Теория упоротой обезьяны: как грибы (предположительно) сделали из нас Homo sapiens

Но это лишь одна из версий изначальной истории, широко принятая среди ученых.

Более радикальное толкование событий включает тех же животных, фекалии и растения, а еще — психоделические наркотики.

Этноботаник и сторонник психоделиков Теренс Маккенна в своей книге «Пища богов: поиск настоящего древа познания» заявил, что человек прямоходящий эволюционировал в человека разумного благодаря встрече с «волшебными грибами», которые содержали психоделик псилоцибин. Он называл это гипотезой упоротой обезьяны.

Маккенна утверждал, что псилоцибин вызвал стремительную реорганизацию способности примитивного мозга обрабатывать информацию. Это, в свою очередь, запустило стремительную эволюцию когнитивных способностей, что привело к возникновению раннего искусства, языка и технологий. Будучи ранними людьми, говорит он, мы «выели себе путь к высшему сознанию», потребляя эти грибы, которые, как он предполагал, росли на навозе животных. Псилоцибин, по его словам, «вытащил нас из животного разума в мир артикулированной речи и воображения».

Когда культурная эволюция человека привела к одомашниванию дикого скота, люди начали проводить много времени рядом с пометом животных, объяснял Маккенна. И поскольку псилоцибиновые грибы часто растут на экскрементах коровы, «человеческо-грибная межвидовая созависимость усиливалась и углублялась. Именно в это время зародился религиозный ритуал, составление календарей и природная магия».

Маккенна, который умер в 2000 году, страстно верил в свою гипотезу, но в годы его жизни она ни разу всерьез не рассматривалась научным сообществом. Отвергнутая как излишне спекулятивная, гипотеза Маккенны сейчас возникает только в интернет-сообществах и посвященных психоделикам страницах на Reddit.

Однако выступление на Psychedelic Science 2017 — научной конференции по психоделикам, где принимают участие верящие в терапевтический потенциал этих наркотиков ученые, врачи и художники, — возродило интерес к теории. Пол Стаметс, известный миколог, изучающий псилоцибин, выступил в поддержку гипотезы упоротой обезьяны с речью «Псилоцибиновые грибы и микология сознания».

«Я представляю это вам, потому что хочу вернуть концепцию упоротой обезьяны, — сказал Стаметс собравшимся. — Очень важно, чтобы вы поняли, что 200 тысяч лет назад человеческий мозг внезапно увеличился вдвое, и этому внезапному изменению человеческого мозга нет объяснения».

Под удвоением, о котором он говорит, имеется в виду внезапное увеличение размера мозга человека.

Некоторые антропологи полагают, что размер мозга человека прямоходящего увеличился в два раза в период между 2 миллионами и 700 тысячами лет назад. При этом объем мозга человека разумного в период между 500 тысячами и 100 тысячами лет назад увеличился в три раза.

Излагая установки гипотезы упоротой обезьяны, которую сформулировали Маккенна и его брат Деннис, Стаметс обрисовал портрет приматов, вышедших из Африки, путешествующих по саваннам и натыкающихся на «самый большой в мире гриб, растущий на помете животных».

«Я думаю, это очень, очень правдоподобная гипотеза, объясняющая внезапную эволюцию человека разумного от своих родственников-приматов», — сказал Стаметс. Ему бурно аплодировали.

Не пришло ли, наконец, время воспринять гипотезу упоротой обезьяны всерьез? Это потребует применить наши достижения в научных исследованиях к псилоцибину, недавним археологическим открытиям и нашему смутному пониманию природы сознания, а затем все это вписать в текущее понимание эволюции человека. Начать нужно с общих нитей между взглядом Маккенны на развитие сознания и другими, более распространенными теориями, включая общепринятую точку зрения о том, что оно развивалось в течение тысяч лет и что в его эволюции центральную роль сыграла речь.

«Я думаю, в утверждениях Маккенны есть рациональное зерно», — говорит палеонтолог Мартин Локли. Но у Локли, автора книги «Как появилось человечество», есть одна претензия к рассуждениям Маккенны: гипотеза упоротой обезьяны постулирует, что наши предки становились сознательными вследствие наркотического опьянения, но согласие с ней также означает согласие с тем, что появление сознания имело одну-единственную причину. Большинство ученых, включая Локли, считают, что все было отнюдь не так просто.

Сознание — очень сложная штука, которую мы только начинаем понимать. В целом антропологи согласны с тем, что эта функция человеческого разума связана с получением и обработкой информации, которая эволюционировала в ходе тысячелетий естественного отбора.

Состояние сознания включает осознанность множества качественных опытов: ощущений и чувств, нюансов сенсорных качеств и когнитивного процесса, например оценочного мышления и памяти.

В 2016 году ученые продемонстрировали, где все это живет в мозге, открыв физическую связь между зонами, отвечающими за возбуждение и осознанность.

Теория Маккенны связывает всю полноту этого сложного феномена с единственным импульсом. По его мнению, псилоцибиновые грибы были «эволюционным катализатором», который разжег сознание, побудив ранних людей к участию в таких опытах, как секс, сближение с сородичами и духовность. Большинство ученых возразят, что объяснение Маккенны излишне — и, вероятно, наивно-упрощенное.

Но если процесс запустили не психоделические грибы, то что? Доктор наук Майкл Грациано, изучающий сознание профессор психологии и нейронаук в Принстонском университете, не слышал о теории упоротой обезьяны, но соглашается с тем, что эволюция человеческого сознания каким-то образом связана с образованием сообществ. Он утверждает, что мозг должен был развить способность понимать субъективный опыт, чтобы обслуживать социальные потребности.

Поскольку обладать высоким социальным интеллектом было эволюционно выгодно, разумно полагать, что сознание возникло как тактика выживания.

«Возможно, что сознание зародилось как инструмент наблюдения, понимания и предсказывания поведения других созданий, а затем мы обратили этот навык внутрь, для наблюдения за собой и моделирования себя, — говорит Грациано. — Или, может быть, сознание возникло гораздо раньше, когда впервые возник базовый фокус внимания, а он связан со способностью сосредотачивать ресурсы мозга на ограниченном количестве сигналов. Это произошло на ранних стадиях эволюции, вероятно, полмиллиарда лет назад».

Теории антрополога Иэна Тэттэрсолла, исследователя из Американского музея естественной истории, не имеют ничего общего с психоделическими грибами, но они так же, как и гипотеза упоротой обезьяны, делают акцент на социализации. В своей опубликованной в 2004 году работе «Что лежало в истоках человеческого сознания» Тэттэрсолл утверждал, что самосознание родилось, когда ранний человек научился воспринимать себя отдельно от природы и стал способен оценивать и выражать мысли внутри своего разума. Вскоре после этого развился язык, а за ним — современные когнитивные способности человека.

Вопрос, на который у антрополога нет ответа (а у Маккенны как раз есть) — когда имел место этот ключевой переходный момент? «Где появился современный мыслительный процесс? — пишет Тэттэрсолл. — Почти наверняка в Африке, как и современная анатомия человека. Именно на этом континенте мы находим первые проблески „современного поведения“… Но момент трансформации все ускользает от нас и, скорее всего, будет ускользать еще долго».

«Человеческая эволюция — ужасно сложный процесс, в котором свою роль сыграли несколько факторов», — говорит археолог Элиза Герра-Доче. Ее исследование на тему употребления наркотических веществ в доисторическую эпоху рассказывает, как ранние люди использовали изменяющие сознание наркотики в ритуальных и духовных целях.

Невзирая на то, что Элиза встречала следы опийного мака в зубах людей эпохи неолита, древние обугленные семена конопли и даже абстрактные рисунки на стенах пещеры в итальянских Альпах, изображающие, как человек потребляет галлюциногенные грибы, она не согласна с гипотезой упоротой обезьяны.

«С моей точки зрения, гипотезе Маккенны не хватает прямых свидетельств, то есть любых свидетельств употребления галлюциногенных грибов ранним Homo sapiens, — говорит она. — Он ссылается на наскальные рисунки на алжирском плато Тассилин-Аджер, где есть несколько изображений грибов, но нужно не забывать, что эти рисунки датируются неолитом».

Если научные факты, стоящие за гипотезой Маккенны, не очень тверды, какую ценность она имеет в поисках истоков человеческого сознания? В лучшем случае гипотеза упоротой обезьяны, как говорит Стаметс, — это «недоказуемая гипотеза», которая соответствует некоторым — но и близко не всем — знаниям, которые у нас есть об эволюции сознания. Однако Маккенне принадлежит заслуга высказывания еще в 1990-е годы идеи, которую ученые смогли доказать лишь недавно: псилоцибин может вызывать физические изменения в мозге.

В течение последних лет исследователи установили, что псилоцибин вызывает состояние «неограниченного познания», запуская ярко выраженную волну активности в примитивном отделе мозга — зоне, связанной с эмоциональными реакциями.

Под псилоцибином усиливается координация между частями мозга, связанными с эмоциями и памятью, создавая паттерны активности мозга, похожие на те, что наблюдаются у спящего человека, который видит сон. В то же самое время отдел мозга, который контролирует мышление более высокого уровня и связан с чувством собственного «я», становится дезорганизованным, именно поэтому некоторые принявшие псилоцибин люди ощущают потерю «себя», в результате чего ощущают себя скорее частью мира, чем частью собственного тела.

Невзирая на пробелы, которые обнаруживаются в научной логике Маккенны, Аманда Филдинг, основатель и руководитель крупного центра психоделических исследований Beckley Foundation, говорит, что мы должны смотреть дальше ошибок Маккенны и видеть его величайшую идею о том, что история человечества неотделима от нашего увлечения психоделическими наркотиками. Даже если ранний человек открыл для себя психоактивные вещества ближе к периоду неолита, опыт вхождения в состояние измененного сознания, по ее мнению, изменило человеческое общество к лучшему.

«Образы, которые мы воспринимаем в ходе психоделического опыта, — это тема, которая отражена в древнем искусстве, так что я уверена, что психоделический опыт и другие техники, типа танцев и музыки, использовались нашими давними предками для стимуляции сознания, что затем способствовало развитию духовности, искусства и медицины», — считает Филдинг.

Гипотеза упоротой обезьяны потерялась в анналах маргинальной науки, но кое-что из ее наследия сохранилось.

Теперь, когда ученые лучше понимают то, как псилоцибин воздействует на мозг на физическом уровне, они могут всерьез исследовать его потенциал лечения таких расстройств, как злоупотребление веществами, тревожность и депрессия.

Если это произойдет — а похоже, что да, — псилоцибин станет частью мейнстримовой культуры как проводник положительных перемен. А не за это ли в конечном счете выступал Маккенна?

Может быть, мы никогда не узнаем, как волшебные грибы помогли ранним людям. Но нет сомнений в том, что они вносят свой вклад в благополучие современного человека, который продолжает следовать своим странным эволюционным путем.