Афросатанизм в популярной музыке: зловещая история одного семпла — от Майлза Дэвиса до Bad Balance
Дьявол не всегда нуждается в деталях: иногда ему достаточно небольшой последовательности нот, чтобы обосновать в ней свой Пандемониум и невидимым черным ядом устремиться в уши, а затем и в сердца представителей столь ненавистного ему человеческого рода. Кто в состоянии разоблачить подобные дьявольские козни? Лишь тот, кто столь же преисполнился темного гнозиса, как Лорд Тритогенон, обнаруживший адскую мелодию, которая кочует по целой череде самых разнообразных композиций и, возможно, с нетерпением дожидается того мгновения, когда ее услышите именно вы.
Жители гаитянской деревни Бюкан Фердинанд из поколения в поколение хранят одно предание, которое нам может показаться абсурдным, однако в этом Богом забытом местечке оно обладает огромным влиянием на умы. Как гласит легенда, когда-то давно в деревне жил юноша-музыкант, игравший на ваксене. Он полюбил девушку, не отвечавшую ему взаимностью. Тогда он, как и подобает герою зловещей гаитянской сказки, обратился за помощью к Папе Легбе, отдав ему свою бессмертную душу в обмен на музыку, способную растопить сердце красавицы. Что ему, само собой, удалось — девушка стала его супругой и быстро нарожала целый ансамбль замечательных детей.
Папа Легба исполнил волю музыканта, но через несколько лет, когда настала пора отдавать положенное духам, парень вдруг одумался и пошел на попятную. Дух жестоко наказал строптивого смертного, прокляв его ваксен и сочиненную для него музыку, которая стала музыкой погибели. Всякий раз, когда хитрец брал инструмент и начинал играть любимую мелодию, случалось что-нибудь ужасное: пожар, наводнение, падеж скота. Вскоре он потерял всё: свою жену, маленьких детей, дом и, наконец, рассудок.
С этой незамысловатой историей связан один интересный обычай, практикуемый в Бюкан Фердинанде.
Каждый день молодые музыканты, тренируясь в игре на ваксенах, стараются подобрать ту самую злосчастную мелодию, несущую беды, чтобы узнать, как она звучит, и больше никогда ее не повторять.
Когда в деревне случается что-то плохое, они понимают, что исполнили нужный мотив, и пытаются вычислить его, вспоминая, что играли накануне катастрофы.
Наверное, логичнее всего было бы попросту запретить игру на ваксене, но жители деревни так не считают и день ото дня и год от года продолжают свои штудии, пытаясь найти мелодию дьявола. Зачем? Загадка. Возможно, в них играет простое человеческое любопытство. Возможно, они хотят использовать эту мелодию как оружие против недругов. Возможно, жители деревни Бюкан Фердинанд попросту застряли в детстве человечества и не решаются увидеть мир за пределами бабушкиных легенд.
Но у нас есть и еще одна версия, в вероятность которую мы, пожалуй, сами стараемся не верить, дабы не лишиться разума вслед за несчастным юношей из гаитянской сказки. Звучит эта версия следующим образом: а вдруг рассказанная нами легенда имеет реальные основания, которые пока не может объяснить наука? Что, если действительно существует мелодия, разрушительно воздействующая на мир? И кто знает, может, среди музыкантов есть носители тайного знания, стремящиеся вычислить сокровенную последовательность нот, пока она не попала в дурные руки?
По крайне мере нет более убедительного способа объяснить популярность нехитрой мелодии, о которой у нас пойдет речь сегодня.
(Сразу оговоримся, что связь музыки с темными сущностями — явление не только локальной гаитянской культуры. В просвещенной Европе самым, пожалуй, известным примером музыки, вдохновленной дьяволом, является Trille du diable Джузеппе Тартини. Также хотелось бы в этом контексте упомянуть люциферианские песнопения кимбанды, играющие важнейшую роль в ритуалах и повседневной жизни приверженцев этой религии.)
Итак, сегодня мы поговорим о небольшом музыкальном фрагменте, легшем в основу одного хита раннего хип-хопа, затем подхваченным великим джазменом Майлзом Дэвисом, а после достигшем своего антихристианского апогея в творчестве аутсайдера из Косово. Каждое из новых преломлений этой мелодии по-своему зловеще и уникально, но начнем мы, разумеется, с оригинала.
Gang Starr — DJ Premier In Deep Concentration
22 апреля 1989 года на нью-йоркском лейбле Wild Pitch Records выходит дебютная пластинка дуэта Gang Starr под названием No More Mr. Nice Guy. Альбом вполне соответствовал духу заметной части рэп-исполнителей Восточного побережья того времени: упор на нем делается не столько на мастерство читки и общую брутальность, сколько на творческие эксперименты в области семплирования и создания остроумных звуковых коллажей.
Флагманским синглом продюсеры выбирают композицию Positivity, в которой участники группы DJ Premier и Guru призывают молодых слушателей позитивно относиться к жизни, не искать кажущихся легкими путей к успеху, всего добиваться трудом и учебой. Годы спустя этот довольно наивный трек иронически обыграют создатели блэксплотейшна Leprechaun 5: In the Hood — главному герою, исполнителю точно такого же ура-позитивного хип-хопа, придется забыть о благодушном отношении к миру, чтобы дать бой мафии и зловещему неубиваемому карлику-колдуну в исполнении блистательного Уорика Дэвиса.
Но в историю музыки вошла не Positivity, а совершенно другая вещь с альбома — DJ Premier In Deep Concentration, трехминутный коллаж из более чем десяти композиций с простым и запоминающимся ведущим риффом.
Простота этой мелодии кажущаяся, на самом деле она мастерски смонитрована DJ Premier’ом из нескольких первоисходников, включая The Awakening великого Ахмада Джамала и Summer Madness не менее великих Kool & The Gang. Возможно, синтез этих магических исполнителей и привел к появлению риффа, заподозренного нами в связях с темными силами, которые христиане могут ассоциировать с Сатаной, а мы — с многочисленными Эшу, которых авторы «Черной книги кимбанды» характеризуют как «противоположность цивилизованности, морали, манерам и правилам».
Нет нужды лишний раз напоминать: тот, кто встает на путь черного гнозиса, рискует не только обрести сакральные знания, но и заплатить за них цену, которую не каждый может себе позволить.
Музыкантам не удалось развить успех, основу которого они заложили дебютной пластинкой: их альбомы хорошо продавались, но не смогли оказать такого влияния на облик мировой музыки, как им хотелось. А в 2000-м у Гуру диагностировали множественную миелому — тяжелое онкологическое заболевание, с которым музыкант с переменным успехом боролся вплоть до своей скоропостижной смерти.
Miles Davis — The Doo-Bop Song
Но, уверены, участники Gang Starr, даже узнай они о своем будущем, всё равно записали бы проклятую композицию. Хотя бы потому, что в 1991 году она вдохновила самого Майлза Дэвиса на The Doo-Bop Song с почти одноименного альбома Doo-Bop.
Для Дэвиса эта пластинка стала последней. Вскоре после записи в студии музыкант совершенно неожиданно для поклонников скончался от инсульта и пневмонии, развившейся по некоторым данным на фоне ВИЧ. За более подробной информацией мы обратились к одному знатоку творчества джазового трубача.
Эдуард Лукоянов, телеграм-канал «Алсу Нейланд»:
«По-моему, самая недооцененная запись гениального Майлза Дэвиса. Большинство любителей джаза, с которыми я обсуждал эту пластинку, говорят, что она целиком и полностью сделана не Майлзом, а продюсерами, решившими напоследок поднять бабла на имени музыканта, записав по сути абсолютно конвенциональный и трендовый рэп-альбом. На мой взгляд, такое мнение — чушь снобистская даже по меркам отечественных ценителей джаза, для которых любой шаг в сторону от ими же самими придуманного эталона — коммерция и вообще расстрел. Достаточно почитать автобиографию Майлза Дэвиса, чтобы понять: никакие продюсеры ему были не указ. Если кто-то диктовал ему, что и как играть, он вставал и уходил. Касательно The Doo-Bop Song — как по мне, это однозначная вершина джаз-хопа, хит на все времена, о котором и говорить не стоит, это надо слушать. Проклятие семпла? Не исключаю такой версии. Многие чернокожие исполнители в те времена интересовались не только традиционными религиями, но и различными афрокарибскими культами. Так что всё может быть».
Autechre — Lowride
Пока по одну сторону Атлантики музыканты вершили свой зловещий колдунаж, у них нашлись последователи среди белых английских экспериментаторов — Роб Браун и Шон Бут. В 1993 году дебютная пластинка Autechre под названием Incunabula вписывает дуэт в хор зарождающегося направления IDM — одной из главных звуковых утопий 1990-х. Наряду с пионерами жанра Майком Парадинасом и Ричардом Дэвидом Джеймсом Autechre расширяют до казавшихся недостижимыми горизонтов стохастическое звучание, ломаные биты, симбиоз винтажного аналога и передовой цифры.
Incunabula по сути представляет собой выставку достижений отдельно взятого проекта легендарного лейбла Warp Records: здесь можно встретить весь спектр «умной танцевальной музыки» — от сентиментально-мечтательного трека Bike до энергичного посттехно-рубилова, озаглавленного Basscadet.
Но даже в этом калейдоскопе совершенно инопланетным артефактом кажется предельно странная композиция Lowride, в основе которой лежит уже хорошо знакомая нам мелодия:
Вера Лебедева, дипвеб-лейбл «Технофорез»:
«Хотела бы я сказать, что не раз слышала этот трек, но слышала я его не раз, не два, а, наверное, сотню, если не тысячу раз. Впервые альбом Amber я услышала в 1995-м, когда мой ныне покойный отец привез из Лондона полную коробку кассет и дисков с самой актуальной на тот момент электронной музыкой — он тогда как раз открыл клуб и внимательно следил за тенденциями. В общем, я, помогая ему, переслушала всю эту гору и сразу обратила внимание, понятно, на всякий бигбит, а Autechre послушала раз, ничего не поняла и забыла. Только через несколько лет я узнала от Андрея Горохова, какой это крутой проект и что на него равняются вообще все хоть как-то экспериментирующие электронщики. Конкретно с этим треком у меня связана личная трагедия. Как-то ко мне пришла девушка, которая мне тогда очень нравилась. Мы открыли вино, включили музыку. И вот я уж собиралась наконец ее поцеловать, как зазвучал этот трек и это ****** [проклятое] пианино. Она засмеялась: „Это что, ***** [черт возьми], за „Джентльмены удачи““? Момент был упущен. Мне оставалось только сделать вид, что мне тоже смешно, и сгорать от стыда. Впрочем, это не худшее свидание в моей жизни. О худшем расскажу, когда спросишь про первый московский концерт The Future Sound of London, я тогда обосралась в прямом смысле слова».
Bad Balance — «Басы ХОПа»
Трудно найти человека, который жил в России в 1999 году и не слышал альбом Bad Balance «Город джунглей». Компакт-диск и кассеты с этим альбомом рекламировали по каналу ОРТ — даже по меркам всеядных 1990-х это был безусловный успех для независимого донецко-ленинградского коллектива. Говорить о феномене «Города джунглей» можно долго, но сегодня из всей этой бриллиантовой записи мы выделим один трек:
Как мы уже сказали, найти человека, не слышавшего эту запись, трудно, почти невозможно. Но нам это удалось.
Иван Смех, ex-«Ленина Пакет»:
«В первый раз я услышал этот трек только что, когда ты мне его скинул, спросив комментарий. Старый Bad B вообще не слушал, кроме нескольких песен в клипах. Лигалайз пел, что „после „Налетчиков“ ничего стоящего“, так что я в какой-то момент собрался послушать „Налетчиков“, но недособрался. Впрочем, с Лигалайзом я не согласен, потому что поздний Bad B замечательный, „Легенды гангстеров“ и „Норманны“ в особенности. А касательно пианины — все-таки общий саунд для меня, достаточно привычный олдскул, не выделяется как-то ярко. Но я плохо опознаю фрагменты».
Для одного из участников записи, Михея, эта пластинка стала последней работой с Bad Balance. Возможно, величайший отечественный рэп-исполнитель совсем скоро скончается в возрасте всего 31 года по вине оторвавшегося тромба.
MarKKKo Ekel — Untitled
Марко Экель, больше известный под псевдонимом MarKKKo Ekel — музыкант-аутсайдер сербско-еврейского происхождения и по совместительству совершенно отбитый отморозок. Музыкальную деятельность он начинал в панк-группе «Проклети четници», немногочисленные концерты которой Марко исправно заканчивал в реанимации.
Главной темой его незамысловатых композиций было издевательство над сербской национальной памятью, прославление усташей и османского ига, отрицание холокоста и при этом его же оправдание.
В 1999 году он совершает последний прорыв в своей карьере, вступив в ряды «Армии освобождения Косово» — военизированной организации албанских националистов, неоднократно замеченной в связях с международным терроризмом.
«Мне просто нравится осквернять святыни и безнаказанно убивать людей. Их (моих соратников) взгляды меня не волнуют», — рассказывал Марко в интервью журналу Black Iron Fire. Думаем, этой цитаты достаточно, чтобы понять мировоззрение музыканта и его жизненную позицию.
А теперь послушаем безымянный трек, датируемый предположительно 2000-м годом и обнаруженный нами на диске, который прилагался к упомянутому выше журналу:
Чтобы подвести некоторый итог всему сказанному и прослушанному, мы обратимся к артисту и издателю, не понаслышке знакомому с самыми темными и мрачными уголками обрядовой музыки новейших итерации сатанизма.
Иван Напреенко, лейбл NEN Records:
«Чуть расхлябанное, пошло фортепьянное, чуть пьяное и коварно-курортное двухаккордное начало — начало обманчиво безоблачное, напоминающее легчайшее поветрие первых миллисекунд винтового прихода, начало, которое тем не менее не продолжается ничем, а точнее — может продолжиться чем угодно, тучка на горизонте обернется не покатушками на вульгарном „банане“, а смерчем-убийцей, грозой кредитных отпусков. Возможно, этот простор непроговоренных возможностей — гедонистических, садистских, упоительно-истязательных — и прельщал столь разных музыкантов и „музыкантов“, у которых, как мы знаем со слов их биографов, был тонкий нюх на мерзости и удовольствия».
Спасибо за внимание и будьте осторожны, слушая музыку, историю которой не знаете.