу у других. То есть государство должно быть «ночным сторожем» и предотвращать насилие в обществе: главным образом для того, чтобы люди чувствовали, что их частная собственность находится в безопасности. В этом смысле к частной собственности людей относятся, например, и их собственные тела.

Не стоит также всегда ассоциировать негативную свободу с современной правоконсервативной повесткой, ведь исторически различные мыслители-негативисты нередко занимали прогрессивные позиции.

И это неудивительно, поскольку именно негативная свобода фокусируется на отдельной личности и том, что ее ограничивает.

Так, например, в середине XIX века либеральный философ-негативист Джон Стюарт Милль написал книгу «О подчинении женщины», в которой критиковал угнетенное положение женщин в Англии того времени, а также выступал в пользу предоставления им избирательных прав. Видя те ограничения, с которыми женщинам приходилось сталкиваться на каждом шагу, Милль осуждал закрепощение женщин как раз с позиций негативной свободы.

«Женский пол остается кастой рабынь, к которой личность приговаривается с рождения и откуда нет выхода. Женщине предлагается лишь брак. Общество заинтересовано в том, чтобы женщины выходили замуж и рожали детей. Поэтому оно не оставляет женщинам выбора и гонит их, как скот на убой, по одной этой дороге, всячески приукрашивая саму дорогу рекламными щитами о романтической любви, семейном счастье, материнских чувствах и т. п.».

Из книги Джона Стюарта Милля «О подчинении женщины»

В то же время многие мыслители обоснованно критикуют негативный взгляд на свободу. Причем подобная критика, как правило, ведется с противоположной — «позитивной» позиции.

Позитивная свобода

Представьте, что вы едете на велосипеде. Когда вам нужно, вы сворачиваете на другую улицу или снижаете скорость. Никто не пытается стащить вас с велосипеда, и вам не нужно изменять маршрут из-за того, что кто-то огородил дорогу. Вы можете даже остановиться и бросить велосипед в ближайшем переулке. Однако если вы бросите велосипед, то потеряете свою работу курьера. А это единственная работа, которую вы смогли найти за несколько месяцев, и, лишившись ее, вы не сможете позволить себе учебу в университете или какое-нибудь жизненно важное лекарство. В таком случае, с точки зрения «позитивистов», вы не свободны.

Для сторонников позитивной свободы угнетение заключается в том, насколько наш выбор ограничен обстоятельствами, влияющими на нас не по нашей воле.

«Я хочу быть субъектом, а не объектом; хочу, чтобы мной двигали мои собственные мотивы и осознанно поставленные цели, а не причины, воздействующие на меня извне».

Из лекции Исайи Берлина «Две концепции свободы»

Позитивное понимание свободы оказало сильное влияние на развитие идеологий социализма и социал-демократии.

Сторонники левых идей считают, что негативная свобода не может существовать сама по себе и простое отсутствие вмешательства государства никак не гарантирует индивидуального развития человека.

Поэтому, на их взгляд, государство должно более активно вмешиваться в экономику, дабы обеспечить равенство возможностей для разных социальных групп. Например, если человек родился в бедной семье и хочет учиться в университете, то с точки зрения позитивной свободы ему нужно предоставлять достойную стипендию, чтобы ему не приходилось работать курьером и он мог сконцентрироваться на учебе. Ведь только в таком случае у человека будет свобода вести тот образ жизни, который он хочет.

«Образование должно быть правом, а не привилегией».

Берни Сандерс

Однако, при всех плюсах позитивного подхода, Берлин выделял в нем один главный недостаток, из-за которого сам философ оставался сторонником негативной свободы. В своей лекции он указывает на то, что главный риск, скрытый в позитивной свободе, — это возможность возникновения авторитаризма. Берлин жил во время холодной войны и был свидетелем того, как под эгидой равенства возможностей и справедливости в СССР подавляли индивидуальную свободу граждан, а вместо свободы слова в стране царил диктат одной единственной партии.

«Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб».

Иосиф Сталин

Ситуацию, сложившуюся в Советском Союзе, Берлин объяснял тем, что для реализации идеала позитивной свободы и нужного для этого перераспределения ресурсов требуется сосредоточить слишком много власти в одних руках. В данном случае — руках государства. А само существование абсолютной власти, согласно Берлину, — это всегда угроза свободе.

При этом важно понимать, что как мыслитель Берлин был продуктом своего времени и существование СССР как отрицательного символа позитивной свободы сильно влияло на него. На сегодняшний же день многие историки политической мысли и философы имеют другой взгляд на понимание свободы, и часто этот взгляд идет вразрез с представлениями Берлина.

Свобода, структурное насилие и республиканизм

Сейчас классическое понимание негативной свободы часто критикуют за то, что в нем принуждение имеет слишком узкое значение: по сути, оно ограничено прямым насилием в отношении индивида или изъятием чужой собственности. Так, теоретик права Эндрю Феган пишет, что негативное понимание свободы игнорирует существование структурного насилия, которое является принуждением в той же мере, что и насилие прямое.

Структурное насилие — ситуация, при которой целые группы людей не могут удовлетворить свои основные потребности из-за социальных условий, действующих в обществе. Пример: кто-то никак не может найти жилье в Москве, потому что у него нерусское имя.

Причем это насилие может принимать разные формы, оставаясь одним и тем же. Как массовые репрессии со стороны государства, так и сексизм являются лишь разными проявлениями структурного насилия.

В попытках людей понять, как избежать ущемления отдельных людей или групп в обществе и при этом исключить возможность установления государственной диктатуры, возникла целая школа мысли, называющаяся «республиканизм». Современный мыслитель этого направления Филипп Петтит пишет, что в центре философии республиканизма стоит идея о том, что свобода означает отсутствие произвола и доминирования со стороны «хозяина». Причем под хозяином понимаются и государство, и общество.

Доминирование в этом случае — способность А неконтролируемо вмешаться в деятельность Б. Примером подобного доминирования может быть как положение жены, которую во время ссор избивает муж, так и положение чиновника в Польше, который из страха потерять работу скрывает от коллег свою сексуальную ориентацию.

Важно еще раз подчеркнуть: доминирование — это способность одного влиять на другого. Эту способность можно даже не демонстрировать для того, чтобы человек, на которого направлено такое внимание, понимал, что он обязан подчиняться.

Женщина боится вступить с мужем в конфликт из-за его способности начать ее избивать; то есть ему даже не обязательно бить ее. Одного осознания жертвой этой способности достаточно для полноценного доминирования над ней.

Как в случае с женщиной и ее мужем, так и в ситуации с чиновником можно видеть неравенство статусов: один человек или группа людей воспринимают кого-то ниже себя и поэтому чувствуют за собой право как-либо влиять на них. Для республиканизма свобода как раз определяется статусом. Свободный человек обладает правами, которые являются частью республиканского гражданства, и обладание этими правами по умолчанию ставит его на равную ступень с другими гражданами. Это создает конфликт между тем, как трактуют идеальную свободу Петтит и Берлин.

Республиканизм как попытка найти решение

Республиканизм сильно отличается от негативного типа свободы. По мнению негативистов, только вмешательство извне может считаться ограничением свободы, однако республиканцы замечают, что тогда даже раб свободен, если его хозяин позволяет ему жить как заблагорассудится.

Согласно Петтиту, несвобода раба даже в самых вольных условиях заключается в том, что его вольное положение непрочно, пока и сам он знает о своем формальном, то есть рабском, статусе. А значит, и вести себя как свободный человек он не может, так как ему известно, что волю эту могут забрать в любую секунду.

То есть свобода для республиканца заключается не только в отсутствии вмешательства, но и в том осознании, что постоянной угрозы такого вмешательства нет.

Поэтому, в отличие от негативистов, сторонники республиканской традиции не видят нарушения свободы, например, во взимании налогов. По их мнению, социальное государство позволяет защитить граждан от доминирования, возникающего из-за структурного насилия и неравенства, а значит, позволяет иметь более свободное общество. Благотворительность же они расценивают лишь как очередной инструмент доминирования, при котором бедные будут зависеть от граждан, предоставляющих им помощь.

В то же время сам Петтит пишет, что республиканизм и позитивная свобода — это не одно и то же. Он признает, что в гонке за равенством государство может также прийти к структурному насилию, и поэтому Петтит делает важный акцент на построении институтов внутри страны. Институты эти, например институт свободных выборов, должны обеспечивать как свободу граждан от вмешательства других людей, так и отсутствие доминирования со стороны государства.

В этом плане республиканцы пытаются найти баланс между рискованной тягой к справедливости у сторонников позитивной свободы и несовершенным взглядом на свободу негативистов. Можно сказать, что республиканцы мечтают построить общество, в котором свобода и от государства, и от угнетения другими людьми обеспечивалась бы законом.

То есть республиканский идеал — это комбинация двух типов свободы для преобразования структурного насилия над человеком в его структурную независимость.

Что мы имеем в итоге?

Свобода, как и множество других философских терминов, не имеет единого определения. Тем не менее за века размышлений философы смогли структурировать его и выделить два основных понятия, которые люди вкладывают в это слово: позитивное и негативное.

Но не все хотят выбирать лишь одну из сторон. Так, в республиканской традиции стараются совместить преимущества обоих подходов для построения процветающего и свободного общества. Однако дискуссии по поводу того, как это сделать, продолжаются по сей день.

И, скорее всего, будут продолжаться еще многие и многие годы.