Униформа для домашнего насилия: культурная история майки-алкоголички

Закон и стереотипы

Для начала стоит сказать несколько слов об истории майки в принципе. Раньше ее носили исключительно в качестве нижнего белья, затем — как часть купального костюма. В 1912 году случился скандал: женская сборная Великобритании по плаванию на летних Олимпийских играх предстала в откровенных купальниках. В качестве верха использовали майки, полностью оголяющие руки — тогда это считалось крайне неприличным. Так майку впервые надели в публичном пространстве, пусть и в определенных обстоятельствах. В то время мужчины носили подобные купальные костюмы, и никого это, конечно же, не смущало. Затем майку присмотрели спортсмены: в ней было не жарко, она не сковывала движения, а еще легко и быстро снималась и надевалась.

Считается, что современную версию майки-алкоголички выпустил бренд Cooper’s Inc. в довесок к мужским трусам-брифам в 1935 году.

Но тогда она называлась A-shirt, сокращение от слов athletic shirt или же указание на А-образную форму майки (по аналогии с T-shirt, Т-образная футболка).

Читайте также

И овцы целы: как производят этичную шерсть и когда появятся ее веганские альтернативы

У самого неполиткорректного названия этого предмета одежды — wife beater (иногда сокращенно beater) shirt, то есть майка «избивателя жены», абьюзера, — существует несколько теорий происхождения. Есть версия, которая вообще никакого отношения к домашнему насилию не имеет. В Средневековье рыцаря, который на поле боя потерял все доспехи и остался в одной кольчуге, а потом был избит или вовсе убит, называли waif beater — «потерянный боец». Почему это словосочетание в итоге преобразовалось в wife beater — неизвестно, видимо, просто игра слов или замена устаревшего слова на созвучное современное. Более правдоподобная версия появилась в 1947 году. В Детройте был арестован мужчина по имени Джеймс Хатфорд — младший: он до смерти избил свою жену. Громкая история вышла за пределы города, о ней рассказывали по национальному телевидению. Преступник запомнился зрителям не только жестоким поступком, но и образом — в тот день он как раз надел белую майку. Подкрепляет эту версию, как ни странно, реалити-шоу The Cops, вышедшее в 1989 году. В основе его сюжета трудовые будни полицейских, как они преследуют и арестовывают плохих парней всех мастей. Удивительно, но когда дело доходило до абьюзеров — они были одеты в белую майку чаще других преступников.

Еще одна версия связана с немым кино: без звука кинематографический язык был скудным, поэтому режиссеры шли на хитрости. Допустим, хороших персонажей наряжали в белое, плохих — в черное. Чтобы подчеркнуть агрессивность мужа (возможно, непонятную с первых сцен) или даже то, что он свою жену время от времени бьет, его одевали в разорванную белую безрукавку — этот прием после Второй мировой войны закрепится в Голливуде в чуть измененном виде.

Мужчина разрывает на себе белую, уже современную, майку-алкоголичку — и все понимают: он в ярости, но в то же время невероятно мужественен.

Начиная примерно с 1970-х в Южной Италии мачизм и бережливость стали ключевыми элементами мужского образа. У большинства было немного рубашек, в которых ходили на воскресную мессу, а также простая майка, которая перекочевала из разряда нижнего белья в одежду для выхода и спасала от жары. В США эмигрировавших итальянцев, которые так одевались, называли уничижительным Guido — «итальяшки». Считалось, что главные составляющие их стиля — бедность, мачизм и плохие манеры. Из-за этого майку абьюзера иногда еще называли Dago Tees — «майка макаронника». В целом в США такая одежда считалась дресс-кодом любых иммигрантов, не обязательно итальянских.

Дресс-код для домашнего насилия

В кино майка запомнилась в первую очередь благодаря Марлону Брандо в экранизации одноименной пьесы Теннесси Уильямса «Трамвай „Желание“» 1951 года. Его герой Стенли Ковальски — потомок польских мигрантов, представитель рабочего класса и насильник — как раз стал прототипом любителей wife beater shirt. До этого американцы не видели такого героя на экране: все привыкли к хичкоковским персонажам Кэри Гранта или Джимми Стюарта, которые носили тонкие серые костюмы, нормально относились к женщинам и не кичились мускулами. Джон Бак, профессор истории Америки и исследователь творчества Теннесси Уильямса из Университета Лотарингии, рассказывает, как майка связана с агрессивным поведением героя:

«Брандо не надевает ее ни во время вспышки гнева после покерной вечеринки, ни в сцене изнасилования, вместо нее на нем форма для боулинга, а затем — автомеханика. В его случае майка служит визуальным подтекстом, подчеркивающим агрессивность, но не выставляющм ее прямо».

Если рассмотреть фильмы, в которых так или иначе фигурируют герои в аналогичных майках, то окажется, что эти персонажи — грубые, вульгарные, агрессивные и порой связаны с криминальным миром. Герой Пола Ньюмана в фильме «Афера» помогает разработать и реализовать приятелю одну аферу; в «Бонни и Клайде» персонаж Уоррена Битти промышляет грабежом и разбоем; а герой Роберта де Ниро — в фильме «Бешеный бык» про боксера Джейка Ламотту — избивает жену; Эдвард Нортон в «Американской истории X» — и вовсе в прошлом хладнокровный лидер неонацистской группировки. В начале «Воздушной тюрьмы» рейнджер в отставке, которого играет Николас Кейдж, убивает человека во время самообороны; Брюс Уиллис в «Крепком орешке» играет офицера полиции, который постоянно ругается, без остановки курит и находится в «двух шагах от алкоголизма», вернее «в одном». И это далеко не полный список всех киногероев, далеких от образа покладистого и спокойного человека. Есть, конечно, и персонажи Кевина Бейкона в «Свободных» или Ченнинга Татума в «Шаге вперед» — танцоры, но они скорее исключение.

Женские персонажи в таких майках всегда выглядят не менее воинственно. Первые, кто приходит в голову: Анджелина Джоли в «Ларе Крофт» или Линда Хэмилтон в «Терминаторе». Обе рано или поздно становятся опасными, вооруженными героинями, которые не вписываются в рамки классической женственности.

Эти режиссерские приемы вызывают вопросы: мужчины, носящие такие майки, чаще избивают своих партнерш или всё это удобный кинематографический миф, как шахматы или рояль, выступающие символами выдающегося ума персонажа? Консультант по ментальному здоровью и авторка книги Wife Beater Shirt Optional: There Is No Dress Code for Domestic Violence Лора Стейфеллер говорит, что подобные стереотипы только сбивают с толку:

«Поскольку некоторые мужчины носят ботинки и рубашки-поло, а не майки-алкоголички, женщины думают, что их партнер не способен на домашнее насилие».

Но стереотипами отмечены обе стороны баррикад: к примеру, у жертв изнасилования тоже якобы есть дресс-код — откровенная одежда с сексуальным подтекстом. Плохо, что ничего из этого не работает: если бы все абьюзеры носили белые майки, это было бы очень удобно.

Борьба поколений

Раз уж название майки появилось в 1950-е, можно было бы списать его популярность на старомодные нравы, когда женщина всё-таки в большей степени была домохозяйкой, про абьюз еще не говорили даже феминистки и в целом в обществе царило понимание и одобрение идеологии «бьет — значит любит». Но это не совсем так. «Может быть, в колледже я начал использовать его как название для любой белой майки. В любом случае это сленг», — сказал в 2001 году Энди Макникол, 24-летний житель Нью-Йорка, газете The New York Times. Так что, может, бумеры и создали монстра, но миллениалы укрепили его позиции. В 2001-м Валери Стил из Института моды и технологий США рассказала газете The New York Times, что впервые услышала, как слова «избиватель жены» относятся к простой майке, в конце 1990-х годов. Джесси Шейдлоуэр, в то время главный редактор американского офиса Оксфордского словаря английского языка, рассказал газете The Times, что этот термин появился примерно в 1997 году из-за быстрого распространения «субкультуры рэпа, геев и преступных группировок».

В 1998-м The Orlando Sentinel публикует статью про обеспокоенность родителей этим оскорбительным сленговым термином. Подростки постоянно использовали его в своей речи и носили такие майки — они для них были символом принадлежности к альтернативной культуре и в какой-то мере отличительным признаком аутсайдера. В 2001 году The New York Times выпускает статью, в котором исследован феномен этого названия и то, как оно стало яблоком раздора между поколениями. Дети с невозмутимым лицом продолжали называли майку wife beater shirt, а взрослые в ужасе пытались им объяснить что-то о феминизме, серьезности проблемы домашнего насилия и силе языка.

Бывает и так, что, когда человек говорит об этой майке, называя ее майкой абьюзера, слово воспринимается им уже не буквально, а лишь в контексте майки. Чем чаще он это повторяет, тем быстрее стирается первоначальный смысл.

Считается также, что майка ассоциируется с рабочим классом. Эринн Казанова, профессор социологии в Университете Цинциннати и автор книги «На все пуговицы: одежда, конформность и маскулинность белых воротничков» (Buttoned Up: Clothing, Conformity, and White-Collar Masculinity), полагает, что это далеко от правды:

«Будьте уверены, мужчины среднего и высшего классов тоже одеты в майки-алкоголички. Они просто прячут их под другой одеждой, поскольку их считают символами тех, кто находится в нижней части социальной иерархии, о чем свидетельствует хип-хоп-культура 1990-х годов».

Эту догадку подтверждает одна история.

В 2008 тогда еще сенатор Барак Обама отправился с рабочим визитом в Израиль и надел майку-алкоголичку: ее силуэт разглядели под белой рубашкой.

Политики всегда тщательно подбирают одежду, потому что какие-то элементы костюма могут быть неправильно интерпретированы, повлечь скандал и навредить карьере. Журналисты рассмотрели в образе Обамы скрытую солидарность с рабочим классом: всё-таки белая майка ассоциируется больше с работягами, чем с офисными клерками.

Скандал на почве ненависти

В 1990-х эта майка стала настоящим поп-культурным феноменом: кажется, ее носили абсолютно все звезды. Важный вклад в ее популяризацию сделали рэперы, особенно заметным был DMX. Как отмечает редактор Complex Цзян Делеон, «DMX был архетипом гневного, грубоватого рэпера конца 1990-х годов и носил простой гардероб из майки, мешковатых джинсов и ботинок, который был перенят многими рэперами, от Снуп Дога до Тупака». В одной из сцен рэп-батлов фильме «8 миля» герой Эминема, выступая против Lokki, сделал выпад по поводу его майки, намекая на то, что она слишком обтягивающая, но в другом батле, откуда он выходит победителем, такая майка уже на нем.

При этом рэперы в принципе выстроили свою карьеру на словесной агрессии, и женщины их обвиняли во всяком еще до кейса Харви Вайнштейна. Тот же Эминем в песнях постоянно угрожал избить кого-нибудь из знаменитостей, а в одной песне он «убил» свою бывшую жену, которая даже предъявила ему обвинение в диффамации. После рэперов такие майки стали важным элементом уличной моды и субкультуры чоло — молодого поколения мексиканцев, живущих в США. Также она приглянулась геям.

Странно, что рэперам эта майка вообще пришлась по вкусу: облегающий силуэт вполне мог намекать на женственность, а не подчеркивать мужественность, если говорить о «правильной мужской сексуальности». Не в последнюю очередь стоит вопрос комфорта: есть мнение, что такая майка не удобнее, чем женские трусы с открытым доступом (из-за того, что подмышки открыты). Британский фешен-эксперт Джей Макколи Боустед объясняет:

«Остается своеобразная брезгливость со стороны некоторых социальных слоев в отношении привлекающего внимание мужского телосложения, особенно в британском и американском контекстах. На мой взгляд, эти люди просто пуритане и сексисты».

В 1992 году Dolce & Gabbana представили свою первую коллекцию мужской одежды: толпа накачанных моделей ходила по подиуму как раз в майках-алкоголичках. Любопытно, что дизайнерский дуэт в принципе любит работать с родными итальянскими культурными кодами, и, скорее всего, выбор маек отражал не только торжество сексуальности (что, безусловно, одно из важнейших ДНК бренда), но и историю с итальянскими иммигрантами в США.

Может быть интересно

Китайские императрицы, исламские лаки и черный нейл-арт: введение в политическую теорию маникюра

Культура стыда

В России эту майку облюбовали не модники и не представители субкультур, а алкоголики. Яркий представитель тех, кто не просто пил и не стеснялся, а в какой-то мере даже монетизировал свое пристрастие к спиртному, — Сергей Шнуров. Он очень часто на концертах «Ленинграда» выходил на сцену именно в белой майке-алкоголичке.

У русского названия этой майки тоже есть своя история. Легенда гласит, что в советское время она была любимым предметом одежды потребителей спиртного, поэтому ее стали называть алкоголичкой. В 1920-е годы трусы и майки использовались в качестве спортивной одежды или купальника. В остальных случаях майки считались предметом нижнего белья, и выходить в свет в таком виде — это даже не эталон небрежности, но эталон неприличного поведения. В монографии «​Советское нижнее белье. Между идеологией и повседневностью» Ольги Гуровой говорится, что понятие травмы было важным для оценки субъективного восприятия нижнего белья советским человеком. Но является ли травма «советской», спровоцированной нижним бельем, или другими, не связанными с бельем причинами, — это предмет дискуссий. Критик Екатерина Деготь в этой же книге говорит о советской «травме стыда»: белье «считается чем-то неприличным», его не принято изображать, дарить, оно табуировано и вытеснено из сознания.

«Травма стыда. Травма того, что белье вообще считалось неприличным чем-то. Потому что не существовало традиции изображения белья, рекламы не было практически. <…> Несмотря на то что на коммунальной кухне мужчины ходили в майках и на пляжах женщины загорали в бюстгальтерах, всё равно, особенно для детей, было какое-то табу того, что это стыдно».

Какое место майка занимала в мужском гардеробе, можно проследить по советским фильмам. Главный герой кинокартины «​Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» — студент политехнического университета, а не беспробудный пьяница.

В новелле «Наваждение» он и девушка в комнате читают конспекты, им становится жарко и они раздеваются. Шурик остается в майке и почему-то плавках, а девушка — в купальнике. Это показывает его как приличного человека — майку он носит исключительно как нижнее белье.

В одной из сцен фильма «​Джентльмены удачи» в тюрьме появляются участники преступной группировки в таком виде, там же происходит классическая сцена демонстрации агрессии — разрывание майки на теле. Эти же герои, лишившись верхней одежды, бегут по городу в трусах и майках и, чтобы никто ничего не заподозрил, притворяются спортсменами. Майку носят и герои фильмов «​Мужской разговор» и «​Дикая собака динго», но опять же в качестве нижнего белья или купального костюма.

И хотя в СССР майка не имеет прямой абьюзерской коннотации, всё же она ассоциируется с не самыми благополучными семьями, где мужчина выпивает, а значит, возрастает и вероятность насилия. В исследовании Центра профилактики заболеваний при Калифорнийском университете в Беркли и Университета Аризоны установили, что чрезмерное употребление алкоголя статистически связано с повышенным показателем IPV — индексом насилия над сексуальным партнером (intimate partner violence).

Запомните стоп-слово

Проблема этого названия в том, что даже при ироничном использовании оно переполнено стереотипами. Это — демонстрация классизма (если не сексизма) и подпитывание ненависти. А как же бесчисленные совершенно далекие от насилия мужчины (и женщины) всех социальных слоев, которые носят такие майки? Должны ли они ассоциироваться с обнищавшими, грязными и жестокими людьми? Конечно нет.

Хотя название wife beater shirt полностью не исчезло, всё шло к тому, чтобы это наконец-таки произошло. В 2006 году дисконт-ритейлеру Building 19 пришлось извиняться за рекламу с упоминанием этого термина. В 2015-м австралийская феминистка Алиса Драскович развернула кампанию This Is Not A Wife Beater о необходимости переименования майки. Взамен она предлагала майки с надписями Partner respecter, Child respecter, Family respecter. С другой стороны, были и моменты, когда амбассадоры cancel culture никак не реагировали.

В 2016-м Vogue выпускает обзор коллекции Giamba, в котором «супермодели надели пышные юбки в спортивном стиле и майки абьюзеров», — и… ничего.

Статья до сих пор висит на сайте.

Сейчас такое название в описании товара можно встретить нечасто, разве что Amazon грешит. Но если зайти в тик-ток, то блогеры в майках-алкоголичках активно используют хештег #wifebeater в классических для этой соцсети видео с танцами или пением. Меньшинство из общей массы видео — как раз таки о том, что не стоит так называть эту майку и что домашнее насилие — серьезная проблема.

Но гораздо интереснее наблюдать за тем, как термин пытаются обыграть в позитивном ключе. В одном из эпизодов шоу Queer eye герой выбирает одежду для важного события: он собирается совершить каминг-аут перед мачехой. И когда он берет белую майку, ведущий Ван Несс говорит: «Ты же не пойдешь в майке wife lover (любовника жены)?», элегантно сместив фокус с насилия на любовь. Подобная концепция прослеживается и у Walmart: при поиске men’s wife beater tank tops выпадают футболки с надписями — признаниями в любви к жене или с намеками, что жена невероятно строга. В конце концов, даже в «Симпсонах» (которые любят всё предсказывать) есть эпизод, где герой христианского толка Нед Фландерс называет этот предмет одежды майкой «благословителя жены». И в эпоху движения #MeToo — это не самый худший вариант.