«Я знала, что виновата и он меня за это наказывает». Как уйти от абьюзера и построить здоровые отношения: истории женщин, которым это удалось

«Почему она не уходит?» — этот вопрос задают многие, когда слышат истории женщин, подвергающихся физическому или психологическому насилию со стороны партера. Но те, кто состоял в абьюзивных отношениях, знают, что сделать это не так просто. Мы поговорили с четырьмя женщинами, которые долгое время жили с абьюзерами, о том, «почему же они не уходили» и как им в итоге удалось преодолеть болезненную привязанность и построить новые, здоровые отношения.

Ты не любишь меня
Ни вчера, ни сейчас,
Только держишь меня
Крепко на поводке…

Эти строчки из песни Земфиры «Абьюз» отражают суть так называемых абьюзивных отношений: есть агрессор, который нарушает личные границы жертвы и держит ее на коротком поводке, постоянно контролируя и устраивая эмоциональные качели, и есть жертва, которая боится вырваться из этих отношений.

По данным ВОЗ, во всем мире почти треть (27%) женщин в возрасте от 15 до 49 лет подвергались физическому или сексуальному насилию со стороны своего партнера. Подавляющее большинство пострадавших от домашнего насилия — женщины. Пережитое насилие пагубно сказывается на их физическом, психическом и репродуктивном здоровье.

Абьюз — это любая форма насилия над человеком: физическое, психологическое, сексуальное, экономическое. Иногда в отношениях могут присутствовать все формы насилия сразу. Абьюз состоит из непрерывных циклов насилия и примирения, причем со временем циклы насилия становятся всё длиннее, а циклы примирения — короче. В периоды спокойствия жертва убеждает себя, что всё хорошо, или вовсе боится потерять партнера: «Ведь он может быть нежным и заботливым, а то, что он меня обозвал… просто он вспыльчивый, я сама виновата». Жертва абьюза обладает низкой самооценкой, подкрепляемой агрессором оскорблениями и уничижительными высказываниями вроде «кому ты еще нужна, кроме меня».

Чтобы взять жертву под контроль, абьюзер прибегает к слежке и угрозам. Угрозы, к сожалению, не всегда остаются пустым звуком. Многие считают, что до трагедии муж Маргариты Грачевой избивал ее, но это не так: он изводил ревностью и подозрениями, но не поднимал на жену руку. Однако когда 28-летняя женщина захотела уйти, супруг посчитал, что она нашла кого-то другого, и решил жестоко отомстить. Дмитрия Грачева приговорили к 14 годам тюрьмы, а Маргарита счастливо вышла замуж.

Мы поговорили с женщинами, которые пережили абьюз и не побоялись вступить в новые, здоровые отношения. К счастью, нашим героиням удалось разорвать связь с агрессором без тяжкого вреда здоровью, но не только физическое насилие оставляет шрамы.

Почему Алена наносила себе порезы

Алена вступила в отношения в 16 лет. Это была ее первая любовь. Девушка понимала, что их отношения начнутся только с секса, парень «мягко» склонял ее к этому, уговаривал переспать с ним без презерватива и выпить таблетку для экстренной контрацепции. Так она и сделала. Пара почти сразу начала жить вместе. «Он заставлял меня худеть, комментировал мои приемы пищи, — вспоминает Алена. — Он настаивал на моногамности, ревновал, но сам изменил мне. Когда мы стали жить вдвоем, он манипулировал мной с помощью жилплощади, при любом недовольстве ревел: „Съезжай к родителям!“ Однажды я не хотела секса, а он хотел. Я лежала и плакала, пока всё продолжалось. Называл фригидной».

Молодой человек унижал Алену в компании, пытаясь выставить себя умнее и лучше ее, мог отвесить подзатыльник. Он доводил девушку до истерик, давя на ее «болевые точки», и вскоре она стала наносить себе повреждения.

«Он знал, зачем я ухожу в ванную, но спокойно садился играть за комп», — говорит Алена.

В 2019 году девушке попала в руки книга об абьюзерах, открывшая ей глаза. Алена в ужасе собрала вещи и переехала. Бывший бойфренд стал плакать и клясться в любви, и она вернулась. Но абьюз в их отношениях только усилился. Девушка всё чаще стала думать о суициде, и однажды решилась на роковой шаг. Парень помчался следом за ней и увел с балкона. Но тогда Алена начала задумываться о том, чтобы разойтись, и после очередной ссоры решила подвести его к этому сама.

«Точка кипения была достигнута в январе. Я переболела ковидом, были большие проблемы со здоровьем, набор веса, панические атаки. Я делала уборку в квартире. Он собирался в гости. Перед выходом сказал, что он меня вообще никак больше не хочет, ухмыльнулся и закрыл за собой дверь. У меня была большая истерика несколько часов, я перерыла всю квартиру в поисках предмета, с помощью которого смогу покончить с собой. Но он всё спрятал. На следующий день я услышала заветные слова „нам надо разойтись“. Неделю я собирала вещи и наконец переехала», — поделилась девушка.

Вскоре после разрыва с абьюзером Алена вступила в новые отношения. Вот что она рассказывает о них: «Мой нынешний партнер изначально был моим другом. Мы с самого начала хорошо общались, он очень меня поддерживал, помогал выйти из отношений. И я была в него влюблена. Год назад он переехал. Наши отношения начались совсем недавно, в сущности, на расстоянии, но я чувствую, что меня любят и уважают, учусь доверять не только противоположному полу, но и людям вообще. Я перестала бояться доверять в тот момент, когда поняла, что моя любовь взаимна. Я стараюсь не видеть во всех людях опасность. И потихоньку получается».

UPD: незадолго до выхода статьи нам написала Алена. Девушка сообщила, что в поведении своего последнего партнера заметила знакомые манипуляции, поэтому она решила завершить отношения с этим человеком. Сейчас Алена одна и не ищет новых отношений.

Куда бежать

Стать жертвой абьюза может любая женщина, но особенно тяжело тем, у кого есть ребенок. Матери, подвергшиеся домашнему насилию, часто не знают, куда идти, ведь не каждая имеет возможность уехать к родителям или самостоятельно снимать жилье. Зачастую матери (преимущественно маленьких детей) не работают, и, помимо физического и психологического насилия со стороны мужей, также имеет место и экономическое насилие.

Абьюзера невозможно переделать, важно понимать, что человек, которому нравится причинять другим боль, не исправится. Единственный способ борьбы с абьюзом — это побег.

Но бывает так, что жертве домашнего насилия, тем более с ребенком, некуда идти. Поддержкой женщин, попавших в тяжелое положение, занимается центр по работе с проблемой насилия «Насилию.нет» (некоммерческая организация, которая, по мнению Минюста, выполняет функции иностранного агента). Центр оказывает бесплатную психологическую и юридическую помощь, предлагает SOS-размещение в хостелах и гостиницах Москвы, участвующих в проекте. Для заселения нужен паспорт. Во временном убежище можно спокойно всё обдумать и решить, куда двигаться дальше: переехать в другой город, снять квартиру или переместиться в кризисный центр — на сайте «Насилию.нет» есть карта российских центров помощи.

  • Самый крупный и единственный государственный кризисный центр помощи женщинам и детям находится в Москве по адресу: ул. Дубки, 9А. Но попасть туда бесплатно могут только те, у кого есть московская регистрация.
  • Филиал «Надежда» ГБУ «Кризисный центр помощи женщинам и детям» находится недалеко от станции метро «Сходненская» по адресу ул. Новопоселковая, д. 3Б. Центр предоставляет временное (до 60 дней) содержание и социально-психологическую помощь женщинам, в том числе с детьми, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации.
  • Специализированный дом ребенка «Маленькая мама», расположенный по адресу ул. Нежинская, д. 10, оказывает помощь несовершеннолетним матерям и юным беременным женщинам.
  • Стоит также записать номер всероссийского телефона доверия центра «Анна»: 8-800-700-06-00. Бесплатно, круглосуточно.

По словам заместительницы директора «Насилию.нет» Дианы Барсегян, женщин с детьми, обращающихся в Центр, больше, чем одиноких. «Дальнейшую судьбу наших подопечных мы не отслеживаем. Мы не навязываем нашу помощь и не контролируем. Главное, что любой человек может обратиться к нам столько раз, сколько ему требуется, через любой промежуток времени», — говорит Диана.

Как стать счастливой после абьюзивных отношений

Наша следующая героиня смогла вырваться из абьюзивных отношений и построить счастливую семью. Муж Полины (имя изменено по просьбе женщины) старше ее в два раза. Супруги обращаются друг к другу на «вы». «Не знаю, чего в наших отношениях больше — уважения или обожания. Мы вместе уже 8 лет, и у меня до сих пор приятно екает сердце, когда он заходит в комнату. Но так в моей жизни было не всегда», — вспоминает Полина.

Первый парень Полины на втором свидании напоил ее водкой, привез к себе домой и изнасиловал. А на следующий день ушел на работу, заперев девушку в квартире без ключей. «Мне было 17 лет, и я ужасно хотела уйти из дома, где моей жизнью распоряжался отец-тиран. Он мог меня ударить, мог назвать на людях чмом или разбить мой телефон. Что угодно казалось лучше такой жизни. Уже позже я поняла, что попала из огня в полымя», — говорит Полина.

«Мой парень, назовем его Б., был вдвое крупнее меня. Это позволяло получать ему секс тогда, когда он хотел. Просто наваливался, закрывал мне лицо подушкой и делал свое дело. Б. всё время сравнивал меня со своей бывшей — не в мою пользу, конечно. Я была, по его мнению, „недостойна ее мизинца на левой ноге“. Б. страшно меня ревновал. Однажды, когда мы пришли домой с вечеринки, где, как ему показалось, я флиртовала с другой девушкой, он скрутил меня, занес над моим лицом бритву и пообещал изуродовать.

Тогда всё закончилось сбритой бровью. Я знала, что виновата и он меня за это наказывает. Позже он уверял меня, что это была просто ролевая игра и я всё себе придумала, но это был не единственный случай.

Я часто приходила в университет в синяках и со следами его пальцев на шее. Никто ничего не спрашивал, а если бы спросили, я бы отшутилась», — рассказывает женщина.

Так прошло два года. Два года, которые Полина жила по его правилам, в постоянном страхе и с чувством вины. Но постепенно она взрослела и училась противостоять насилию. Самым сложным было научиться его распознавать, ведь поступки Б. казались Полине, выросшей под гнетом отцовской «любви», такими же проявлениями заботы. Его поведение женщина считала нормальным, а наказания — заслуженными. Полина крошечными шажками выходила из изоляции, в которую загнал ее Б., и, общаясь с другими людьми, она смогла дистанцироваться и начать защищать свои интересы. В конце концов женщине удалось уйти, но последствия тех отношений она ощущает до сих пор.

«После Б. я была готова пойти за любым, кто не станет поднимать на меня руку. Личные границы были стерты. Кроме того, у меня не было опыта самостоятельной жизни. Я до сих пор считаю чудом, что в какой-то момент встретила И. — своего будущего мужа, который не только не воспользовался моим положением, но и помог мне заново выстроить отношения с собой и окружающим миром. Нашему сыну 7 лет. Мне хочется думать, что у него намного меньше шансов стать жертвой абьюза. Он самодостаточный и смелый, не стесняется говорить, если ему что-то не нравится, и в целом проявляет здоровый эгоизм. В то же время он чуткий и нежный мальчик. Но подсознательно я не перестаю чувствовать тревогу. Что, если однажды я увижу у него [мужа] такие знакомые признаки абьюзера и уже никогда не смогу уйти?» — поделилась своими переживаниями Полина.

Необоснованная ревность и желание полного контроля — одни из главных признаков абьюзера. Анастасия (имя изменено по просьбе героини) росла в любви. «Отношение родителей друг к другу и ко мне действительно можно назвать идеальным. Семья прошла сложный путь, но, что бы ни случалось, внутри маленького семейного мирка всегда были понимание, любовь и забота», — вспоминает она.

Отношения Анастасии начинались как в сказке. Парень обещал оберегать ее от всего. На деле это оказалось семилетней тюрьмой. «Он почти не бил меня, но был ревнив.

И его ревность была еще хуже [побоев]. Мне нельзя было выходить на улицу без его ведома, я должна была писать ему, где я и с кем, каждые 20 минут.

Мне было уже 20 лет или около того, я хотела ходить на концерты и дни рождения. Иногда сбегала, фоталась заранее дома, потому что он мог написать с работы: „Ты дома? Пришли фотку с синей вазой, чтобы я знал, что это правда“», — рассказывает героиня. Если же молодой человек Анастасии узнавал, что она всё-таки ходила на вечеринку, он говорил: «Ты так сильно меня обидела — выбирай, как наказать себя, или я покончу с собой». Она верила ему и выбирала. «Наказаниями» были ее самоповреждения, дурацкие стрижки, отказ от какой-то дорогой вещи, извращенный секс. С каждым годом его фантазия в придумывании наказаний крепла. Настя гуляла всё реже. Они жили рядом с детским садом. Однажды партнер Анастасии сказал, что прежде, чем он убьет себя, ворвется в группу и порежет всех детей. Так прошло 6 лет.

«Он уехал в командировку, а я — погостить к родителям. Мне было вдвойне тяжелее, потому что у них дома я чувствовала себя в безопасности. Я решила пойти в паб и написать ему об этом, так как он был далеко и ничего бы не сделал. Был праздник, в пабе — много народа. Я ревела в уголке над бокалом „Гиннесса“, потому что он писал мне нон-стоп о том, какая я гнилая мразь, перечислял, что сделает со мной и с собой. Ко мне подошел парень. Он сказал: „Не плачь, давай мы не будем знакомиться, я просто сейчас буду катать тебя на машине всю ночь, пока ты не успокоишься, потом увезу домой“. Так мы и сделали. На следующее утро он привез мне термос с глинтвейном и уехал, а на следующий день позвонил и сказал, чтоб я собирала вещи, — забрал меня и увез на турбазу. Там я рассказала ему всё как есть. Он сказал: „Я уверен, что стану твоим мужем, буду ждать сколько угодно“. Мы придумали план. С этой турбазы я улетела в Москву. Из аэропорта написала уже бывшему, что ухожу от него. Телефон „забился“ угрозами и пожеланиями, чтобы мой самолет упал, сгорел. Я улетела, чтобы пережить это, далеко. Мне пришлось сменить номер телефона. Мой будущий муж встретил меня в аэропорту и отвез к родителям. Мы гуляли почти каждый день. Так прошел год. Он не пытался поцеловать меня и даже взять за руку. Я просто не верила, что тут нет подвоха. Уже привыкла, что за всё хорошее надо платить, и не понимала, чем именно заплачу. Было страшно. Бывший звонил каждый день: он нашел мой новый номер. Я не брала трубку. Через год звонки прекратились».

Настя встретилась с бывшим спустя пять лет на похоронах общего друга. Он предложил снова быть вместе, «ведь мы тогда тупанули». Но девушка лишь горько рассмеялась от осознания того, что все его угрозы были шантажом, а она принимала их за чистую монету.

«Я уже очень долго счастлива замужем. С нынешним мужем мы пережили многое и страшное, но он всегда был рядом. Я очень рада тому, что поверила ему, а он так долго ждал. Теперь я понимаю, что такое здоровые отношения, уважение, поддержка, взаимопонимание. Сейчас я как будто повторяю модель семьи».

Финансовое насилие

В абьюзивных отношениях встречается не только физическое и психологическое насилие, но и финансовое. Часто абьюз идет бок о бок с алкоголизмом и расстройствами личности. Катя познакомилась с Р. в одном санкт-петербургском клубе, где он выступал со своей группой. Ей было 20 лет, ему — 37, но разница в возрасте не ощущалась: общение шло легко, а внешне мужчина тогда выглядел младше лет на десять. Когда Катя узнала его возраст, она даже не поверила, что ему столько лет. Он вкратце поведал о том, как его бывшая девушка якобы «слетела с катушек» и бросила его, расспросил Катю о ее бывшем парне, рассказал немного о собственной группе и пригласил ее туда клавишницей. Катя с радостью согласилась.

После этого они часто виделись, каждая встреча казалась очень интересной, и девушка предсказуемо влюбилась. «Он тоже проявлял явную заинтересованность. Меньше чем через месяц с начала общения мы переспали, — вспоминает Катя. — После этого мы вроде как были парой около года. „Вроде как“, потому что никакой ясности в том, что между нами происходило, не было. Р. то отдалялся от меня, то, наоборот, говорил что-нибудь, что заставляло меня убедиться в том, что у нас всё хорошо и он относится ко мне так же, как и я к нему. Поговорить с ним на эту тему было практически невозможно: каждый раз, когда я пыталась что-нибудь выяснить, в лучшем случае он просто уходил от темы, в худшем — переворачивал вопрос так, чтобы выставить меня виноватой. Глядя со стороны, можно было и не понять, что мы пара: мы редко держались за руки, крайне редко обнимались и почти никогда не целовались. Отсутствие поцелуев Р. объяснял либо тем, что не любит целоваться, либо тем, что невероятно травмирован своими многочисленными предыдущими отношениями. Целовались мы по его инициативе только тогда, когда он был сильно пьян».

За первый год отношений девушка заметила несколько тревожных звоночков, но каждому находила оправдание, лишь бы не расставаться с человеком, в которого влюблена. Например, он постоянно рассказывал о своих бывших, причем в таких подробностях, о каких она предпочла бы не знать. Как-то раз, напившись, Р. рассказал, что изменил ей с одной из своих бывших девушек. И хотя Катя считала себя в этом отношении бескомпромиссной, она умудрилась его простить. Потом он говорил, что это был пьяный бред и никакой измены не было.

Однажды барабанщик группы, в которой они играли, предложил паре въехать в освободившуюся комнату в коммуналке, где он сам жил со своей девушкой. Недолго думая, они согласились. «За два месяца до переезда мне в инстаграме написала его последняя девушка. Она сказала, что он абьюзер, психопат и насильник, и мне надо бежать от него ради своего же блага. Я не стала ей отвечать, подумав, что она просто хочет нас поссорить, потому что до сих пор любит его. Р. видел это сообщение. На следующий день он позвонил мне и наорал на меня из-за того, что мне кто угодно может написать в инстаграме и я совсем не думаю ни о нем, ни о своей безопасности. На эмоциях я удалила свой аккаунт в инстаграме», — рассказывает Катя.

Спустя неделю после переезда жизнь Кати начала потихоньку превращаться в демоверсию ада.

То, что девушка изначально приняла за «немного перебрал», оказалось самым настоящим алкоголизмом. Р. всегда находил повод выпить, а поводы становились всё глупее и глупее.

Его пьянство приводило к ссорам. Будучи нетрезвым, он совершенно не следил за своей речью, и разговоры о бывших, которые Катя неоднократно просила не начинать, начинались вновь и вновь. Также в состоянии опьянения Р. часто предлагал групповой секс, хотя девушка была категорически против. «Упоминания этой темы были настолько частыми и в настолько неподходящие моменты, что после того, как он в очередной раз это говорил, я грустила по два-три дня и замыкалась в себе. Конечно же, мои просьбы перестать уговаривать меня на это игнорировались», — вспоминает Катя.

Из-за пандемии ежемесячные концерты прекратились, и Р. лишился своего единственного источника дохода. Катя продолжала работать, но ее зарплата была критически маленькой. Когда она хотела устроиться на другую работу, он говорил, что ей это не нужно, потому что условия там плохие, платят так же мало, а работать придется очень много, и они не смогут из-за этого заниматься музыкой, которой и так толком не занимались. Сам Р. на работу не устраивался и просил деньги у мамы. Разумно тратить эти деньги он не мог и не позволял: мужчина запрещал Кате покупать, к примеру, килограмм курицы за 300 рублей, поскольку считал, что на эти деньги можно питаться неделю, но мог потратить 8 тысяч на алкоголь за два дня. «Теперь я могу приготовить бешеное количество блюд из картошки (самой дешевой, естественно). Как только я получала зарплату, я бежала в магазин и покупала нормальные продукты, которые могла себе позволить, потому что очень скучала по хорошей домашней еде», — говорит девушка.

В конце июля друг Кати позвал ее на день рождения. Она не предлагала Р. поехать с ней, потому что в ответ на просьбу познакомить ее «с этими мифическими друзьями с дачи» он кричал, что ему ее друзья не интересны, а значит, и его друзья ее тоже интересовать не должны. Когда Р. вернулся, Катя начала собираться на праздник. «Жутко пьяный, он начал говорить, что я шлюха и предательница, потому что еду на день рождения без него, говорил, что люди из-за такого с собой кончают. Всё это довело меня до слез, я уже не хотела никуда ехать — ни одна, ни с ним. Он смотрел, как я плачу, и смеялся. Я убежала в ванную и рыдала там. Когда успокоилась и вернулась в комнату, Р. повторил стандартный сценарий и уехал на „дачу“. Я не понимала, почему это со мной происходит и за что мне это. Я была убеждена в том, что люблю этого человека, но постоянное эмоциональное насилие доконало меня настолько, что я даже начала задумываться о суициде. К счастью, мне хватило сил и разума, чтобы просто собрать свои вещи и уехать».

К сожалению, история на этом не закончилась. Через три дня Катя поехала погулять в центр, встретила Р., и он предложил ей вернуться к нему. Девушка несколько раз сказала, что не хочет возвращаться, но наивность и неопытность взяли верх: она поверила его россказням о том, что это судьба, раз они случайно встретились. Предложил всё забыть и начать сначала. И она согласилась. Первые две недели не было никаких проблем, но потом всё началось заново. Апогеем стало то, что мужчина изнасиловал Катю: «Я несколько раз сказала, что хочу спать и не готова заниматься с ним сексом, но он проигнорировал мои слова.

Упиралась, но это его не остановило. И в итоге я просто ждала, когда это закончится. После этого он отвернулся к стенке и уснул, а я рыдала в душе.

Хотелось отмыться от этого унижения. Мне было непонятно, почему близкий человек может себя так вести, и жутко обидно. После этого я с ним не разговаривала, и когда он в свойственной ему агрессивной манере спросил, что случилось, я сказала, что это насилие. Он ответил, что я „насмотрелась своих трансформеров“. А через день объяснил, что для него больно такое слышать, потому что когда-то его незаслуженно обвинили в изнасиловании».

Через два дня после той ситуации они пошли в гости к общему другу, где Р. снова напился и сказал Кате, что не любит ее. Для девушки именно это стало последней каплей. Она съехала от Р. и больше не возвращалась.

Катя написала его бывшей девушке — той, которая пыталась ее предостеречь. Оказалось, что с ней всё происходило по похожему сценарию, и даже некоторые фразы и поступки Р. в их историях точь-в-точь совпадали. А изнасилование, в котором его обвинили, действительно было: он напоил и изнасиловал несовершеннолетнюю девочку, а она побоялась рассказать об этом родителям и сообщить о случившемся в полицию. «Всё это навсегда отвратило меня от этого морального урода. Я была бы рада, если бы он сидел в тюрьме», — говорит Катя.

Через полгода после расставания девушка начала встречаться со своим нынешним молодым человеком. Сейчас она с уверенностью может сказать, что состоит в здоровых отношениях.

Почему она не ушла?

Бытует распространенный миф о домашнем насилии, что жертва — просто мазохистка и ей нравится подобное отношение к себе. Также существует не менее токсичный миф, что женщина заслуживает такого отношения, потому что сама регулярно «напрашивается» и доводит партнера. Виктимблейминг очень опасен для жертвы и усугубляет ее положение. Но общество задается закономерным вопросом: почему же они не уходят, раз всё настолько плохо? Неужели они не понимали, с кем начали строить отношения?

Психотерапевт Шэри Стайнес считает, что жертва не уходит, потому что подсознательно жалеет абьюзера и считает, что ему тяжело и его мучает сильная внутренняя боль. Жертва абьюза верит, что если изменится сама, если научится «правильно» любить партнера, то и его отношение к ней станет другим. К тому же абьюз — это цикл, и в периоды затишья и примирения жертве начинает казаться, что всё действительно не так плохо и можно попробовать начать всё сначала.

Однако чем больше жертва «старается» для своего партнера, тем больше рычагов для манипулирования он находит. Стайнес связывает такое поведение жертвы с ее ранним детским опытом, когда она видела, как издеваются над близким ей человеком и чувствовала свою беспомощность.

Психолог проекта «Насилию.нет» Наира Парсаданян отмечает, что жертва не уходит, потому что подсаживается на так называемые эмоциональные качели (тактика «Приближение-отдаление»). Это действует как наркотик: бурные, агрессивные ссоры, а затем «сладкие» примирения, заканчивающиеся классным сексом, — бомба из адреналина и окситоцина. Соскочить с таких качелей очень трудно, и, чтобы не заскучать в здоровых отношениях, психолог советует найти какое-нибудь увлечение, вызывающее схожие эмоции: например, картинг или скалодром.

Почему еще жертва не уходит? Во-первых, у нее очень низкая самооценка — ведь абьюзер заставил ее думать, что она никому не нужна, кроме него. Помимо этого, играет роль выученная беспомощность: абсолютная пассивность при столкновении со стрессовыми ситуациями, убежденность в том, что изменить ничего невозможно, высокий уровень стресса — человек сдается, даже не начав бороться. Обидчик внушает жертве, что она неполноценный, глупый и слабый человек, и со временем женщина начинает в это верить.

Жертва абьюза зависит от партнера финансово. Чаще всего она не имеет работы или ведет с абьюзером общий бизнес. Безработица идет рука об руку с репродуктивным насилием: абьюзер может навязывать жертве свое желание родить ребенка, второго, третьего — зачастую это делается, чтобы «укрепить отношения», и сама жертва верит, что с появлением детей их отношения изменятся в лучшую сторону. На самом деле это делается лишь с одной целью — тотальный контроль и подчинение, ведь с ребенком, особенно если их несколько, труднее уйти.

После проявления жестокости наступает так называемый медовый месяц. Абьюзер может быть очень хорошим, ласковым, заботливым, он будет делать всё, чтобы жертва видела, что он готов меняться ради нее.

Жертва обычно подсознательно цепляется за что-то хорошее, что было во время «медового месяца»: да, он меня унижал, но дарил цветы; он рукастый и отличный отец («Я не хочу, чтобы мой ребенок рос в неполной семье») и т. п.

Хорошее вытесняет плохое, и плохое постепенно забывается, нивелируется до «ничего страшного не произошло» или «я сама была виновата», учитывая активный газлайтинг со стороны абьюзивного партнера («я этого не делал/говорил»). В таких случаях специалисты советуют жертве абьюза вести «дневник зла», чтобы фиксировать там всё плохое, что сделал партнер: при необходимости записи можно перечитать и восстановить в памяти цепочку событий.

Алена: «Да, было такое. Когда во время локдауна мое психическое здоровье окончательно „уехало“, он договорился с моей мамой об оплате сеанса у психолога (мы сидели без денег). Я убеждала себя в том, что он обо мне заботится и поэтому настоял на посещении психолога и в дальнейшем психиатра».

Полина: «Я цеплялась за то, что он был умен и начитан, при этом не сноб. Мы могли говорить на одном языке. Плюс у нас сложилась общая компания, с которой [в случае разрыва] пришлось бы расстаться мне».

Анастасия: «Он был талантливым. Я испытываю слабость к музыкантам и многое списывала на „творческую натуру“, что это как будто бы жертвоприношение во имя искусства».

Катя: «Я цеплялась за общую идею — это была музыкальная группа. Думала, что все „трудности“ в отношениях можно приравнять к тяжелому творческому пути. Также цеплялась за его интеллект и начитанность, хотя потом поняла, что на самом деле Р. довольно поверхностен. А еще казалось, что раз эти отношения длятся так долго (на тот момент это были самые длительные отношения в моей жизни), то всё не просто так и мы придем к гармонии, поэтому я верила даже в пьяные клятвы в вечной любви».

Если вы твердо намерены порвать с абьюзером, необходимо полностью прекратить с ним контактировать. Нужно заблокировать все каналы коммуникации, лучше сменить симку и место жительства: абьюзер найдет способ связаться — хоть через банковские переводы.

Алена: «Я продолжала общаться с ним на протяжении полугода после разрыва, не сразу смогла оборвать связь. Заблокировала везде, в итоге он писал моей маме».

Полина: «Вносить номер в „черный список“ бесполезно: когда ему надо, он пишет с другой сим-карты, добавляется с левых аккаунтов. Он и до сих пор пишет».

Анастасия: «Он звонил каждые 5 минут в течение года, но у меня уж очень красивый номер телефона, поэтому я не хотела менять симку. Мне помогла функция „черный список“ на айфоне. Но я согласна с тем, что нужен максимальный игнор, потому что общение повышает риск манипуляций».

Катя: «Как только я съехала, заблокировала и оба номера телефона Р., и его любимый Confide, и его адрес электронной почты. Но хоть он и знал, где я тогда жила, и мог попробовать связаться со мной через общих друзей, он этого не сделал. И хорошо».

В этот период важна поддержка близких, нужно дать выход эмоциям: реветь, рассказывать по кругу одно и то же, горевать.

Алена: «Меня поддерживали мои близкие друзья и мама, я делилась своей историей с очень большим количеством людей и продолжаю это делать по сей день».

Полина: «Семья меня не поддержала, только несколько подруг, которые были в курсе ситуации».

Анастасия: «Все мои близкие облегченно вздохнули, поздравили. В моей семье работает принцип невмешательства — с последствиями своего выбора я должна была справиться сама. Но я и не хотела плакать, я чувствовала облегчение, ощущала себя свободной. Я испытала небольшой страх от случайной встречи, но этого легко было избежать, потому что мы живем в разных городах».

Катя: «В первый же день после расставания я рассказала о случившемся маме — не во всех подробностях, чтобы она не тревожилась, — долго плакала. Сразу же стало легче. Потом рассказывала всё друзьям и подругам. Возможно, мои истории повторялись: стоило мне только начать говорить на эту тему, я не могла остановиться, пока не расскажу всё, что пришлось пережить».

После расставания важна и психологическая поддержка: можно и даже нужно позвонить по горячей линии для жертв домашнего насилия, обратиться к психотерапевту или психиатру (возможно, потребуется пройти курс антидепрессантов, так как надо наладить сон и общее состояние, особенно когда у жертвы абьюза есть дети).

Алена: «Я изначально была на лечении, поэтому в какой-то степени мне было легче. После абьюза прошел уже год, стал проявляться ПТСР (панические атаки, ночные кошмары, проблемы со сном и физическим здоровьем)».

Полина: «Я начала тайком принимать его антидепрессанты без рецепта от врача, еще когда мы были вместе. Это не помогало. После я обратилась за помощью к психотерапевту и получила рецепт на таблетки».

Анастасия: «Я долгое время отрицала, что мне нужна подобная помощь. С нынешним восприятием я бы сразу отправилась к психологу, но в том возрасте мне такое в голову не приходило».

Катя: «Мне выписали один препарат еще во время этих отношений, чтобы наладить сон. Я принимала его две недели, но спала нестабильно. Первый раз я выспалась в тот день, когда окончательно съехала от Р., и вскоре в препарате уже не было необходимости».

Психологи говорят: очень опасно вышибать клин клином. Лучше повременить с любыми отношениями и разобраться в себе. Очень часто жертва «прыгает» из одного абьюза в другой: нервная система расшатана, а человек привык к адреналиновым качелям.

Алена: «Когда я писала свою историю (первый раз), я находилась уже в новых отношениях и была уверена, что всё в порядке. Но столкнулась с манипуляциями и эмоциональной зависимостью. Это сильно пошатнуло мое здоровье — и физическое, и психическое, — я это почувствовала, „узнала“ это эмоциональное состояние. Поэтому решила выйти из этих отношений. На данный момент я не состою в отношениях и не планирую в них вступать как минимум ближайший год: чувствую, что нет сил. И боюсь, что буду ходить по кругу раз за разом, что, если ситуация повторилась, это будет происходить еще и еще. Не могу доверять людям и полностью открыться».

Полина: «Я осознаю, что мне просто повезло попасть в нормальные отношения после череды абьюзивных. Но кажется, в процессе я всё-таки успела разобраться в себе».

Анастасия: «Скорее всего, так и есть, у меня до этого было несколько бойфрендов — один другого хуже. Думаю, что это из-за нелюбви к себе, наверняка я подсознательно хотела так себя наказать. Но именно после этих отношений я уже через год-полтора вышла замуж. К счастью, мой муж абсолютно прекрасен и эмпатичен на протяжении уже 8 лет брака».

Катя: «Когда я вышла из абьюзивных отношений, я понимала, что какое-то время отношения мне будут точно не нужны. Да и отношения с Р. вымотали меня настолько, что мне и не хотелось с кем-либо встречаться — надо было перестроиться на здоровое отношение, прежде всего к себе. Было необходимо время, чтобы оправиться».

Жертве абьюза нужно найти максимально экологичное и понимающее окружение, которое ее не осудит и поддержит. Люди очень жестоки и часто устраивают виктимблейминг («куда смотрела — третьего, дура, родила»). Самое страшное, что подобным занимаются и некомпетентные психологи. Абьюзер, возможно, захочет позвать вас на семейную психотерапию. Ни в коем случае не соглашайтесь: это может быть очень опасно. Психологи тоже люди, а значит, сильный манипулятор может перетянуть их на свою сторону. На семейной терапии абьюзер выискивает слабые стороны жертвы, новые рычаги давления, и потом играет против нее.

Алена: «Мой отец часто в шутку задает вопрос: „Что, снова переезжаешь к нему?“ Или ни с того ни с сего спрашивает: „А как у него дела?“ Когда я агрессирую в ответ, слышу фразы из разряда „Как так? Нельзя говорить плохо о человеке, с которым ты прожила бок о бок 8 лет“. Это вызывает тревожность, и у меня поднимается давление. У нас было много общих друзей и знакомых, с которыми я оборвала общение из-за страха осуждения или критики: он выставляет всю ситуацию так, что это я ненормальная, а у него всё хорошо, и он сейчас в здоровых отношениях».

Полина: «Часть моих знакомых, психолог в университете занимались виктимблеймингом в чистом виде, осуждали меня, как будто бы от меня что-то зависело».

Анастасия: «Меня не осуждали, но все его друзья и коллеги забили мне личку просьбами вернуться. Просто какой-то дебильный флешмоб. Я их блокировала. Мои друзья предпочли промолчать».

Катя: «Мне повезло: все друзья, которые были в курсе этой истории, поддерживали меня и ни в чем не обвиняли. Могли задать вопрос: „Почему ты это терпела?“, и тогда я объясняла проблематику абьюзивных отношений. Ни в коем случае не считаю этот вопрос виктимблеймингом, потому что мои друзья искренне интересовались ответом, пытались разобраться в ситуации. Также мне очень помогла бывшая девушка Р.: я поняла, что в этом несчастье была не одинока, и всё встало на свои места».

У жертвы всегда бывают «откаты»: ты валяешься по полу и готова ползти на коленях назад в ад — результат эмоциональных качелей. Нельзя себя винить за это, через это проходит каждая.

Алена: «Первый разрыв инициировала я. В тот же день он признавался мне в любви, и каким-то образом я пришла к мысли: вот немного побудем порознь и можно решать, сойдемся ли мы обратно. Два месяца я не могла нормально есть, спать и функционировать, мне было очень плохо. А потом мы снова начали близко общаться, я оставалась на ночь — и мы опять стали жить вместе. Первое время всё было хорошо, он говорил, что будет работать над собой, просил ловить его на „не тех словах“. Но через три месяца мне стало невыносимо. Тогда он и инициировал мой поход к психологу. Спустя какое-то время я поняла, что больше не смогу находиться рядом с ним. Я сделала так, чтобы он инициировал расставание сам.

Потом он снова стал притягивать к себе, мы общались как друзья, и я начала понимать, что мы очень близки и мне с ним комфортно, постоянно думала о том, чтобы вернуться. Меня вытянул из этого состояния следующий партнер, но принцип „клин клином“ не сработал. Стараюсь гнать от себя мысли о возвращении обратно (тут я подразумеваю уже последнего партнера), поскольку знаю, чем это в итоге закончится».

Полина: «Я возвращалась к нему несколько раз, кроме самого последнего. Слишком многое нас связывало, слишком многое он взял в свои руки. Мне было некуда уйти, и я приползала обратно снова и снова».

Анастасия: «Мне иногда снится, что я опять в отношениях с ним. Достаточно часто: раз в пару месяцев. В этих снах чувствую себя конченой и не понимаю, где мой муж и как всё это могло произойти. Последний год наших отношений [с абьюзером] я уже вынашивала план „побега“, поэтому быть с ним снова совсем не хотелось. Когда мы встретились на похоронах друга, мы спокойно поговорили, но теперь я иногда замечаю легкий сталкинг с его стороны типа звонков по фейстайму общим друзьям, если я у них в гостях».

Катя: «Через месяц после расставания мне было грустно, вся энергия, которая появилась сразу после разрыва, куда-то улетучилась, и я начала сомневаться, правильно ли поступила, разорвав отношения с Р. В то же время я узнала от общей знакомой об очередной лжи Р., и это стало для меня поводом написать ему кучу гневных смс и выйти с ним на связь таким образом. После этого он написал мне относительно длинное письмо, в котором, как всегда, перевернул всё с ног на голову и обвинил меня во всех смертных грехах. Его бредни меня немного отрезвили, и я вспомнила, почему ушла. Однако отрезвили недостаточно, поэтому я ответила ему письмом с благодарностью за всё хорошее. Но еще через неделю поняла, что всё „хорошее“ было построено на его лжи. Если бы сейчас можно было отменить отправку этого письма, я бы это сделала. С одной стороны, виню себя за то, что дала слабину, но, с другой, понимаю, что через такое проходят многие девушки, и главное, что я не вернулась к Р.».

Памятка: как уйти от абьюзера (потому что иногда уход равно спасение)

Самое важное — никогда не говорить «я хочу с тобой расстаться», потому что может повториться история Маргариты Грачевой. Больше всего преступлений, связанных с насилием, приходится на тот момент, когда жертва решается уйти от агрессора.

Нужно действовать как при эвакуации:

  • подготовить финансовую подушку (подработка, взять взаймы, что-то продать);
  • найти жилье;
  • договориться с проверенным человеком, к которому можно отвезти деньги и ценные вещи;
  • обязательно подготовить документы (абьюзер может их забрать), сделать копию всего и отдать доверенному лицу;
  • на этапе подготовки придерживаться тактики «серый камень»: постараться безэмоционально реагировать на нападки, чтобы не эскалировать конфликты;
  • постепенно перевозить мелкие вещи в новое место;
  • выбрать время, когда агрессора не будет дома, позвать близких / сотрудников службы охраны — и одним разом вывезти свои вещи;
  • заблокировать агрессора везде (это железный закон) и не отвечать, когда он найдет способы «пробиться»;
  • не контактировать с общими родственниками и друзьями: они могут раскрыть информацию о вашем новом месте жительства из «лучших побуждений». Психологи советуют игнорировать таких «летучих обезьян» — они давят на жертву и всячески мотивируют ее вернуться к своему партнеру;
  • дальше действовать по обстоятельствам: развод или/и полный неконтакт. Нужно сменить все пароли от почтовых ящиков и соцсетей, поменять Apple ID, отвязать все устройства: возможно, абьюзер устроит слежку за ними;
  • необходимо помнить, что абьюзеры — большие трусы и очень боятся огласки. Они боятся фейсбука, полиции, работодателей. Не нужно держать сор в избе — сохраняйте скриншоты сообщений с угрозами, делайте фотографии следов побоев;
  • заботьтесь о себе: налаживайте сон, питание, чаще гуляйте на свежем воздухе. Ищите поддержку у родных и друзей, в специализированных пабликах во «ВКонтакте» и телеграм-чатах, у платных и бесплатных психологов (возможно, пройдет время, прежде чем вы найдете «своего»).

Что почитать об абьюзивных отношениях: