Девушки, которые любят заводы: Мария Туркина, главный продюсер фестиваля «Ночь заводов», рассказывает, почему индустриальные пространства — это круто

— Почему читателю стоит отложить все остальные планы и пойти именно на ваше мероприятие?

— У «Ночи заводов» нет российских аналогов. Конечно, на многих заводах сегодня проводят экскурсии. Но «Ночь заводов» — это не только и не столько про экскурсии, мы работаем с темой индустриального наследия широко, хотим донести до зрителя, что такое искусство на заводе, как искусство встраивается в эту территорию. Например, на одной площадке будет классическая выставка, а на другой — театральный променад, который создает Лаборатория новых медиа Александринского театра.

— Как можно посмотреть то, что будет происходить на фестивале?

— Если поехать на точку не получается или у вас ограничены возможности здоровья, вы можете познакомиться с происходящим не выходя из дома — на нашем сайте. Трансляции пройдут одна за другой из трех непохожих точек: это действующий часовой завод «Ракета» в Петергофе, частично вышедшие из производственных процессов цеха завода «Энергомаш» в Чехове и руинированное (но какое красивое!) здание Большой ивановской мануфактуры в Иваново.

На мероприятии в Перми зритель будет погружаться в то, как завод «звучит». Мы будем останавливаться в разных точках и слушать. Это не совсем заводские звуки в чистом виде, их дополнит работа композитора. И это будет живое звучание, живая музыка. Но в ее основе — звуки работы предприятия. Мы надеемся, что так зритель сможет проникнуться этим предприятием, буквально услышать его. Это же потрясающе — услышать, как эта огромная махина общается с окружающим миром!

— Когда-то Depeche Mode экспериментировали со звучанием, в том числе с индустриальными шумами. И были вкрапления этого звучания непосредственно в их музыкальный ряд. У вас будет что-то в этом роде?

— Да, всё правильно. Звуки заводской жизни интегрируются в музыкальную дорожку. Это не просто звучание станка или каких-то сыпучих материалов. Доработанный, но тем не менее угадываемый «заводской» звук в общей звуковой дорожке. Это в Перми. А в Тобольске лейтмотивом променада станет общение с заводчанами. Можно будет познакомиться с «человеческой» историей завода, с его прошлым через истории людей.

— Как вообще появился ваш фестиваль, из чего родилась идея его проведения?

— В 2020 году команда Уральской индустриальной биеннале работала с объектами в Свердловской области. Например, на одном заводе проводился модный показ одежды из тканей, которые этот завод производит. Мероприятия транслировали для зрителей в соцсети. Тогда и появилось название «Ночь заводов». В первый раз эти культурные события происходили только в одном регионе, а сегодня фестиваль разросся до масштабов всей России, и вот всё это можно будет увидеть в одну ночь.

— В чем вы видите задачу «Ночи заводов»?

— В том, чтобы показать, зачем искусство и культура приходят на заводскую территорию. Зачем художник приходит на завод? Почему это нужно самому художнику, почему это нужно заводу?

Вот, например, десятилетиями стоит руина Большой ивановской мануфактуры, когда-то градообразующего предприятия. Пусть человек придет туда посмотреть на световую инсталляцию, и благодаря этому он сможет почерпнуть для себя что-то новое. Мы хотим открыть для зрителя эстетику индустриальных пространств и показать людям то, чего они не замечают.

А заводы, которые впервые примут у себя искусство, поймут, насколько это может быть эффективно и полезно. Они узнают, что могут привлекать к себе художников. Например, завод «Ракета», который уже хотел бы этим заниматься, благодаря фестивалю сможет познакомиться с художественным сообществом. В конечном итоге это позволит сохранить завод, получив финансирование для создания креативного кластера. Это полезно для всех — жителей города, художников и самих заводов.

— Вы надеетесь, что после фестиваля предприятия перейдут в формат арт-пространства?

— Это один из запросов к фестивалю. Некоторые из наших участников, тот же «Энергомаш», уже в процессе переформатирования. «Ракета» готова к художественным коллаборациям. Фестиваль лишь откроет эти площадки для деятелей культуры и искусства: кураторов, галеристов, искусствоведов. Они придут посмотреть на них, познакомятся с руководством и, надеюсь, подружатся.

— Какие возможности для художников открываются в связи с переходом заводов на новый формат?

— Возможности очень большие. Например, Дербентская винодельческая компания — один из участников фестиваля — сделала опен-колл и профинансировала нескольких художников, которые создали для нее работы к «Ночи заводов».

В Сысерти на территорию креативного кластера каждое лето приезжают художники и создают работы. В этом году у завода своя, параллельная фестивалю программа, они работают с фарфоровым заводом, где тоже открыта арт-резиденция. Произведения художников, которые там работают, выставляются на территории завода Турчаниновых-Соломирских. Или вот на территории «Текстайла» действует выставочное пространство.

— Как можно приобщиться к вашему проекту, если я творческий человек, который увлекается индустриальным наследием России и много о нем знает?

— Мы хотим, чтобы мероприятие стало ежегодным. Но проект реализуется на грантовые средства. В этом году мы работаем благодаря средствам Президентского фонда культурных инициатив. Так что всё будет зависеть от получения гранта на следующий год. Если мы продолжим существовать, то мы с большим удовольствием будем сотрудничать как с художниками, так и с индустриальными объектами.

— Планируете ли расширять географию, добавлять форматы?

— Тема индустриальности создает большое поле для маневра: было бы интересно от года к году проводить некую каталогизацию промышленного наследия.

Мы планируем переработать сайт, чтобы можно было посмотреть, какие художественные мероприятия проходили на конкретном заводе в рамках фестиваля. И если вы интересуетесь темой индустриального наследия, то для вас это будет готовым материалом о том, в каких регионах России находятся такие объекты, в каком они состоянии, какие команды с ними работают, какие мероприятия прошли на заводе в рамках фестиваля и, например, можете ли вы такое мероприятие провести у себя.

Для нас было открытием, что люди в этой теме зачастую мало знают друг друга. А теперь они делают открытие, что в соседнем городе стоит похожий объект с похожими запросами и решениями, которыми они могут обменяться. В какой-то степени получится каталог для человека, который интересуется темой.

— Как вы пришли к индустриальным пространствам?

— У меня искусствоведческое образование. Я работала в галереях современного искусства, когда познакомилась с форматом реконцепции индустриальных объектов и задалась вопросом: а как же искусство приходит на не подготовленные для него территории? Так возникло увлечение, а дальше было много классных проектов.

— Какой самый интересный проект вы курировали?

— В городе Черноисточинске, который скорее можно назвать поселком, он очень маленький по населению, в двадцати минутах езды от Нижнего Тагила, на бывшей Демидовской фабрике у заводчан возникло желание создать креативный кластер. Я нашла автора родом из Екатеринбурга, известного художника Владимира Абиха. На прилегающей к Демидовской фабрике территории на предназначенное под снос здание он нанес надпись «НАВСЕГДА». Мы планировали приезд съемочной группы, которая красиво это снимет: слово «НАВСЕГДА» разрушается вместе со зданием, посыл к зрителю такой, что всё в мире не вечно. Но в день, когда Владимир закончил работу, администрация сообщила нам, что денег на снос здания нет. И «НАВСЕГДА» осталось навсегда в поселке Черноисточинск. И место стало любимым для молодоженов Нижнего Тагила. Они теперь постоянно туда приезжают для фотосессий.

— В ходе своих поездок по стране для подготовки к фестивалю, знакомясь с заводами, где вы побывали, что узнали?

— Город Иваново я открыла для себя только благодаря фестивалю, до этого я там не была и Ивановскую мануфактуру не видела. Для этого мне пришлось в Москве встать в пять утра, чтобы сесть на скоростную «Ласточку», кстати говоря, очень комфортную, и на ней примчаться в город.

Я вообще люблю малые города, это такой пласт уникальной атмосферы, знаний. Но доступны они, только если ты делаешь усилия, чтобы их получить. Приезжая в Иваново, ты попадаешь на прекрасный отреставрированный конструктивистский вокзал. Впечатления с ходу!

Дальше ты идешь в город. Там очень смешанная архитектура: и малоэтажное строительство, и большое количество краснокирпичных стен. Очень колоритно. А мануфактура — это огромные руины, они просто поражают. Мне сложно описать, но, правда, это очень красиво. Это монументально. Ты понимаешь, что это создавалось веками. Тут ты чувствуешь то, что раньше знал только в теории. Что в XIX веке это были точки прогресса нашей страны. Что вокруг этого предприятия выстраивался целый город — жилые дома, лечебницы, школы. Для XIX века это был большой шаг.

Я открыла для себя часовой завод «Ракета». Там невероятная атмосфера. Представляете, абсолютно стерильное пространство, где люди работают с мельчайшими часовыми механизмами. Создают механизмы, которые отсчитывают время. У меня это в голове не укладывается. Передо мной разложили всё, что скрывается за циферблатом, а там огромное количество деталей, я с ужасом думала: как же они их составляют? Малейшая погрешность приведет к тому, что мы теряем время. Меня это, правда, поразило.

— То есть заводы удивляют?

— Еще как! На Челябинском трубопрокатном заводе есть свой японский сад. Небольшое пространство, но чистое, аккуратное, сакура растет, камешки белые лежат. Мы этого от завода не ожидаем, а попадаем туда, и видим, что нас ведет человек в белом халате, в белой каске, который проводит нас по абсолютно комфортному променаду, с которого ты можешь сверху рассмотреть предприятие. Это в какой-то степени тоже шок.

Либо ты попадаешь в Калининград, который мы все знаем в первую очередь как район Амалиенау, где расположены немецкие особняки конца XIX — начала XX века. Но в пешей доступности от района, через мост, находится промышленная зона, где всё пространство захвачено заводами. Там стоит Калининградский вагоностроительный завод. На этом заводе работал отец космонавта Леонова, и заводчане смеются, что число 12 для них особенное. 12 августа наш фестиваль и 12 апреля у нас День космонавтики. Получается счастливое число калининградского завода.

— Любопытно, что у вас одни девушки в команде. Есть ли какой-то исчерпывающий ответ на вопрос: почему девушки любят заводы?

— Девушки сначала увлеклись сферой культуры и искусства, а потом через это пришли к осознанию, что заводская эстетика — это именно эстетика. Что это красиво. Что это живой организм, масштабный, мощный. Это осознание нас и захватило.

— По вашим рассказам представляется какая-то монументальность, как во «Властелине колец» — огромные разрушенные древние статуи, которые всё еще поражают своим величием.

— Некоторые заводы так и выглядят. Вот у нас нет его в участниках, но просто пример.

Магнитогорский металлургический комбинат по площади сопоставим с Парижем, Барселоной или Манчестером. При этом это просто предприятие, вокруг которого расположен еще город. То есть это город в городе, внутри которого есть автобусы, остановки, вам надо полчаса добираться до следующего цеха…

Поделюсь своей любимой картинкой. Я очень люблю металлургические производства. Раскаленный металл в чаше — это вообще вдохновляющая вещь. А на предприятии было так. На нас было полное обмундирование — каски, очки и костюмы. И когда мы зашли внутрь, мы поняли, зачем это надо. Весь воздух блестел! В воздухе стояла взвесь металлической пыли, которая сверкает на свете, на солнце. И получается, что ты как будто ходишь по золотой пыльце. Но на самом деле это металлическая стружка.

— Всё это очень кинематографично. Мне кажется, киношникам надо обязательно работать с заводами и что-нибудь там снимать, особенно фантастику.

— Это правда. Там потрясающая фактура. Представляете, как в ста метрах от вас из огромного ковша выливается раскаленный металл? Вы смотрите с вышины, со строительной площадки, а там этот раскаленный металл мешает человек в серебряном костюме. Картина фантастического Марса. Я не знаю, как в это можно не влюбиться.