В честь Дня святого Валентина представляем подборку самых милых и романтичных фильмов о любви со счастливым концом. Зажигайте свечи, рассыпайте лепестки алых роз по белым простыням, наливайте шампанское и доставайте шоколадку в форме сердечка.
Не бойтесь, ничего подобного вам не грозит. Наша подборка фильмов не заставит всё слипнуться от избытка сахара. В ней вы найдете лишь странное, удивительное и необычное. При желании можно смотреть с шампанским и шоколадкой. А можно — с пивом и воблой. Это кино всё равно не соблюдает правил открыток Hallmark.
Молодой, красивый и бессердечный ученый из простого советского института робототехники создает своего двойника-робота для покорений дальнего космоса. В рамках обучения человеческому поведению (или от желания поиграть в бога) ученый отправляет робота жить к людям и заставляет ухаживать за девушкой, которая уже встречается с другим. А они с роботом вдруг начинают влюбляться.
Советская фантастика более чем положительно относилась к нетипичной любви. Все помнят робота-романтика в «Гостье из будущего», слагающего любовные стихи своей богине из плоти и крови: «Когда она…» (дальше нам никогда не давали дослушать, а жаль). Или вот «Человек-амфибия» с девушкой и Ихтиандром и «Принцесса на горошине» с безобразным троллем, к которому каждую ночь сбегала от обычных женихов принцесса.
И выполнял, всё сильнее очеловечиваясь. Пока избыток человечности не вывел его из строя. Печальная история с красивыми актерами, стильным минимализмом 60-х и уникальным камео великого французского мима Марселя Марсо.
Трепетная девственница (Настасья Кински во всем сиянии юности) прилетает в Новый Орлеан на встречу с давно потерянным братом (Малкольм МакДауэлл). Ночью, пока она спит, он хищно кружит рядом с ее постелью с явно не братскими намерениями и тяжелыми взглядами Алекса из «Заводного апельсина». Тем временем в городе появляется огромный черный леопард, который убивает людей.
Дэвид Боуи специально записал для фильма песню Cat People. Режиссер Пол Шредер распорядился ею странновато: она звучит лишь в самом финале, плавно переходя в титры.
Столица вуду дышит болотными испарениями, пантеры и змеи подсвечены неоном, звучит гипнотический синти-поп, Кински размазывает по губам кровь после потери девственности, МакДауэлл двигается, как большая кошка. Восхитительное кинематографическое бесстыдство.
Английский дипломат подозревает жену в измене. Не с тем, с кем она обычно ему изменяет, — про этого он давно знает, да и сам параллельно живет с секретаршей, — а с кем-то другим. Им оказывается шимпанзе по имени Макс, с которым, по заверению супруги, у нее не просто секс, а высокие, высокие отношения.
При просмотре думаешь о том, что это фильм Бунюэля, который снял не Бунюэль. Сценарий-то написан Жаном-Клодом Карьером, много работавшим с испанским мэтром.
Но снимал серьезный японец Нагиса Осима, не специализирующийся на сатире, поэтому получилось скорее неловко, чем остроумно. Выручает героиня Шарлотты Рэмплинг, которая любит свою обезьяну с тем же фанатичным блеском холодных голубых глаз, с каким любила нациста в «Ночном портье». Там тоже были высокие, непонятные другим, отношения, и так сразу не скажешь, какие из них извращеннее.
Выйдя из психушки, Рики отправляется на поиски женщины своей мечты Марины — порнозвезды и наркоманки, которая как-то переспала с ним, не приходя в сознание. Руководствуясь железобетонной логикой безумцев, он решает связать ее и запереть в квартире, чтобы доказать, какой он хороший и что они созданы друг для друга. Марина, естественно, пытается сбежать, но постепенно проникается его чувствами.
Если кто и мог снять фильм на скользкую тему стокгольмского синдрома, то лишь Педро Альмодовар — режиссер, который любит женщин сильнее всех в мировом кино, светлой, обожествляющей почти любовью.
Кажется, он и историю эту затеял, лелея в глубине сердца мечту: связать одно из этих удивительных созданий, чтобы она спокойно лежала, слушая его признание в любви. И она, конечно, поймет, поверит и отдаст свое материнское тепло. Добрый и трогательный китч, до которого еще доберется #MeToo.
В 1953 году в новозеландском городке становятся подругами две школьницы: приезжая английская розочка и девочка с лицом начинающей Энни Уилкс из «Мизери». Дружба перерастает в страстную любовь, которую подпитывают эскапистские фантазии о другом измерении. Родители беспокоятся и зовут психиатров. Девушки боятся разлуки. Чтобы ее избежать, они принимают бессмысленное и беспощадное решение.
До постановки фильма о громком новозеландском убийстве Питер Джексон снимал разухабистый треш. Впереди еще несколько жанровых поворотов, а «Небесные создания» так и останутся его самой вдумчивой работой.
Но всё же Джексон не исследователь и не рационализатор, как некоторые скучные эстеты (или великие гении).
Поэтому основная работа по расшифровке отношений школьниц-убийц и конструированию образов «порочных ангелов» легла на плечи одаренных старлеток Кейт Уинслет и Мелани Лински. Джексону осталось пустить бабочек.
Джессику преследует домогательствами ее учитель. Робкая и застенчивая, она чувствует себя неуютно в компании шумных одноклассников. Однажды по дороге домой она встречает в лесу диковатого паренька, который жует траву, корчит глупые рожи и предлагает дружить.
Широкому зрителю он почти неизвестен, хотя в свое время получил несколько наград, в том числе и на фестивале в Сочи, где премировали и как лучшего актера Бена Уишоу. Правильно сделали: перформанс Уишоу беспрецедентный, он играет не человека, которому больно, а саму боль, используя методику пластического театра, в котором говорят только телом.
Спасаясь от всего мира, подростки убегают в почти сказочный лес. Там, в своем маленьком зеленом раю, словно два зверька, они пытаются помочь друг другу зализать раны, защититься от равнодушия взрослых и жестокости сверстников. Но у страшных сказок не бывает хороших финалов даже под шумящими сводами защитного леса.
Тихий офисный клерк без личной жизни покупает секс-куклу и придает ей черты стажерки с работы. К живой девушке он подойти боится: в любой момент обвинят в сексуальных домогательствах, или посмеются борзые коллеги, или она вообще откажет. А резиновая Зина, если всё правильно собрать по инструкции, не откажет ни в чем. И даже оживет в благодарность за любящее отношение. Только окажется жутко ревнивой.
Фетишизм, БДСМ, сталкинг и объективизация — богатый фуршет предлагает этот инди-хоррор. Режиссер заглядывает и на социальную территорию, причем идет не проторенной дорогой «одиночество в мегаполисе», которой кто только не ходил. Он рассуждает, а не объекты ли мы все? Люди в офисе — винтики механизма; если вдруг пропадут, то это заметят, когда начнется отставание от рабочего графика, не раньше.
Англичанин Эверард Кунион — уже не из хоррора, а из реала — так и считает: живет с девятью куклами. Месячных у них нет, голова не болит, выпускают их сейчас с подогревом. Благодать, понимание, тепло. И почти не некрофилия.
Ханна и Симон вместе уже 20 лет, но пожениться и завести детей так и не решились. Секса давно нет, дни — рутина, наполненная интеллектуальными разговорами об этике, инсталляциях и стволовых клетках. Раскол растет, и Ханна заводит роман с Адамом. А потом Симон, который всю жизнь был гетеросексуалом, тоже заводит с ним роман.
Конечно, тема «он и она спят с кем-то еще, и это — один и тот же человек» не нова. Но Том Тыквер делает из анекдотической ситуации манифест новейшего времени с его большими генно-инженерными планами и деконструкцией всех норм: социума, гендера и морали. Симону, который, открыв для себя отношения с мужчиной, терзается по поводу сексуальной ориентации, Адам предлагает «забыть о детерминистском понимании биологии». Адам — первый человек нового мира — прилетает белокурым ангелом в разваленное семейное гнездо и предлагает его полностью перестроить.
Правда, веет от этого не столько оптимизмом, сколько усталой обреченностью всё тех же проклятых Бунюэлем скучающих буржуа, у которых всё есть, а для счастья недостаточно.
Асука работает на рыбной фабрике и собирается замуж. Все танцуют и поют. Гуляя у озера, Асука встречает давно утонувшего одноклассника, который когда-то был в нее влюблен. Теперь он переродился в гибрид человека и рыбы — мифологическое существо каппу — хрустит огурцами и по-прежнему влюблен. Все танцуют и поют.
Оператор мюзикла Кристофер Дойл подвизается на почве киноавангарда, на которой собрал множество международных наград, работая с такими режиссерами, как Гас Ван Сент, Джим Джармуш и Вонг Карвай. Вместе с последним Дойл разделил мировое признание за «Любовное настроение». А тут вот огурцы, люди-рыбы и вновь любовное настроение, но уже под водой.
Для тех, кому градус безумия всё еще кажется недостаточным: в истории фигурирует такой волшебный артефакт, как «анальная жемчужина», которую отрывают от гениталий каппы. Все танцуют и поют.
Семнадцатилетняя Шелл живет вместе с отцом на автозаправке в живописной шотландской глуши, где бродят олени и откуда мир кажется плоским и бесконечным. Проснуться, позавтракать, обслужить клиентов, поужинать, лечь спать. Иногда приезжает бойфренд, с которым они занимаются сексом в машине. Шелл хотела бы узнать что-то, помимо своего поставленного на повтор существования, но уехать она не может потому, что отец болен. К тому же она любит его. И не так, как положено.
Для столь молчаливого фильма этот суровый шотландский артхаус удивительно красноречив. Здесь подняты темы взросления, изоляции, растворения в природе и потери с нею связей, женских прав (без единого упоминания слова «феминизм»), подпороговых течений психики и любви — романтической, чувственной, жертвенной и насквозь табуированной.
Ветер воет, олени бродят, душа теснится и куда-то рвется, наверное — прочь от любви. Она в своей критической форме душит.