Просвещение сегодня: как улучшить наши условия жизни с помощью рационального мышления

Пришло время заглянуть в будущее и предложить некоторые решения, а не просто перечислять проблемы. Как мы должны действовать в мире, насквозь пропитанном иррационализмом, различными формами экстремизма, верой в религиозные догмы, в котором демократии там и сям разваливаются на куски?

Светское просвещение рисует четкую картину будущего общества, в котором все люди, независимо от их культурной принадлежности или жизненной философии, могут сосуществовать и занимать равное положение. В таком обществе будут проведены четкие границы между религией и политикой. Когда речь зайдет о принятии политических и юридических решений, высказывания древних пророков не будут приниматься во внимание. Решения будут основываться не на изречениях, приписываемых богам и пророкам, а на лучших идеях, предложенных людьми.

В такой светской демократии религиозные убеждения любого индивидуума, конечно, могут влиять на то, как он голосует, и, разумеется, политики в своей деятельности могут сверяться со своими собственными религиозными убеждениями. Например, член парламента может заявить, что при решении определенного вопроса нужно учитывать мнение того или иного божества, поскольку это право гарантируется свободой слова. Однако даже самые набожные политики в таком обществе поняли бы, что, для того чтобы их воспринимали всерьез, если они хотят убедить в своих доводах других, они должны предоставить публике нерелигиозные аргументы.

Сегодня в нашем распоряжении есть светские инструменты, позволяющие двигаться вперед в направлении светского просвещения для обеспечения человеческого счастья и свободы, а также для улучшения условий жизни людей во всем мире. Эти инструменты предоставляют нам демократия, образование, наука и технологии.

Универсальные права и освобождение человека

Ключевым пунктом в проекте светского просвещения является идея универсальности прав человека. Всем людям, независимо от их происхождения или культурной принадлежности, должны быть предоставлены одинаковые основные права. В теории это звучит хорошо, но что это означает на практике?

Прежде всего мы должны отметить, что это не научный вопрос, а вопрос ценностей. Конечно, можно было бы эмпирически показать, что такая политика приведет к меньшим страданиям, большей свободе и равенству, но хотят ли всего этого люди — вопрос системы ценностей. По сути, все дело в отношении к праву людей на самостоятельность. Или, говоря другими словами и используя терминологию Иммануила Канта: «Просвещение — это выход человека из собственной незрелости». Ключевой вопрос заключается в том, свободны ли люди от внешних ограничений, то есть могут ли они действовать исходя из своих собственных ценностей и целей.

Принцип универсальности ценностей и прав находится в прямом противоречии с культурным релятивизмом, который отрицает существование каких‑либо универсальных прав. Сторонники культурного релятивизма утверждают, что никакая культурная ценность, имеющая отношение к морали, не может быть «лучше» любой другой культурной ценности. Их точка зрения состоит в том, что основные биологические признаки — это единственное, что связывает людей друг с другом, и что все существенные различия между людьми определяются различием культур, к которым они принадлежат. Таким образом, сторонники культурного релятивизма считают, что человечество можно разделить на категории, принадлежность к которым определяет потребности и желания, а также, в более широком смысле, свободы и права людей.

И тут можно ступить на скользкую дорожку. Если придерживаться такой точки зрения, то, в принципе, можно оправдать любое преступление и беззаконие.

История показала, к каким трагическим последствиям в некоторых странах приводило обособление группы людей, не принадлежащих к титульной нации, — например, евреев в Германии, цыган в современной Европе, тутси в Руанде, мусульман на Балканах.

К счастью, культурный релятивизм, похоже, теряет свои позиции, по крайней мере с точки зрения науки. Если говорить конкретно, то все исследования в области нейробиологии, социологии, лингвистики, эволюционной психологии, экспериментальной экономики, антропологии и эволюции приводят к одному и тому же выводу: правильно говорить о человечестве как о едином виде, включающем в себя множество разных культур.

Иногда универсалистская точка зрения подвергается критике за то, что она является «империалистической» или «западно-ориентированной». Но это неверное мнение. Во всех культурах и традициях на протяжении всей истории отстаивалась ценность человеческой свободы, и приверженность идее свободы можно найти везде, не только в западной культуре. Конечно, в разные эпохи и в разных странах она отторгалась, и свобода подавлялась, но, определенно, сама идея свободы не уникальное для западной культуры явление.

Необходимым условием реализации универсальных прав является глубокое понимание идеи равенства. Для этого нам необходимо преодолеть стереотипы в отношении мужчин и женщин и другого необоснованного разделения людей на категории. В своей книге «Теория справедливости» (Belknap, 1971) американский социальный философ Джон Ролз (1921— 2002) сформулировал «основной принцип справедливости» следующим образом:

Каждый индивид должен обладать равным правом в отношении общей системы основных свобод, совместимой с подобными системами свобод для всех остальных людей.

(Ролз больше всего известен по вышеупомянутой книге, в которой он разрабатывает собственную альтернативу «консеквенциалистской» традиции, тесно связанной с утилитаризмом в политической философии.)

Универсализация прав человека — это всего лишь первый шаг к просвещенному обществу. И конечно, права человека должны восприниматься всерьез и соблюдаться, а не просто оставаться красноречивыми заявлениями для демонстрации благородных намерений.

Западня идентичности

Было бы серьезнейшей ошибкой думать, что каждый человеческий индивид может быть описан с помощью нескольких простых характеристик. Конечно, мы можем указать на определенные биологические признаки, влияющие на личность, такие как пол, сексуальная ориентация, возраст, цвет кожи, этническая принадлежность, гражданство. Но как бы это заманчиво ни выглядело, невозможно исключительно на основе этих нескольких (или похожих) критериев предсказать другие черты определенного человека. Как правило, обнаруживается, что люди с одинаковой сексуальной ориентацией или этническим происхождением совершенно не похожи друг на друга в остальных отношениях.

На протяжении всей истории люди придумывали разные теории, чтобы как‑то классифицировать других людей, и давали им разные названия, например расовая биология, френология, астрология. Это свидетельствует о нашем человеческом желании засунуть друг друга в аккуратные коробочки и повесить на них бирочки. Но зачем нам, людям, нужно такое упрощенное понятие идентичности? Очевидно, это объясняется верой в то, что если мы сможем разбить наш сложный и хаотичный мир на простые блоки, то нам будет легче его понять. По правде говоря, такая упрощенная категоризация только усложняет жизнь и, кроме того, делает ее более опасной.

Философ и экономист Амартия Сен предупреждал, что в нашем глобализированном мире идея разделить людей на категории становится все более привлекательной и, к сожалению, приводит к очень тревожным последствиями.

Сен, которому в 1998 году была присуждена Нобелевская премия по экономике, больше всего известен своими исследованиями коллективных решений и общественного выбора. Его книга «Идентичность и насилие: иллюзия судьбы», опубликованная в 2006 году, посвящена концепции идентичности и опасности, связанной с преувеличением ее роли. В книге Сен описывает западню, в которую попадает человек, считающий, будто правильно определенная идентичность выявляет все скрытые грани его характера.

Правда в том, что у любого человека может быть много разных идентичностей. Например, мусульманин или христианин может быть белым или черным, геем или натуралом, консерватором или радикалом, светским или ортодоксом, социалистом или либертарианцем, феминистом или борцом с феминизмом, фанатом хеви-метал или поклонником добарочной музыки, игроком в шахматы или любителем бадминтона, физиком-теоретиком или безграмотным бомжом. И сам человек не обязательно считает какую‑то одну свою ипостась важнее других.

Безусловно, одни аспекты личности могут зависеть от таких признаков, как цвет кожи, пол, сексуальная ориентация или возраст. Другие — определяться взглядами или убеждениями, например религиозной принадлежностью или политическими ценностями. А третьи — быть связаны с местом рождения или же случайными факторами, такими как родной язык или культурные традиции, в которых вырос человек. Черты характера, убеждения и случайные факторы не следует сваливать в кучу, тем не менее это как раз то, что постоянно происходит в политике и публичных обсуждениях и даже в первом параграфе шведского закона о дискриминации! Он звучит так:

Цель этого закона — противодействовать всем формам дискриминации и поддерживать равные права и возможности для всех, независимо от пола, сексуальной принадлежности или способа самовыражения, этнической принадлежности, религиозных или других убеждений, инвалидности, сексуальной ориентации или возраста.

В этом отрывке биологические особенности человека (такие как возраст, пол или генетический дефект человека) перечислены через запятую с мировоззренческими установками (такими как религиозность или другие убеждения). Конечно, правомерно обсуждать дискриминацию по любому или по всем этим признакам, но черты характера, убеждения и случайные факторы — очень разные категории, и их нельзя мерить одной меркой. Например, можно критиковать чьи‑то убеждения, но не врожденные качества. В конце концов, убеждения и установки (в отличие от врожденных качеств) всегда можно — по крайней мере, теоретически — пересмотреть или изменить, следовательно, они должны быть открыты для обсуждения. Если чьи‑то религиозные убеждения приводят к неблагоприятным последствиям для других людей, этот человек должен нести ответственность за эти последствия.

Читайте также

Просвещение или пропаганда? Почему образование всегда связано с политикой и как учат людей при разных режимах

Если бы в законе было прописано, что религиозность человека считается его характерной чертой, то есть фиксированным, неизменным свойством его личности, тогда религиозные люди в соответствии с законом считались бы неспособными мыслить самостоятельно. В таком сценарии ответственность любого человека за его религиозные убеждения (или за любые их следствия) была бы не больше чем за пол, цвет кожи или возраст. Если вы, скажем, совершили преступление, руководствуясь в своих действиях сексистской догмой, изложенной в священном тексте, вас придется помиловать, так как ваш поступок был обусловлен догматами вашей религии (предположительно, фиксированными и непреложными). И наоборот, объективно справедливая критика религии при таком сценарии будет рассматриваться как незаконный акт дискриминации. Ситуация выглядит довольно абсурдно.