Орфей, Скрябин и Большой взрыв. Как музыка помогает останавливать войны и творить Вселенную

Вас пробирает озноб. Волосы встают дыбом. Сердце бьется быстрее или медленнее. Ритм дыхания изменяется вместе с пульсом, кости вибрируют, а внутренности содрогаются. Вам кажется, что рядом с вами находится нечто невидимое — но абсолютно реальное. Что это? Вы стали свидетелем проявления сверхъестественных сил или магия всё же существует? Нет, это лишь естественная физиологическая реакция на музыкальное произведение. В глубокой древности у разных народов рождались представления о чудесной власти музыки.

Конечно, самовнушение и психосоматические эффекты производили огромное впечатление на людей, которые не знали слов «самовнушение» и «психосоматика». Но идеи о мистической силе музыкального звука основаны не только на них. Есть здесь и чистая физиология.

Живой организм функционирует в ритме: бьется сердце, работают легкие, движутся конечности при ходьбе, и даже процессы, которые мы не замечаем, — активность нейронов, деление клеток — ритмичны. Внутренние ритмы тела эволюционно сформировались как реакция на природные, и поэтому наш организм непроизвольно откликается на внешний ритм. Ритм может побудить к действию или ввести в транс, придать бодрости или успокоить. Воздействуют на человека и тембры звука. Например, в ответ на звуки многих музыкальных инструментов у человека возникает автономная сенсорная меридиональная реакция (АСМР) — ощущение мурашек по коже и покалывания в затылке. Интенсивность такой реакции на разные инструменты не одинакова.

Арфа вызывает АСМР чаще, чем фортепиано, а ханги и глюкофоны — даже чаще, чем арфа.

Кроме того, на нас влияет частота звуковой волны: инфразвук, например, может быть смертельным. Но и вполне безопасные музыкальные звуки — супербасы — воздействуют на тело специфически: вибрирует не только барабанная перепонка, но и всё тело. Это может быть приятным или пугающим переживанием, но игнорировать его невозможно, мы непроизвольно на нем концентрируемся. Такая реакция тоже эволюционно обусловлена, ведь в природе сверхнизкие звуки означают опасность: грохот грома, вой бури, рык крупного зверя. Наконец, люди с развитым пространственным воображением способны воспринимать мелодию как трехмерный объект, который изменяется во времени. А такой объект неосознанно ассоциируется с чем-то живым. Неудивительно, что у людей возникла мысль о музыкальной магии. Сочетание эмоционального впечатления с ощущениями в теле поражало, но человек всегда пытался понять, что с ним происходит. Древнейшие представления о магии становились мифами, а философы осмысляли их и строили собственные теории.

У современного человека выработан своего рода иммунитет к психологическому и физиологическому воздействию музыки.

Телевидение, радио, собственные плейлисты в наушниках, динамики в общественных пространствах — музыка звучит вокруг нас постоянно, нам сложно остаться в тишине. Но даже несмотря на привычку к постоянному фоновому звучанию, музыка может производить сильное впечатление. В то время, когда формировались мифы, ситуация была совершенно иной: музыкальный звук был дефицитом, переживался острее и глубже. Потому и власть его была больше. Есть множество мифов о рождении музыки и музыкальных инструментов. А на что была способна музыка в представлении людей разных эпох и народов?

Платон, Орфей и Пифагор

У древнегреческих мифов о музыке есть любопытная особенность: многие из них рассказывают о богах — музыкантах и изобретателях. Первый авлос (двойную флейту) изготовила Афина. Главный греческий бог-музыкант — Аполлон. Символами творческого вдохновения стали музы. Но герои легенд о сверхъестественной власти музыки совсем не боги. Кифара Аполлона не творит чудес — больше того, он в одном из вариантов мифа проигрывает музыкальное состязание сатиру Марсию и жестоко мстит за это, сдирая с него кожу. Музы никого не поражают своим искусством.

Музыкой как магией владеют либо полуживотные-чудовища, либо люди.

В древнегреческом мифе музыка ведет к гибели: сирены заманивают моряков дивным пением и губят их. Но онв способна и вернуть к жизни. Полной властью музыкальной магии обладает смертный Орфей: когда погибла его жена Эвридика, он отправился за ней в мир мертвых, и чарам его искусства подчинились лодочник Харон, трехглавый пес Цербер и сам владыка подземного мира Аид. Орфей увел жену с собой, и не вина музыки в том, что Эвридика не добралась до мира живых. Легендарный певец Арион не нашел общий язык с людьми, но сумел зачаровать животных: когда моряки выбросили его за борт, дельфины вынесли Ариона на берег. В мифе о строителях Фив есть рассказ о другого рода власти мага-музыканта.

Фиванский царь Амфион применяет «музыкальный телекинез»: под звуки его песен камни сами движутся и складываются в городские стены. По некоторым упоминаниям, телекинезом владел и сам Орфей.

Когда мир начинают постигать философы, ситуация становится еще любопытней. Пифагор — персонаж скорее мифический. Среди высказываний, которые ему приписывают, большую часть составляют совершенно иррациональные рассуждения и запреты. Попытки его учеников постичь мироздание густо замешаны на мистике и магии — в том числе на музыкальной.

Пифагорейцы выдвинули идею, что музыка, управляющая чувствами, способна управлять и состоянием тела.

Гармония тела и гармония души неразделимы.

«Он сделал музыкальное воспитание главным, прибегая к некоторым мелодиям и ритмам, посредством которых излечиваются человеческие нравы и страсти и устанавливается изначальная гармония душевных сил. Он также придумал средства сдерживать и исцелять болезни души и тела».

Ямвлих о Пифагоре

Рождается величественный образ музыкальной Вселенной. Пифагор или кто-то из его последователей заметил, что музыкальные созвучия основаны на простых числовых отношениях. Не было сомнений в том, что и в основе Вселенной лежат такие же простые числа — а значит, Вселенная есть музыка. Согласно преданиям, лишь Пифагор был способен слышать высшие созвучия миропорядка. Таков был его божественный дар — или, возможно, плод неустанных упражнений и самосовершенствования. Он наблюдал за движением светил, идеально упорядоченным и организованным в соответствии с музыкальной гармонией, и слышал мелодии, которые пели мировые сферы.

Среди древнегреческих представлений о музыкальной магии было и еще одно — возможно, самое удивительное. Это свойство музыки никогда не рассматривалось как нечто магическое или божественное, доступное лишь величайшим и посвященным в тайны.

Эллины считали, что музыка способна управлять поведением — но не в том смысле, что некие тайные музыкальные приемы и мелодии могут подчинить волю человека.

И дело не только в том, что под хороший марш на войну идти веселее.

«Про Пифагора среди прочего говорили, что он унял однажды спондеической мелодией, исполняемой флейтистом, ярость пьяного юноши из Тавромения, который ночью домогался своей любовницы перед воротами соперника и намеревался их поджечь. Юноша был возбужден и распален фригийским напевом флейты, который Пифагор остановил как можно скорее (он в поздний час занимался астрономией). Он убедил флейтиста перейти на спондеический ритм, благодаря чему юноша, сразу успокоившись, в пристойном виде отправился домой».

Ямвлих о Пифагоре

Заметим, что речь идет о самом обычном флейтисте. В спондеическом ритме и фригийском ладу тоже нет ничего особенного, они были знакомы всем. Спондей — стихотворная стопа, состоящая из двух долгих слогов; спондеическая мелодия звучала медленно и размеренно. Фригийский лад напоминает минор с «восточным» оттенком, в Древней Греции он считался особенно чувственным и экстатическим. В эпоху дорационального мышления никому не приходило в голову воспроизвести эксперимент.

По легенде, музыкант Терпандр остановил гражданскую войну в Спарте, пройдя по улицам города и исполняя надлежащие песни.

В рассуждениях философов нередко звучали сетования, что в моде слишком причудливая, разнообразная и изысканная музыка, от которой портятся нравы. Мудрецы призывали воспитывать юношество с помощью музыки суровой и мужественной, пристойной и благонравной, возвышенной и очищенной от нововведений. В идеальном государстве Платона система воспитания основывалась на музыке и гимнастике: прекрасная душа должна была обитать в прекрасном теле.

«В этом главнейшее воспитательное значение мусического искусства: оно всего более проникает в глубь души и всего сильнее ее затрагивает, ритм и гармония несут с собой благообразие, а оно делает благообразным и человека».

Платон

Всем этим идеям суждена была долгая жизнь.

Закон и порядок

Загадкой остается поразительное сходство древнегреческих и древнекитайских представлений о музыкальной магии. Мистики более позднего времени были убеждены, что мудрецы обеих стран черпали идеи из каких-то «тайных знаний», возможно, египетских. Мысль о заимствовании напрашивается и без всякой криптоистории, но сведений о таком заимствовании (в любую сторону) нет. Китайский историограф Сыма Цянь утверждал, что музыка управляет поведением людей. Ее необходимо строго контролировать, потому что от положения дел в музыке напрямую зависит политическая обстановка в стране.

«Говорят, что когда мелодии од и гимнов упорядочены, народ прямодушен; когда разносятся звуки призывов к духам о помощи, служилые воодушевлены; когда же раздаются песни княжеств Чжэн и Вэй, люди склоняются к разврату».

Сыма Цянь, «Исторические записки»

Греческие философы предостерегали против нововведений и восхваляли простоту древних напевов. Точно так же и у китайцев: благородный человек и хороший правитель ничего не изобретает сам и не позволяет другим.

Идея о воспитании целого народа с помощью правильной музыки в точности совпадает с идеями Платона.

«Что касается музыки, то у мудрецов она рождала радость, с ее помощью они могли облагораживать сердца народа… Всякий раз, когда на человека воздействуют фальшивые звуки, на них отзываются мятежные чувства, а по мере того как чувства непокорности формируются, наступает разгул непристойной музыки. Когда же на человека воздействуют правильные звуки, на них откликаются чувства послушания, а по мере того как чувства покорности формируются, наступает подъем гармоничной музыки».

Сыма Цянь, «Исторические записки»

У пифагорейцев музыка смыкается с математикой, простые созвучия основаны на простых числовых отношениях. На похожих закономерностях основана китайская система «люй-люй». Ее двенадцать звуков выстроены с помощью единственного числового соотношения, один за другим. Сыма Цянь излагает конфуцианские представления о музыке. А вот даосы этих представлений не разделяли и считали, что музыка — путь к тому, чтобы распознать и прочувствовать внутреннюю гармонию, которая изначально есть в каждом. Сверхъестественной властью или какой-то особенной эффективностью музыка в даосской концепции не обладала.

Звук сотворяет мир

По величественности с пифагорейской музыкой сфер могут сравниться древнеиндийские представления. Согласно им, звук «ом» сотворяет Вселенную, основа Вселенной — звуковые вибрации. К постижению истины человек приближается с помощью мантр, а мантры обычно произносят или поют. В некоторых школах мантры рассматриваются как живые звуковые существа. Но было бы натяжкой считать, что в этих представлениях речь идет о музыке — всё же не всякий звук музыкален. Индийские религиозные представления говорят о звуке как таковом, а не о музыкальном искусстве.

В индийских мифах говорится о целой расе божественных музыкантов — гандхарвах, но чары их музыки проистекают из их искусства и дарований, а не из их сверхъестественной природы.

Но легенды о музыкальной магии в Индии тоже есть. Они связаны с рагами — это одновременно музыкальный жанр и система музыкального мышления (как если бы, скажем, термины «песня» и «мажор» означали одно и то же). Каждая рага соответствует определенному времени суток или времени года. Связь между ними настолько прочная, что работает в обе стороны. Несколько легенд о музыкальной магии связаны с именем средневекового индийского музыканта Тансена, придворного певца императора Акбара. Тансен мог музыкой успокаивать взбесившихся животных и заставлять цвести сады, а музыкальные инструменты в его присутствии играли сами. Но однажды Акбар пожелал видеть настоящее музыкальное волшебство и попросил Тансена исполнить рагу Дипак — рагу летней жары. Ее звучание разжигало пламя, которое могло охватить весь дворец и повредить слушателям. Из соображений безопасности Тансен привел с собой свою дочь и поручил ей запеть в надлежащий час рагу Мегха — рагу сезона дождей. Огонь действительно вспыхнул, но тотчас пролился дождь и погасил его. Нередко встречаются тексты о влиянии раг на чакры и через них на физическое состояние человека. Но это представления из сахаджа-йоги, а сахаджа появилась только во второй половине 20 века. Среди учений о йоге, кстати, есть еще одно любопытное замечание. В нада-йога-садхане («нада» здесь означает «звук», садхана — духовная практика) учатся воспринимать звуки как «соматическое ощущение гармонии. Когда звук мы уже не слышим, но ощущение, которое возникает при его восприятии, может быть описано как звук колокольчика или флейты».

Колокольчик и тростниковая флейта — инструменты, часто вызывающие приятную АСМР. Так что мистическая «соматическая гармония» оказывается абсолютно реальным физиологическим эффектом.

Рождение мистики

Размышляли о роли музыки и богословы. «Славьте Господа на гуслях, пойте Ему на десятиструнной псалтири», — призывал в псалмах царь Давид. Средневековые легенды повествуют о Рае, полном прекрасных звуков. Античная музыкальная теория не так уж сильно пострадала с наступлением Темных веков — и всё благодаря Церкви. Едва ли не вся интеллектуальная жизнь была сосредоточена в монастырях, где каждый день шли церковные службы — а их сопровождало пение. Монахи много размышляли о музыке, о ее устройстве и о том, какой она должна быть. Разумеется, ни о какой музыкальной магии речи не шло и не могло идти. Даже естественное для музыки свойство услаждать слух вызывало споры.

«Дух Святой знал, что трудно вести род человеческий к добродетели, мы не радеем о правильном пути. Итак, что же он делает? К учениям примешивает приятность песнопения, чтобы вместе с усладительным и благозвучным для слуха принимали мы неприметным образом и то, что есть полезного в пении».

Василий Великий, 4 век

Позже философ Боэций повторял вслед за Пифагором рассуждения о музыке Вселенной, которая находит отражение и в устройстве человеческого тела. Боэций говорил о трех родах музыки: музыке мира, музыке человеческой и музыке инструментов. Любопытно, что «человеческой музыкой» он называл само устройство организма человека: гармонию души и тела, живость разума и физическое здоровье. Музыку как искусство он именовал «музыкой инструментов». На пороге было время алхимиков и герметистов. Те, кто искал золото и философский камень, музыкой интересовались мало. Но иные, стремившиеся постичь тайны мироздания, размышляли о божественной музыке сфер и о том, как она связана с подлунным миром. «Что наверху, то и внизу», — учит «Изумрудная скрижаль». По легенде, частью клятвы розенкрейцеров были слова:

«Кто гласом уст или музыкального органа возжелает так петь, чтобы привлечь не те скалы Амфиона, но жемчуга и драгоценные камни, не диких зверей Орфея, но духов, не Плутона из Тартара, но могущественных князей мира, — тот да войдет в Братство».

Мистик Роберт Фладд спорил с Кеплером о гармоническом устройстве Вселенной. Иоганн Кеплер, оставшийся в истории как великий астроном, тоже был мистиком. И если по Фладду каждой мировой сфере соответствовал один звук (а все сферы от Земли до Эмпирея укладывались в диапазон двух октав), то по Кеплеру каждой планете были присущи два звука, и интервал между этими звуками увеличивался от сферы к сфере. Чтобы выяснить это, Кеплер замерял угловые скорости планет в афелии и перигелии.

«Земля поет ми, фа, ми: вы можете даже из этих звуков сделать вывод, что в нашем доме господствуют несчастья и голод».

Иоганн Кеплер

Ноты фа и ми складывались в мотив, который назывался «ламенто» («жалоба»). В эпоху барокко и позже этот мотив был символом скорби. Наряду с теориями мироустройства живы были и примитивные суеверия.

Афанасий Кирхер, автор трактата «Универсальная музургия» (17 век), строил различные механизмы, в том числе механический «компьютер» для сочинения музыки, и писал главным образом о воздействии музыки на чувства — но всё еще упоминал народное поверье, что танец тарантелла помогает от укуса тарантула.

Поэты и музыканты эпохи романтизма понимали «музыку мира» по-своему. Гармония Вселенной спустилась на землю, все звуки природы — пение птиц, шелест трав, журчание вод — сливались в единую симфонию живого мира. Это находило отражение в творчестве: естественную музыку жизни стремились отразить в музыке инструментальной. Но представления о магии здесь не было, лишь очарование искусства.

Россия: неповторимый Скрябин

Самые впечатляющие представления о музыкальной магии связаны с именем Александра Скрябина. Речь не о музыке планет по Кеплеру и Пифагору (величественной и прекрасной, но не имеющей связи с реальной жизнью). Композитор размышлял о могуществе музыки в самом прямом смысле. Его «Мистерия» должна была завершить существование Космоса и человечества в привычном облике — и возродить заново для более совершенного бытия.

Скрябин глубоко изучал философию, был знаком с трудами ведущих философов от античности до современности и тем не менее высоко оценивал работы Елены Блаватской. Его знакомые поражались этому.

«И я смотрел на него и думал: „Действительно, он научился лучшему в том, что он мыслит — через свое творчество. Ведь в самом деле, не жалкие же эти и нудные бредни Блаватской были его учителями и наставниками“».

Леонид Сабанеев, «Воспоминания о Скрябине»

Сами мистические воззрения Скрябина довольно сложны, в них много говорится о высших силах и чудесных энергиях. Как он понимал именно музыкальную магию? Та же Блаватская о музыке пишет очень мало. Она повторяет древние представления о целительных возможностях музыки, верит в существование музыки сфер и сравнивает человеческий разум с музыкальным инструментом, на котором играют различные силы. Так что в скрябинской теории все рассуждения о музыке принадлежат самому Александру Николаевичу. Примечательно, что очень отвлеченные философские представления композитор воплощал в реальных мелодиях и гармониях.

«Порыв нарушает божественную гармонию и этим создает материал, на котором будет потом запечатлена божественная мысль… Первое усилие, первый порыв к освобождению есть первая ритмическая фигура времени».

А. Н. Скрябин

Идея этого «порыва», эмоциональной страсти или острого желания, которому одинаково подвержены и человек, и нечеловеческое, — ключевая в скрябинской музыкальной философии. Собственные музыкальные темы Скрябин делил на области «высшей утонченности» и «высшей грандиозности». Высшую утонченность нарушали темы порыва, полета, которые приводили к торжеству тем «грандиозности». Это был своего рода музыкальный сюжет, который прослеживается во многих его произведениях. У каждой такой философской области есть свои объективные звуковые признаки — тембры инструментов, фактура музыкальной ткани, аккордовые последовательности.

Скрябин говорил о музыке как о звуковом заклинании, которое может вызывать транс, экстаз, ощущение замедления времени.

И это тоже не было теоретизированием. Скрябин разрабатывал собственную музыкальную систему. В музыковедении есть понятие «скрябинская гармония» (термин «гармония» здесь означает именно систему, а не общее представление о благозвучии и стройности). В традиционной музыкальной гармонии чередуются состояния напряженности и покоя. Композитор стремился к тому, чтобы состояния напряженности переходили одно в другое, а сама напряженность ощущалась максимально остро. Эти состояния представляют собой реальные аккорды определенного строения, и «скрябинская гармония» производит своеобразный эффект (хотя бесконечное ожидание и отсутствие разрядки слушателя может не только вводить в транс, но и раздражать). Скрябин — один из немногих музыкальных мистиков, которые не только размышляли и исследовали, но и создавали новое. Когда он задумывал свою «Мистерию», то совершенно фантастические идеи перемежались у него с работой над реальной музыкальной системой, которая должна была обладать сверхъестественной властью.

Все жители Земли должны были сойтись в загадочной индийской долине, у озера, куда приходят махатмы и где стоит небывалый храм невозможной архитектуры. Семь дней танцев и шествий, музыки, света и ароматов «Мистерии» вели к «моменту Истины» и перерождению Вселенной.

Скрябин оставил наметки к «Предварительному действу» «Мистерии», а потом умер — внезапно и нелепо. С точки зрения мистика это выглядело так, будто высшие силы осадили дерзкого смертного, зашедшего слишком далеко. Но музыка и магическая философия музыки продолжали жить.

Магия науки

В 20 веке влияние музыки на тело и психику человека начали исследовать ученые и врачи. Бехтерев создал комитет по изучению музыкально-терапевтических эффектов еще в 1913 году. Позже музыкотерапия стала отдельной дисциплиной, одним из методов психотерапии. Ее использовали для анестезии, лечения некоторых заболеваний, реабилитации больных. Появились объективные данные о влиянии музыки на физиологию. Влияние музыки на здоровье отчасти реально и доказано, но подтвержденная эффективность слишком скромна. Она не поражает воображение. Вокруг нее строится множество более или менее наукоподобных теорий, начиная с теории психорезонанса и влияния музыки на подсознание и заканчивая «мудростью древних цивилизаций» и таинственными «вибрациями, очищающими пространство».

Есть и совершенно магические «каталоги», в которых звуку каждого конкретного инструмента приписывается благотворное влияние на определенный орган (например, для печени якобы полезна флейта, а для желудка — рояль).

В этих теориях крайне редко говорится о том, какая именно музыка производит конкретный эффект. Речь почему-то идет о музыке вообще, в лучшем случае о музыке классико-романтической эпохи. А ведь эмоциональное влияние музыки может зависеть не только от личного стиля композитора (или стиля его эпохи), но даже от структуры конкретного аккорда. Влияние музыки на эмоции и психику также вполне реально. Но и здесь есть мистические представления, например, мифами окружены понятия «креативность» и «состояние потока». Творческая работа и эффективная деятельность в состоянии увлеченности и вдохновения (то есть «потока») нормальны для человека, но не всегда можно «включить» их по желанию или усилием воли. Есть мнение, что музыка способна стимулировать эти состояния. Что ж, какие-то музыкальные композиции действительно могут служить триггерами, но это всегда субъективно, и универсальный ключ вряд ли существует.

Есть ли у музыки педагогический эффект? Вспоминаем пресловутое «Сегодня он играет джаз, а завтра…» Мифы о чудовищной опасности рок-музыки и погибели души тех, кто слушает, к примеру, группу Behemoth, живы и сейчас.

А вот образы абсолютного зла в музыке композиторов-академистов 20 века не вызывают такой острой реакции, хотя по сравнению со многими из них рок-композиции просто нежные колыбельные. Возможно, дело в репутации «классики», которая всё оправдывает, а может быть, академическая музыка просто мало известна большинству людей?

Музыкальная Вселенная?

«Звуковое послесвечение Большого взрыва» — отнюдь не мистическая концепция.

Многие космические явления, например реликтовое излучение, солнечные бури, волны внутри магнитного поля Юпитера, движение межзвездного газа, можно преобразовать в звук.

С древними представлениями о гармонии мира связаны и чисто магические современные идеи «гармонизации и очищения пространства». Согласно им, мир полон энергии, но течь она может правильно и неправильно. В некоторых концепциях эта энергия несет «послания», в других существуют еще вредные и полезные «вибрации». Известно представление о «биополях», которые могут быть ослабленными и искаженными. Убрать вредные вибрации и плохую энергию, исцелить биополе можно с помощью «правильной» музыки.

Примечательно, что такая правильная магическая музыка ничего не теряет в записи. Можно очищать пространство реальной «поющей чашей», но можно и включить запись на любом устройстве, и неважно, насколько качественные у него динамики. Кстати, большинство записей для гармонизации пространства содержат тембры, часто вызывающие АСМР. Музыка в стиле нью-эйдж, несмотря на название, не имеет отношения к оккультизму и используется разве что для релаксации. Но сами религиозные учения нью-эйдж нередко говорят о музыке.

В сахаджа-йоге, появившейся в 1970-х годах, семь нот соответствуют семи чакрам, есть свои роли и у минора с мажором. Это типичный синтез европейской и восточной мистики: в аутентичной индийской музыке нот не семь, и минора с мажором там тоже нет.

В последнее время популярными стали инструменты, вызывающие АСМР, — ханг, глюкофон, поющие чаши. И неудивительно: трудно сомневаться в существовании магии звука, если она ощущается физически. Вряд ли положение серьезно изменится в будущем. Предпосылок к этому нет. Но есть и плюсы: наряду с «магической психологией» музыки развивается и вполне реальная музыкотерапия, всё популярнее становятся просветительские лекции ученых.