«Работа сделала меня альтруистом». Ритуальный агент — о своей профессии, заземленных покойниках и погребальных суевериях
Экономист Юрий стал ритуальным агентом по воле случая. Личное горе заставило его искать работу в ночную смену — так Юрий оказался в морге, где проработал санитаром десять лет. Некоторое время мужчина трудился копщиком могил, параллельно осваивая тонкости похоронного дела. Анна Кучер поговорила с Юрием о специфике его профессии и узнала, кто главный на похоронах, как правильно одевать труп, что думают священники о макияже покойников и зачем умерших обкладывают крапивой.
По образованию я экономист. Мне не светило стать главным экономистом или главным бухгалтером. У меня заболела мама — попала в тубдиспансер с открытой формой туберкулеза. Говорили, не выживет. Она уже только лежала практически. И нам понадобилась сиделка, которая смогла бы проводить с ней время, кормить. Я решил, что всё сделаю сам, и начал искать работу. Быстро узнал, что в морге есть ночные дежурства. Мне дали день осмотреться, проверить себя. Обещали, что увижу то, чего не видел никогда.
А я никогда и не боялся смерти. Хоронил и родственников, и знакомых. Быстро втянулся — так почти десять лет и проработал в морге. Потом копщиком был. Через некоторое время начальник увидел, что многие ребята просто копают могилы, деньги берут и уходят, а мне было интересно, как он общается с людьми, как он это всё наладил. Я задавал вопросы, и он стал понемногу учить меня.
Он говорил: «На первом месте всегда родственники, потому что покойник есть покойник, а им нужно дальше как-то жить. На втором месте, конечно, сам почивший. Он должен быть помыт, одет, уложен в гроб, откуда не должен выпадать. И уже потом только деньги!»
Нужно и людей понимать, и одновременно осознавать, что это работа, а не институт благородных девиц. Нельзя этим заниматься просто так, для души. Иначе это было бы совсем уж странно.
Работая в морге, я научился мыть и одевать труп. Человек, который не знает технологию, никогда не справится с первого раза. Бывает, и на сидячий труп надевают пиджак, и разрезают платье, чтобы надеть на женщину. Кроме того, прежде всего нужно тело помыть, привести в порядок. Понятно, что после смерти человек «расслабляется», жидкости, которые были в желудке или мочевом пузыре, выходят. Можно помыть, перевернуть человека, и с него опять потечет. Нужно максимально «откачать» всё…
Я еще и макияж покойникам наношу, но здесь нужно учитывать мнение батюшек. Многие часто говорят: зачем вы губы человеку накрасили, он какой пришел в этот мир, такой и должен уйти.
Но был у меня случай: умерла одна бабушка. Обе ее дочки живут за границей: одна — в Израиле, другая — в Америке. Они привезли ее фотографию в молодости и попросили накрасить как на ней. Это нормально у них. Пришлось повозиться, конечно, но с фотографией работать намного удобнее.
А иногда люди приходят и говорят: сделай его красивым. Как это «красивым»? Мужчина должен быть чисто выбрит, волосы приведены в порядок, брови. Другое дело, когда есть повреждения на лице. Иногда используется пластырь телесного цвета, потому что бывают такие повреждения, которые невозможно гримом закрыть. Потом уже поверх пластыря и закрашиваю.
Иногда люди не сразу обращаются к нам, пытаются сделать всё сами. Ты приезжаешь, просишь отправить тело в морг, а они упираются: нет, нельзя, он должен дома лежать. Ты убеждаешь, что жарко, что тело не выдержит столько, что появятся потемнения и запах, но, бывает, и это не аргумент. Здесь включаются суеверия: нет, он будет ждать дома. И таких очень много.
Нельзя, например, в церковь и на кладбище одной дорогой идти, говорят. Они готовы обойти вокруг деревни, лишь бы только не нарушить эти свои правила.
Привязывают к пальцам проволоку и выводят заземление — я не знаю, для чего это, но люди делают. Копейки на глаза кладут, но это чтобы они не открывались. Так бывает, когда человека нашли поздно, а он умер с открытыми глазами.
Есть, конечно, способы их закрыть, но нет, пришла какая-то бабка и сказала класть монетки. Бабка же знает, как лучше, она жизнь прожила. Иногда и люди с высшим медицинским образованием делают удивительные вещи. Так и хочется спросить: как вы верите в то, что эти мешочки с солью на покойнике помешают разложению тела?! Крапивой обкладывают, чтобы не портилось!
В этом вся наша беда сейчас: на любом мероприятии, и на похоронах, и на свадьбах, всегда очень много советчиков. Все всё знают, все всё умеют. Как в старом советском анекдоте: «Знаете почему нельзя заниматься сексом на Елисейских полях? — Советами достанут».
Молодых, конечно, хоронить тяжело. Особенно тех, кто погиб по глупости, по безалаберности или пьянке. Был один случай, после которого мои работники попросили два дня не брать никаких заказов, — им нужно было просто отойти.
Молодой нейрохирург приехал к маме в деревню помогать картошку копать. Мать попросила что-то по электричеству поправить, он попытался, и его убило током.
Съехались друзья, одноклассники, одногруппники, профессора из Англии, из Москвы, ведь он мог стать врачом с мировым именем, такие надежды подавал! От дома друзья несли гроб на руках, сменяя друг друга. Скорбела вся деревня, даже те, кто не был с ним знаком.
Шокируют не столько сами похороны, сколько отношение родственников. Иногда люди приходят, торгуются за каждую копеечку, а потом в ресторане заказывают музыку, и понеслась свадьба. Поминки превратились в пьянку, музыка гремит, а собравшиеся совсем забыли, зачем туда пришли.
Еще лет пять назад было намного проще, может, даже не столько проще, сколько человечнее. Все старались помочь. Бывало, приезжаю на адрес, а там не находится миски или ведра — бегут соседи, приносят эту миску. А сейчас по-другому.
Бывает, люди приезжают и выбирают самый шикарный гроб, самые шикарные похороны, а как доходит до оплаты, начинают плакать: последние деньги отдаю. Я же убеждал его взять гроб дешевле!
— Не, ну как так, вот соседа хоронили — у него был получше гроб.
Даже в этом уже проявляются понты. Раньше мерялись у кого машина шикарнее да дом выше, а сейчас — у кого гроб да катафалк помоднее.
Со временем, конечно, все эти переживания немного стираются. Да и такая работа требует быстрого выполнения, поэтому некогда думать. Физический труд заставляет концентрироваться на том, что ты делаешь в данный момент.
Семья и дети отвлекают, конечно. Жена поначалу не понимала, как я могу уехать с дня рождения по первому вызову. Сейчас уже все привыкли. Даже дети. Ты же не скажешь людям, мол, подождите два часа, у меня ребенок сейчас на гимнастике, освобожусь и сразу к вам. Жена говорит, работа сделала меня альтруистом.