Эксперимент: как мы поменялись сексуальной ориентацией

Владан:

Евгения. 24 года. Но на самом деле лет на десять больше. Фотограф. Любит земляничное варенье и фильмы Ингмара Бергмана. Увлекается икебаной и мужчинами помладше. Встречу назначила в спальном районе, где сама и жила. Вместо какого-нибудь кафе потащила меня гулять по сомнительным закоулкам.

Евгения сразу начала рассказывать о своих предыдущих отношениях. Жаловалась на альфонсов и инфантилов. Я делал то же самое, но приходилось жестко контролировать речь и не забывать менять пол своих партнеров с мужского на женский.

— Ты как Леди Гага.

— Почему это?

— Выглядишь как фрик.

— Но на мне обычные кроссовки, джинсы и пальто.

— Ну у тебя есть фото, где ты и с зелеными волосами, и одежда странная. Не люблю эпатаж. Признак плохого вкуса.

— А как должен формироваться хороший?

— Например, через классику. Ты любишь Достоевского?

— Терпеть не могу.

— Понятно.

Мы дошли до «Пятерочки». Она быстро поблагодарила за «интересный разговор» и скрылась в магазине. Таким несуразным было мое первое в жизни гетеросексуальное свидание.

Новые знакомства я заводил в тиндере.

В отличие от парней, девушки никогда не писали мне первыми. Самые смелые и лишенные гендерных стереотипов присылали эмодзи.

Мне приходилось писать им в ответ «Привет» — и уже после этого я получал симметричный «Привет» от них.

Отвечали девушки странно. Сложилось впечатление, что они воображают себя кошечками. «Погладь меня. Не трогай меня». Одна и та же собеседница могла на мое односложное сообщение настрочить десять неодносложных. А потом замолчать на сутки.

Договориться о свиданиях было трудно. Они сразу соглашались, но потом начиналось: «Ой, я забыла, что вечером иду в кино с другом».

Их вопросы отличались от тех, что обычно задают парни. Когда я знакомлюсь с мужчинами, они часто интересуются: «Чем ты занимаешься?» Такая формулировка предполагает довольно свободный ответ. Ты можешь сам определить, через какую деятельность себя описать — в зависимости от того, что тебе важно и интересно.

Девушки вместо «Чем ты занимаешься?» спрашивали: «Кем ты работаешь?» В отличие от парней, им был в меньшей степени интересен я сам и в большей — мой социальный статус и зарплата.

Еще они навязчиво искали «похожесть» и доставали вопросами вроде «Какая у тебя любимая книга?» Это общая тенденция, которая меня удивила. Парни так не делали.

Из-за бесконечных вопросов о работе мне в какой-то момент стало казаться, что я на собеседовании. А когда меня спрашивали о любимых книгах и фильмах, я чувствовал себя ребенком. Знаете, в начальной школе были тетради-анкеты, где все писали что-то вроде «Я люблю „Клуб Винкс“, розовый цвет и „Гарри Поттера“».

Девушкам почему-то казалось, что через подобные совпадения можно найти ценную общность. Они расстраивались, если не обнаруживали себя в моих предпочтениях. И наоборот — самая маленькая точка соприкосновения вызывала нездоровую экзальтацию.

Во второй раз я отправился на свидание с Алиной. 27 лет. Учится на хирурга, в свободное время много пьет и играет на бас-гитаре. Знакома с феминизмом, хотя себя к движению не относит. У нее фиолетовые волосы. Вероятно, она лайкнула меня потому, что на главном фото в тиндере я с сине-зеленой головой.

Алина была приторно милой. Это тот тип милости, который присущ только девушкам. Рядом с ней я чувствовал, как во мне бурлит моя непереработанная мизогиния. Алина была настолько мягкой и поглощающей, что, казалось, она натянула на меня свою вагину.

— Вообще я бисексуалка, — заявляет. — Но с девушками не встречаюсь.

— Почему?

— Я слишком люблю члены, — хихикает.

«Я тоже», — ответил я про себя.

Мне нравилось, что девушка старше меня и не стесняется этого. Возрастные стереотипы давят на женщин куда сильнее, поэтому в глаза бросилось, что они смело занижают свой возраст в тиндере не на пару лет, а на все 7–10. Гомосексуальные мужчины к таким трюкам прибегают реже, несмотря на царящий в гей-сообществе культ молодости и красоты. Возможно, это происходит потому, что зрелые партнеры очень популярны у совсем зеленых юношей. Они мечтают стонать под daddy.

Алина как раз рассказывала про своего отца, из-за которого ей пришлось продолжать врачебную династию. С ней было довольно интересно, но я замерз и засобирался домой.

— Извини, но мне нужно идти работать. Скоро дедлайн по статье и все такое.

— А о чем ты пишешь?

— Ну, я поменялся ориентацией с другим чуваком.

— Это как?

— Я гетеросексуал. И хожу на свидания с парнями. А он гей. И встречается с гетеросексуальными девушками. Вот об этом мы и пишем.

— Класс. Дашь почитать?

— Обязательно.

Знакомство с Алиной стало самым классным за все время эксперимента. Честно сказать, я неприятно удивился, когда настроил тиндер на женщин. Их профили зачастую выглядели так, будто я попал на «Мамбу»: некрасивые фото, «мудрые» или «игривые» фразы в описании. С гомосексуальными мужчинами в тиндере все гораздо лучше. И дело в выборке.

Большинство геев сидит в приложениях, созданных специально для них, самое популярное в России — Hornet. Выборка пользователей там примерно соответствует окружающей действительности. Вот тебе офисная крыска Олег. Вот популярная модель и инстаблогер. А вот сантехник дядя Ваня из соседнего подъезда.

Но Hornet слишком заточен под секс и несколько маргинален. И часто те парни, которые и интереснее большинства, и ищут что-то менее примитивное, чем one-stand night, идут в тиндер.

Потому в «гей-варианте» этого приложения выборка очень привлекательная и не отражающая реальность: студенты ВШЭ, стилисты и модели, айтишники в кроссовках Balenciaga. Женщины на этом фоне выглядели не ахти.

Полной катастрофой была Катерина, возраст которой я даже не помню. Раньше она работала логистом транспортной компании, но сейчас домохозяйка. На вопрос о том, как она провела свой день, Катерина рассказала про «домашние хлопоты», включающие глажку постельного белья. По-моему, это была реклама, и она отчаянно желает найти себе мужа.

Катерина удивилась тому, что я не стал платить за ее кофе (а может, и оскорбилась). Она без остановки болтала о своей семье, детстве, о том, как она воспитана.

Всё было так плохо, что пить мне хотелось не латте, а водку «Каждый день». Я не слушал свою визави и с первой минуты мечтал смыться. Удобным поводом для этого, как и в прошлый раз, стала работа.

Кстати, Катерина была единственной девушкой, которая первой написала после свидания.

***

Саша:

Владан, а вот у меня не было проблем с девушками, которые ожидали оплаты горячих напитков. Я их вообще не видел где-то со второго курса, но, может, дело в том, что я каким-то хитрым образом научился выделять их в толпе и избегать.

Что будет, если мы оставим ворох парней на необитаемом острове? Они станут хаотично драть всё, от кокоса до товарищей по несчастью. Примерно так и выглядит стереотипная американская тюрьма. А еще так выглядит приложение Hornet, с которого я и начал исследовать мир гей-свиданий.

Свое первое сообщение я получил, пока загружал фотографии.

«Покажешь член?» — спрашивает неказистый мужчина. Судя по комбинезону — слесарь. Вообще, мой партнер по тексту предупреждал, что возможны вопросы о «раздолбанности ануса», но обошлось.

Первое, что удивило и обескуражило после слесаря, — возможность указать ВИЧ-статус и дату последней проверки. Почему мы еще не ввели тесты на «венеру» в тиндер? Нет, почему мы еще не сделали это нормативной частью вообще любого дэйтинга?! Мир гетеросексуальных свиданий кажется каким-то недоразвитым по сравнению с этой анкетой. Кроме ВИЧ — рост, этническая принадлежность и роль в постели.

В приложении огромная череда мужских лиц и торсов, и каждому их обладателю можно просто взять и написать. Если пользователь боится показывать свою физиономию легиону мужчин, среди которых запросто может оказаться ненормальный охотник на геев, для таких фотографий существует специальный альбом: доступ к нему получают только вызывающие доверие юзеры. В самом акте раскрытия спрятанных снимков есть даже что-то интимное — а еще там много фотографий ню.

Щепетильное отношение к анонимности может показаться рудиментом, но Hornet используют даже жители исламских стран, где кровавая расправа с геем — такая же часть реальности, как чтение молитв.

Увы, каждый сеанс переписок меня не покидало чувство, будто мое худое тело просто мечтают отыметь (хотя вот Владан подсказывает, что все-таки желают, скорее, чтобы кого-то отымел я). В этом нет ничего плохого — гетеросексуалам тоже уже давно пора отказаться от танцев с бубном и просто принять идею необходимости случайного секса, хотя бы редкого.

Наверное, этому мешает устоявшаяся традиция слатшейминга, которая постоянно эксплуатируется на ТВ и, кажется, уже претендует на звание новой российской скрепы.

Так или иначе, от Hornet пришлось отказаться: я ищу романтических свиданий, а не потных развлечений на чьих-то простынях в цветочек. Хотя подружка сказала, что один раз в рамках поиска себя — это даже не измена.

Родной тиндер оказался приятнее: судя по всему, туда действительно идут в большей степени за отношениями и романтикой.

Я не фанат идеи делить людей на группы по каким-то признакам, но мои мэтчи среди парней оказались красивее и интереснее, как будто, представившись геем, я набрал очков на какой-то эфемерной шкале привлекательности.

Все как на подбор: красивые хипстеры, хайпбисты на Рубчинском, феминные мальчики с волосами приятных оттенков.

Игнорировать качественные изменения в аудитории тиндер после смены настроек пола сложно. Сам процесс дэйтинга стал лучше. Больше никаких набивших оскомину вопросов «Где учишься?» или «Кем работаешь?» — меня спрашивают про мою личность, книги и шмотки. ШМОТКИ. Почему никто из девушек никогда не хвалит мой лук? Может, качество разговоров выросло из-за того, что геи не стеснены патриархальными стереотипами, которым прекрасная половина человечества, сама того не зная, следует? Или я просто мизогин и свинья.

Свиданий было два. Первое — с таким же прекариатом, как и я сам. Говорили об Эрленде Лу, Лимонове, пили вкусный кофе. Нечаянно соприкоснулись руками, я, похоже, даже покрылся румянцем. Ну он точно покрылся. Расстались на приятной и немного смущенной ноте.

На втором был иностранный студент. Мы прошлись по историческому центру Москвы, я показал ему мой любимый парк. Успел тысячу раз пожалеть, что мне нельзя пить: даже несмотря на погоду, медленно уничтожить бутылку или две вина было бы в самый раз.

Стоит ли говорить, что мы платили поровну. Я уже успел нафантазировать, как выведу на прогулку какого-нибудь мускулистого бизнесмена, который попытается оплатить мой ужин и затащить меня к себе, но в моей выборке их не оказалось. Никогда не ходил больше чем на два свидания в неделю и в рамках этого теста изменять себе тоже не стал — из-за завалов с работой я успел обидеть своим молчанием почти десяток симпатичных ребят.

Еще я пытался найти себе парочку на одном из концертов, но уперся в стенку из-за отсутствующего у меня гейдара и впал в ступор.

Наверное, это очень распространенная проблема: в России попытка очаровать гетеросексуала может закончиться не молчаливой неловкостью, а ударом в печень.

Во всяком случае мне так показалось.

Как бы то ни было, гея в себе я не нашел. Помню, несколько лет назад вечер в одном плохом баре закончился монологом барменши о том, как все ее «друзья добровольно становятся геями» и строем идут работать продавцами в ЦУМ. Как бы выбирают гомосексуальность в качестве альтернативного образа жизни. Не знаю, нужно ли было доказывать обратное на практике, но я все еще гетеросексуален, и это не от отсутствия попыток (простите, дамы). По шкале Кинси я где-то ближе к нулю.

Гомосексуализм — это, наверное, лучшее, что случалось с онлайн-дэйтингом. Надеюсь, эксперимент обошелся без разбитых сердец.