Вылечить душу через тело. Как понимание психосоматических механизмов поможет избавиться от фрустрации и стать счастливее

— Психолог Вильгельм Райх считал, что у каждого человека есть защитное поведение, которое он назвал мышечным панцирем, и что наши эмоции всегда отражаются в позе. И по его мнению, если улыбнуться, раскрыть руки, то можно повлиять на свое эмоциональное состояние. Это правда работает?

— Давайте протестируем. Попробуйте сейчас улыбнуться… А теперь шире, шире, шире. Во что превратилась ваша улыбка?

— В недоразумение.

— Скорее в оскал. На самом деле улыбка — это редуцированная агрессия — зубки показываются, можно укусить. Руки — то же самое. Представьте, на вас идет человек с широко раскрытыми руками… Понимаете, к чему я клоню? Все не так примитивно.

Райх ведь говорил о чем? О мышечном панцире, о привычной позе, а вовсе не о той, какую человек занимает ситуативно.

Вот на душе кошки скребут, а вы широко распахиваете объятия, широко улыбаетесь. Но там кошки скребут. Если человек опечален, если он находится в трудном положении, то это движение его будет истощать. Райх говорил о том, чтобы распускать панцирь, а не разыгрывать какую-то ситуацию.

Здесь работают парадоксальные вещи, я их, например, использую на своих занятиях. Я предлагаю студентам распахнуть руки навстречу друг другу и сказать, что им хочется остаться в одиночестве. К слову, это упражнение Михаила Чехова. Или наоборот — предлагаю закрыться, обнять себя за плечи и сказать, что им хочется к людям. В этот момент студенты обнаруживают свое реальное состояние.

Ведь нас как учили? Быть дружелюбными, быть социальными. Мало кого учили быть аутичным интровертом. Это же большая проблема, что люди в семьях не могут найти место для уединения, для своей автономности, и признаться в этом себе или кому-то довольно трудно, потому что это сопряжено с переживанием стыда и вины.

В нашей культуре запретными являются и гнев, и протест, и несогласие, и отвращение, и растерянность. Не принято это. Даже если суп не понравился, нужно похвалить хозяйку и сказать, что было очень вкусно.

Сердиться вообще невозможно, говорить «я хочу» тоже. Поэтому такие упражнения, где мы стараемся насильно улыбаться, очень вредны. Человек в очередной раз обнаруживает себя непринятым в своих реальных чувствах. Он будто должен быть открытым, должен быть улыбающимся, когда ему крайне тяжело. Приходится загонять всю гамму своих чувств внутрь, подавляя их.

— Допустим, я не поступила в вуз, в который очень хотела, и я в состоянии фрустрации, что мне теперь делать? Позволить чувству захватить себя?

— Можно, например, пойти поработать баристой или кем-то в избранной области год и поступать в следующий раз — в том случае, если вы плохо подготовились. А если вина была не ваша, если экзаменатор попался въедливый и несправедливый, то можно подать на апелляцию.

Но если вас захлестывают эмоции и вам трудно их выдержать, то можно снизить их накал, заземлившись, как говорят в телесной терапии. Важно поддержать свое дыхание, подвигаться, походить, если слишком сильные эмоции — даже потопать ногами, посмотреть вокруг, найти что-то, что поддержит в вас ощущение жизни.

Поплакать, в конце концов. Слезы тоже способствуют разрядке.

Фрустрация — это состояние сродни угрозе жизни. В социальном поле сильное разочарование, стыд и унижение организм переживает примерно одинаково. Поэтому прежде всего нужно восстановить ощущение «я живу, я дышу». Когда вы топаете ногами, вы не от гнева так избавляетесь, вы начинаете ноги чувствовать.

Дело в том, что у человека, когда он оказывается в экстремальных ситуациях, есть три реакции: бегство, борьба, замирание.

Если фрустрация настолько сильна, что борьба невозможна, а бегство недоступно, то, конечно, включается замирание, то есть организм готовится к смерти, вся энергия концентрируется во внутренних органах, поэтому ноги, руки холодеют, голова перестает соображать.

— А если это не фрустрация, а лень?

— Что такое лень? Вот вы мне скажите.

— На мой взгляд, это глобальный отдых, когда тело за тебя принимает решение, что пора остановиться, и оно вырубает тебя.

— Вы все правильно говорите. Лень — это важный признак, указывающий человеку, что ему скучно. Когда человеку интересно, ему никогда не бывает лень.

Лени как психологического феномена не существует, это социальный феномен, это способ регуляции ребенка или взрослого, когда пытаются заставить делать то, что человеку не хочется.

«Ты лентяй!» Услышав эту фразу, человек может почувствовать себя униженным, после чего будет заставлять себя работать. Но как можно на это ответить? «Я не лентяй, мне просто неинтересно» или «У меня просто нет сил».

С точки зрения организма это очень хорошая вещь. Когда человек ленится, он обычно лежит. Но и когда человек находится в состоянии депрессии, он тоже лежит. Как эти состояния отличить? Важно только, чтобы не было чувства стыда за отдых.

Так вот, если человек належался, восстановил силы, он, как нормальное животное, начинает смотреть по сторонам — чем бы таким заняться. И потихонечку начинает что-то делать. Это значит, что вам просто нужно было восстановить физические или психологические ресурсы. Лень — это пауза. Если ты здоров, ты начнешь искать, куда бы свою активность приложить. А если ребенок или взрослый человек долго не проявляет интерес к чему-либо, то стоит обеспокоиться о состоянии его здоровья.

— Есть феномен — навязчивая анорексия, когда у нас нормальный вес, но нам все время хочется похудеть, мы не доводим себя до состояния полного истощения, но мы все время грустим, когда смотрим на свой живот, руки, ноги. Может ли быть подобное с ленью? То есть кажется, что я страшный лентяй, хотя это не так, и пытаюсь это превозмогать?

— Если человек все время заставлял себя делать то, что ему неинтересно, если его заставляли это делать и он уже к этому привык, то он всегда будет ощущать себя ленивым. Будет делать что-то через силу, волевым методом. Таких людей просто в свое время не научили искать интересные для них занятия. То, что вы назвали навязчивой анорексией, тоже может быть социальным феноменом, реакцией на навязываемые обществом представления о красоте. И это тоже может приводить к потере телесной чувствительности, то есть мы настолько сильно подвержены этому влиянию извне, что не ощущаем удовольствие от собственного тела.

— Секс можно воспринимать как телесную практику? Вы говорили, что можно потопать, подышать, чтобы почувствовать жизнь, а вот если пойти и просто заняться сексом?

— Да, особенно если роботы сексуальные будут для гарантированного занятия немедленным сексом… Я не думаю, что это нормально.

Готов ли партнер, когда у вас фрустрация, заниматься с вами сексом? Вообще, человеческое тело, если воспринимать его как аппарат, сексом может заниматься почти с утра до вечера, особенно женский. Мужскому организму все же нужен порыв, импульс. Я думаю, если душа просит близости, тепла, ощущения жизни и партнер рад и откликается, то это хорошо, но если вы рассматриваете секс как механическую практику, то со временем душа уходит из этого процесса, и он перестает приносить удовлетворение. Приносит только разрядку, что и происходит в случае проституции.

Кстати, мы с вами немного поговорили про депрессию, и вот повышенная потребность в сексе может быть одним из ее признаков. Человек все время хочет, все время сексом занимается, но улучшений не происходит. Вроде как на минуту лучше, на пять, на десять, потом опять то же самое, он как по пиле ходит: секс–провал, секс–провал.

Обычно человек сексом позанимался, отдохнул — пошел картину писать, или с друзьями общаться, или что-то интересное делать, а здесь интерес к жизни не появляется.

Я смотрела бы на секс как духовную практику, а в таких практиках душа и тело неразделимы. Поэтому само по себе занятие сексом с любимым и уважаемым партнером — очень хорошо, но как механическая практика, думаю, скорее вредна. Если так жить, то у вас возникнут объектные отношения: вы станете рассматривать партнера как средство, способ снять стресс, то есть почти как робота. Не здорово. В этом случае ваши отношения будут портиться вне зависимости от того, понятно это партнеру или нет.

— То есть секс без любви лучше не практиковать?

— Почему? Практикуйте на здоровье, просто не стоит партнера использовать как инструмент. Если два партнера хотят заняться сексом лишь по взаимной любви к сексу — это хорошая штука. Любовь к сексу тоже объединяет, и некоторые пары на этом строят отношения и живут вместе полжизни.

— До этого вы сказали, что если чувства держать в себе, то все уходит вовнутрь, при этом руки холодеют, ноги. Насколько наше физическое здоровье зависит от психологического и что те или иные болезни могут рассказать о нашем психологическом состоянии?

— Сразу нужно учесть, что каждый человек уникален. А все схемы имеют обобщающий характер, то есть это описание наиболее часто встречающихся особенностей, которые не всегда помогают конкретному человеку что-то изменить в его ситуации.

— Но все же.

— Хорошо. Давайте рассмотрим несколько болезней из так называемой большой психосоматической семерки. Например, если у вас болит сердце, то можно предположить, что вы человек отзывчивый, вы многому сопереживаете или даже непосредственно помогаете, но недостаточно внимательны к себе. Когда у человека появляется, например, ишемическая болезнь сердца, он, наоборот, начинает дистанцироваться от ситуаций, в которых активно участвовал, начинает себя оберегать.

Другое заболевание из этой семерки — язвенная болезнь желудка. В этом случае можно предположить, что человек удерживает свое любопытство, свою агрессию, не говорит «нет» в ситуациях, которые ему неприятны. Вместо того чтобы как-то взаимодействовать с миром, он занимается самоедством, то есть обращает эту агрессию на себя.

Агрессивность — важнейший аспект человеческой жизни, только ее надо понимать не как раздражение, злость или причинение вреда, а как активность в познании мира (активное установление контакта с другими людьми). Проблемы с кишечником связаны примерно с тем же самым.

— А холодные ноги?

— Понятно, что ноги в нашем организме отвечают за перемещение и одновременно являются периферией нашего тела. Если ноги холодные, значит, что кровь на периферию не поступает, вернее недостаточно. О чем может говорить? Что энергия этого человека остается в центре, во внутренних органах, там, где она формируется: в сердце, печени, легких, и не разряжается в действии. Именно эти органы страдают в первую очередь.

С психологической точки зрения можно предположить, если у человека холодные ноги, он ограничивает себя в расширении своего жизненного пространства, в перемещении, в экспансии. Вот маленький ребенок — ему что-то интересно — и он идет.

Если же энергии в ногах нет, значит, человека что-то останавливает, блокирует, и, скорее всего, это неуверенность, страх. Детей именно этим страхом пытаются обуздать: «опасно», «упадешь», «порежешься». Поэтому, если у человека холодные ноги, стоило бы исследовать, как он может поддерживать в себе ощущение безопасности, накапливать силы, чтобы двигаться к новому.

Но хочу подчеркнуть, что кроме исследования психологических особенностей человека, у которого есть соматические симптомы, ему необходимо обратиться к врачу и провести медицинское обследование, узнать, что у него с внутренними органами, там могут быть проблемы с легкими, сердцем или печенью.

— Когда антропологи изучали тела погибших солдат наполеоновской армии, обнаружили у многих из них острую форму кариеса. Ученые связывают это со стрессом. Как еще стресс может отразиться на нашем здоровье?

— В психологической среде считается, что стресс — это необходимое условие человеческой жизни. Но вредить он начинает тогда, когда становится хроническим. Зубы здесь важный показатель.

Кстати, создатель гештальт-терапии Фриц Перлз соотнес развитие человека с развитием его зубов. Сначала у ребенка нет зубов, он всасывает пищу, потом постепенно появляются первые зубы — резцы, клыки и жевательные. На всех этих этапах мы по-разному питаемся: сосем, грызем, рвем, пережевываем.

Сосунки всасывают то, что им предлагают. И люди, условно говоря, всеядные, психологически остаются сосунками — их так научили — глотать без разбора. Люди этого типа редко мыслят критически, вопросы неудобные не задают.

Когда же у ребенка появляются зубы, он получает возможность кусать, откусывать, пережевывать, он начинает различать не только вкус, но и приводить пищу в наиболее благоприятный для усвоения вид. И да, только у человека одинаково развиты все эти виды зубов. И именно после появления зубов дети пытаются быть разборчивыми, что часто определяют как капризность.

Но вернемся к стрессу. Люди, которые удерживают свои эмоции, имеют сильно стертые зубы. Они постоянно сжимают челюсть. И даже если приоткрыт рот, челюсть все равно зажата.

Вы наверняка знаете о таких представлениях в славянской и российской культуре прошлых веков, что через открытый рот бесы попадают в тело, а душа вылетает наружу. Поэтому рот приучали держать закрытым, а когда зевали, рот крестили. У европейцев, кстати, если вы замечали, часто челюсть более расслаблена. Так что стресс солдаты наполеоновской армии, безусловно, испытывали, но стоит еще учесть плохое питание, полевые условия. Не одной психологией можно объяснить этот феномен.

— Так как мы с вами говорим про боль, не могу обойти тему месячных. В течение нескольких дней из-за жуткой боли женщина даже не выходит на работу или учебу. Можно ли как-то совладать со своим телом, чтобы месячные проходили в более щадящем режиме?

— Начать хотела бы снова с вопроса о культуре. Девочки у нас как сидят? Сжав коленки. То есть органы малого таза и бедренные суставы все время сжаты — девочек так воспитывают. Я не знаю, есть ли научные исследования на эту тему, но думаю, что постоянное сжатие, напряжение в этой области приводит к тому, что расслабиться очень сложно. И когда организм требует расслабления, когда отторгаются ткани, начинается кровотечение, мы зажимаемся еще больше, и это сопровождается болью. Во время месячных хорошо бы не ходить на работу, хорошо лежать, хорошо ничего не делать, плакать, если хочется, кота на живот положить, яблоки есть. Хорошо, если в это время за вами кто-то ухаживает.

В книге антрополога Джеймса Фрэзера «Золотая ветвь», в которой он описывает разные архаичные культуры, есть интересный момент — как и почему женщинам запрещали работать во время месячных.

Например, вы знаете, что женщинам во время месячных нельзя находиться в церкви. Объясняется это тем, что женщина нечистая в это время. Это не только в православии. Но в церкви что нужно делать? Стоять или выдерживать длительную службу. Это очень тяжело. Во время месячных это практически невыносимо.

Другой момент, если брать архаичные культуры, где женщины заняты тяжелым физическим трудом. Во время месячных они должны были уходить из селения и жить в особых домах в лесу, так как во время месячных они тоже считались одержимыми бесами. Это позволяло не выполнять в период менструации тяжелую физическую работу, как в православии — не посещать службу.

Получается, женщины были освобождены от тяжелой в это время физической нагрузки, но очень хитрым способом — так, что достоинство мужчин, у которых такого преимущества нет (мужчина хочет не хочет — идет на охоту, работу или службу), сохранялось. Поэтому лежать, думать о красивом, есть яблоки, котов гладить, расслабляться… Хотя последнее очень сложно сделать. Мышцы привыкают находиться в состоянии сжатой пружины. Мы же все время в напряжении: на работе напряжение, во время месячных напряжение, в сексе напряжение.

— Как тогда от него избавиться? Концентрировать внимание на отдельных частях своего тела?

— Это можно. Но как я работаю? Конкретный совет: идентифицироваться с текучестью. Там все течь должно, как речка (смотрите, у меня сейчас даже голос меняется, становится суггестивным), это все способствует расслаблению. Потому что речка течет сама по себе, месячные должны бы течь сами по себе.

— Раз зашла речь про народы и культуру, у Пушкина в «Бахчисарайском фонтане» две главные героини — Зарема, страстная восточная красавица, и Мария, красавица русская, холодная. Зарема все время в движении, она во власти чувств, Мария же будто в оцепенении. Как вы считаете, насколько сильно культура и религия влияют на наше поведение, наше движение?

— Очень сильно. Каким образом восточная женщина свое тело регулирует? Это танец живота, это свобода, у нее подвешены плечи, работают колени, и благодаря этому все тело подвижно. В православии главное скромность, сдержанность (в том числе движений), целомудрие. Расскажу два эпизода из другой книжки — «Язык телодвижений» Алана Пиза. Первая сцена — Латинская Америка. Идет девушка, ее тело подвижно, бедра свободно двигаются, груди колышутся. Молодой человек идет за ней, она оглядывается, он воспринимает это как приглашение, подходит знакомиться, а она внезапно для него говорит, что скажет братьям, и они его побьют. Он не понимает, в чем дело: она двигается, как в нашей культуре может позволить себе только проститутка, причем на сцене, не в быту.

Вторая сцена. Нью-Йорк, вечеринка, молодой человек общается с белой девушкой, худенькая, без талии — типичная фигура спортивной городской девушки, когда не 90–60–90, а 60–60–60. Она беседует с этим же молодым человеком, прощается и потом уходит. Друг молодого человека спрашивает: «Почему ты не пошел ее провожать, ты же ей так понравился!» А он отвечает: «А как я мог это понять?»

Вот вам два разных культурных явления.

В патриархальной среде женщина свободна, потому что у нее есть защита. Она может позволить себе двигаться естественным образом, который женщине присущ: когда бедра колышутся, когда талия является центром движения. А в городской среде, где девушка живет одна и вынуждена себя защищать самостоятельно, она делает из своего тела тот самый панцирь, сквозь который не проходят практически никакие сигналы и импульсы, их считать очень трудно.

И часто ей нужно напрямую выражать свои намерения и интерес. Одним словом, если есть ощущение безопасности, если есть способ сохранить достоинство так, чтобы не приходилось ограничивать свое естественное движение, то тогда тело движется свободно.

— Видимо, современные нам россияне и россиянки не чувствуют такой безопасности.

— Я думаю, что не стоит так обобщать. Все-таки психотерапевт и психолог чем отличаются? Интересом и вниманием к индивидуальному человеку. Когда человек обращается к психологу, то между ними устанавливаются особые очень индивидуальные отношения. Конечно, каждый человек несет в себе и семейный контекст, и свою принадлежность к религиозной конфессии или ее отсутствие, и национальный, и субкультурный — все это накладывает отпечаток, но каждый раз это новая история. Для кого-то более важной оказывается именно тема безопасности.

Во всем этом важен еще один аспект.

У нашего коллеги Дмитрия Леонтьева есть такая замечательная фраза: «Не доводи меня до совершенства». Когда мы позволяем себе самим несовершенство, то это открывает нам возможность заниматься многим, тем, что нравится и приносит радость, особенно если душа присутствует в этом, а не тем, что принято или модно.

Занятий множество. И театр, и чтение, и рисование, и лепка, и популярные сейчас телесные практики. Ведь и греческие атлеты не просто бегали, прыгали и диски метали.

Главное — не создавать фетиша. Фетишем можно нанести себе большой урон, как в случае с анорексией или с увлечением косметическими операциями. Знаете, что меня огорчает? Я регулярно вижу женщин с одинаковым лицом. Они как близнецы. В чем-то, конечно, разные, но эта близнецовость, когда какой-то стереотип воспроизводится с помощью косметических операций, очень расстраивает. Они ведь как раз и доводят себя до абсурдного совершенства, в итоге становятся похожи друг на друга.

— В свое время Жан-Жак Руссо пояснял связь между телом и сознанием следующим образом: «Чтобы научиться думать, необходимо упражнять наши члены, наши органы чувств, которые служат инструментами нашего интеллекта». А американский исследователь Шустерман утверждает, что «тело — не только существенное измерение нашей человеческой природы, но и основной инструмент всяких человеческих свершений, наше орудие орудий, необходимое для всякого восприятия, действия и даже мышления». Как, на ваш взгляд, наши гармоничные взаимоотношения с телом связаны с интеллектом?

— Жан-Жак Руссо говорил это в те годы, когда тело в христианстве отторгалось, поэтому в современном нам мире можно говорить о необходимости «упражнять» свой интеллект и дух соединять с телом, а не тело с духом. Упражнения, бодибилдинг, косметический апгрейд — это сейчас широко распространено. Видимо, настолько, что даже появилась необходимость вводить моду быть умным. В ответ на ваш вопрос могу сказать: хотелось бы, чтобы была гармония тела, души и интеллекта. Не думаю, что у нас есть возможность все упростить до такой прямой зависимости. По-моему, это вопрос общей культуры, потому что каков человек, таково его тело. А вот каково тело, таков человек — так уже сказать невозможно. Здесь уместно вспомнить восточный подход, например, тайцзицюань, практикуя который, люди занимаются не только упражнениями в боевом искусстве, но и каллиграфией, живописью.

— А если не восточные практики, а славянские? Как этой гармонии достигали на Руси? Как люди обходились со своим телом?

— На Руси тело отождествлялось с космосом, и человек относился к своему телу как к мирозданию, как к чему-то очень важному и не совсем познаваемому. Если же говорить про психосоматику, то была, например, такая практика — «перепекание».

Больного ребенка обмазывали тестом и клали в теплую печь, он там какое-то время находился, а когда его вынимали, давали ему другое имя. То есть больной ребенок символически как бы умирал и выпекался новый, здоровый. Такая бытовая магия.

Хотя здесь больше помогал не магический обряд, а, на мой взгляд, тепло. Вы же знаете один из способов лечения простуды — картошку размять и на грудь положить для глубокого прогревания. Отголоски всего этого сохранились в форме известного сказочного сюжета про Бабу-ягу. Но здесь еще присутствовала вера в глубокую связь между телом и символическими действиями.

Другой пример связан с родами. Когда женщина рожала, кричал и изображал родовые муки, скорчившись на полу, ее муж. Я, как психолог, вижу, как этот механизм может работать: муж присутствовал, активно участвовал, он брал на себя, пускай символически, самую трудную и болезненную часть, от чего жене становилось легче. Такая поддержка, соучастие и своего рода анестезия. Если с рядом с вами кто-то кричит, вы меньше слышите, то есть чувствуете себя, свою боль. Это не так глупо, как может показаться на первый взгляд.

Другая телесно-духовная практика проходила в Троицын день: проводился особый ритуал, предписывающий всеобщее сексуальное взаимодействие. Но совершалось это не ради секса, а ради влияния на плодородие: если все смогут за эту ночь сойтись с наибольшим количеством партнеров, то урожай будет хорошим. Но это было раз или два в году, все остальное время в большей или меньшей степени соблюдали целомудрие. То есть процессы природы и человека переживались как непосредственно связанные и влияющие друг на друга.

— То есть тело уже рассматривается как часть чего-то глобального? Тогда вопрос: почему, когда создается какая-либо система, так важно, чтобы люди одинаково двигались или выполняли одинаковые движения, почему телесное так важно? Я сейчас говорю, например, про телесные традиции в армии или движение от сердца к солнцу в нацистской Германии.

— Это же мимикрия, уподобление. Если я выгляжу так же, как ты, то мы вроде как свои. Это очень важный социальный механизм. Но я вот о чем стала бы думать: что это за потребность такая — сливаться с большинством, с массой, чего недостает человеку, который это делает?

О жизни отдельного человека на волне появления фашизма писал как раз Вильгельм Райх в книге «Посмотри на себя, маленький человек!». Он приходит к выводу, что интересы обычного человека становятся незамеченными, люди при таких системах идентифицируют себя с большой государственной машиной, а если нет, то становятся презираемыми или уничтожаются.

Знаете, как у нас в советском государстве было? Только в единстве, хотя бы видимости единства, можно было как-то существовать.

Вообще, благодаря принадлежности к чему-либо человек чувствует себя сильнее. И понятно, когда подростки создают группировки — у них пока еще сложности с идентичностью, они еще себя не очень уверенно чувствуют, и для них важно быть вместе с другими, сливаться в такой защитной похожести.

Но если человек вышел из подросткового возраста, начал себя обеспечивать и продолжает идентифицировать себя с большой группировкой, то, возможно, это показатель некой неявной, но беспомощности.

— С какими психологическими проблемами чаще всего сталкиваются молодые люди сегодня?

— Мне кажется, с отсутствием мотивации. Часто можно видеть, что их все время подталкивают: учись, поступай, совершенствуйся, делай, чтобы было почетно, чтобы родители гордились. У меня был случай, когда человек занялся своей мотивацией лет в 56, а до этого был лишь внешне успешный и организованный, имел бизнес, но пришло переживание, что прожил не свою жизнь. В психологии есть такое понятие, как внешний локус контроля и внутренний.

Если человеку сказали «иди» — и он идет, то это внешне мотивированный человек. Если он идет, потому что ему хочется туда идти, то это внутренне мотивированный человек. Поэтому с молодыми часто приходится работать, чтобы их локус контроля переместился из внешнего поля во внутреннее.

Пусть пробуют, пусть ищут, примеряют разные профессии (что часто не поощряется в семье). Если найдут то, что будет их вдохновлять и радовать, соответствовать возможностям и удовлетворять главные потребности в творчестве, то будут счастливыми людьми.