Русский шпион, казахские Бонни и Клайд, и алкотрипы Джонни Деппа: репортаж «Ножа» с кинофестиваля в Сан-Себастьяне

Кино во время коронавируса

Вход в кинотеатр охраняют сотрудники фестиваля, вооруженные гидроалкогольным гелем: внутрь пускают после обработки рук. Занимать пустые места в зале нельзя. Если выяснится, что у кого-то из зрителей положительный ПЦР-тест на коронавирус, на десятидневный карантин отправят всех, кто сидел в кинотеатре. Поэтому при покупке билетов просят указать телефон и электронную почту.

Перед каждым фильмом на экране крутят заставку с инструкцией на трех языках — баскском, испанском и английском: о том, что нужно мыть руки, не снимать маску во время всего показа, не занимать соседние кресла и выходить из зала стройными шеренгами. И вообще рекомендовано держаться подальше от незнакомцев.

В этом году отменили все вечеринки, танцы запретили. На фестивале джаза, который проходил в Сан-Себастьяне в июле, запрет довели до абсурда: на сцену не пустили барабанщиков — якобы из-за того, что ударные побуждают танцевать. Бары по всей Испании, славившиеся поздними ужинами и ночной жизнью, теперь закрываются в час, а последний напиток нужно успеть заказать до полуночи.

Джонни Депп и ирландские панки

Больше всего разговоров было о приезде Джонни Деппа. Актер выступил продюсером документального фильма Crock of Gold: A Few Rounds with Shane MacGowan про солиста The Pogues Шейна Макгоуэна. Зрителям пришлось вставать в семь утра, чтобы попасть на премьеру; ленте в итоге достался спецприз жюри.

В фильме Макгоуэн — поэт, музыкант, пьяница и борец за независимость Ирландии — рассказывает, как его приучили к выпивке в пять лет. Небольшая известность к Макгоуэну пришла в 1976-м, когда в газете напечатали его фотографию под заголовком «Каннибализм на концерте The Clash»: подруга Шейна Джейн Крокфорд до крови прокусила ему ухо на танцполе. Вскоре Макгоуэн создал первую группу, а еще через десять лет выпустил свой главный хит — рождественскую рок-балладу Fairytale of New York.

Джонни Депп, появляющийся в кадре как собутыльник Шейна, представил фильм вместе с режиссером Джулиеном Темплом. На пресс-конференцию Депп пришел в маске, дизайн для которой придумала Виктория Мэй Кларк — жена Шейна Макгоуэна.

Депп вспоминает, что с героем фильма он познакомился в бильярде. Шейн едва держался на ногах, в одной руке у него была гитара, в другой — пинта.

«И он покачивался, балансируя вперед-назад и пытаясь определиться, в какую сторону падать. Я наблюдал за этим минут пятнадцать. Потом нас представили, до того как он упал, и с того момента я понял… Бывают в жизни такие моменты, которые случаются только раз, когда тебе дают шанс прикоснуться к величине».

По словам Деппа, Шейн для него значит не меньше, чем Хантер Томпсон, Марлон Брандо и Кит Ричардс — его друзья и кумиры, из которых в живых остался только гитарист The Rolling Stones.

«Я помню, как однажды ночью, когда мы с Шейном были в Дублине, мы немного набрались. И в какой-то момент я его о чем-то спросил, и я не уверен, что он понял вопрос. В следующий миг он положил мне в руку какие-то таблетки. Я их проглотил. Через три дня я очнулся в ванне на юге Франции — убей, не помню, как я туда попал».

Журналисты в Сан-Себастьяне избегают неудобных вопросов: Деппа не спрашивают о скандале с Эмбер Хёрд (пара обвиняет друг друга в рукоприкладстве). На вопрос, что актер думает о Трампе и предвыборной гонке в Америке, тот бросает: «К черту политику».

Вуди Аллену не припоминают иск приемной дочери, обвинившей его в сексуальном насилии. В Сан-Себастьян 84-летний режиссер не приехал, но вышел на связь по зуму, чтобы представить свой новый фильм. «Фестиваль Рифкина» — реверанс сан-себастьянскому фестивалю с многочисленными отсылками к истории кино. Действие фильма происходит здесь же — в отеле «Мария Кристина», где останавливаются знаменитости, на пляже Ла-Конча и в других узнаваемых местах города.

Франсуа Озон и эффект умолчания

Франсуа Озон тоже общался с прессой по видеосвязи. В его новом фильме «Лето 85», рассказывающем о любви двух молодых французов и прибившейся к их компании англичанки, неожиданно мало секса. «Вам, конечно, интересно узнать, что происходило за закрытой дверью», — дразнит зрителей голос за кадром. Но взгляда через замочную скважину не будет — и это осознанный выбор, пояснил режиссер, которого вряд ли можно уличить в пуританстве.

«На площадке мы снимали сцену, достойную гей-камасутры: там были все позы, какие только можно вообразить между двумя молодыми людьми. Было весело! На монтаже мы здорово посмеялись, но поняли, что сцена выбивается из истории, и ее вырезали».

Пару лет назад в интервью «Ножу» Озон обмолвился, что на съемочной площадке он «требователен, но в хорошем смысле этого слова». Режиссер тогда предложил спросить, тяжело ли с ним работать, у самих актеров — что мы и сделали.

Бенжамен Вуазен (в фильме — Давид):

«Когда я познакомился с Франсуа, он уже снял более двадцати фильмов, и я понимал, что мне предстоит работать с выдающимся режиссером. После первых проб мы два часа просто болтали. Он рассказывал о своей жизни, о том, что его вдохновляет. Я много говорил о себе: кто я, чем занимаюсь, что мне нравится. И потом он сказал, что эта роль для меня, и понемногу начал вводить в курс дела.

В работе Франсуа перфекционист. Меня восхитило, что с первого дня съемок всё было так, как он и обещал. У него с актерами полное доверие. Можно всё обсуждать, он прислушивается к мнению актеров по поводу сценария. В конце съемочного дня мы ходили все вместе есть. Работать с ним одно удовольствие».

Если из одного фильма основной программы вырезали откровенные сцены, то в другом их показали без купюр. «Обыкновенная страсть» Даниэль Арбид — фильм, в котором разговоры между мужчиной и женщиной явно не главное. Она — преподавательница литературы, он — загадочный сотрудник российского посольства (можно догадаться, что шпион). «Мы такие разные. Он любит костюмы Dior, тупые американские фильмы и Путина», — пишет героиня в дневнике. Она даже приедет в Москву, чтобы только подышать с ним одним воздухом и, сидя на Тверском бульваре, разглядывать женщин в норковых шубах.

Русского любовника в фильме сыграл российско-украинский танцовщик, в прошлом премьер Королевского балета Лондона Сергей Полунин. Он уже снимался в «Убийстве в „Восточном экспрессе“» у Кеннета Браны, в «Красном воробье» Фрэнсиса Лоуренса и вышедшем в 2018 году фильме Рэйфа Файнса «Нуреев. Белый ворон».

Сергей Полунин (в фильме — Александр):

«После пятого или шестого фильма я понял, что сниматься в кино для меня не самое важное. Главное — про что кино, что я могу в нем сделать для себя или какой месседж передать людям. Поэтому часто приходится отказываться от ролей.

„Обыкновенная страсть“ — моя первая соло-роль, и впервые я играю не танцовщика. Мой персонаж скрывает чувства, как и многие русские мужчины. Не знаю, насколько я подхожу под этот образ. У героини в голове одна история, а его реальная жизнь — другая. У него вроде есть жена, семья. Но он приходит к любовнице, напивается, они занимаются сексом, и он пропадает. Не знаю, что было в голове у моего персонажа».

Награду лучшему актеру разделила четверка датчан: Мадс Миккельсен, Томас Бо Ларсен, Магнус Милланг и Ларс Ранте. Жюри присудило им «Серебряную раковину» за фильм «Еще по одной», в котором их герои выдвигают теорию о том, как целыми днями не трезветь.

Фестиваль завершился триумфом грузинского кино. Фильм «Начало» Деи Кулумбегашвили — драма с библейским подтекстом — отхватил «Золотую раковину» и еще три награды: за режиссуру, сценарий и лучшую женскую роль (Ия Сухиташвили).

---

Самые интересные фильмы Сан-Себастьяна-2020: выбор «Ножа»

• «Земля кочевников» Хлои Чжао — неторопливый фильм в жанре роуд-муви, заслуживший «Золотого льва» на другом престижном кинофестивале — в Венеции. Героиня Фрэнсис Макдорманд в набитом вещами фургоне уезжает прочь из шахтерского городка, где потеряла мужа и дом. В дороге она встречает других американских бродяг — от молодых бездельников до сезонных рабочих, живущих на подачки транснациональных корпораций, и даже идеолога современных кочевников Боба Уэллса, сыгравшего в фильме самого себя.

• «Лето 85» Франсуа Озона — чувственный фильм о первой любви, литературной основой которого послужил роман британца Эйдена Чемберса «Станцуй на моей могиле». Драма разыгрывается на морском побережье Нормандии под песни The Cure, тем самым летом 1985-го — в год, когда 16-летнему Алексису, помешанному на покойниках и гробах, предстоит выйти из шкафа и повзрослеть. Фильм во многом напоминает «Зови меня своим именем» Луки Гуаданьино (кстати, он был председателем жюри).

• «Желтая кошка» Адильхана Ержанова — смешной и трогательный вестерн о казахских Бонни и Клайде. Кермек выходит из тюрьмы и возвращается в родное село, где мафия наводит свои порядки. По дороге он встречает Еву, проститутку с добрым сердцем, и вдвоем они решают построить кинотеатр посреди степи, чтобы наконец досмотреть «Самурая» с Аленом Делоном. Фильм снят в наивной манере и разбит на главки-скетчи. Российский зритель услышит много крепких выражений, европейскую публику переводчики субтитров поберегли.

• «Чупакабра» Григория Коломийцева — дебютный полнометражный фильм 30-летнего выпускника ВГИКа, который попал в программу «Новые режиссеры». В центре сюжета — история девятилетнего Андрея (Платон Кузмич). Его отец пьет, мать собирается отдать мальчика в интернат. Андрей дружит с соседской девочкой и собирает на берегу моря бутылки. Однажды среди скал он находит кости собаки — а всё остальное дорисует его воображение.

---

«Самым опытным в команде был пес Руслан»

Григория Коломийцева в Сан-Себастьяне знают и любят: режиссерский сценарий «Чупакабры» он доводил до ума в местной арт-резиденции, а до этого дважды привозил на фестиваль короткометражки. «Чупакабру» он представил не один, а с художницей Александрой Никифоровой и исполнителем главной роли — десятилетним Платоном. До Испании они добирались с препятствиями: визу дали в последний момент, а из-за закрытых границ команду чуть не развернули в аэропорту. После премьеры зрители встретили их овациями.

— Как ты впервые попал в Сан-Себастьян?

— Четыре года назад я приехал сюда с курсовой работой. Это была короткометражка «Мария». Через год вернулся с дипломным фильмом «Я остаюсь». Когда учишься во ВГИКе, то живешь как в Хогвартсе и вообще не думаешь о фестивалях. А тут — бах! — понимаешь, что снаружи огромный мир, который не ограничивается Россией. Хотя у нас Сан-Себастьян не так известен, как Берлин, Канны или Венеция, для всех, кто говорит на испанском языке, это центр кинематографа. В 2018 году я отправил в Сан-Себастьян проект «Чупакабры» со сценарием, выиграл стипендию и приехал в студенческую резиденцию при фестивале.

— Чем ты там занимался?

— На нашем потоке было пять проектов, и все дико разные. Например, одна девушка из Памплоны четыре года отсидела в тюрьме по обвинению в терроризме (связи с баскскими сепаратистами. — Прим. ред.) и решила снять об этом фильм. В резиденции можно было два месяца не думать ни о чем другом, только работать над фильмом. Сценарий писал не я, поэтому у меня была цель — сделать его своим, прожить историю, и в этом очень помогли тьюторы. В первый же день одна из наставниц посоветовала мне удалить сценарий и переписать его с чистого листа, по памяти. А потом достать из корзины оригинал и сравнить две версии.

— Чем тебя зацепила история мальчика, которого никто не любит?

— Еще на первом курсе я задумывал, что дебют должен быть о ребенке. Когда ты совсем молодой и учишься в киноинституте, то закрываешься от жизни вокруг, и всё, что у тебя есть — это воспоминания о детстве и подростковом возрасте. И это совсем недавний опыт. Когда я прочитал сценарий Серафимы Головченко, то сразу понял, что это история, которую я искал: я узнал в ней себя. В процессе сюжет не изменился, зато определился метод работы: как решать какие-то сцены, как работать с оператором. Нужно было сделать персонажей своими — а это во многом вопрос кастинга, костюмов, работы с актерами.

— В дебютном фильме ты снимаешь детей, животных и море — самое сложное в кинематографии. Тебя не уговаривали взяться за что-нибудь попроще?

— Уже было не до уговоров. Здесь мне все желали удачи и говорили: «Надеюсь, вы выживете». Поначалу не думаешь о производственных вопросах. Тебя зажигает история — и это главное.

Фильм сняли за 18 дней, почти целиком на натуре, это был конец сентября, когда уже холодно. В сценарии было Белое море, и мы сначала поехали в Мурманск на выбор натуры, но оказалось, что там очень дорого снимать. Тогда место действия перенесли на побережье Азовского и Черного морей — туда, где я вырос. За 20 лет там почти ничего не изменилось.

Было важно показать, как взаимодействуют человек и природа. Ветер и море разговаривают с Андреем, обретают вдруг символическое значение. Хотелось передать ощущение открытого пространства — это для меня очень кинематографичная вещь, которая создает перспективу. Интерьеры в кино мне не интересны. Есть люди, которых этот простор пугает, а я чувствую себя в нем очень уверенно — может, потому, что я южный человек. Сидеть в поле — это же лучшее, что может быть.

— Как ты выбрал актера на главную роль?

— Кастинг-директор случайно встретила Платона в коридоре кинотеатра «Соловей». Его фотография была третьей в папке, которую она мне прислала. На кастинге Платон отличался от других детей — глазами, голосом. И когда мы с ним разыгрывали этюды, пробовали играть в предлагаемых обстоятельствах, у него начиналась какая-то невероятная внутренняя работа.

Но так не бывает, чтобы главного актера нашли сразу. И мы искали еще два месяца. А после каждого кастинга я ехал в метро и вспоминал Платона. Мне нужна была такая «вещь в себе», но я боялся, что он может оказаться слишком закрытым и это помешает работе. Мы снова встретились, погуляли в парке, чтобы подружиться. И я понял, что нашел маленького себя.

Что меня поразило — ему не приходилось ничего разжевывать, хотя он и не читал сценарий. Платон оказался самым трудолюбивым человеком на площадке: он вставал в четыре утра и был готов к работе.

— Как делали «чупакабру»? Это настоящий труп собаки?

— Есть отдельный морг, куда привозят животных, там делали чучело. Клыки, шерсть — настоящие. Был вопрос этики, но таксидермистка нас успокоила: до этого она делала труп собаки для спектакля зоозащитников.

— Живая собака в фильме тоже есть.

— Это пес Руслан, профессиональный киноактер. Наверно, это был самый опытный и титулованный артист в команде.

— Зрители спросили у тебя, что же случилось с героем в конце. Финал получился загадочным. Так и было задумано?

— Мне нравится, когда остаются вопросы, когда выходишь из зала и продолжаешь думать о фильме. Что на самом деле случилось с Андреем, что будет дальше? Важно, что воображение его спасло, он первый раз в жизни испытал околорелигиозное чувство. Даже если у него будет сложная жизнь, мне кажется, герой с ней справится.

— Чей это голос в конце зовет Андрея?

— Задумывался как голос мамы, но это не столь важно. Это может быть голос по ту сторону экрана — наш, зрительский. Или голос из потустороннего мира — герой всё время чувствует, что рядом есть нечто большее. А вообще, это голос звукорежиссера. У нас оставался час, чтобы завершить монтаж и отправить заявку в Сан-Себастьян. И она просто записала себя на айфон.

---

Фотографии: Дарья Федоринова

Продюсер: Ico Ginés Polo