Амбассадорка разложения и ресентимента. Гид по творчеству Тейлор Свифт

Массовое недоумение

Новый релиз Тейлор Свифт удивил безвкусностью и шаблонностью многих слушател_ьниц. Но его нельзя назвать провалом в корпусе творчества артистки. Через линзу The Tortured Poets Department — блеклого собрания нарциссических штампов — можно заново рассмотреть ее работы до 2024 года. И они представятся в качестве такой же стереотипической коллекции, которая выделана с бóльшей продюсерской заботой, чем последняя решительная неудача.

Музыка и тексты Свифт полны ностальгии и калькированных клише кантри и синт-попа.

Работа с узнаваемыми мотивами — распространенный художественный труд. Но он, как любое дело, может быть реализован с разными, порой противоположными результатами. Тейлор Свифт предпочитает банальное воспроизведение обезличенных паттернов и последовательно минует любые возможности изобретать новые обличия и смыслы для заимствуемых мотивов.

Отметим, что креативная ностальгия — платформа для широкого спектра поп-культуры первой четверти XXI века:

San Francisco дуэта Foxygen, 2013. В треке с альбома We Are the 21st Century Ambassadors of Peace & Magic музыканты взаимодействуют с ретромотивами, подчеркивая авторский эксцентризм и дистанцию

«Союз» из Беларуси обращается к романтическим паттернам позднесоветской рок-музыки, автор_ки которой, в свою очередь, обращались к самым разным мотивам западной музыки 1960–1980-х. Облака реминисценций и воспоминаний музыканты группы «Союз» ограняют личными мотивами приглушенной меланхолии и персональным подходом к саунд-продакшену

Вместо разработки новых форм многие индустрии несколько десятилетий назад обратились в сторону реинкарнации материалов и идей прошлого, часто совсем недавнего. С одной стороны, это ленивая работа метаэкологии — этики очищения пространства смыслов от вероятностей и потенциалов обновления и роста: зачем изобретать, если всё уже сделано? Рядом встает другой вопрос: возможно ли изобретение? не является ли уже претензия на изобретение проявлением невежества и пережитком модернистской мегаломании?

Конечно, радикализм Бетховена с его фундаментальным обновлением языка —

В «Большой фуге» (1825) композитор остро сочетает полифонию эпохи барокко и гармонический строй классицизма, выливающийся из своих берегов, с новой субъектностью XIX века. Эксперимент приводит к формированию совершенно новой для своего времени музыкальной экспрессии, которая прокладывает дорогу к достижениям авангарда сто лет спустя. Исполнение Квартета Ардитти, специалистов в области современной академической музыки, акцентирует плоды авторского свободомыслия

— неприменим в процессе западно-восточного согласного процесса объединения.

Интенсивные реформации стиля не работают в контексте глобального конформного порыва к комфорту с истовой страстью к борьбе — не вставая с домашних кресел — за победу добра (что бы ни скрывалось за этим означающим). Что ж, мы оказались в точке, где логико-политический нонсенс выкристаллизовался и, похоже, не подлежит трансформации. Пространство искусства существует параллельно с ним. Что делать художни_цам в условиях этого крепкого социального абсурда?

Деятел_ьницы искусства погрузились в формирование пограничных языков и мерцающих форм авторства. Это нежные и хрупкие местности, размывающие границу между частным и общим высказыванием. «Пространство между» нередко направляет художни_ц к осторожности в обращении с речью (в том числе музыкальной), к умеренности, лимитированности поисков:

Лос-анджелесская авторка Эрика Белл в пьесе «1-» работает с лимитированными средствами. В фокусе внимания — калейдоскопическое изменение конфигураций элементов. Композиторка конструирует последовательность контекстов, из которых выделано единое сочинение

Попытки же современных авторо_к претендовать на позиции первооткрывател_ьниц обычно звучат нелепо, диссонируя с духом времени и обнаруживая невежество претенденто_к. Образ велико_й художни_цы становится безвозвратно (как минимум, на пару десятилетий вперед) старомодным. Сама логика патентования, как и управления контекстами, — это отпечаток старого патриархального индустриализма. Сейчас это рудимент скорее мира академической музыки и искусства, поскольку эта сфера обновляется труднее и дольше прочих.

Принцип реинкарнации старых моделей вовсе не закрывает двери к неожиданным находкам и креативному поиску. Например, синт-поп, который Тейлор Свифт эксплуатирует регулярно, в более изящных и свободных решениях может приобретать живое и свежее звучание. Благодаря открытому слуху и чуткому экспериментированию:

Энджел Дерадурян и Кейт Шилоносова сочетают осколки жанров и времен в узорах причудливой спонтанности. Их решения предлагают активную игру с восприятием. Это музыка скольжения, постоянно смещающая свою перспективу в отношении слушател_ьницы

Среда метамодерна включает в себя не только зажатость оптикой некомпетентного потребителя и зависимость от диктатуры популярных идеологий. В ней также живет витальный, хаотичный, трансгрессивный артистический поиск. Возможность контркультурной остроты и персонального лица в этой среде всё еще есть. Но их не обрести без особенной энергии и концентрации усилий для преодоления навязываемых догм, которые шумят на информационных полях.

В метапоиске зёрна и осколки ушедших культур помещаются в полифоническую машину. В ее движении художни_ца и программное обеспечение могут сливаться в неповторимом опыте. Это киберчувственная практика, которую можно охарактеризовать взаимной игрой человеческой креативности с аппаратным обеспечением. Им может быть цифровая звуковая рабочая станция, VR-система, AI-виджет — любая технологическая субъектность, предлагающая интеракцию как форму рабочего процесса.

Но Свифт не интересуется взаимодействием с друг_ой (например, если бы этой другой была DAW) ни в материале, ни в технологиях его продюсирования. Она остается в банальной нарциссической позиции пользовательницы, в простой рамке заново-репрезентации-уже-бывшего.

ТравМаркет будущего

Тейлор Свифт — фигура консервации и повторения, успешно обслуживающая широкомасштабный консервативный поворот нового культурного империализма.

Его устройство спроектировано не Тейлор и ее командой. Такие же программные методы населяют бóльшую часть крупных идеологических и политических сред сегодня. Джо Байден, которого по недоразумению считают ответственным за репрезентацию демократической идейности, теряет интерес граждан и конкурентоспособность на предстоящих выборах. В то же время сама демократическая идейность, которую он призван представлять, на актуальной политической арене является подменой и в реальности обслуживает консервативные паттерны времен индустриального общества. Независимая гражданская субъектность в этих условиях трещит под давлением черно-белых медийных повесток, которые требуют солидаризации по партийным линиям и уничтожают права на различие политических идентичностей.

Таким же образом выстроена и левая идеология сегодня. Она подчинена диктатуре индустрии массовых догм. Тем не менее ее агент_ки нередко продолжают карикатурно прикрывать свое стремление назад к тридцатым фальсифицированными копиями тезисов о справедливости и солидарности.

Моральной обивкой копировальной машины Свифт стала экспансия моды на ресентимент. Взрывной рост маркета травм стал самым сильным общемировым трендом XXI века.

К тому времени — спустя многие десятилетия после Второй мировой войны — травма-как-продукт стала утрачивать свою прошлую значимость. Возникла острая потребность в появлении рынка молодых амбассадор_ок обиды и ущемленности.

С конца нулевых разнообразные идеологические сообщества одни за другими принялись искать ключи к достижению и отстаиванию гордого звания жертв. Борьба за статус униженных и оскорбленных становится стержневым гарантом конкурентообразования на рынке символического капитала. Оно продолжает неизменно и неустанно охранять ценности традиционного капитализма. Объединяющей энергией состязательности в ТравМаркете со временем оказывается глобальная битва за победу добра над злом. Рыночный капитал сектора травм и отдела высокой морали начал неуклонно расти в конце нулевых, и он возрастает вплоть до сегодняшнего дня. Логико-философский результат этих процессов — восстановление абсолютного доминирования бинарных оппозиций над сложными различиями.

Среди самых крупных движений — последователей этой моды — четвертая волна феминизма, которая оформилась в начале десятых. Тейлор Свифт, возможно, не самый очевидный, но один их самых дорогостоящих лотов этой волны.

Сейчас горячая мода на ресентимент теряет свой магический магнетизм. Но благодаря работе войн и репрессий она таки держится в форме, как и другие современные проявления традиционалистских нарративов.

Описанные моральные, политические и экономические слагаемые совместно формируют спекулятивное пространство общества жалоб и предложений. Оно управляемо единокорневой практикой консервативного империализма.

На этой карте Свифт играет роль удобной репрезентантки глобальных традиционных ценностей.

Пустой старт

Неслучайно стилистический фрейм начала ее карьеры — именно кантри — простой и упругий язык, коренящийся в традиционной музыке. Его нередко воспроизводят, не заботясь о формировании индивидуального исполнительского лица. Хотя мы можем назвать фигуры, изысканно обновлявшие кантри- и фолк-черты в своем творчестве, — диву Кейт Буш:

В песне Cloudbusting авторский язык Буш, которая блестяще умеет создавать сложные перипетии для простых мотивов, сцеплен с примитивистскими элементами new wave

Или менее популярную Джоанну Ньюсом:

Арфистка и певица вдыхает в жанр особую жизнь своей острой энергетикой и свободным смещением аффектов — часто эта почва становится благодатной для кормления публики знакомыми, «вечными» мотивами

Так, выпущенный в шестнадцатилетие Свифт дебют, благожелательно принятый некоторыми критиками, ничего не добавляет жанру. В нем рассыпаны чудесно примитивные тексты, перенасыщенные сахаром:

I hope you think that little black dress
Think of my head on your chest
And my old faded blue jeans
When you think Tim McGraw
I hope you think of me.

Надеюсь ты думаешь об этом маленьком черном платье
Думаешь о моей голове на твоей груди
И о моих выцветших старых синих джинсах
Когда ты думаешь Тим МакГроу
Я надеюсь ты думаешь обо мне

Его составили безликие композиции с невзрачным мелодическим, гармоническим, инструментальным решениями (Cold As You, Tide Together With A Smile, Mary’s Song). Бедность фантазии и конформизм сбалансированы неплохой звукорежиссерской работой и качеством исполнения. Но иначе и не бывает в шоу-бизнесе такого уровня. Вокальные данные Свифт вполне соответствуют стандартам (но, как и всё остальное в ее стиле, не персонализируют ее творчество). Это, очевидно, не тот дебют, который можно поставить в ряд, к примеру, с настоящим образным и жанровым прорывом Билли Айлиш тринадцатью годами позже.

Успех Свифт на ранних этапах был вызван скорее удачным продюсированием и качественным промоушеном с использованием новых для 2006 года способов дистрибуции. Например, релиз на MySpace — открытой платформе для независимых артисто_к. Сочетание свободного распространения с конъюнктурным звуком и старомодными песнями о главном — простой ход, который имел место привлечь относительно широкую аудиторию — от активных пользователей набирающих популярность веб-коммуникаций до старшей публики, которой в музыке Свифт могла льстить радость узнавания.

Новая бессубъектность

Следующими двумя альбомами Тейлор Свифт продолжает разрабатывать стратегию повторения на том же кантри-материале, постепенно формируя сдвиг в сторону стандартизированной поп-продукции. Некоторые песни выделяются из общего потока и открывают путь к немногим будущим удачам.

Например, Innocent, в которой внимание аранжировщи_ц (хотя бы тех, которые работал_и с партией ударных) неожиданно падает на свойства звучания трека, а певица пробует проработать индивидуальную экспрессию —

Taylor Swift — Innocent, альбом Speak Now, 2010, Big Machine Records

Сдержанная, приглушенная энергия открывает нехарактерную для Свифт чувственность, ее интимный голос. Таким образом, высказывание приобретает легкую тень персонификации. Но ненадолго: в конце первого припева в песню комично вторгается исключительно пошлое соло электрогитары, и она моментально трансформируется в пародию на саму себя. Яркий пример опасной и не то чтобы допустимой продюсерской неосторожности. Для того чтобы несоответствие сингулярного тела композиции и мешающего, контрастного внутреннего элемента работало на результат, а не против него, обычно необходимо что-то сделать. Например, создать сложную платформу или контекст для игры противонаправленных составляющих. Это недоразумение могло бы стать метаиронией! Но ее здесь не оказалось.

Или трек Forever And Always, в котором вместо назойливых мотивов кантри, пронизывающих релиз Fearless, Свифт сыплет назойливыми хеппи-поп-мотивами. Среди них — энергичное повторение трихордовой генеральной интонации трека в сменяющихся красках простейших гармоний, а также легкое синкопирование. Но в скудном контексте релиза даже это звучит неожиданно освежающе! Вот еще одна черта успеха ранних альбомов Свифт: она формирует настолько плоскую платформу, что даже минимальное отклонение от избранных примитивов может оказываться глотком свежего воздуха для восприятия. Такая технология искусственного создания нехватки полезной информации для слушател_ьниц характерна для шоу-бизнеса.

Но обычно она эффективна среди звезд ограниченного масштаба, скажем, периферийных радиостанций. А Свифт делает спекулятивный разворот: ничем не обогащая ни поэтику, ни музыкальность своей продукции, к концу нулевых она смещается от счастливой прапатриархальной начинки первого диска к акцентированию нового феминного ресентимента. Тоже, впрочем, прапатриархального в своей структуре. Он зарождался в конце нулевых, но оформился в широкое движение несколько лет спустя. Это движение моментально смыло вековые достижения феминизма, который эмансипировал субъектность, и заместило их типично маскулинным созданием образа врага как способа постижения мира.

С помощью этого инструмента Свифт медленно переходит от банальности Лолита-стайл секс-символки к новому, но не менее банальному образу недовольной юзерки.

Вкупе с постепенным отказом от клише кантри смена этического нарратива поэтики обеспечивает популярность Cвифт на 10–13 лет вперед, несмотря на политические перипетии. Speak Now, выпущенный в 2010 году, — первая работа певицы, наполняемая мотивами ресентимента и псевдоэмансипации. Подлинная эмансипация работает как форма радикального обнаружения себя-субъектности в присутствии друго_й-субъектности. Из ресентимента вырастает, напротив, отказ от интереса к друго_й и — параллельно — отказ от персонального лица. Эта банальная технология идентификации-от-противного соответствует обширному этико-политическому поиску новых инструментов для ограничений права на идентификацию и для создания репрессивных механизмов. Они работают не открыто, а в оболочке фальсифицированного перенасыщения масс-маркета идентичностей. Это необходимая маскировка.

Шестеренки этой истерии вертятся в творчестве Свифт всё в том же корпусе клишированной поэтики и узкой дискурсивности:

You, with your switching sides
And your wildfire lies and your humiliation
You have pointed out my flaws again

Ты, с переключением сторон
С твоей дикой ложью и унижениями
Ты указал на мои недостатки опять

Mean, альбом Speak Now, 2010

Восстановление восьмидесятых

Переход от наивных высказываний о любви и желании к столь же наивным плачам и стращаниям из реки ресентимента состоялся. С 2010 года — после тематического обновления основного спектра месседжей певицы — продюсер_ки начинают уделять внимание регулярной — от релиза к релизу — смене музыкального стиля Тейлор Свифт. Несмотря на то, что до альбома Reputation (2017) он продолжает пестрить однородными пафосными репродукциями условных 1960–1980-х, некоторые находки начинают наконец раздвигать границы консервативного музыкального языка.

Впрочем, это не авторские открытия: команда Свифт производит их на базе другого консерватизма.

2010-е годы можно охарактеризовать общемировым возрастающим интересом музыкальной индустрии к старому теплому синтезаторному звуку (знаковому элементу открытий именно полувековой давности — 1960–1985 годов). Новизну ностальгическому мотиву эпохи придает новая оболочка продакшена: индустрия активно включила в работу с синтезом звука обновляющиеся возможности DAW (цифровых звуковых рабочих станций). Располагает к экспериментам.

Впрочем, это не о Свифт. К примеру, песня Welcome To New York с альбома «1989» звучит свежо, но релиз целиком, соответствуя своему названию, оказывается, по традиции певицы, потоком чужих паттернов. И они выхолощены. Здесь не услышать ни вдумчивой коинтеграции языковых моделей, которая могла дать интеллектуальную пищу и полезную дистанцию. Здесь нет внимания к деталям: работает безличный копировальный аппарат. И это особенно заметно на фоне взлета другой важной фигуры 2010-х — Ланы Дель Рей. Она уделяет колоссальное внимание и деталям аранжировок, и концептуальным модусам альбомов. И остается доступной для максимально широкой аудитории:

Lana Del Rey — Fucked My Way Up To The Top, альбом Ultraviolence, 2014, Polydor/Interscope

Очевидно, появление Дель Рей на сцене спровоцировало Тейлор и ее команду совершать ленивые движения в сторону бóльшей изобретательности. Но абрис ее стиля продолжил жить в границах потребностей клиенто_к ресторанов быстрого питания. Благодаря этому Свифт постепенно выходит на продолжительную вершину популярности, формируя для себя позицию в центре резонанса.

Но это работа не только усредненного музыкального языка и графоманских текстов, обслуживающих популярные повестки вслед за их возникновением.

Репутационные аксессуары

Одним из путевых камней в движении Свифт к вершине финансового успеха 2020-х были прения с лейблом Big Machine Records, выпустившим первые шесть альбомов певицы. В переговорах со Скутером Брауном, владельцем лейбла с 2019 года, Свифт искала возможность выкупить авторские права на свои работы. Но лейбл якобы дал согласие на выкуп только в случае продления Свифт контракта с издательством, завершившегося в августе 2018 года. Стороны не пришли к согласию, и впоследствии четыре из шести релизов были перезаписаны. Права на новые версии (Taylor’s Versions) принадлежат Свифт.

В мае 2020 года, однако, стало известно, что Скутер Браун был открыт к продаже записей певице. До этого бывший президент лейбла Big Machine также утверждал, что Свифт отвергла возможность покупки. Однако публичный скандал сформировал необходимое имиджевое обновление для исполнительницы и ее продолжающегося продвижения как «независимой» артистки. Вслед за выпуском альбома Reputation.

Другим значительным репутационным аксессуаром Тейлор Свифт явился судебный процесс по делу о харассменте над певицей. По ее утверждению, 2 июня 2013 года во время фотосессии с поклонни_цами Свифт работник денверского радио Дэвид Мюллер потянулся под юбку артистки и схватил ее за ягодицы. В августе 2017 года Свифт выиграла щедрый процесс против обвиняемого. С него взыскали один доллар. Дэвид Мюллер отрицал событие, в связи с которым в 2016 году был начат судебный процесс.

Широкую огласку получил инцидент 2009 года с участием Канье Уэста. На вручении Свифт награды MTV Video Music Awards артист прервал речь лауреатки словами о том, что награды заслуживает другая певица, Бейонсе. Этот эпизод стал полезным для Свифт, ее поэтического и политического образа. По случайному совпадению именно вслед за этим событием она сменила тематический ракурс своих работ на волне почти удвоенного публичного внимания к артистке, дополнив имидж чертами позиции жертвы.

На протяжении своей карьеры Тейлор Свифт неизменно остается в обязательной для состоятельных фигур шоу-бизнеса нише филантропической деятельницы и благотворительницы. Она жертвует незначительную часть своих средств на нужды искусства, здравоохранения, высокой морали, политической и социальной справедливости.

Легкая персонификация стиля

Через три года после альбома «1989» Свифт выпускает Reputation. В измерении музыкального языка это самый чуткий релиз артистки. Она временно отказывается от небрежного калькирования, а ее коллеги погружаются в детальную разработку аранжировок.

В условиях общего минимализма средств здесь мерцают элементы домашней эстетики и отголоски материала old school, напоминающего о предыдущих релизах. Но визитной карточкой оказываются EDM-инструментовки с форсированным басом, бережно ограненным звучанием драм-машин, острой синтезаторной ритмизацией.

Средства, найденные в Reputation, становятся спасательным кругом для трех последующих альбомов Свифт. Lover 2019 года опять актуализирует тоску по 1980-м. Становится ясно, что этот ностальгический мотив — крючок для удержания аудитории. Зумеры и миллениалы могут устремить внимание на работу с актуальным звучанием аранжировок в рамке едва заметной игры времен, а их родители — вспомнить молодость. В релиз Lover, где представлена еще одна итерация смешения эпох, можно было бы вслушать черты острого ума и метастиля, но это вновь оказалось бы аберрацией. Результатом очередной попытки дать новую жизнь обломкам давних дискотек стал усредненный поп 2010-х, который теперь уже автоматически держится на накопленной спекулятивным трудом популярности и честной кропотливой работе группы программинга: Макса Мартина, Shellback’а и др.

Небольшим и недолгим выходом с территории ресентиметального плача в пространство подлинно эмансипаторного высказывания оказывается заглавный трек:

But then something happened one magical night
I forgot that you existed
And I thought that it would kill me, but it didn’t
And it was so nice
So peaceful and quiet
I forgot that you existed
It isn’t love, it isn’t hate, it’s just indifference
I forgot that you

Но одной волшебной ночью кое-что произошло
Я забыла о твоем существовании
И я думала, это убьет меня — но нет
И было так мило
Так спокойно и мирно
Я забыла, что ты был
Это не любовь, это не ненависть, — индифферентность
Я забыла, что ты

Мы слышим, что лирическая персонажка стиха актуализирует собственное независимое присутствие, вылезая из Стикса униженности и оскорбленности. Выход произведен в тонах инфантильного звучания. Можно сказать о неожиданном и, возможно, случайном достижении певицей метапозиции, которая реализована трением противонаправленных поэтики и музыки. Рамка счастливой детской песенки, в которую помещен портрет зрелой эмансипированной субъектки, задает искрящийся диссонанс контексту. Но эта единичная находка не подлежала развитию в дальнейшем течении альбома. И следующего альбома. И следующего альбома. И следующего альбома. И в особенности следующего альбома.

Послушайте, это другое

Изоляция в пандемию COVID-19 спровоцировала Свифт на создание альбома, напоминающего поток сознания. Не самое интересное течение. Возможно, это приток Стикса?

В дискурсивный план этого альбома по недоразумению вчитывают цельность интроспективного высказывания и богатство фантазии авторки. Но похоже, что релиз представляет собой микст из минимально отклоняющихся от нормы романтических мотивов.

Однако теплота, явленная интимность и индивидуация — заметны на общем фоне ее дискографии. Правда, они выражены не в текстах и композиционных решениях Свифт, но в продолжении линии удачных аранжировок, продюсируемых ее партнерами. Они точно соответствуют запросам моды 2020 года — с его логично повышенным интересом к камерному звуку с аматорским шармом. Продюсерское решение совпало с нервом времени, это успех. Но если слушать внимательно — он разобьется о неловкий символизм душевной лирики, которая стремится пощипать невидимые струны:

A string that pulled me
Out of all the wrong arms right into that dive bar
Something wrapped all of my past mistakes in barbed wire
Chains around my demons
Wool to brave the seasons
One single thread of gold
Tied me to you

Струна, вытащившая меня
Из всех неверных объятий в тот бар
Что-то обернуло все мои прошлые ошибки колючей проволокой
Мои демоны в цепях
Руно — выдержать все времена
Одна золотая нить
Привязала меня к тебе

Invisible String, альбом Folklore, 2020

В конце 2020 вышел еще один слегка меланхоличный и приглушенно-интимный диск Свифт: Evermore. В нем, как и в Folklore, она делает небольшой реверанс в сторону начала своей карьеры. Это не возвращение непосредственно к кантри, — оно совсем не соответствовало настроениям пандемии и приближавшихся катастроф. Свифт вводит в оборот фолк-мотивы, которые селятся как свои в домашних аранжировках с запахом ванильно-апельсинового ройбуша.

Пандемический диптих выделяется в карьере Свифт настроением. Оно прилежно сменилось вслед за возникновением массовой потребности в иллюзиях спокойствия и стабильности на фоне подводной психотической инфляции новой долгосрочной коллективной паники. Но изменение краски незначительно повлияло на стиль музыки.

Неразборчивое смешение понятий стиля и аффекта, формы высказывания и его внешних свойств характерно для массовой критики. Именно оно нередко искажает внимание, смещая фокус от насыщения рассматриваемых предметов к обманчивой внешней оболочке.

Например, альбом Свифт Folklore намного ближе к релизу Lover, чем кажется. Но позволить себе сделать откровенно танцевальный релиз в начале 2020 года, продолжив линию предыдущих дисков, было бы недоразумением. Cохранив общую характерную тенденцию к смешению клише, но сменив антураж со стадионного на комнатный, Свифт попробовала создать иллюзию: «послушайте, это другое». И Evermore продолжает чертить эту оптическую иллюзию.

Сгнившее гниение

За год до появления на обложке журнала Time Свифт выпускает Midnights, автобиографический альбом, вдохновленный бессонными размышлениями. Технически в нем продолжена линия, начатая в Reputation, но тон высказывания продолжает склоняться к камерному спектру пандемических релизом. Он располагает к сфокусированному и стилистически выдержанному звучанию, которое граничит с новой модой на цепкую минималистичность звучания.

Но стоит помнить, что в 2022 году этот модус не предлагает никакой новизны. Свифт подхватывает и продолжает линию своей младшей коллеги Билли Айлиш, которая совершила настоящий прорыв нового редукционизма в массовой индустрии в начале 2020-х.

Последний (к настоящему моменту) релиз Свифт — масштабная антология The Tortured Poets Department — работает как обобщение ее стиля. Вторичность, отсутствие лица и неспособность к формированию высказывания непрерывно заявляют о себе на протяжении двух часов повествования — от первого до последнего звука и слова.

Широкое внимание к этому релизу и вообще к фигуре Свифт в 2024 году снова что-то заявляет об очертаниях времени его появления.

Знаменитое мнение Дерека Джармена о 1980-х как десятилетии, когда «всё сгнившее пузырилось на поверхности», может быть применено и к 2010–2020-м. Эпидемия ностальгии по тому времени и неутихающая популярность его кодов, пузырящихся в искусстве, этике и политике, — не случайное совпадение, но закономерное утверждение новым коллективным бессознательным родства двух консервативных эпох. Различие между ними тем не менее принципиально: если в 1980-е гниение, на которое указывает Джармен, еще было свежим, то к настоящему моменту, логически очевидно, сгнило и оно. Гной эстетики и этики 2020-х детально воплощен в The Tortured Poets Department. Саму Тейлор Свифт можно заслуженно считать премиальной амбассадоркой разложения. А появление на обложке Time в прошлом году утвердило за ней эту почетную роль на культурно-политической арене.

Музыка альбома переполнена, как обычно, мелодиями и ритмами старых песен о главном. А поэтика релиза, который Тейлор Свифт решила посвятить своим отношениям с мужчинами, ожидаемо обслуживает знакомые мотивы ресентимента. В соответствии с заповедями общества жалоб и предложений:

My boy only breaks his favorite toys,
I’m queen of sand castles he destroys,
‘cause it fit too right, puzzle pieces in the dead of night
I should’ve known it was a matter of time, oh, oh
My boy only breaks his favorite toys, oh, oh

Мой мальчик только ломает свои любимые игрушки
Я — королева песчаных замков, которые он разрушает,
Потому что всё слишком сходится, как кусочки пазла посередине ночи
Мне следовало знать, что это дело времени, о, о
Мой мальчик только ломает свои любимые игрушки, о, о

Короткая формулировка месседжа альбома, если отвлечься от ответвлений: «кругом враги». Идеальный мэтч с целокупным социальным запросом.

Если попытаться зайти в Подразделение измученных поэтов с позитивной оптикой, можно настроить себя и воспринять небрежный, однообразный и монструозно долгий релиз в качестве самобытной двухчасовой медитации.

Но лучше погруженное созерцание может поддержать, к примеру, «Композиция 1960 № 7» классика композиторской дроун-музыки Ла Монт Янга:

La Monte Young — Composition 1960 No. 7 / Реализация Dust Archive, 2021

Зеркальная поверхность воздушной империи

Логико-этическая проблематика воздушной империи Тейлор Свифт — в последовательной оккупации и подмене освободительных значений контркультурного феминизма второй волны. Соответствуя требованиям времени и общественному запросу на разработку систем разложения — она последовательно уничтожает его независимые, нонконформистские идеи.

Целью такой работы становится стирание пространства радикальной субъектности, учрежденного, например, мышлением Кэти Акер и — позже — Сары Кейн. Такой радикальной субъектности, которая учитывает, в свою очередь, радикальную субъектность друго_й. Это стирание производится в косной патриархальной парадигме будничного маркета неудовольствий, который претендует на воссоздание и захват категории истины.

Стремление к различию, свободе и независимости Тейлор и ее команда замещают ультраконсервативной и репрессивной философией восстановленной нормативности. Она обслуживает эксклюзивно требования капиталистического традиционализма. А левая маскировка, намеками скользящая в ее фигуре, придает этой машине популярный шарм иллюзии борьбы за чьи-нибудь права.

На базе этой несложной спекулятивно сконструированной бизнес-стратегии формируется политика абсолютно_й пользовател_ьницы. Которая, в свою очередь, с равнораспределенной силой служит формированию и беспомощно тривиального музыкально-поэтического языка, и социальной фигуры Тейлор Свифт, у которой нет и не может быть лица.

Мотивация и одновременно результат работы описанной выше машины — абсорбирование и оккупация реальности в пользу единой системы ее воспроизводства и репрезентации. И они полностью противоположны эмансипативной работе движений, посвященных поиску субъекта.

Время Тейлор Свифт — еще не позади. Ожидать обновлений эстетических, информационных и этических запросов обществ, которые она вскармливает своей органической продукцией, рано. События ближайшего будущего — усилят созданные крепости ретроградства. А для смены тектоники необходима смена парадигмы.

Резкая созвучность Тейлор Свифт ее времени — отдельный штрих эпохи. Он может казаться забавным, приятным, победным, печальным или отвратительным… Но он линза, через которую можно рассмотреть, как массовые идеи и языки высказывания могут служить целям, противоположным тем, которые ими искомы. Возможно, не зная об этом.